Надо, чтобы Черный Лебедь сильно не волновалась оттого, что к ней в комнату легко может попасть кто угодно — сначала принц, затем его мнимая супруга. Не стоило раскрывать секрета, что Тилли и принц Рудольф действуют сообща. А в свете сложившихся обстоятельств Тилли ей обязательно посоветует запирать окно на щеколду не только на ночь, но и тогда, когда Черный Лебедь покидала комнату и уж тем более, когда находилась в ней одна…
Принц остановился, задумавшись? И где теперь разыскивать Тилли? Дождаться завтрака и поинтересоваться у Черного Лебедя, когда они с девушкой расстались, чтобы определиться с направлением дальнейших поисков…
Вдруг под ноги ему выскочил невесть откуда взявшийся котенок. Маленький такой, но весьма и весьма шустрый. Он остановился возле сапога Рудольфа, выгнул дугой спину, задрав вверх свой еще совершенно короткий хвост, а потом вдруг сиганул в сторону, смешно так, бочком. Мужчина непроизвольно рассмеялся. Но котенок, нисколько не испугавшись ни просто огромного для него человека, ни его оглушительно смеха, принялся атаковать ноги принца, вздыбив при этом шерсть на загривке, совсем как большой и хищный зверь. Он наскакивал на сапог и, мяукнув и куснув его, отскакивал бочком, и так несколько раз кряду.
И вдруг принцу отчаянно захотелось подарить такого вот котенка Черному Лебедю. Точнее, ему захотелось подарить девушке щенка — сам Рудольф предпочитал собак кошкам. Но Верховный правитель категорически запрещал держать во дворце собак — их лай почему-то его раздражал, а может, и что-то другое. Но вот кошек не просто разрешалось иметь, но и приветствовалось их присутствие в апартаментах. Верховный правитель полагал, что эти животные имеют редкое свойство предупреждать своих хозяев о приближении к ним привидений и вампиров.
«Только откуда нечисти взяться во дворце?» — хмыкнул про себя принц Рудольф.
Как только отыщется Тилли, он обязательно поинтересуется, где можно раздобыть породистого котенка, которого не стыдно преподнести в подарок самой дочери царедворца. А щенка бассет-хаунда, этого вислоухого лизоблюда, с вечно грустными глазами, он обязательно подарит Черному Лебедю, как только они поженятся. Он преподнесёт ей его в качестве свадебного подарка — пусть щенок носится по дворцу и гавкает на всех. Это же так весело. А деткам он…
И тут Рудольф поймал себя на мысли, что у него совершенно нет желания затащить девушку в постель прямо сейчас, как хотелось еще недавно, — он безумно желал ее любить и оберегать, словно она была самым бесценным сокровищем. Он хотел Черного Лебедя, только ее, но не здесь и сейчас, а, чтобы все было, как положено — сначала клятвы в вечной любви, произнесенные перед алтарем, потом брачная ночь, полная огня и страсти, и лишь затем рождение крошечной девочки и только девочки, спустя девять месяцев после брачной ночи, мальчики обязательно будут, но потом. На то она и ночь брачная, чтобы в любви зачать первенца. Все остальные ночи тоже будут этому посвящены, но они будут уже совершенно другие. Принц Рудольф вдруг осознал, что совершенно не хочет становиться супругом не известной ему какой-то королевы Анастасии, королевы Восточного королевства.
Рудольф нисколько не сомневался, он был в этом абсолютно уверен, что Черный Лебедь девственница, и просто оказаться с ней в одной постели до венчания, только чтобы отметить очередную победу или очередную жертву, ему неожиданно расхотелось. Он обязательно добьется ее любви, и как только та согласится стать его законной супругой, будет просить, умолять, добиваться Верховного правителя расторгнуть его магический брак с Анастасией, которую он не любит и не знает, и разрешить ему жениться на Черном Лебеде.
— Что это я все Лебедь да Лебедь, — проворчал негромко Рудольф. — У девушки есть прекрасное имя. Анастасия, — протянул он.
