Кайлин поежилась и втянула голову в плечи. Ну вот, теперь и Шион заметил, как она ущербна. Зачем она забылась, вообразила себя с ним едва ли не царицей, только лишь потому, что он смотрел темным страстным взглядом, когда она выходила к нему из океана? Зачем представляла, будто он хочет ее, сама целовала его? Зачем хвасталась, как избежала ночи с деем, она, глупая плоскогрудая девчонка с Нершижа?! Наверняка Шион прав, и ни одна здравомыслящая женщина так бы не поступила, ни одна сестра-через-одну-кость Кайлин – точно, и это лишний раз показывает, какая она ненормальная?!
Некоторое время Шион молчал, обдумывая что-то, и Кайлин приготовилась к худшему. Поэтому ее глаза буквально полезли из орбит от изумления, когда она услышала:
– Я хочу жениться на тебе. Да-да, – он засмеялся, увидев ее реакцию, и легонько дернул за прядь мокрых волос, вьющуюся по руке. – Ты выйдешь за меня, моя маленькая островитянка? Я только сейчас понял, что хотел этого с того момента, как увидел тебя с ножом. Одна девочка на целого моллара… Хотя нет! Я хотел этого, когда поднял с земли бусы и увидел твои глаза. Я никогда не хотел ничего подобного. Пока не встретил тебя.
Последние слова Шион прошептал уже в губы Кайлин, резко к ней наклонившись. Она оторопела и не сразу смогла ответить на поцелуй. Он… собирается жениться… на ней?! Да возможно ли такое?!
– Ты останешься со мной на Нершиже? – прошептала она, не веря своим ушам.
– Ну нет, – качнул головой Шион и снова рассмеялся. Было что-то чарующее в том, как звучал его смех и как блестели непослушные волосы под лунным светом, – на этом острове никто в здравом уме и двух дней не протянет. Я увезу тебя отсюда. Ты поедешь со мной, моя маленькая Кайлин.
Ее сердце тут же затрепыхалось от того, как Шион назвал ее по имени. Нежно и очень ласково, не то что дей, упомянувший для нее какое-то дурацкое прозвище, которое теперь Кайлин не могла да и не желала вспомнить. Неужели все происходит с ней наяву, а не во сне? Мужчина ее мечты желает жениться на ней! Чем она такое счастье заслужила?!
– Отец не отпустит меня, – покачала она головой, недоверчиво сопротивляясь горячей радостной волне, поднимающейся к горлу. – Женщины покидают Нершиж только с камнем на шее, это все знают.
– Тогда мы убежим. Я украду тебя, моя маленькая Кайлин, если ты, конечно, позволишь, – Шион с чувством пожал ей пальцы, сам все больше распаляясь от идеи. – Ты сможешь сделать так, чтобы тебя какое-то время никто не искал?
Она кивнула.
– Сундук дея достаточно вместительный, чтобы ты спряталась там. Никто не станет заглядывать в личные вещи бога. Тебя доставят на барг, а там я перепрячу тебя. Буду скрывать от команды, пока не достигнем большой земли. Не волнуйся, я знаю, как это сделать. А потом уже никто нас не остановит.
Кайлин задумалась. Разве не об этом как раз и мачеха ей твердила? Убежать с острова, принадлежать лишь одному, быть свободной в своем праве любить и рожать детей от любимого? С деем подобная перспектива казалась нереальной, с Шионом она обрела все радужные краски заветной мечты. Кайлин не сомневалась, что мачеха поможет ей бежать, поддержит. Дея она предлагала от безысходности, потому что не догадывалась, что найдется еще один, даже более подходящий мужчина. Нет, она обязательно согласится, что главное – бежать! Кайлин станет женой Шиона, проживет с ним всю долгую жизнь на большой земле, среди красоты и свободы, родит ему желанных детей. Ох, где бы взять сил, чтобы поверить, что она действительно столько счастья заслужила!
И в подтверждение этих сомнений на Кайлин тут же холодной волной нахлынула другая мысль.
– Но… на барге будет дей! Я не хочу, чтобы он меня снова увидел!
