Но тогда теряешь свою силу, а что у тебя есть кроме нее? Только голема можно убить безнаказанно. Поэтому долго пришлось носить на лице шрам, но потом удалось убрать и его. Только не память.
Возникло видением – кусочки, обломки какой-то мозаики. Тут горы, там река и вот она же продолжается на другом кусочке и, кажется, только река и держит эти два куска вместе. А где-то зазоры между частями слишком большие, притягательно темные...
Темнота. Оказывается, это костер погас, словно в него разом выплеснули котел ледяной воды.
Кто-то защелкал кремнем по кресалу. Вспыхнула искра, легла на клок сухой травы, подожгла его и горку щепок. Этого огня хватило, чтобы половина разбрелась по местам, выбранным для сна. Остались только Кано, Сильхе и оба эльфа.
- И кто же это был? – спросил он со странным чувством в голосе, словно радовался чему-то, но старался не показать.
- Не знаю, - соврала девушка.
Он усмехнулся красивыми тонкими губами.
- Может, и не знаешь. Но этот ночной гость помог мне принять решение. Раз уж все так… раз уж вас не берут заклятья, завтра в Фолкаэрене вы умрете оба. Добровольно или нет, без разницы. Получится что-то или нет – без разницы. Уйдем ли оттуда живыми мы сами – без разницы, - он погас так же быстро, как вспыхнул, глаза уставились в пустоту. – Ничего не изменится, потому что это не снаружи, а внутри.
- Что? – тихо спросила Сильхе.
- Тоска, - он вцепился в собственную грудь так, словно та самая тоска рвалась оттуда, взламывая ребра.
- Сколько… сколько тебе лет? – только спросив, она поняла, что задает тот же вопрос, что задал ей Ворнейн.
И причина в общем-то та же. Так легче понять, что делать.
- Больше тысячи, - ответила за сжавшегося, закрывшего глаза Этьерри эльфийка. – А что?
- Но он же… он прожил с этим не один год, - она решила обращаться к Руэлли, раз уж эльф ушел из разговора в какой-то свой внутренний мир. – Можно было научиться справляться…
- Не год. Полдня. С того момента, как поцеловал тебя. Человеческая скорбь… слишком сильная. Один поцелуй и заразишься ею, и никакого противоядия. – Ее лицо сделалось странным – печаль, сожаление и признание чего-то… - Не скажу, что он не заслужил.
Сильхе вспомнила о важном.
- Спасибо, что была ко мне добра, - сказала она.
- Ради себя, - та пожала плечами. – Когда лечу… я прежняя. И это так…
Она замолчала. Что же такого сделала с ней жизнь, люди или она сама?.. Но о таком не спрашивают.
- Мы все тут сломанные, - сказала она. – Ты тоже.
Сильхе и не спорила. Но тут вмешался Кано:
- Если завтра мы оба умрем, разреши нам провести эту ночь рядом.
Этьерри остался равнодушен и к этому, словно не слышал.
Руэлли рассмотрела сначала на его, потом так же пристально оглядела Сильхе.
- Вы не пара, - сказала она. – Но это будет красиво. Хорошо.
И в итоге когда маг снова обездвижил обоих, явно перестаравшись, Сильхе совсем перестала чувствовать свое тело ниже шеи, они остались лежать в шаге друг от друга, так что смогли дотянуться и взять другого за руку, когда заклятье ослабело. А еще подвинуться ближе и шептать, переговариваясь.
- Это был он? – спросила девушка-бард. – Твой опекун? Я, кажется, узнала голос.
- Да, он, - в темноте не было видно лица, но в тоне прозвучала улыбка. – А белую фигуру видела? За его спиной? Мне кажется, это Беллия.
Вот это была новость.
- Почему думаешь, что она?
- Чувствовал. Пришла, чтобы помочь. Заставила нашего опекуна вспоминать. Только не понимаю, зачем.
Что-то шевельнулось в разуме или памяти Сильхе. Догадка, как заноза, засевшая в мозгу.
- Чтобы мы знали, с чего все началось. С големов. С записок. С того, что нельзя убивать, - она невольно усмехнулась, - нам обоим, но по разным причинам.
