Нет, она продолжает любить его и не способна на предательство. Она не могла, не может так поступить. Это он, он виноват в том, что Вера отвернулась от него. Нет, он не сделает того, что просит голос. В конце концов, он просто голос в его голове. Почему он должен его слушаться? Она спит. Она просто тихо спит.
А мама? Что на самом деле произошло с его мамой? Почему он никогда не искал её? Почему у него нет родных? Что произошло с его семьёй?
Эти вопросы мучают Ивана и не дают уснуть. Что если его нынешние кошмары связаны с его прошлым? Может, если он узнает правду, Николай отстанет от него и жизнь станет спокойной и чистой, как и прежде?
Долгий перелёт, затем несколько часов на поезде утомили Ивана.
Вот он. Его город. Его родина.
Народ на перроне быстро рассосался, и Иван остался стоять одинокой фигурой среди пустых скамеек и желтеющих в вазонах цветах.
Раннее утро. В воздухе пахнет холодной росой и мазутом.
Над городом из домов стройными рядами поднимаются густые клубы дыма.
Большие часы на стене вокзала показывают местное время. Лебедев сверился с ними и перевёл стрелки.
«Зачем я здесь? Что я должен делать? Прошло больше тридцати лет. Разве реально что - то узнать?»
Пётр Егорович не многое мог рассказать о детстве маленького Вани. Единственное, чем ему удалось помочь, это отдать свидетельство о рождении (благо, педантичный профессор его сохранил), где был указан город рождения и родители. Правда, родитель был только один - мать Лебедева Екатерина Васильевна, девятого мая 1955 года рождения. Иван, увидев дату, грустно улыбнулся, и ему стало стыдно. Он, взрослый мужчина, даже не знал своей матери и дня её рождения. Или не хотел знать? Намеренно вычеркнул её из своей жизни? И теперь это её месть – испортить жизнь ему за его предательство?
-Вы кого-то ждёте?- низкий голос прервал его размышления и Иван обернулся.
Рядом стоял невысокий немолодой пухлый человек в смешной кепке. В таких, кажется, ходили лет двадцать назад.
- Может, такси?- снова спросил тот.
- Здесь есть такси?- удивился Лебедев.
Кажется, мужчина обиделся и вызывающе так ответил:
- Конечно, у нас же здесь не деревня, районный центр, всё - таки.
- Ну да, конечно, - поторопился оправдаться Иван и продолжил, - мне бы в гостиницу.
-Подешевле или подороже,?- Таксист шустро подхватил дорожную сумку и, быстро окинув незнакомца, пробормотал со вздохом, - естественно, подороже.
Лебедев понял, что явилось причиной огорчения мужчины. Скорее всего, лучшая гостиница была где - то рядом, в отличие от той, что попроще. Следовательно, заработать побольше не получиться.
На стоянке их ждала маленькая юркая Лада Калина.
«Ну конечно, отечественный автоваз», - подумал Иван, открывая дверцу.
За окном проносились маленькие, вросшие в землю домики и вполне достойные особняки, трёхэтажные сталинки и более современные хрущёвки. Кое-где среди сосен и пихт виднелись даже новые высотки.
-Надолго к нам?- поинтересовался таксист.
-Не знаю, всё зависит от обстоятельств.
-Наверное, на завод? Завод у нас бойкий. Лет тридцать назад гремел – о-го-го! Потом – притух. А последние лет пять дышит опять как надо, - водитель оказался разговорчивым.
-Нет. По личным. Так сказать, решил посетить родину.
Таксист, кажется, обрадовался пассажиру, как нежданному гостю и присвистнул:
-Так, вы из местных? Земляк, значит? И сколько ж лет не были у нас?
-Да лет тридцать, - задумчиво ответил Лебедев .
-Значит, мальчишкой ещё, - вздохнул мужчина и продолжил:
-С тех пор многое изменилось. А сейчас-то что привело? Ведь, извините, за любопытство, родных, как я понимаю, у вас тут нет?
Лебедев не слышал его вопроса. С тоской смотрел он на проносящиеся за окном дома и деревья, стараясь разглядеть что - то знакомое, близкое, родное.