– Я же сказал, что тщательно тебя спрячу, – успокоил ее Шион, и в его голосе не слышалось никакого страха. – К тому же, я уже решил, что уйду со службы у дея, как только моя нога коснется материковой земли. Я больше не стану служить этому безумцу. И в Меарр больше не вернусь. После свадьбы мы можем устроиться в Паррине, или где угодно, лишь бы подальше от цитадели. – Его зубы едва слышно скрипнули. – Это было последней каплей, то, что, он заставил меня сделать с тобой…
«А если бы Шион отказался…» – тут же захохотал в голове Кайлин ненавистный голос, и она вздрогнула, тоже скрипнув зубами. Хорошо рассуждать, коварно подставив другого! Плыть на одном барге с деем, пусть даже втайне от того, не казалось ей хорошей идеей, но можно и потерпеть, лишь бы достигнуть большой земли. Все равно у нее нет других вариантов. Если не уплыть с Шионом завтра же, ее могут уже послезавтра насильно отдать замуж. И что тогда? Нет, надо рискнуть. А потом… она сделает все, чтобы забыть все едкие слова, которые слышала от бога из цитадели. Как он кричал в своей шатре, как смотрел на нее своим жутким светящимся глазом, как прикасался к ее телу…
– Он и правда безумен? – вопрос сорвался с губ Кайлин против ее воли, и она с опаской покосилась на Шиона. Тот вздохнул и пожал плечами.
– Я служил у него много лет, еще с тех пор, как сам был мальчишкой. Знаешь, во мне ведь тоже есть немного божественной крови. Меня даже назвали в честь деда, который был одним из богов, погибших в Меарре.
Кайлин тихонько ахнула. «А что до красоты… – и нечеловечного вида палец ведет по рваному рубцу на мощной шее, – …то вот это мне оставил самый красивый из богов. А потом он умер». Немудрено, что она с первого взгляда приняла Шиона за дея. Оказалось, что он на самом деле потомок богов! Не так уж и глупа девчонка с Нершижа, раз не сильно ошиблась, воображая любимого богом.
– Дей убил твоего предка? – с сочувствием сказала она вслух, разглядывая точеный профиль мужчины, чувственный изгиб его губ.
– Да, только в детстве я об этом не знал. Моя бабка жила в Меарре, когда туда пришли семь богов, и она влюбилась в одного из них. Когда его убили, она обнаружила, что беременна, но из страха скрыла, кто настоящий отец. Так появилась на свет моя мать. Она рассказала мне все буквально несколько лет назад, на смертном одре, заодно пересказала то, что слышала от бабки. Один из семи богов всегда отличался от прочих. Он уже тогда вел себя странно. Похоже, он уже был таким, когда прорвался сюда. А потом, после убийства… с каждым годом безумие все больше накрывает его.
Может, поэтому кричит не своим голосом, как довелось слышать Кайлин?
– Знаешь, что слышал старый пастух, которому удалось когда-то заглянуть в разлом, когда тот открылся? – продолжал размышлять Шион. – Он рассказывал ужасные вещи. Что его оглушили голоса, умоляющие пустить и их тоже. Что там было много женщин и детей, плачущих от страха и боли и просивших Эру принять их. Говорят, Подэра гибнет, она до сих пор разрушается, и боги лишь искали спасения у нас. Они до сих пор кричат, ты бы сама услышала их, если бы оказалась у радужной стены, а дей ночами хохочет, когда их слышит. Иногда он танцует у сторожевого костра под их жалобные вопли. Он наслаждается их муками… называет их нашими врагами… но ведь это только его враги. Они ненавидят только его, а не нас. Я многого не понимал, когда ребенком пришел в цитадель. Мне просто хотелось походить на него, стать таким же непобедимым и сильным, а его хохот и крики по ночам казались лишь проверкой на храбрость и стойкость. Испугаюсь или нет? Теперь, когда я смотрю на дея, каждый раз думаю о том, что и сам на какую-то четверть такой же, как он.