Принц даже ни на секунду не задумывался, что и у его законной супруги точно такое же имя. Нет, та для него была одной Анастасией, а эта совершенно другой.
— Анастасия.
Он ласково произнес имя Черного Лебедя еще раз вслух, а потом еще раз, покатав его на языке, словно пробовал на вкус.
Но тут Рудольф почему-то испугался, никогда ничего не боялся, а тут ему неожиданно стало страшно— а что если Анастасия фон Шван не полюбит его и не захочет стать его супругой?
— Как не захочет? — попытался он сам себя успокоить.
Что в нем не так? Он же приводил ее к озеру, о котором в свое время поведал ему король Генрих. Сказал, раз у него сыновей нет, то пусть теперь он, принц Рудольф, станет хранителем этой красивой легенды. Король Генрих тогда прижал его к своей груди, чего даже его отец, король Фридрих, никогда не делал, и добавил, что принц Рудольф почти ему сын, раз его связали магическим браком с его единственной дочерью. Тогда совсем юный Рудольф почувствовал, как их сердца с королем забились в унисон.
Он вспомнил про легенду и повел к озеру Анастасию. Когда еще появилась бы такая возможность? И на тебе, принц Рудольф совершенно не ожидал этого, но озеро появилось перед ними сразу, как только он спросил у девушки про мечту. А что, если озеро — действительно, всего лишь легенда и его желанию никогда не суждено сбыться? Надо бы прогуляться до него при свете дня и темной ночью в полнолуние.
Но принц тут же прогнал эту мысль прочь, так как снова увидел котенка, только не того, который выскакивал перед ним раньше, а совсем другого, но очень похожего на первого. Рудольф проследил за кошачьим малышом, ему хотелось убедиться, что и этот котик не брошенный, а просто вышел погулять.
— Или вы все же ничьи? — улыбнулся принц Рудольф и, присев на корточки, погладил пушистый комочек. Он вполне сгодился бы для подарка. Но тут же появившаяся встревоженная кошка-мать увела котенка, мол, господин хороший, вы ошибаетесь — мы не бродяжки какие-то там, просто прогуливаемся вместе всем семейством, пока у котят новые хозяева еще не появились.
Рудольф поднялся на ноги и, хмыкнув, отправился дальше разыскивать Тилли. А котенка он все равно подарит Черному Лебедю просто потому, что ему ужасно захотелось это сделать…
— Тилли, с тобой все в порядке? — обрадовался Рудольф, когда, наконец, разыскал свою пропавшую «супругу».
Точнее она нашлась сама. Они столкнулись в дверях спальни принца Рудольфа. Тилли, вернувшись в апартаменты принца, и, не обнаружив его там ни в одной из комнат, собиралась отправиться теперь уже на розыски его самого.
Принц Рудольф в порыве радости прижал девушку в своей широкой груди, чего давно не делал.
— Конечно, в порядке, — недоуменно пожала Тилли плечами, но объятья принца ей были приятны. — А что со мной могло случиться? — спросила она, улыбнувшись.
— Я волновался, — неожиданно для себя признался ей Рудольф и, продолжая держать плечи, легко прикоснулся к ее щеке своими губами.
Тилли недоуменно заглянула принцу прямо в глаза. Что это с ним? Но не отстранилась. Она так растрогалась, что от избытка чувств у нее слезы навернулись на глазах.
— Сначала за нами кто-то следил, а потом этот кто-то непрерывно пялился на окна спальни Черного Лебедя, — виновато оправдался принц. — В темноте мне не удалось его рассмотреть.
— Я тоже силуэт человека заметила возле сосны, но, как и ты, даже предположить не могу, кто бы это мог быть, — кивнула Тилли, мол, все в порядке, она начеку и на слежку обратила внимание сразу же. Но волнение принца за нее ей стало приятно — значит, не все потеряно, и из этого гуляки может получиться достойный муж и правитель. К тому же у него такая супруга, о которой можно только мечтать, теперь она знала об этом. — Я и Черному Лебедю показала того человека за сосной. А она предложила мне побыть в ее комнате до утра. Сказала, что не хочет, чтобы в темном парке со мной что-нибудь случилось, когда я пойду к себе. Меня же могли схватить и пытать, — девушка довольно точно воспроизвела интонации Черного Лебедя.