Она помолчала, подбирая слова для нового чувства:
- Дриан Ву жалок и одновременно страшен. Даже не верится, что столько всего натворил. Лишь ради ощущения уважения… и самоуважения. Я только не поняла, что там с просьбами и желаниями, почему он вынужден их исполнять. Не хочешь – уезжай в провинцию. В любой деревне сойдешь за великого колдуна, и никто не посмеет требовать.
- Он говорил так, словно у него нет выбора, - заметил Кано. – Зато теперь ясно, почему послал меня. Если я погибну, на его совести будет только смерть голема. Но я верю Беллии… и хочу, чтобы и ты верила. Если она пришла вот так, но не вытащила нас, оставила как есть… то все равно помогла, что-то сдвинула, изменила. То есть я не думаю, что мы оба завтра…
Мысль о смерти, которую Сильхе не успела обдумать, все же не застала врасплох. Ей было обещано словами возвращенной молитвы кое-что… Задать вопрос. Услышать ответ.
- Подождем до завтра, - предложила она Кано, как он когда-то предложил ей.
- Да, надо поспать хоть немного. Можно я ближе?.. Холодно.
Она подвинулась сама, так чтобы можно было лежать, обнявшись, прижимаясь друг к другу на жесткой холодной земле. Ни капли страсти, ни тени чувственности. Просто два человека пытаются не замерзнуть до утра.
У них получилось.
Утром оказалось, что компания уменьшилась – исчезли оба гнома.
Этьерри выругал обоих, но надолго его не хватило, особенно после слов медведя:
- Сказали, что твое безумие больше не приносит удачу…
Эльф поник мгновенно, но, к сожалению, о своих планах не забыл. Свирепая сила вздёрнула Сильхе и Кано на ноги, заставила идти. Недалеко и недолго. Этьерри неожиданно остановился, сел на землю – они как раз пересекли тракт и удалялись куда-то в поля. Руэлли подошла, заговорила с ним по-эльфийски. Он сначала молчал, а потом огрызнулся - и вдруг начали происходить странные вещи. Руэлли отвернулась от него, вскинула лук и выстрелила в медведя… в землю перед ним. Он проворно отскочил, рыча, взялся за свою дубинку. Маг схватил камень и швырнул ему в спину, отвлекая. Марчег прыгнул к нему, схватил Армала в охапку и швырнул прочь. Просвистела еще одна стрела и легла в землю еще ближе, чем в прошлый раз. Медведеоборотень двигался слишком быстро даже для стрел – в миг оказался рядом с Руэлли, ударил, вырвал лук…
Сильхе впервые видела, как делают из таланта оружие. Ее зацепило лишь краем, и то девушка дернулась вскочить и кинуться в драку. Поймала взгляд Этьерри – в нем было еще больше безумия, чем до этого. Какого-то отчаянного стремления к концу жизни. Сильхе вдруг почувствовала это и почти пожалела его… почти.
Драка закончилась так же быстро, как началась. Путь продолжился. Сильхе не ощущала ни усталости, ни голода, хотя утром их так никто и не покормил, да и сами члены отряда просто что-то жевали на ходу. Девушка-бард перебирала возможности. Петь она могла. Но что сейчас сделаешь песней, что успеешь? Оставалось ждать какого-то момента, нового ослабления контроля заклятья, о котором она уже совсем не думала. Эльф обещал потерю чувств и желаний – этого не было. Она прекрасно ощущала попавший в ботинок камень и царапину – утром, резко и быстро вставая по приказу, поранилась о пряжку на ремне Кано. И тот же эльф признал, что заклятье не справляется. Это все, что надо знать.
До озера дошли лишь к вечеру. Север… Сильхе припомнила карту, значит озеро Нерьятари. С берега был виден крошечный островок, хватит места для четверых, и то, если они встанут вплотную.
- Армал, можешь перенести нас туда? – спросил пришедший в себя Этьерри.
- Не всех… или не сразу.
Маг удостоился очередного взгляда «эта ваша магия ни на что не способна».
- Я жду тут, - заявил медведеобортень, садясь на землю с таким видом, словно сдвинуть его не сможет даже слово бога.
- Тоже уйдешь? – лицо эльфа жалко скривилось. - Бросишь меня, как эти?
- Нет. Дождусь. А если там что-то есть, ты вернешься за мной.