– Но ты совсем не такой! Твои глаза не светятся. И его меч тебя поранил… – она прикрыла глаза, стараясь избавиться от навязчивой картинки: огромная рука с силой сдавливает лезвие, отбрасывает его, на ладони ни кровинки, когда эти пальцы хватают Кайлин за волосы и тянут вниз, на колени, к ногам бога.
– Да. Видимо, моя кровь слишком жидкая, – опустил голову Шион, и ей тут же стало стыдно за то, что она неосторожно его огорчила. Положив ладонь на его щеку, Кайлин заставила посмотреть на себя.
– Но с деем бы я не убежала отсюда. Клянусь, это правда. Только с тобой.
Он зажмурился, криво улыбаясь.
– Что со мной происходит? Я увидел тебя и будто только теперь понял, чего мне в жизни так не хватало.
– И я, – в ответ улыбнулась Кайлин, – я тоже этого раньше не понимала…
Их новый поцелуй казался естественным продолжением первого, как прохладная роса, падавшая на ее измученные губы. И движение ее плеч тоже было естественным, когда Кайлин сбросила с себя мокрую ткань. Шион медленно прошел по желанному телу взглядом и на этот раз не отвел глаза, только нерешительно коснулся ее подбородка.
– Ты точно этого хочешь, малышка Кайлин? Я могу подождать. Подождать, пока ты забудешь свои страхи из-за дея…
– А ты? Ты примешь меня… несмотря на то, что я ходила к дею в шатер? Ты готов помочь мне… забыть эти страхи?
Вместо ответа он со стоном приник к ее губам. Руки жадно исследовали ее тело, и Кайлин выгнулась, подставляя под мужские ладони свою грудь. Она не лукавила, когда просила помочь забыть. К чему ждать, к чему тянуть время, которое и так кажется украденным у судьбы? Она не хочет с содроганием вспоминать ненавистные прикосновения, она хочет парить на крыльях счастья, перебирая в памяти сладкие моменты!
Она откинула голову, волосы влажными прядями повисли за спиной, шея осталась беззащитно открытой для ласкового и чувственного рта Шиона. Кайлин словно тонула в его прикосновениях, дрейфовала в своих ощущениях, как в теплых волнах. Как ярко светит луна и как шелковисты на ощупь его кудри, в которые она зарывается пальцами. Как отзываются соски на касания мужского языка – не болезненной волной, но уже щемяще-сладкой. Как приятно скользить ладонями по гладкой спине, ощущать, как перекатываются под кожей мышцы.
– Я хочу поцеловать тебя, как целуют только любимых женщин, – прошептал ей в губы Шион, и Кайлин безвольно откинулась на спину, на ровное место между камнями, подставляя ему все свое тело. Он мог делать с ней все, что угодно, она подарила ему это право. Его язык вновь проложил влажную дорожку по ее шее вниз, задержался в ямочке у горла, двинулся по груди вокруг одного соска, другого, пощекотал живот, заставляя ее хихикать, затем горячие губы сомкнулись между ее ног вокруг напряженного комочка пульсирующей плоти. С хлюпающим звуком потянули в себя, язык затанцевал в ошеломительном темпе по самому кончику, и Кайлин ахнула, хватаясь за землю, потому что ей показалось, что сейчас она взлетит. Рванется ввысь, в самое небо, так резко стиснулась в животе пружина. Та самая пружина, которую уже взвел там дей…
Она вскрикнула, ощущая, как тепло заливает весь низ живота, каким глубоким поцелуем приник к ней Шион, как его пальцы раздвигают ее мокрые складки, чтобы вылизывать ее яростно и страстно, снизу вверх, вырывая из груди еще более громкие крики. И плевать, что кто-то может услышать их, весь Нершиж этой ночью – один сплошной вопль оргазменного удовольствия, все свободные женщины заняты только этим, но Кайлин чувствует себя особенной, избранной, потому что наконец лежит в объятиях мужчины, которого выбрала сама…
Она раздвинула ноги еще шире и приподняла бедра навстречу его поцелуям. Ее ласкает настоящий бог, так, как целуют только любимых женщин, и неважно, сколько в нем на самом деле этой божественной крови. Они созданы друг для друга в этих ласках и этой любви. Луна вдруг стала казаться такой яркой, полыхающей между приоткрытых век, а шелест волн стал тише, и соленый запах собственного разгоряченного тела будоражил обоняние. Кайлин закричала, распадаясь на куски, каждый из которых превратился в чистое удовольствие, и Шион поднялся на руках, чтобы обнять ее, прижать к груди и утешить.