И они с принцем Рудольфом счастливо рассмеялись.
— Она поверила всему тому, что ты ей рассказала? — совершенно искренне удивился принц.
Он опасался, что Черный Лебедь даже не захочет выслушать его мнимую супругу, увидев в ней только соперницу, а не друга. Как он ошибался в Анастасии. Она оказалась гораздо лучше, чем он о ней думал.
— Да, — ответила Тилли, ни секунды не колеблясь. — Черный Лебедь, вообще, вполне себе рассудительная девушка. И мне бы очень хотелось, чтобы ты оставил корыстные цели насчет нее. Ее любви надо добиваться, а не покорять ее.
— Ну, это ты палку перегибаешь, давая мне подобные советы. И забываешься, что я все-таки принц, без пяти минут король, — попытался возмутиться Рудольф, по-прежнему не выпуская из объятий Тилли, но в душе порадовался, что в ее лице неожиданно встретил единомышленника. Она, как никто, понимала его, но прекрасно знала свое место. Настоящий друг будущего короля.
Но при этом все равно, он не признался бы даже ей, несмотря на то, что это осталось бы только между ними, что и сам пришел к этой же мысли. Пусть Тилли, что хочет, то и думает про него, пусть уговаривает его не совершать опрометчивых поступков, но он все равно не скажет ей, что влюбился в Черного Лебедя, в Анастасию фон Шван, по самую макушку. Никого он так не любил и вряд ли полюбит, как ее.
«Влюбился», — чуть не застонал принц Рудольф. Он и сам головой не очень-то хотел в это верить, но глупое сердце упрямо бухало в груди — он влюбился, влюбился, влюбился…
— Скажи, а где котенка можно купить? Хорошего, породистого, с родословной, — неожиданно поинтересовался принц Рудольф у Тилли, беря ее за руки и заглядывая ей в глаза.
— Не знаю, — пожала плечами та и улыбнулась. Понятно, для кого котенок. — Скорее все на рынке. Там можно приобрести все, включая меч-кладенец и скатерть самобранку. Были бы деньги. Котят там тоже, скорее всего, можно найти, каких хочешь, но в основном не тех, о каких мечтаешь.
— Думаешь насчет родословной, не обманут? — поинтересовался Рудольф. — Не подсунут дворового?
— А даже если и обманут — котята дворнягами не бывают. Они не собаки, — рассмеялась Тилли. — Вы же хотите купить обыкновенного? В подарок? Не для разведения породы? — засыпала она вопросами принца.
— Да. Так оно и есть, — согласился тот, неожиданно занервничав, что его слова и действия девушка может истолковать неверно. — Пусть будет непородистый, так даже лучше. Заниматься разведением кошек я не собираюсь. Уж если мне придет в голову блажь зарабатывать деньги своими руками, как было уже однажды, то я в первую очередь вспомню, что неплохо владею оружием. Наемникам тоже неплохо платят.
— Тогда смело можете покупать любого. Беспородные котята даже несколько умнее и послушнее своих собратьев с родословными. С ним проблем не будет. Много вы тут во дворце видели породистых котов и кошек? — качнула головой Тилли в сторону двери. — Главное, чтобы котик оказался красавцем и чем-то похожим на свою хозяйку. Ну а такого, я думаю, мы отыщем без особых проблем.
Она сразу поняла, что принц Рудольф собирается сделать подарок не кому-то там, а самой Черному Лебедю. Но и Тилли от котенка не отказалась, если бы принц преподнес его ей.
— Когда же мы тогда пойдем на рынок? Сегодня торговля рано не закончится? — забеспокоился вдруг Рудольф. Ему захотелось приобрести котенка прямо сейчас.