Но улицы были чужими, редкие прохожие – незнакомыми, даже автомобили отдавали прошлым веком и известным только по учебникам социализмом.
Если бы не современные вывески на фасадах зданий, Иван бы подумал, что оказался в прошлом. Он старался представить (или вспомнить), как гонялся за воробьями по этим узким пыльным улочкам, хворостиной гнал козу. Прямо вон как та девчонка в простеньком платье лет девяти, идущая следом за животиной по пыльной обочине.
Интересно, а была ли коза?
Наверное, да. Его подсознание чётко нарисовало картину раннего утра, белое рогатое животное, его самого и женщину…
Скрежет тормозов прервал раздумья Лебедева.
-Приехали, - водитель достал сумку и махнул головой в сторону стоящего рядом двухэтажного здания с большой сверкающей вывеской «ОАЗИС», - лучшее, что есть в городе. Здесь и покушать можно и отдохнуть и в сауне попариться. С вас стольник.
-Спасибо, - ответил Иван, доставая бумажник и помедлив, добавил, - Вы, наверное, всю жизнь здесь прожили?
Таксист утвердительно кивнул и развёл руки.
-Я так и думал, - довольный своей догадкой улыбнулся Иван и продолжил.- Мне на время моей командировки, так сказать, машинка нужна. На несколько дней. Не согласитесь выручить? Деньгами не обижу.
В воздухе повисла пауза. Водитель явно не ожидал такого поворота и был застигнут врасплох. Но глаза его быстро загорелись, почувствовал лёгкий заработок и он поспешно ответил:
-Да конечно! Рад буду! Миша, - протянул он руку и, спохватившись, тут же её убрал.
-Тогда вот что, Михаил. Дайте ка ваш номер. И часика через два подъезжайте. Покатаете по окраинам, по частному сектору.
-А где конкретно - то?- вопросительно поднял брови таксист.
-Если бы я знал, где… - задумчиво всматриваясь в даль, прошептал Лебедев.
Миша понимающе поднял руки:
- Понял. Всё сделаем. Через два часа я как штык. Устраивайтесь, - и поспешил сесть в машину, но был остановлен властным голосом:
-Постойте, - Иван протянул ему красивую заманчивую купюру, - это задаток.
-Ну, что вы, зачем. Потом бы, - заскромничал Михаил, но деньги всё таки взял и хотел уже закрыть дверцу, но снова был остановлен:
-Телефон. Телефон ваш.
-Ах, да, - водитель быстро нацарапал протянутой ему ручкой цифры на каком то клочке бумаги из бардачка, протянул её и обратился вслед уходящему мужчине, - звать величать то вас как?
-Иван Викторович, - не оборачиваясь, через плечо представился Лебедев, открывая дверь в гостиницу.
Не успел Иван открыть дверь, как к нему вышла молодая очень высокая девушка в отутюженной серой униформе с яркой эмблемой «ОАЗИС» на груди и с приклеенной голливудской улыбкой:
- Чем могу помочь?!
«Н-да, сервис. Некоторым столичным стоило бы поучиться», - удивился Лебедев и достал документы.
-Мне нужен номер. На несколько дней. Пока не знаю, на сколько.
Девушка приняла паспорт, задержав взгляд на дорогих часах.
-Люкс или полулюкс?- деловито спросила она.
«Эконом даже не предлагает», - отметил профессионализм администратора Иван, а вслух спросил:
-А в чём разница?
-В люксе две комнаты: гостиная и спальня. Следовательно, отдельные места для отдыха и сна, - невозмутимо ответила девушка, заполняя бумаги.
«И разница в цене, соответственно, - добавил мысленно мужчина.- А она молодец, смекнула, что для меня важен скорее комфорт, нежели стоимость».
-Для гостей система бесплатных завтраков от нашего ресторана. Можно подать в номер,- речь девушки была чёткой и вышколенной.
-И что вы можете предложить?
-Бекон с яйцами или блинчики с мясом или творогом. Чай, кофе на выбор.
-Да, выбор, конечно, не велик, - усмехнулся Лебедев.- Но всё же лучше, чем ничего.