– Ш-ш-ш, моя девочка, тише. Ты такая громкая и сладкая, когда кончаешь. Я запомню, что надо с тобой делать, чтобы ты снова порадовала меня так же.
– Нет! – она судорожно вцепилась в его руку, с трудом собираясь с мыслями. – Не останавливайся! Я хочу еще! Еще больше!
– Я сделаю так еще, но не сегодня. Не хочу измучить тебя.
Измучить ее? Да она впервые за вечер провела какое-то время, не вспоминая о дее!
– Ты должен лечь на меня, – прошептала Кайлин, чувствуя, что ей просто необходимо продержать свое чудесное забвение как можно дольше. – Я знаю. Я видела, как это делают другие. Я хочу, чтобы ты тоже кричал от счастья, как я.
Шион застонал, прикрыв глаза и упираясь лбом в ее лоб.
– Ты хоть понимаешь, о чем меня просишь?
– Да, да, я понимаю, – она неловко облизнула пересохшие губы и с тайным торжеством отметила, как от этого он дернулся, одной рукой стягивая с бедер шоссы, другой бережно опуская ее обратно на землю. – Еще, Шион, еще. Люби меня еще!
Он с силой подтянулся на руках, пронзая ее тело, но Кайлин не почувствовала боли. Только поймала губами стон, вырвавшийся из его груди.
– Какая ты узкая… я забыл, что ты почти девственница…
Кайлин и сама об этом забыла. Какая же она девственница после того, что сделал с ней дей? Она подавила желание стиснуть виски ладонями, чтобы выдавить вернувшиеся непрошенные мысли, и постаралась вновь погрузиться в происходящее. Как плавно двигается в ней Шион, как приятно ощущать внутри себя твердый член мужчины, полный горячего желания, слышать над ухом ласковый шепот. «Моя девочка, моя Кайлин, моя единственная на всей Эре…»
Миг – и он вздрогнул, ударив в нее изнутри тугой струей. Мучительно застонал, резко двигая бедрами между ее распахнутых ног, словно стараясь излиться как можно обильнее в ее тело, содрогаясь от спазмов, скручивающих мышцы. Кайлин расслабленно откинула голову, охотно принимая то, что он ей давал, и представляя, как в этот момент его семя укореняется в ней в виде будущего ребенка. Это было бы прекрасно. Это то, чего она бы очень сильно хотела. Ребенок от того, кого она выбрала сама.
Небо над горизонтом понемногу светлело, пока они лежали в тесных объятиях, то вновь занимаясь любовью, то отдыхая от ласк. В предрассветных сумерках тело Шиона, его лицо казались вылепленными из мрамора рукой самого искусного мастера, Кайлин смотрела и не могла наглядеться. Она никогда не забудет эту ночь, свою первую ночь с любимым, и даже если бы ей грозило наказание в виде камня на шее, она бы все равно сделала это. Интересно, как бы отреагировал отец, если бы узнал, что Кайлин все-таки исполнила свой долг перед Нершижем, но не с тем, кто ее выбрал? Предал бы ее смерти? Вряд ли. Женщины слишком ценны, особенно, если могут уже носить ребенка в животе. Ей бы все сошло с рук. Она чувствовала себя преступницей, но при этом очень счастливой, и это было восхитительное ощущение.
– Расскажи мне больше о себе, – попросил Шион, целуя ее пальцы и заглядывая в глаза, – я ведь так мало о тебе знаю. И о привычках твоего народа. Тебя на самом деле собираются отдать замуж за родного брата?
– Не за брата-одной-кости, – испуганно подскочила Кайлин и принялась объяснять, помогая себе жестами, – за брата-через-одну-кость.
– А, двоюродного. За кузена, – сообразил он.