— Можно сходить после обеда, а лучше ближе к вечеру, когда начинаются представления бродячих артистов, — предложила Тилли. — Тогда торговля в рядах идет бойчее и выбор товара больше. Думаю, и котят на продажу ребятишки в корзинках принесут. Они такие смешные, когда маленькие, — и она сложила руки на груди и вытянула губы трубочкой…
Рудольф никак не мог найти себе места и дождаться вечера. Он все распланировал. Сначала купит котенка, о котором ему совершенно не хотелось думать, как о товаре, затем завяжет ему ленточку на шею — без ленточки подарок не преподносят, и с ней котенок наверняка будет выглядеть весьма забавно. А на ленточку уже прицепит бриллиантовую брошь. Он не настолько беден, чтобы подарить Черному Лебедю копеечного котенка — и мысль про брошь ему пришла одновременно с идеей подарить котенка. Затем он отправится к царедворцу Готфриду, чтобы получить его высочайшее разрешение на вручение подарка его дочери. И только после этого, заручившись поддержкой ее отца, робко постучится в двери покоев Черного Лебедя. В окна залезать к ней он пока поостережется. А так было бы романтично — подкинуть подарок в окно. И для Тилли он обязательно купит колечко с изумрудом под цвет его, принца, глаз. Она столько для него сделала — заслужила от него маленький подарок…
Принц Рудольф несколько минут стоял перед апартаментами Черного Лебедя и все не решался постучаться к ней в дверь. Уже и стража начала подозрительно улыбаться и похихикивать.
— Смейтесь, смейтесь, — проворчал принц незлобно.
Внешне он выглядел абсолютно спокойным, зато сердце у него неистово бухало так, словно хотело выскочить из груди. И чего он так разволновался? Опасался, что подарок не понравится? Глупости… И котик, и брошь не могли не прийтись по душе Черному Лебедю — он в этом почему-то даже не сомневался. И соответствующие слова подготовил, если девушка вдруг начнет отказываться от броши.
Сначала они с Тилли никак не могли выбрать котенка — и этот хорош, а тот еще лучше — пока на глаза им не попалась эта маленькая прелесть. Босоногий мальчишка крутил его перед ними и так, и этак, вынув из корзинки, — черненький, лохматый, так похожий оттенком шерстки на цвет волос Черного лебедя, без единого светлого пятнышка, двухмесячный котик с круглыми голубыми глазами, буквально кричавшими о его породистости. Рудольф попытался судорожно вспомнить, какие же глаза были у Черного Лебедя, и не смог. Не голубые — это совершенно точно, но какого цвета, так и не вспомнил. Он редко заглядывал в ее глаза, обычно любовался или прической, или стройной фигурой, или шевелящимися губами, когда та что-то говорила. Как-то все было не до глаз. Живые, подвижные, как ртуть. Но цвет…
Не торгуясь, он отсыпал мальчишке горсть медяков.
— Много, — проворчала Тилли, правда, недовольства в ее голосе не было.
Но принц Рудольф только от нее отмахнулся — медь он еще не считал.
После покупки котенка они с Тилли опять же очень долго подбирали ленту для него, пока не сошлись во мнении, что зеленый блестящий атлас к черненькому малышу подойдет, как, впрочем, и к бриллиантовой броши тоже. Продавец в лавке тут же, соорудив замысловатый бант, повязал ленту на шею котенка, чем вызвал его недовольное жалобное мяуканье.
— Потерпи немного, милый. Хозяйка, думаю, сразу же снимет ее с тебя, — попросил Рудольф недовольного котика, ласково прижимая его к своей груди и пытаясь не дать содрать ленту лапками с острыми коготками раньше времени. Завязать ее так же, как у лавочника, у него ни за что не получится.
Затем они с Тилли еще очень долго бродили по рынку, приобретая и коврик для котенка, и корытце, и блюдце для молока. Живой подарок на то он и есть живой, что один его не преподносят, иначе хозяин вместо того, чтобы обрадоваться, может очень сильно огорчиться, так как не будет знать, куда котенка уложить, правда, это самая малая из проблем, из чего его накормить, да и лотке задуматься не помешало бы — не всегда слуга с тряпкой оказаться сможет рядом.