-Более большой выбор будет на обед и ужин, - ничуть не смутившись, отчеканила девушка, отдавая паспорт. - Так же можно заказать блюда из меню и время, к которому их приготовить.
-Тогда я, пожалуй, остановлюсь на яйцах и кофе, - удивлясь невозмутимости собеседницы ответил мужчина, пряча документы. - С молоком и сахаром, пожалуйста.
-Через какое время принести?
Лебедев посмотрел на часы, и, немного подумав, ответил:
-Через пол - часа.
Девушка подняла трубку телефона, быстро передала заказ и предложила Ивану проследовать за ней.
Поднимаясь по лестнице, Лебедев заметил, что такой высокой девушку делали просто нереальные каблуки на высокой платформе, которые, однако, не мешали ей очень красиво и уверенно идти.
Открыв дверь, администраторша прошла первой и распахнула тёмные шторы.
Запахло морозной свежестью.
Из окон открылся просто потрясающий вид на горы, покрытые тёмными соснами и нежно - голубое небо, тонкими лоскутами вырывающееся между холмов. Жилых домов с этой стороны не было, и вся природа в своей первозданной красоте открылась взгляду Лебедева: скалистые берега журчащей реки, спрятанной под тонкой пеленой утреннего тумана, серой ниточкой протянувшейся между холмов, корявые великаны - кедры, уходящие своими макушками в самое небо, потрясающей красоты девственный рассвет…
Лебедев распахнул окно, закрыл глаза и полной грудью вдохнул свежий воздух, струёй ворвавшийся в искусственно ароматизированное помещение.
- Ключ на столике. Приятного отдыха, - услышал он невозмутимый голос и кивнул головой, не поворачиваясь и не отрывая глаз от изумительно прекрасной картины за окном.
Большая синяя бабочка впорхнула в комнату и, облетев вокруг Лебедева, села ему на плечо.
Иван протянул к ней руку. Бабочка неуверенно потянула к нему головку, но шаловливый ветерок подхватил её крылышки и унёс за окно в сторону леса, словно оберегая от опасности, которую может нести человек.
Михаил оказался очень пунктуальным человеком и ровно через два часа ждал Ивана Викторовича у гостиницы.
Первым пунктом в расписании Лебедева был ЗАГС.
Покрутив старое свидетельство о рождении в руках, уже немолодая тучная женщина посмотрела на Ивана поверх очков и удивлённо спросила:
-Что же вы от меня хотите?
-Эта женщина… Мне нужно знать, жива ли она?
Женщина кисло улыбнулась и неприятно скривила рот:
-Вы, насколько я понимаю, её сын? И как долго вы не поддерживали связь с родной матерью?
Слова «родная мать» женщина особо выделила, стараясь больнее ранить Ивана, и укоризненно посмотрела на него.
Но тот сделал вид, что не заметил и спокойно ответил:
-Около или чуть больше тридцати.
С этими словами Лебедев достал красную купюру из бумажника и пододвинул женщине:
-Столько же получите, когда будет интересующая меня информация.
Глаза работницы блеснули алчным огоньком и, быстрым отработанным движением смахнув купюру в ящик стола, совсем другим тоном женщина продолжила со вздохом:
-Ну, хорошо, хорошо. Я попробую что-нибудь найти. Но быстро не обещаю. Вы зайдите… завтра… нет, лучше послезавтра, думаю, я успею.
Но Иван встал и властно отрезал:
-Я зайду завтра. За скорость добавлю бонусы.
И весь его вид показывал, что он не терпит возражений.
Несколько часов кружил Михаил Лебедева по окраинам города. И понял Миша, что случайный его, так сказать, работодатель, совсем не такой уж и пижон, как ему показалось, а, несмотря на дорогой костюм и золотые часы, свой парень, с простой деревенской жилкой. Только растерялся он где - то по дороге, потерял своё, кровное начало, запутался в лабиринтах жизни и выхода найти не может. И не греют деньги его душу, не выгонят тоску из глаз.