Она лишь кивнула, потому что на Нершиже не было «кузенов», но они с Шионом вроде бы поняли друг друга.
– Раньше вообще-то выдавали только за братьев-через-две-кости.
– Троюродных, да?
– Угу. А когда-то давным-давно были даже через-три-кости или совсем не одних костей, как мы с тобой. Но теперь это прошлое.
Некоторое время Шион молчал, обдумывая что-то, и Кайлин приготовилась к худшему. Поэтому ее глаза буквально полезли из орбит от изумления, когда она услышала:
– Я хочу жениться на тебе. Да-да, – он засмеялся, увидев ее реакцию, и легонько дернул за прядь мокрых волос, вьющуюся по руке. – Ты выйдешь за меня, моя маленькая островитянка? Я только сейчас понял, что хотел этого с того момента, как увидел тебя с ножом. Одна девочка на целого моллара… Хотя нет! Я хотел этого, когда поднял с земли бусы и увидел твои глаза. Я никогда не хотел ничего подобного. Пока не встретил тебя.
Последние слова Шион прошептал уже в губы Кайлин, резко к ней наклонившись. Она оторопела и не сразу смогла ответить на поцелуй. Он… собирается жениться… на ней?! Да возможно ли такое?!
– Ты останешься со мной на Нершиже? – прошептала она, не веря своим ушам.
– Ну нет, – качнул головой Шион и снова рассмеялся. Было что-то чарующее в том, как звучал его смех и как блестели непослушные волосы под лунным светом, – на этом острове никто в здравом уме и двух дней не протянет. Я увезу тебя отсюда. Ты поедешь со мной, моя маленькая Кайлин.
Ее сердце тут же затрепыхалось от того, как Шион назвал ее по имени. Нежно и очень ласково, не то что дей, упомянувший для нее какое-то дурацкое прозвище, которое теперь Кайлин не могла да и не желала вспомнить. Неужели все происходит с ней наяву, а не во сне? Мужчина ее мечты желает жениться на ней! Чем она такое счастье заслужила?!
– Отец не отпустит меня, – покачала она головой, недоверчиво сопротивляясь горячей радостной волне, поднимающейся к горлу. – Женщины покидают Нершиж только с камнем на шее, это все знают.
– Тогда мы убежим. Я украду тебя, моя маленькая Кайлин, если ты, конечно, позволишь, – Шион с чувством пожал ей пальцы, сам все больше распаляясь от идеи. – Ты сможешь сделать так, чтобы тебя какое-то время никто не искал?
Она кивнула.
– Сундук дея достаточно вместительный, чтобы ты спряталась там. Никто не станет заглядывать в личные вещи бога. Тебя доставят на барг, а там я перепрячу тебя. Буду скрывать от команды, пока не достигнем большой земли. Не волнуйся, я знаю, как это сделать. А потом уже никто нас не остановит.
Кайлин задумалась. Разве не об этом как раз и мачеха ей твердила? Убежать с острова, принадлежать лишь одному, быть свободной в своем праве любить и рожать детей от любимого? С деем подобная перспектива казалась нереальной, с Шионом она обрела все радужные краски заветной мечты. Кайлин не сомневалась, что мачеха поможет ей бежать, поддержит. Дея она предлагала от безысходности, потому что не догадывалась, что найдется еще один, даже более подходящий мужчина. Нет, она обязательно согласится, что главное – бежать! Кайлин станет женой Шиона, проживет с ним всю долгую жизнь на большой земле, среди красоты и свободы, родит ему желанных детей. Ох, где бы взять сил, чтобы поверить, что она действительно столько счастья заслужила!
И в подтверждение этих сомнений на Кайлин тут же холодной волной нахлынула другая мысль.
– Но… на барге будет дей! Я не хочу, чтобы он меня снова увидел!