Кажется, он проверял на верность Этьерри так же, как тот мог проверить его.
Армал занялся очередной рисованной фигурой, куда как раз вошли пятеро.
И на остров тоже. Стоило туда попасть, оказалось, что он намного больше. То ли пока они собирались, наступил отлив, то ли с берега не было видно всего. Нашлась даже тропинка куда-то вниз, к воде.
К воде, оказавшейся почему-то очень далеко и отступавшей все дальше. Больше идти было некогда, эльф приказал спускаться. Сильхе споткнулась. Из-под ноги выкатился зеленый камень с полустертой временем огранкой.
- Ого, - маг остановился и поднял, - так это правда, про первотролля.
Тропинка резко кончилась у неглубокой горизонтальной ниши, в которую не пролез бы и ребенок. Никакого алтаря тут не было.
- И что теперь? – спросил маг с явным предвкушением.
- Теперь… добрая воля жертвы… или без нее. Руэлли, убей обоих, - эльф равнодушно отвернулся.
- Дай нам попрощаться! – выкрикнул Кано.
- Нет.
Руэлли помедлила лишь минуту, достала стрелу, натянула лук.
Заклятье все еще держало их, хотя уже не так надежно. Но Кано вдруг сделал шаг к Сильхе, словно вообще не было никакого заклятья. Взял девушку за руку и попытался изобразить явно подсмотренный у Друста поцелуй запястья - так неловко, что она ощутила нежность к этому юноше, доброму и невинному, как ребенок - а каким еще может быть тот, у кого совсем, вот совсем нет опыта в жизни? К человеку, который предан своим создателем, предал сам, но не упал в печаль, и даже не пожаловался.
Потом он повернулся лицом к лучнице.
Тут и там вдруг засверкали словно проснувшиеся и освещенные солнцем камешки, и искра на острие стрелы, а потом выпущенная стрела исчезла, ушла куда-то вбок, а Руэлли опустила лук.
- Все? – спросил Этьерри.
Повернулся. Лицо изменилось.
- Почему?
- Потому что все неправильно. Ты же хотел, чтобы открылся путь в новый мир. Я тоже хочу…
- Да нет никакого нового мира! – влез маг, начал засучивать рукава. – Давай я…
- Сам.
Эльф достал меч и пошел к Кано.
А вот теперь, наверное, пора.
Она сама не знала, чего именно хочет, но запела громко, сильно, выстраивая звуки, словно ограду, стену, за которую не прорвешься…
…И за которую эльф шагнул, не заметив. Безумец. Музыка не действует на безумца… или на гения. Она не могла защитить ни Кано, ни себя.
Этьерри постоял, с улыбкой слушая, как она все еще пытается, а потом ударил. Не ее – рыцаря, неизвестно почему решив начать с него.
И ничего не произошло. Меч просто прошел сквозь Кано, кажется, лишь на миг завязнув, словно в тесте. Плоть там, где ее коснулось лезвие, клубилась туманом, а после не осталось не то что раны – даже прорехи на камзоле.
Эльф ударил еще и еще. В бок, в живот. Ничего. Развернулся к Сильхе. Уже замолчавшая, она невольно закрылась рукой, и не ощутила ничего, когда меч прошел и сквозь нее тоже. У нее вышло? Или?..
Второй и третий удар – она смогла увидеть, как меч проходит насквозь, но ничего не почувствовала. Почему-то это оказалось страшно. Почему-то от этого что-то кричало внутри, хотя не было ни тени боли. А эльф пытался снова и снова…
"Хватит".
Не слово, не приказ - сразу событие. Как только новая гостья острова его произнесла, все действия прервались. Высокая женщина в черном платье с широкими руками, по подолу и краю рукавов струится белый узор, на который не стоит пристально смотреть.
- Хозяйка, - эльфийка преклонила колени.
Неизвестно почему это сделала Руэлли. И девушки-барда они просто подогнулись.
Шад, Младшая Сестра, Богиня Смерть пришла, чтобы вмешаться.
Эльф обернулся. Он все еще держал меч, и конечно, не поднял его на богиню. В ушах у Сильхе загудело, словно где-то сошла лавина.
- Не заберешь? – сказал Этьерри, словно в ответ на слова. – Значит, ты за мной?