Сотни домов промелькнули перед его глазами. Но ни у одного сердце не йокнуло и уже под вечер, когда надежда совсем угасла, водитель вдруг предложил:
-А давайте ка ко мне, в Сибиряковку заедем. Супруга моя блинов напекла, сметанка домашняя, огурчики. Да и баньку можно истопить. Заодно и домишки там посмотрите. Да и теща моя – старожилка, всю жизнь там прожила. Может, вспомнит чего.
«Действительно, нужно со сторожилами пообщаться»,- мысленно согласился Иван и в слух сказал:
-Ну, блины, так блины, но от баньки откажусь. Пока.
Улица Калинина вполне оправдывала своё название: во многих палисадниках бревенчатых домов раскинули свои ветки высокие кусты с ярко багровыми ягодами.
Из - под колёс то тут, то там вылетала мелкая щебёнка, пробегающие мимо собаки лениво облаивали проезжающий автомобиль.
В окнах загорались первые лампочки.
Лада подъехала к одному из таких домов, Михаил вышел, открыл тяжёлые деревянные ворота и закатил машину во двор.
У дома из будки вылезла большая чёрная собака и, увидев хозяина, добродушно завиляла хвостом и бросилась облизывать его ноги, но, увидев незнакомца, тут же оскалилась и злобно зарычала.
- Цыц, Найда, - строго приказал хозяин, - свои.
Собака тут же успокоилась и села у порога, пристально вглядываясь в гостя, словно предупреждая: «Смотри мне, я начеку. Чуть что, сразу за горло».
Дом у Михаила оказался небольшой: вместительные сени, маленькая прихожая, кухня с печкой и две комнаты. Вдоль двери в ряд стояла уличная обувь и домашние тапочки, на прибитой к стене вешалке висели куртки и пальто самых различных цветов и фасонов. Из кухни раздавались звуки потрескивающего огня и тянуло приятным теплом. В углу под самым потолком висели чеканные образа.
Несмотря на довольно скромную обстановку, Лебедев почувствовал необычайный уют и душевность.
«Наверное, в таком когда –то и я жил»,- подумал Иван, одевая смешные пушистые тапочки, поданные хозяином.
На столе дымилась варёная картошка, блестели огурчики в зелёном укропе…
-Вы присаживайтесь, - пододвигая стул, суетился Михаил, - люди мы простые. Живём обычно, без излишеств. Но!- тут он поднял указательный палец, - Живём по заповедям, другим не завидуем, козни не строим, оттого и врагов не имеем. Да и вы ведь тоже человек простой, душевный. Ведь душу-то ни под каким костюмом не спрячешь, в кошелёк не затолкаешь.
Молча слушал хозяина Иван и думал: «Хорошо здесь, спокойно, уютно. Живут, работают, огурчики, вон, засаливают, картошку в огороде выращивают. Смотрят по вечерам телевизор, нянчат внуков. Интересно, внуки - то у него есть? И не знают другой жизни, кроме этой».
И подумал Лебедев, что было бы с ним, если бы судьба повернулась иначе? Если бы растила его мать, никогда не встретил бы профессора Звягинцева, не уехал в Москву?
Наверное, вот так же сидел в таком вот доме, садил картошку, ходил по грибы, таксовал?
Или стал в этом городишке учителем, например, или клерком в местном банке?
И никогда не встретил бы Николая.
Странно, но он впервые за эти пару дней о нём вспомнил.
И пожалел.
О том, что вспомнил.
Сразу стало как то тяжело, словно тёмная тень сковала душу, сжала в своих мерзких объятиях. Вспомнились женщины, молодые, красивые. Любочка.
Тяжёлый взгляд почувствовал на своём лбу Иван и, подняв глаза, увидел Иисуса, смотрящего на него с образов. Сжалось и сильно застучало сердце, участился пульс, капельки пота выступили на лбу и Иван расслабил галстук, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и скинул пиджак.
В прихожей послышались женские голоса.
-А вот и Валентина пришла, жена моя, - поспешил Миша, - и Матрёна Степановна, тёща, так сказать.
На кухню вошли две женщины, одна помоложе, полная женщина с собранными в пучок чёрными с проседью волосами. Другая - совсем сухонькая старушка с блестящими не по возрасту глазами.