– Я же сказал, что тщательно тебя спрячу, – успокоил ее Шион, и в его голосе не слышалось никакого страха. – К тому же, я уже решил, что уйду со службы у дея, как только моя нога коснется материковой земли. Я больше не стану служить этому безумцу. И в Меарр больше не вернусь. После свадьбы мы можем устроиться в Паррине, или где угодно, лишь бы подальше от цитадели. – Его зубы едва слышно скрипнули. – Это было последней каплей, то, что, он заставил меня сделать с тобой…
«А если бы Шион отказался…» – тут же захохотал в голове Кайлин ненавистный голос, и она вздрогнула, тоже скрипнув зубами. Хорошо рассуждать, коварно подставив другого! Плыть на одном барге с деем, пусть даже втайне от того, не казалось ей хорошей идеей, но можно и потерпеть, лишь бы достигнуть большой земли. Все равно у нее нет других вариантов. Если не уплыть с Шионом завтра же, ее могут уже послезавтра насильно отдать замуж. И что тогда? Нет, надо рискнуть. А потом… она сделает все, чтобы забыть все едкие слова, которые слышала от бога из цитадели. Как он кричал в своей шатре, как смотрел на нее своим жутким светящимся глазом, как прикасался к ее телу…
– Он и правда безумен? – вопрос сорвался с губ Кайлин против ее воли, и она с опаской покосилась на Шиона. Тот вздохнул и пожал плечами.
– Я служил у него много лет, еще с тех пор, как сам был мальчишкой. Знаешь, во мне ведь тоже есть немного божественной крови. Меня даже назвали в честь деда, который был одним из богов, погибших в Меарре.
Кайлин тихонько ахнула. «А что до красоты… – и нечеловечного вида палец ведет по рваному рубцу на мощной шее, – …то вот это мне оставил самый красивый из богов. А потом он умер». Немудрено, что она с первого взгляда приняла Шиона за дея. Оказалось, что он на самом деле потомок богов! Не так уж и глупа девчонка с Нершижа, раз не сильно ошиблась, воображая любимого богом.
– Дей убил твоего предка? – с сочувствием сказала она вслух, разглядывая точеный профиль мужчины, чувственный изгиб его губ.
– Да, только в детстве я об этом не знал. Моя бабка жила в Меарре, когда туда пришли семь богов, и она влюбилась в одного из них. Когда его убили, она обнаружила, что беременна, но из страха скрыла, кто настоящий отец. Так появилась на свет моя мать. Она рассказала мне все буквально несколько лет назад, на смертном одре, заодно пересказала то, что слышала от бабки. Один из семи богов всегда отличался от прочих. Он уже тогда вел себя странно. Похоже, он уже был таким, когда прорвался сюда. А потом, после убийства… с каждым годом безумие все больше накрывает его.
Может, поэтому кричит не своим голосом, как довелось слышать Кайлин?
– Знаешь, что слышал старый пастух, которому удалось когда-то заглянуть в разлом, когда тот открылся? – продолжал размышлять Шион. – Он рассказывал ужасные вещи. Что его оглушили голоса, умоляющие пустить и их тоже. Что там было много женщин и детей, плачущих от страха и боли и просивших Эру принять их. Говорят, Подэра гибнет, она до сих пор разрушается, и боги лишь искали спасения у нас. Они до сих пор кричат, ты бы сама услышала их, если бы оказалась у радужной стены, а дей ночами хохочет, когда их слышит. Иногда он танцует у сторожевого костра под их жалобные вопли. Он наслаждается их муками… называет их нашими врагами… но ведь это только его враги. Они ненавидят только его, а не нас. Я многого не понимал, когда ребенком пришел в цитадель. Мне просто хотелось походить на него, стать таким же непобедимым и сильным, а его хохот и крики по ночам казались лишь проверкой на храбрость и стойкость. Испугаюсь или нет? Теперь, когда я смотрю на дея, каждый раз думаю о том, что и сам на какую-то четверть такой же, как он.
– Но ты совсем не такой! Твои глаза не светятся. И его меч тебя поранил… – она прикрыла глаза, стараясь избавиться от навязчивой картинки: огромная рука с силой сдавливает лезвие, отбрасывает его, на ладони ни кровинки, когда эти пальцы хватают Кайлин за волосы и тянут вниз, на колени, к ногам бога.