Снова гул в ушах. Девушка поняла – Шад говорит с эльфом, но только с ним, другие не могут слышать предназначенное не им, только воспринимать отголосок.
Эльф рассмеялся, как настоящий безумец, бросил меч на камни.
- Да что ты говоришь? И нужен, и нет, и ты мне нужна? Ну конечно! Всю жизнь мечтал отдать себя в руки богини!..
Кажется, она подошла. Сильхе не смела смотреть прямо, но знак ей подало отступление мага, поспешно сделавшего пару шагов назад. Эльф не отступил, только тихо охнул.
Девушка-бард не выдержала – посмотрела. Богиня - нечеловечески высокая -склонялась над Этьерри. То, что случилось до этого, не увиденное, но понятое, впечаталось в разум Сильхе – Шад только что поцеловала эльфа, на миг прижалась к его лбу бледными губами. Теперь его и её снова разделяло расстояние в шаг.
Этьерри провел ладонями по лицу.
Новый гул неслышимого голоса Богини.
- Что? Но почему?
Шад промолчала, только сделала жест, словно побуждая к чему-то.
Эльф достал что-то из кармана, обернулся, протянул Сильхе – черную цепочку с медальоном-каплей. «Думаешь, я боюсь привлечь внимание Смерти?». Не боясь, все равно привлек. И выходит, боги боятся вовсе не безумия, а второго пути.
Девушка взяла «игрушку Ворнейна», сжала в руке. Этьерри снова обернулся к Госпоже.
Ее руки легли на плечи эльфу. От них вниз и вверх поползло изменение; форма не менялась, изменилась суть. Что-то случилось с цветами – стали приглушенней, бледнее, черное превратилось в серое, а белое словно присыпало пылью – наверное, чтобы ярче выглядел появившийся на шее Этьерри цветной шарф. Меч вытянулся, перестал сверкать, и когда эльф наклонился поднять, звякнул медный колокольчик в форме полушара с гребёнкой торчащих вниз «лучей» - как если бы солнце светило только вниз, а не в стороны. Посох румейца. Сильхе не видела какими стали его глаза. Но была уверена – они затянуты пленкой и продолжают видеть по-своему. Безумия в них больше нет, и скорби тоже. В его песне их не было – ровная, ясная, почти торжествующая. Торжество жизни в присутствии Смерти. Этьерри будет служить одной, сохраняя другую и собственный разум.
А теперь надо осмелиться спросить.
- Госпожа… мой муж…
"Он не мой".
Мир вспыхнул надеждой, такой яркой, что Сильхе перестала видеть что-то еще.
Наверное, ненадолго, но этого хватило, чтобы с острова ушли и Смерть, и ее новый слуга. И чтобы Армал успел с кем-то поспорить.
- Дура. Никогда не знаешь, что может пригодиться…
- Тебе бы тоже хоть раз побыть таким дураком! – ответил звонкий и злой голос эльфи йки.
Кто-то помог девушке-барду встать с уже начавших побаливать коленей. Кано, конечно.
- Сильхе? Ты как?
В этот раз вопрос не показался глупым. Но ответ был тем же:
- Живая, - она перевела взгляд на вторую пару: Руэлли доставала из поясной сумки один за другим флаконы и свертки, некоторые бросала на землю, другие прятала назад, Армал стоял рядом и явно осуждал.
- А если твой дар вернется? – спросил он с ехидством.
- Ничто никогда не возвращается, - эльфийка вынула последний флакон, рассмотрела, бросила на камень. – А такое – лучше и не надо. Когда рвет на части оттого, что любишь делать одно, а вынужден другое…
- И что? Ты теперь будешь эдак спокойненько лечить одних людей? – фыркнул маг.
- Теперь я просто буду заново учиться лечить. – Руэлли глянула на Сильхе: - Надежда, да?
Похоже, и эльфийку зацепило тем, что заставило девушку-барда вспыхнуть.
- Надежда, - кивнула она.
- Ну а я… просто знаю.
Сильхе тоже знала – Руэлли выбросила те снадобья, которые стали бесполезными.
Земля ощутимо дрогнула, потом остров поплыл куда-то вверх, поднимаясь.
Не остров – Первотролль. Кано успел придержать пошатнувшуюся Сильхе, эльфийка устояла на ногах сама, а маг смешно и нелепо сел, ушибив седалище.