Принц остановился, задумавшись? И где теперь разыскивать Тилли? Дождаться завтрака и поинтересоваться у Черного Лебедя, когда они с девушкой расстались, чтобы определиться с направлением дальнейших поисков…
Вдруг под ноги ему выскочил невесть откуда взявшийся котенок. Маленький такой, но весьма и весьма шустрый. Он остановился возле сапога Рудольфа, выгнул дугой спину, задрав вверх свой еще совершенно короткий хвост, а потом вдруг сиганул в сторону, смешно так, бочком. Мужчина непроизвольно рассмеялся. Но котенок, нисколько не испугавшись ни просто огромного для него человека, ни его оглушительно смеха, принялся атаковать ноги принца, вздыбив при этом шерсть на загривке, совсем как большой и хищный зверь. Он наскакивал на сапог и, мяукнув и куснув его, отскакивал бочком, и так несколько раз кряду.
И вдруг принцу отчаянно захотелось подарить такого вот котенка Черному Лебедю. Точнее, ему захотелось подарить девушке щенка — сам Рудольф предпочитал собак кошкам. Но Верховный правитель категорически запрещал держать во дворце собак — их лай почему-то его раздражал, а может, и что-то другое. Но вот кошек не просто разрешалось иметь, но и приветствовалось их присутствие в апартаментах. Верховный правитель полагал, что эти животные имеют редкое свойство предупреждать своих хозяев о приближении к ним привидений и вампиров.
«Только откуда нечисти взяться во дворце?» — хмыкнул про себя принц Рудольф.
Как только отыщется Тилли, он обязательно поинтересуется, где можно раздобыть породистого котенка, которого не стыдно преподнести в подарок самой дочери царедворца. А щенка бассет-хаунда, этого вислоухого лизоблюда, с вечно грустными глазами, он обязательно подарит Черному Лебедю, как только они поженятся. Он преподнесёт ей его в качестве свадебного подарка — пусть щенок носится по дворцу и гавкает на всех. Это же так весело. А деткам он…
И тут Рудольф поймал себя на мысли, что у него совершенно нет желания затащить девушку в постель прямо сейчас, как хотелось еще недавно, — он безумно желал ее любить и оберегать, словно она была самым бесценным сокровищем. Он хотел Черного Лебедя, только ее, но не здесь и сейчас, а, чтобы все было, как положено — сначала клятвы в вечной любви, произнесенные перед алтарем, потом брачная ночь, полная огня и страсти, и лишь затем рождение крошечной девочки и только девочки, спустя девять месяцев после брачной ночи, мальчики обязательно будут, но потом. На то она и ночь брачная, чтобы в любви зачать первенца. Все остальные ночи тоже будут этому посвящены, но они будут уже совершенно другие. Принц Рудольф вдруг осознал, что совершенно не хочет становиться супругом не известной ему какой-то королевы Анастасии, королевы Восточного королевства.
Рудольф нисколько не сомневался, он был в этом абсолютно уверен, что Черный Лебедь девственница, и просто оказаться с ней в одной постели до венчания, только чтобы отметить очередную победу или очередную жертву, ему неожиданно расхотелось. Он обязательно добьется ее любви, и как только та согласится стать его законной супругой, будет просить, умолять, добиваться Верховного правителя расторгнуть его магический брак с Анастасией, которую он не любит и не знает, и разрешить ему жениться на Черном Лебеде.
— Что это я все Лебедь да Лебедь, — проворчал негромко Рудольф. — У девушки есть прекрасное имя. Анастасия, — протянул он.
Принц даже ни на секунду не задумывался, что и у его законной супруги точно такое же имя. Нет, та для него была одной Анастасией, а эта совершенно другой.
— Анастасия.