– Да. Видимо, моя кровь слишком жидкая, – опустил голову Шион, и ей тут же стало стыдно за то, что она неосторожно его огорчила. Положив ладонь на его щеку, Кайлин заставила посмотреть на себя.
– Но с деем бы я не убежала отсюда. Клянусь, это правда. Только с тобой.
Он зажмурился, криво улыбаясь.
– Что со мной происходит? Я увидел тебя и будто только теперь понял, чего мне в жизни так не хватало.
– И я, – в ответ улыбнулась Кайлин, – я тоже этого раньше не понимала…
Их новый поцелуй казался естественным продолжением первого, как прохладная роса, падавшая на ее измученные губы. И движение ее плеч тоже было естественным, когда Кайлин сбросила с себя мокрую ткань. Шион медленно прошел по желанному телу взглядом и на этот раз не отвел глаза, только нерешительно коснулся ее подбородка.
– Ты точно этого хочешь, малышка Кайлин? Я могу подождать. Подождать, пока ты забудешь свои страхи из-за дея…
– А ты? Ты примешь меня… несмотря на то, что я ходила к дею в шатер? Ты готов помочь мне… забыть эти страхи?
Вместо ответа он со стоном приник к ее губам. Руки жадно исследовали ее тело, и Кайлин выгнулась, подставляя под мужские ладони свою грудь. Она не лукавила, когда просила помочь забыть. К чему ждать, к чему тянуть время, которое и так кажется украденным у судьбы? Она не хочет с содроганием вспоминать ненавистные прикосновения, она хочет парить на крыльях счастья, перебирая в памяти сладкие моменты!
Она откинула голову, волосы влажными прядями повисли за спиной, шея осталась беззащитно открытой для ласкового и чувственного рта Шиона. Кайлин словно тонула в его прикосновениях, дрейфовала в своих ощущениях, как в теплых волнах. Как ярко светит луна и как шелковисты на ощупь его кудри, в которые она зарывается пальцами. Как отзываются соски на касания мужского языка – не болезненной волной, но уже щемяще-сладкой. Как приятно скользить ладонями по гладкой спине, ощущать, как перекатываются под кожей мышцы.
– Я хочу поцеловать тебя, как целуют только любимых женщин, – прошептал ей в губы Шион, и Кайлин безвольно откинулась на спину, на ровное место между камнями, подставляя ему все свое тело. Он мог делать с ней все, что угодно, она подарила ему это право. Его язык вновь проложил влажную дорожку по ее шее вниз, задержался в ямочке у горла, двинулся по груди вокруг одного соска, другого, пощекотал живот, заставляя ее хихикать, затем горячие губы сомкнулись между ее ног вокруг напряженного комочка пульсирующей плоти. С хлюпающим звуком потянули в себя, язык затанцевал в ошеломительном темпе по самому кончику, и Кайлин ахнула, хватаясь за землю, потому что ей показалось, что сейчас она взлетит. Рванется ввысь, в самое небо, так резко стиснулась в животе пружина. Та самая пружина, которую уже взвел там дей…
Она вскрикнула, ощущая, как тепло заливает весь низ живота, каким глубоким поцелуем приник к ней Шион, как его пальцы раздвигают ее мокрые складки, чтобы вылизывать ее яростно и страстно, снизу вверх, вырывая из груди еще более громкие крики. И плевать, что кто-то может услышать их, весь Нершиж этой ночью – один сплошной вопль оргазменного удовольствия, все свободные женщины заняты только этим, но Кайлин чувствует себя особенной, избранной, потому что наконец лежит в объятиях мужчины, которого выбрала сама…
Она раздвинула ноги еще шире и приподняла бедра навстречу его поцелуям. Ее ласкает настоящий бог, так, как целуют только любимых женщин, и неважно, сколько в нем на самом деле этой божественной крови. Они созданы друг для друга в этих ласках и этой любви. Луна вдруг стала казаться такой яркой, полыхающей между приоткрытых век, а шелест волн стал тише, и соленый запах собственного разгоряченного тела будоражил обоняние. Кайлин закричала, распадаясь на куски, каждый из которых превратился в чистое удовольствие, и Шион поднялся на руках, чтобы обнять ее, прижать к груди и утешить.