Возникло видением – кусочки, обломки какой-то мозаики. Тут горы, там река и вот она же продолжается на другом кусочке и, кажется, только река и держит эти два куска вместе. А где-то зазоры между частями слишком большие, притягательно темные...
Темнота. Оказывается, это костер погас, словно в него разом выплеснули котел ледяной воды.
Кто-то защелкал кремнем по кресалу. Вспыхнула искра, легла на клок сухой травы, подожгла его и горку щепок. Этого огня хватило, чтобы половина разбрелась по местам, выбранным для сна. Остались только Кано, Сильхе и оба эльфа.
- И кто же это был? – спросил он со странным чувством в голосе, словно радовался чему-то, но старался не показать.
- Не знаю, - соврала девушка.
Он усмехнулся красивыми тонкими губами.
- Может, и не знаешь. Но этот ночной гость помог мне принять решение. Раз уж все так… раз уж вас не берут заклятья, завтра в Фолкаэрене вы умрете оба. Добровольно или нет, без разницы. Получится что-то или нет – без разницы. Уйдем ли оттуда живыми мы сами – без разницы, - он погас так же быстро, как вспыхнул, глаза уставились в пустоту. – Ничего не изменится, потому что это не снаружи, а внутри.
- Что? – тихо спросила Сильхе.
- Тоска, - он вцепился в собственную грудь так, словно та самая тоска рвалась оттуда, взламывая ребра.
- Сколько… сколько тебе лет? – только спросив, она поняла, что задает тот же вопрос, что задал ей Ворнейн.
И причина в общем-то та же. Так легче понять, что делать.
- Больше тысячи, - ответила за сжавшегося, закрывшего глаза Этьерри эльфийка. – А что?
- Но он же… он прожил с этим не один год, - она решила обращаться к Руэлли, раз уж эльф ушел из разговора в какой-то свой внутренний мир. – Можно было научиться справляться…
- Не год. Полдня. С того момента, как поцеловал тебя. Человеческая скорбь… слишком сильная. Один поцелуй и заразишься ею, и никакого противоядия. – Ее лицо сделалось странным – печаль, сожаление и признание чего-то… - Не скажу, что он не заслужил.
Сильхе вспомнила о важном.
- Спасибо, что была ко мне добра, - сказала она.
- Ради себя, - та пожала плечами. – Когда лечу… я прежняя. И это так…
Она замолчала. Что же такого сделала с ней жизнь, люди или она сама?.. Но о таком не спрашивают.
- Мы все тут сломанные, - сказала она. – Ты тоже.
Сильхе и не спорила. Но тут вмешался Кано:
- Если завтра мы оба умрем, разреши нам провести эту ночь рядом.
Этьерри остался равнодушен и к этому, словно не слышал.
Руэлли рассмотрела сначала на его, потом так же пристально оглядела Сильхе.
- Вы не пара, - сказала она. – Но это будет красиво. Хорошо.
И в итоге когда маг снова обездвижил обоих, явно перестаравшись, Сильхе совсем перестала чувствовать свое тело ниже шеи, они остались лежать в шаге друг от друга, так что смогли дотянуться и взять другого за руку, когда заклятье ослабело. А еще подвинуться ближе и шептать, переговариваясь.
- Это был он? – спросила девушка-бард. – Твой опекун? Я, кажется, узнала голос.
- Да, он, - в темноте не было видно лица, но в тоне прозвучала улыбка. – А белую фигуру видела? За его спиной? Мне кажется, это Беллия.
Глава сорок первая. Фолкаэрен. Она и все остальные. Маг доволен
Вот это была новость.
- Почему думаешь, что она?
- Чувствовал. Пришла, чтобы помочь. Заставила нашего опекуна вспоминать. Только не понимаю, зачем.
Что-то шевельнулось в разуме или памяти Сильхе. Догадка, как заноза, засевшая в мозгу.
- Чтобы мы знали, с чего все началось. С големов. С записок. С того, что нельзя убивать, - она невольно усмехнулась, - нам обоим, но по разным причинам.