- Вы сидите, сидите, - остановила та, что по моложе Ивана, попытавшегося встать и тут же упрекнула мужа, - что же ты, Миш, стопку то не налил? Я вот молочка парного принесла. Вы парное- то любите?
А мама? Что на самом деле произошло с его мамой? Почему он никогда не искал её? Почему у него нет родных? Что произошло с его семьёй?
Эти вопросы мучают Ивана и не дают уснуть. Что если его нынешние кошмары связаны с его прошлым? Может, если он узнает правду, Николай отстанет от него и жизнь станет спокойной и чистой, как и прежде?
Глава 19
Долгий перелёт, затем несколько часов на поезде утомили Ивана.
Вот он. Его город. Его родина.
Народ на перроне быстро рассосался, и Иван остался стоять одинокой фигурой среди пустых скамеек и желтеющих в вазонах цветах.
Раннее утро. В воздухе пахнет холодной росой и мазутом.
Над городом из домов стройными рядами поднимаются густые клубы дыма.
Большие часы на стене вокзала показывают местное время. Лебедев сверился с ними и перевёл стрелки.
«Зачем я здесь? Что я должен делать? Прошло больше тридцати лет. Разве реально что - то узнать?»
Пётр Егорович не многое мог рассказать о детстве маленького Вани. Единственное, чем ему удалось помочь, это отдать свидетельство о рождении (благо, педантичный профессор его сохранил), где был указан город рождения и родители. Правда, родитель был только один - мать Лебедева Екатерина Васильевна, девятого мая 1955 года рождения. Иван, увидев дату, грустно улыбнулся, и ему стало стыдно. Он, взрослый мужчина, даже не знал своей матери и дня её рождения. Или не хотел знать? Намеренно вычеркнул её из своей жизни? И теперь это её месть – испортить жизнь ему за его предательство?
-Вы кого-то ждёте?- низкий голос прервал его размышления и Иван обернулся.
Рядом стоял невысокий немолодой пухлый человек в смешной кепке. В таких, кажется, ходили лет двадцать назад.
- Может, такси?- снова спросил тот.
- Здесь есть такси?- удивился Лебедев.
Кажется, мужчина обиделся и вызывающе так ответил:
- Конечно, у нас же здесь не деревня, районный центр, всё - таки.
- Ну да, конечно, - поторопился оправдаться Иван и продолжил, - мне бы в гостиницу.
-Подешевле или подороже,?- Таксист шустро подхватил дорожную сумку и, быстро окинув незнакомца, пробормотал со вздохом, - естественно, подороже.
Лебедев понял, что явилось причиной огорчения мужчины. Скорее всего, лучшая гостиница была где - то рядом, в отличие от той, что попроще. Следовательно, заработать побольше не получиться.
На стоянке их ждала маленькая юркая Лада Калина.
«Ну конечно, отечественный автоваз», - подумал Иван, открывая дверцу.
За окном проносились маленькие, вросшие в землю домики и вполне достойные особняки, трёхэтажные сталинки и более современные хрущёвки. Кое-где среди сосен и пихт виднелись даже новые высотки.
-Надолго к нам?- поинтересовался таксист.
-Не знаю, всё зависит от обстоятельств.
-Наверное, на завод? Завод у нас бойкий. Лет тридцать назад гремел – о-го-го! Потом – притух. А последние лет пять дышит опять как надо, - водитель оказался разговорчивым.
-Нет. По личным. Так сказать, решил посетить родину.
Таксист, кажется, обрадовался пассажиру, как нежданному гостю и присвистнул:
-Так, вы из местных? Земляк, значит? И сколько ж лет не были у нас?
-Да лет тридцать, - задумчиво ответил Лебедев .
-Значит, мальчишкой ещё, - вздохнул мужчина и продолжил:
-С тех пор многое изменилось. А сейчас-то что привело? Ведь, извините, за любопытство, родных, как я понимаю, у вас тут нет?
Лебедев не слышал его вопроса. С тоской смотрел он на проносящиеся за окном дома и деревья, стараясь разглядеть что - то знакомое, близкое, родное.
Но улицы были чужими, редкие прохожие – незнакомыми, даже автомобили отдавали прошлым веком и известным только по учебникам социализмом.