Он ласково произнес имя Черного Лебедя еще раз вслух, а потом еще раз, покатав его на языке, словно пробовал на вкус.
Но тут Рудольф почему-то испугался, никогда ничего не боялся, а тут ему неожиданно стало страшно— а что если Анастасия фон Шван не полюбит его и не захочет стать его супругой?
— Как не захочет? — попытался он сам себя успокоить.
Что в нем не так? Он же приводил ее к озеру, о котором в свое время поведал ему король Генрих. Сказал, раз у него сыновей нет, то пусть теперь он, принц Рудольф, станет хранителем этой красивой легенды. Король Генрих тогда прижал его к своей груди, чего даже его отец, король Фридрих, никогда не делал, и добавил, что принц Рудольф почти ему сын, раз его связали магическим браком с его единственной дочерью. Тогда совсем юный Рудольф почувствовал, как их сердца с королем забились в унисон.
Он вспомнил про легенду и повел к озеру Анастасию. Когда еще появилась бы такая возможность? И на тебе, принц Рудольф совершенно не ожидал этого, но озеро появилось перед ними сразу, как только он спросил у девушки про мечту. А что, если озеро — действительно, всего лишь легенда и его желанию никогда не суждено сбыться? Надо бы прогуляться до него при свете дня и темной ночью в полнолуние.
Но принц тут же прогнал эту мысль прочь, так как снова увидел котенка, только не того, который выскакивал перед ним раньше, а совсем другого, но очень похожего на первого. Рудольф проследил за кошачьим малышом, ему хотелось убедиться, что и этот котик не брошенный, а просто вышел погулять.
— Или вы все же ничьи? — улыбнулся принц Рудольф и, присев на корточки, погладил пушистый комочек. Он вполне сгодился бы для подарка. Но тут же появившаяся встревоженная кошка-мать увела котенка, мол, господин хороший, вы ошибаетесь — мы не бродяжки какие-то там, просто прогуливаемся вместе всем семейством, пока у котят новые хозяева еще не появились.
Рудольф поднялся на ноги и, хмыкнув, отправился дальше разыскивать Тилли. А котенка он все равно подарит Черному Лебедю просто потому, что ему ужасно захотелось это сделать…
— Тилли, с тобой все в порядке? — обрадовался Рудольф, когда, наконец, разыскал свою пропавшую «супругу».
Точнее она нашлась сама. Они столкнулись в дверях спальни принца Рудольфа. Тилли, вернувшись в апартаменты принца, и, не обнаружив его там ни в одной из комнат, собиралась отправиться теперь уже на розыски его самого.
Принц Рудольф в порыве радости прижал девушку в своей широкой груди, чего давно не делал.
— Конечно, в порядке, — недоуменно пожала Тилли плечами, но объятья принца ей были приятны. — А что со мной могло случиться? — спросила она, улыбнувшись.
— Я волновался, — неожиданно для себя признался ей Рудольф и, продолжая держать плечи, легко прикоснулся к ее щеке своими губами.
Тилли недоуменно заглянула принцу прямо в глаза. Что это с ним? Но не отстранилась. Она так растрогалась, что от избытка чувств у нее слезы навернулись на глазах.
— Сначала за нами кто-то следил, а потом этот кто-то непрерывно пялился на окна спальни Черного Лебедя, — виновато оправдался принц. — В темноте мне не удалось его рассмотреть.
— Я тоже силуэт человека заметила возле сосны, но, как и ты, даже предположить не могу, кто бы это мог быть, — кивнула Тилли, мол, все в порядке, она начеку и на слежку обратила внимание сразу же. Но волнение принца за нее ей стало приятно — значит, не все потеряно, и из этого гуляки может получиться достойный муж и правитель. К тому же у него такая супруга, о которой можно только мечтать, теперь она знала об этом. — Я и Черному Лебедю показала того человека за сосной. А она предложила мне побыть в ее комнате до утра. Сказала, что не хочет, чтобы в темном парке со мной что-нибудь случилось, когда я пойду к себе. Меня же могли схватить и пытать, — девушка довольно точно воспроизвела интонации Черного Лебедя.