Она помолчала, подбирая слова для нового чувства:
- Дриан Ву жалок и одновременно страшен. Даже не верится, что столько всего натворил. Лишь ради ощущения уважения… и самоуважения. Я только не поняла, что там с просьбами и желаниями, почему он вынужден их исполнять. Не хочешь – уезжай в провинцию. В любой деревне сойдешь за великого колдуна, и никто не посмеет требовать.
- Он говорил так, словно у него нет выбора, - заметил Кано. – Зато теперь ясно, почему послал меня. Если я погибну, на его совести будет только смерть голема. Но я верю Беллии… и хочу, чтобы и ты верила. Если она пришла вот так, но не вытащила нас, оставила как есть… то все равно помогла, что-то сдвинула, изменила. То есть я не думаю, что мы оба завтра…
Мысль о смерти, которую Сильхе не успела обдумать, все же не застала врасплох. Ей было обещано словами возвращенной молитвы кое-что… Задать вопрос. Услышать ответ.
- Подождем до завтра, - предложила она Кано, как он когда-то предложил ей.
- Да, надо поспать хоть немного. Можно я ближе?.. Холодно.
Она подвинулась сама, так чтобы можно было лежать, обнявшись, прижимаясь друг к другу на жесткой холодной земле. Ни капли страсти, ни тени чувственности. Просто два человека пытаются не замерзнуть до утра.
У них получилось.
Утром оказалось, что компания уменьшилась – исчезли оба гнома.
Этьерри выругал обоих, но надолго его не хватило, особенно после слов медведя:
- Сказали, что твое безумие больше не приносит удачу…
Эльф поник мгновенно, но, к сожалению, о своих планах не забыл. Свирепая сила вздёрнула Сильхе и Кано на ноги, заставила идти. Недалеко и недолго. Этьерри неожиданно остановился, сел на землю – они как раз пересекли тракт и удалялись куда-то в поля. Руэлли подошла, заговорила с ним по-эльфийски. Он сначала молчал, а потом огрызнулся - и вдруг начали происходить странные вещи. Руэлли отвернулась от него, вскинула лук и выстрелила в медведя… в землю перед ним. Он проворно отскочил, рыча, взялся за свою дубинку. Маг схватил камень и швырнул ему в спину, отвлекая. Марчег прыгнул к нему, схватил Армала в охапку и швырнул прочь. Просвистела еще одна стрела и легла в землю еще ближе, чем в прошлый раз. Медведеоборотень двигался слишком быстро даже для стрел – в миг оказался рядом с Руэлли, ударил, вырвал лук…
Сильхе впервые видела, как делают из таланта оружие. Ее зацепило лишь краем, и то девушка дернулась вскочить и кинуться в драку. Поймала взгляд Этьерри – в нем было еще больше безумия, чем до этого. Какого-то отчаянного стремления к концу жизни. Сильхе вдруг почувствовала это и почти пожалела его… почти.
Драка закончилась так же быстро, как началась. Путь продолжился. Сильхе не ощущала ни усталости, ни голода, хотя утром их так никто и не покормил, да и сами члены отряда просто что-то жевали на ходу. Девушка-бард перебирала возможности. Петь она могла. Но что сейчас сделаешь песней, что успеешь? Оставалось ждать какого-то момента, нового ослабления контроля заклятья, о котором она уже совсем не думала. Эльф обещал потерю чувств и желаний – этого не было. Она прекрасно ощущала попавший в ботинок камень и царапину – утром, резко и быстро вставая по приказу, поранилась о пряжку на ремне Кано. И тот же эльф признал, что заклятье не справляется. Это все, что надо знать.
До озера дошли лишь к вечеру. Север… Сильхе припомнила карту, значит озеро Нерьятари. С берега был виден крошечный островок, хватит места для четверых, и то, если они встанут вплотную.
- Армал, можешь перенести нас туда? – спросил пришедший в себя Этьерри.
- Не всех… или не сразу.
Маг удостоился очередного взгляда «эта ваша магия ни на что не способна».
- Я жду тут, - заявил медведеобортень, садясь на землю с таким видом, словно сдвинуть его не сможет даже слово бога.
- Тоже уйдешь? – лицо эльфа жалко скривилось. - Бросишь меня, как эти?
- Нет. Дождусь. А если там что-то есть, ты вернешься за мной.
Кажется, он проверял на верность Этьерри так же, как тот мог проверить его.