– Ш-ш-ш, моя девочка, тише. Ты такая громкая и сладкая, когда кончаешь. Я запомню, что надо с тобой делать, чтобы ты снова порадовала меня так же.
– Нет! – она судорожно вцепилась в его руку, с трудом собираясь с мыслями. – Не останавливайся! Я хочу еще! Еще больше!
– Я сделаю так еще, но не сегодня. Не хочу измучить тебя.
Измучить ее? Да она впервые за вечер провела какое-то время, не вспоминая о дее!
– Ты должен лечь на меня, – прошептала Кайлин, чувствуя, что ей просто необходимо продержать свое чудесное забвение как можно дольше. – Я знаю. Я видела, как это делают другие. Я хочу, чтобы ты тоже кричал от счастья, как я.
Шион застонал, прикрыв глаза и упираясь лбом в ее лоб.
– Ты хоть понимаешь, о чем меня просишь?
– Да, да, я понимаю, – она неловко облизнула пересохшие губы и с тайным торжеством отметила, как от этого он дернулся, одной рукой стягивая с бедер шоссы, другой бережно опуская ее обратно на землю. – Еще, Шион, еще. Люби меня еще!
Он с силой подтянулся на руках, пронзая ее тело, но Кайлин не почувствовала боли. Только поймала губами стон, вырвавшийся из его груди.
– Какая ты узкая… я забыл, что ты почти девственница…
Кайлин и сама об этом забыла. Какая же она девственница после того, что сделал с ней дей? Она подавила желание стиснуть виски ладонями, чтобы выдавить вернувшиеся непрошенные мысли, и постаралась вновь погрузиться в происходящее. Как плавно двигается в ней Шион, как приятно ощущать внутри себя твердый член мужчины, полный горячего желания, слышать над ухом ласковый шепот. «Моя девочка, моя Кайлин, моя единственная на всей Эре…»
Миг – и он вздрогнул, ударив в нее изнутри тугой струей. Мучительно застонал, резко двигая бедрами между ее распахнутых ног, словно стараясь излиться как можно обильнее в ее тело, содрогаясь от спазмов, скручивающих мышцы. Кайлин расслабленно откинула голову, охотно принимая то, что он ей давал, и представляя, как в этот момент его семя укореняется в ней в виде будущего ребенка. Это было бы прекрасно. Это то, чего она бы очень сильно хотела. Ребенок от того, кого она выбрала сама.
Небо над горизонтом понемногу светлело, пока они лежали в тесных объятиях, то вновь занимаясь любовью, то отдыхая от ласк. В предрассветных сумерках тело Шиона, его лицо казались вылепленными из мрамора рукой самого искусного мастера, Кайлин смотрела и не могла наглядеться. Она никогда не забудет эту ночь, свою первую ночь с любимым, и даже если бы ей грозило наказание в виде камня на шее, она бы все равно сделала это. Интересно, как бы отреагировал отец, если бы узнал, что Кайлин все-таки исполнила свой долг перед Нершижем, но не с тем, кто ее выбрал? Предал бы ее смерти? Вряд ли. Женщины слишком ценны, особенно, если могут уже носить ребенка в животе. Ей бы все сошло с рук. Она чувствовала себя преступницей, но при этом очень счастливой, и это было восхитительное ощущение.
– Расскажи мне больше о себе, – попросил Шион, целуя ее пальцы и заглядывая в глаза, – я ведь так мало о тебе знаю. И о привычках твоего народа. Тебя на самом деле собираются отдать замуж за родного брата?
– Не за брата-одной-кости, – испуганно подскочила Кайлин и принялась объяснять, помогая себе жестами, – за брата-через-одну-кость.
– А, двоюродного. За кузена, – сообразил он.
Она лишь кивнула, потому что на Нершиже не было «кузенов», но они с Шионом вроде бы поняли друг друга.
– Раньше вообще-то выдавали только за братьев-через-две-кости.
– Троюродных, да?
– Угу. А когда-то давным-давно были даже через-три-кости или совсем не одних костей, как мы с тобой. Но теперь это прошлое.