И они с принцем Рудольфом счастливо рассмеялись.
— Она поверила всему тому, что ты ей рассказала? — совершенно искренне удивился принц.
Он опасался, что Черный Лебедь даже не захочет выслушать его мнимую супругу, увидев в ней только соперницу, а не друга. Как он ошибался в Анастасии. Она оказалась гораздо лучше, чем он о ней думал.
— Да, — ответила Тилли, ни секунды не колеблясь. — Черный Лебедь, вообще, вполне себе рассудительная девушка. И мне бы очень хотелось, чтобы ты оставил корыстные цели насчет нее. Ее любви надо добиваться, а не покорять ее.
— Ну, это ты палку перегибаешь, давая мне подобные советы. И забываешься, что я все-таки принц, без пяти минут король, — попытался возмутиться Рудольф, по-прежнему не выпуская из объятий Тилли, но в душе порадовался, что в ее лице неожиданно встретил единомышленника. Она, как никто, понимала его, но прекрасно знала свое место. Настоящий друг будущего короля.
Но при этом все равно, он не признался бы даже ей, несмотря на то, что это осталось бы только между ними, что и сам пришел к этой же мысли. Пусть Тилли, что хочет, то и думает про него, пусть уговаривает его не совершать опрометчивых поступков, но он все равно не скажет ей, что влюбился в Черного Лебедя, в Анастасию фон Шван, по самую макушку. Никого он так не любил и вряд ли полюбит, как ее.
«Влюбился», — чуть не застонал принц Рудольф. Он и сам головой не очень-то хотел в это верить, но глупое сердце упрямо бухало в груди — он влюбился, влюбился, влюбился…
— Скажи, а где котенка можно купить? Хорошего, породистого, с родословной, — неожиданно поинтересовался принц Рудольф у Тилли, беря ее за руки и заглядывая ей в глаза.
— Не знаю, — пожала плечами та и улыбнулась. Понятно, для кого котенок. — Скорее все на рынке. Там можно приобрести все, включая меч-кладенец и скатерть самобранку. Были бы деньги. Котят там тоже, скорее всего, можно найти, каких хочешь, но в основном не тех, о каких мечтаешь.
— Думаешь насчет родословной, не обманут? — поинтересовался Рудольф. — Не подсунут дворового?
— А даже если и обманут — котята дворнягами не бывают. Они не собаки, — рассмеялась Тилли. — Вы же хотите купить обыкновенного? В подарок? Не для разведения породы? — засыпала она вопросами принца.
— Да. Так оно и есть, — согласился тот, неожиданно занервничав, что его слова и действия девушка может истолковать неверно. — Пусть будет непородистый, так даже лучше. Заниматься разведением кошек я не собираюсь. Уж если мне придет в голову блажь зарабатывать деньги своими руками, как было уже однажды, то я в первую очередь вспомню, что неплохо владею оружием. Наемникам тоже неплохо платят.
— Тогда смело можете покупать любого. Беспородные котята даже несколько умнее и послушнее своих собратьев с родословными. С ним проблем не будет. Много вы тут во дворце видели породистых котов и кошек? — качнула головой Тилли в сторону двери. — Главное, чтобы котик оказался красавцем и чем-то похожим на свою хозяйку. Ну а такого, я думаю, мы отыщем без особых проблем.
Она сразу поняла, что принц Рудольф собирается сделать подарок не кому-то там, а самой Черному Лебедю. Но и Тилли от котенка не отказалась, если бы принц преподнес его ей.
— Когда же мы тогда пойдем на рынок? Сегодня торговля рано не закончится? — забеспокоился вдруг Рудольф. Ему захотелось приобрести котенка прямо сейчас.