Если бы не современные вывески на фасадах зданий, Иван бы подумал, что оказался в прошлом. Он старался представить (или вспомнить), как гонялся за воробьями по этим узким пыльным улочкам, хворостиной гнал козу. Прямо вон как та девчонка в простеньком платье лет девяти, идущая следом за животиной по пыльной обочине.
Интересно, а была ли коза?
Наверное, да. Его подсознание чётко нарисовало картину раннего утра, белое рогатое животное, его самого и женщину…
Скрежет тормозов прервал раздумья Лебедева.
-Приехали, - водитель достал сумку и махнул головой в сторону стоящего рядом двухэтажного здания с большой сверкающей вывеской «ОАЗИС», - лучшее, что есть в городе. Здесь и покушать можно и отдохнуть и в сауне попариться. С вас стольник.
-Спасибо, - ответил Иван, доставая бумажник и помедлив, добавил, - Вы, наверное, всю жизнь здесь прожили?
Таксист утвердительно кивнул и развёл руки.
-Я так и думал, - довольный своей догадкой улыбнулся Иван и продолжил.- Мне на время моей командировки, так сказать, машинка нужна. На несколько дней. Не согласитесь выручить? Деньгами не обижу.
В воздухе повисла пауза. Водитель явно не ожидал такого поворота и был застигнут врасплох. Но глаза его быстро загорелись, почувствовал лёгкий заработок и он поспешно ответил:
-Да конечно! Рад буду! Миша, - протянул он руку и, спохватившись, тут же её убрал.
-Тогда вот что, Михаил. Дайте ка ваш номер. И часика через два подъезжайте. Покатаете по окраинам, по частному сектору.
-А где конкретно - то?- вопросительно поднял брови таксист.
-Если бы я знал, где… - задумчиво всматриваясь в даль, прошептал Лебедев.
Миша понимающе поднял руки:
- Понял. Всё сделаем. Через два часа я как штык. Устраивайтесь, - и поспешил сесть в машину, но был остановлен властным голосом:
-Постойте, - Иван протянул ему красивую заманчивую купюру, - это задаток.
-Ну, что вы, зачем. Потом бы, - заскромничал Михаил, но деньги всё таки взял и хотел уже закрыть дверцу, но снова был остановлен:
-Телефон. Телефон ваш.
-Ах, да, - водитель быстро нацарапал протянутой ему ручкой цифры на каком то клочке бумаги из бардачка, протянул её и обратился вслед уходящему мужчине, - звать величать то вас как?
-Иван Викторович, - не оборачиваясь, через плечо представился Лебедев, открывая дверь в гостиницу.
Глава 20
Не успел Иван открыть дверь, как к нему вышла молодая очень высокая девушка в отутюженной серой униформе с яркой эмблемой «ОАЗИС» на груди и с приклеенной голливудской улыбкой:
- Чем могу помочь?!
«Н-да, сервис. Некоторым столичным стоило бы поучиться», - удивился Лебедев и достал документы.
-Мне нужен номер. На несколько дней. Пока не знаю, на сколько.
Девушка приняла паспорт, задержав взгляд на дорогих часах.
-Люкс или полулюкс?- деловито спросила она.
«Эконом даже не предлагает», - отметил профессионализм администратора Иван, а вслух спросил:
-А в чём разница?
-В люксе две комнаты: гостиная и спальня. Следовательно, отдельные места для отдыха и сна, - невозмутимо ответила девушка, заполняя бумаги.
«И разница в цене, соответственно, - добавил мысленно мужчина.- А она молодец, смекнула, что для меня важен скорее комфорт, нежели стоимость».
-Для гостей система бесплатных завтраков от нашего ресторана. Можно подать в номер,- речь девушки была чёткой и вышколенной.
-И что вы можете предложить?
-Бекон с яйцами или блинчики с мясом или творогом. Чай, кофе на выбор.
-Да, выбор, конечно, не велик, - усмехнулся Лебедев.- Но всё же лучше, чем ничего.
-Более большой выбор будет на обед и ужин, - ничуть не смутившись, отчеканила девушка, отдавая паспорт. - Так же можно заказать блюда из меню и время, к которому их приготовить.
-Тогда я, пожалуй, остановлюсь на яйцах и кофе, - удивлясь невозмутимости собеседницы ответил мужчина, пряча документы. - С молоком и сахаром, пожалуйста.
-Через какое время принести?
Лебедев посмотрел на часы, и, немного подумав, ответил:
-Через пол - часа.
Девушка подняла трубку телефона, быстро передала заказ и предложила Ивану проследовать за ней.
Поднимаясь по лестнице, Лебедев заметил, что такой высокой девушку делали просто нереальные каблуки на высокой платформе, которые, однако, не мешали ей очень красиво и уверенно идти.
Открыв дверь, администраторша прошла первой и распахнула тёмные шторы.
Запахло морозной свежестью.
Из окон открылся просто потрясающий вид на горы, покрытые тёмными соснами и нежно - голубое небо, тонкими лоскутами вырывающееся между холмов. Жилых домов с этой стороны не было, и вся природа в своей первозданной красоте открылась взгляду Лебедева: скалистые берега журчащей реки, спрятанной под тонкой пеленой утреннего тумана, серой ниточкой протянувшейся между холмов, корявые великаны - кедры, уходящие своими макушками в самое небо, потрясающей красоты девственный рассвет…
Лебедев распахнул окно, закрыл глаза и полной грудью вдохнул свежий воздух, струёй ворвавшийся в искусственно ароматизированное помещение.
- Ключ на столике. Приятного отдыха, - услышал он невозмутимый голос и кивнул головой, не поворачиваясь и не отрывая глаз от изумительно прекрасной картины за окном.
Большая синяя бабочка впорхнула в комнату и, облетев вокруг Лебедева, села ему на плечо.
Иван протянул к ней руку. Бабочка неуверенно потянула к нему головку, но шаловливый ветерок подхватил её крылышки и унёс за окно в сторону леса, словно оберегая от опасности, которую может нести человек.
Глава 20
Михаил оказался очень пунктуальным человеком и ровно через два часа ждал Ивана Викторовича у гостиницы.
Первым пунктом в расписании Лебедева был ЗАГС.
Покрутив старое свидетельство о рождении в руках, уже немолодая тучная женщина посмотрела на Ивана поверх очков и удивлённо спросила:
-Что же вы от меня хотите?
-Эта женщина… Мне нужно знать, жива ли она?
Женщина кисло улыбнулась и неприятно скривила рот:
-Вы, насколько я понимаю, её сын? И как долго вы не поддерживали связь с родной матерью?
Слова «родная мать» женщина особо выделила, стараясь больнее ранить Ивана, и укоризненно посмотрела на него.
Но тот сделал вид, что не заметил и спокойно ответил:
-Около или чуть больше тридцати.
С этими словами Лебедев достал красную купюру из бумажника и пододвинул женщине:
-Столько же получите, когда будет интересующая меня информация.
Глаза работницы блеснули алчным огоньком и, быстрым отработанным движением смахнув купюру в ящик стола, совсем другим тоном женщина продолжила со вздохом:
-Ну, хорошо, хорошо. Я попробую что-нибудь найти. Но быстро не обещаю. Вы зайдите… завтра… нет, лучше послезавтра, думаю, я успею.
Но Иван встал и властно отрезал:
-Я зайду завтра. За скорость добавлю бонусы.
И весь его вид показывал, что он не терпит возражений.
Несколько часов кружил Михаил Лебедева по окраинам города. И понял Миша, что случайный его, так сказать, работодатель, совсем не такой уж и пижон, как ему показалось, а, несмотря на дорогой костюм и золотые часы, свой парень, с простой деревенской жилкой. Только растерялся он где - то по дороге, потерял своё, кровное начало, запутался в лабиринтах жизни и выхода найти не может. И не греют деньги его душу, не выгонят тоску из глаз.
Сотни домов промелькнули перед его глазами. Но ни у одного сердце не йокнуло и уже под вечер, когда надежда совсем угасла, водитель вдруг предложил:
-А давайте ка ко мне, в Сибиряковку заедем. Супруга моя блинов напекла, сметанка домашняя, огурчики. Да и баньку можно истопить. Заодно и домишки там посмотрите. Да и теща моя – старожилка, всю жизнь там прожила. Может, вспомнит чего.