— Можно сходить после обеда, а лучше ближе к вечеру, когда начинаются представления бродячих артистов, — предложила Тилли. — Тогда торговля в рядах идет бойчее и выбор товара больше. Думаю, и котят на продажу ребятишки в корзинках принесут. Они такие смешные, когда маленькие, — и она сложила руки на груди и вытянула губы трубочкой…
Рудольф никак не мог найти себе места и дождаться вечера. Он все распланировал. Сначала купит котенка, о котором ему совершенно не хотелось думать, как о товаре, затем завяжет ему ленточку на шею — без ленточки подарок не преподносят, и с ней котенок наверняка будет выглядеть весьма забавно. А на ленточку уже прицепит бриллиантовую брошь. Он не настолько беден, чтобы подарить Черному Лебедю копеечного котенка — и мысль про брошь ему пришла одновременно с идеей подарить котенка. Затем он отправится к царедворцу Готфриду, чтобы получить его высочайшее разрешение на вручение подарка его дочери. И только после этого, заручившись поддержкой ее отца, робко постучится в двери покоев Черного Лебедя. В окна залезать к ней он пока поостережется. А так было бы романтично — подкинуть подарок в окно. И для Тилли он обязательно купит колечко с изумрудом под цвет его, принца, глаз. Она столько для него сделала — заслужила от него маленький подарок…
Принц Рудольф несколько минут стоял перед апартаментами Черного Лебедя и все не решался постучаться к ней в дверь. Уже и стража начала подозрительно улыбаться и похихикивать.
— Смейтесь, смейтесь, — проворчал принц незлобно.
Внешне он выглядел абсолютно спокойным, зато сердце у него неистово бухало так, словно хотело выскочить из груди. И чего он так разволновался? Опасался, что подарок не понравится? Глупости… И котик, и брошь не могли не прийтись по душе Черному Лебедю — он в этом почему-то даже не сомневался. И соответствующие слова подготовил, если девушка вдруг начнет отказываться от броши.
Сначала они с Тилли никак не могли выбрать котенка — и этот хорош, а тот еще лучше — пока на глаза им не попалась эта маленькая прелесть. Босоногий мальчишка крутил его перед ними и так, и этак, вынув из корзинки, — черненький, лохматый, так похожий оттенком шерстки на цвет волос Черного лебедя, без единого светлого пятнышка, двухмесячный котик с круглыми голубыми глазами, буквально кричавшими о его породистости. Рудольф попытался судорожно вспомнить, какие же глаза были у Черного Лебедя, и не смог. Не голубые — это совершенно точно, но какого цвета, так и не вспомнил. Он редко заглядывал в ее глаза, обычно любовался или прической, или стройной фигурой, или шевелящимися губами, когда та что-то говорила. Как-то все было не до глаз. Живые, подвижные, как ртуть. Но цвет…
Не торгуясь, он отсыпал мальчишке горсть медяков.
— Много, — проворчала Тилли, правда, недовольства в ее голосе не было.
Но принц Рудольф только от нее отмахнулся — медь он еще не считал.
После покупки котенка они с Тилли опять же очень долго подбирали ленту для него, пока не сошлись во мнении, что зеленый блестящий атлас к черненькому малышу подойдет, как, впрочем, и к бриллиантовой броши тоже. Продавец в лавке тут же, соорудив замысловатый бант, повязал ленту на шею котенка, чем вызвал его недовольное жалобное мяуканье.
— Потерпи немного, милый. Хозяйка, думаю, сразу же снимет ее с тебя, — попросил Рудольф недовольного котика, ласково прижимая его к своей груди и пытаясь не дать содрать ленту лапками с острыми коготками раньше времени. Завязать ее так же, как у лавочника, у него ни за что не получится.
Затем они с Тилли еще очень долго бродили по рынку, приобретая и коврик для котенка, и корытце, и блюдце для молока. Живой подарок на то он и есть живой, что один его не преподносят, иначе хозяин вместо того, чтобы обрадоваться, может очень сильно огорчиться, так как не будет знать, куда котенка уложить, правда, это самая малая из проблем, из чего его накормить, да и лотке задуматься не помешало бы — не всегда слуга с тряпкой оказаться сможет рядом.