«Действительно, нужно со сторожилами пообщаться»,- мысленно согласился Иван и в слух сказал:
-Ну, блины, так блины, но от баньки откажусь. Пока.
Улица Калинина вполне оправдывала своё название: во многих палисадниках бревенчатых домов раскинули свои ветки высокие кусты с ярко багровыми ягодами.
Из - под колёс то тут, то там вылетала мелкая щебёнка, пробегающие мимо собаки лениво облаивали проезжающий автомобиль.
В окнах загорались первые лампочки.
Лада подъехала к одному из таких домов, Михаил вышел, открыл тяжёлые деревянные ворота и закатил машину во двор.
У дома из будки вылезла большая чёрная собака и, увидев хозяина, добродушно завиляла хвостом и бросилась облизывать его ноги, но, увидев незнакомца, тут же оскалилась и злобно зарычала.
- Цыц, Найда, - строго приказал хозяин, - свои.
Собака тут же успокоилась и села у порога, пристально вглядываясь в гостя, словно предупреждая: «Смотри мне, я начеку. Чуть что, сразу за горло».
Дом у Михаила оказался небольшой: вместительные сени, маленькая прихожая, кухня с печкой и две комнаты. Вдоль двери в ряд стояла уличная обувь и домашние тапочки, на прибитой к стене вешалке висели куртки и пальто самых различных цветов и фасонов. Из кухни раздавались звуки потрескивающего огня и тянуло приятным теплом. В углу под самым потолком висели чеканные образа.
Несмотря на довольно скромную обстановку, Лебедев почувствовал необычайный уют и душевность.
«Наверное, в таком когда –то и я жил»,- подумал Иван, одевая смешные пушистые тапочки, поданные хозяином.
На столе дымилась варёная картошка, блестели огурчики в зелёном укропе…
-Вы присаживайтесь, - пододвигая стул, суетился Михаил, - люди мы простые. Живём обычно, без излишеств. Но!- тут он поднял указательный палец, - Живём по заповедям, другим не завидуем, козни не строим, оттого и врагов не имеем. Да и вы ведь тоже человек простой, душевный. Ведь душу-то ни под каким костюмом не спрячешь, в кошелёк не затолкаешь.
Молча слушал хозяина Иван и думал: «Хорошо здесь, спокойно, уютно. Живут, работают, огурчики, вон, засаливают, картошку в огороде выращивают. Смотрят по вечерам телевизор, нянчат внуков. Интересно, внуки - то у него есть? И не знают другой жизни, кроме этой».
И подумал Лебедев, что было бы с ним, если бы судьба повернулась иначе? Если бы растила его мать, никогда не встретил бы профессора Звягинцева, не уехал в Москву?
Наверное, вот так же сидел в таком вот доме, садил картошку, ходил по грибы, таксовал?
Или стал в этом городишке учителем, например, или клерком в местном банке?
И никогда не встретил бы Николая.
Странно, но он впервые за эти пару дней о нём вспомнил.
И пожалел.
О том, что вспомнил.
Сразу стало как то тяжело, словно тёмная тень сковала душу, сжала в своих мерзких объятиях. Вспомнились женщины, молодые, красивые. Любочка.
Тяжёлый взгляд почувствовал на своём лбу Иван и, подняв глаза, увидел Иисуса, смотрящего на него с образов. Сжалось и сильно застучало сердце, участился пульс, капельки пота выступили на лбу и Иван расслабил галстук, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и скинул пиджак.
В прихожей послышались женские голоса.
-А вот и Валентина пришла, жена моя, - поспешил Миша, - и Матрёна Степановна, тёща, так сказать.
На кухню вошли две женщины, одна помоложе, полная женщина с собранными в пучок чёрными с проседью волосами. Другая - совсем сухонькая старушка с блестящими не по возрасту глазами.
- Вы сидите, сидите, - остановила та, что по моложе Ивана, попытавшегося встать и тут же упрекнула мужа, - что же ты, Миш, стопку то не налил? Я вот молочка парного принесла. Вы парное- то любите?