Армал занялся очередной рисованной фигурой, куда как раз вошли пятеро.
И на остров тоже. Стоило туда попасть, оказалось, что он намного больше. То ли пока они собирались, наступил отлив, то ли с берега не было видно всего. Нашлась даже тропинка куда-то вниз, к воде.
К воде, оказавшейся почему-то очень далеко и отступавшей все дальше. Больше идти было некогда, эльф приказал спускаться. Сильхе споткнулась. Из-под ноги выкатился зеленый камень с полустертой временем огранкой.
- Ого, - маг остановился и поднял, - так это правда, про первотролля.
Тропинка резко кончилась у неглубокой горизонтальной ниши, в которую не пролез бы и ребенок. Никакого алтаря тут не было.
- И что теперь? – спросил маг с явным предвкушением.
- Теперь… добрая воля жертвы… или без нее. Руэлли, убей обоих, - эльф равнодушно отвернулся.
- Дай нам попрощаться! – выкрикнул Кано.
- Нет.
Руэлли помедлила лишь минуту, достала стрелу, натянула лук.
Заклятье все еще держало их, хотя уже не так надежно. Но Кано вдруг сделал шаг к Сильхе, словно вообще не было никакого заклятья. Взял девушку за руку и попытался изобразить явно подсмотренный у Друста поцелуй запястья - так неловко, что она ощутила нежность к этому юноше, доброму и невинному, как ребенок - а каким еще может быть тот, у кого совсем, вот совсем нет опыта в жизни? К человеку, который предан своим создателем, предал сам, но не упал в печаль, и даже не пожаловался.
Потом он повернулся лицом к лучнице.
Тут и там вдруг засверкали словно проснувшиеся и освещенные солнцем камешки, и искра на острие стрелы, а потом выпущенная стрела исчезла, ушла куда-то вбок, а Руэлли опустила лук.
- Все? – спросил Этьерри.
Повернулся. Лицо изменилось.
- Почему?
- Потому что все неправильно. Ты же хотел, чтобы открылся путь в новый мир. Я тоже хочу…
- Да нет никакого нового мира! – влез маг, начал засучивать рукава. – Давай я…
- Сам.
Эльф достал меч и пошел к Кано.
А вот теперь, наверное, пора.
Она сама не знала, чего именно хочет, но запела громко, сильно, выстраивая звуки, словно ограду, стену, за которую не прорвешься…
…И за которую эльф шагнул, не заметив. Безумец. Музыка не действует на безумца… или на гения. Она не могла защитить ни Кано, ни себя.
Этьерри постоял, с улыбкой слушая, как она все еще пытается, а потом ударил. Не ее – рыцаря, неизвестно почему решив начать с него.
И ничего не произошло. Меч просто прошел сквозь Кано, кажется, лишь на миг завязнув, словно в тесте. Плоть там, где ее коснулось лезвие, клубилась туманом, а после не осталось не то что раны – даже прорехи на камзоле.
Эльф ударил еще и еще. В бок, в живот. Ничего. Развернулся к Сильхе. Уже замолчавшая, она невольно закрылась рукой, и не ощутила ничего, когда меч прошел и сквозь нее тоже. У нее вышло? Или?..
Второй и третий удар – она смогла увидеть, как меч проходит насквозь, но ничего не почувствовала. Почему-то это оказалось страшно. Почему-то от этого что-то кричало внутри, хотя не было ни тени боли. А эльф пытался снова и снова…
"Хватит".
Не слово, не приказ - сразу событие. Как только новая гостья острова его произнесла, все действия прервались. Высокая женщина в черном платье с широкими руками, по подолу и краю рукавов струится белый узор, на который не стоит пристально смотреть.
- Хозяйка, - эльфийка преклонила колени.
Неизвестно почему это сделала Руэлли. И девушки-барда они просто подогнулись.
Шад, Младшая Сестра, Богиня Смерть пришла, чтобы вмешаться.
Эльф обернулся. Он все еще держал меч, и конечно, не поднял его на богиню. В ушах у Сильхе загудело, словно где-то сошла лавина.
- Не заберешь? – сказал Этьерри, словно в ответ на слова. – Значит, ты за мной?
Снова гул в ушах. Девушка поняла – Шад говорит с эльфом, но только с ним, другие не могут слышать предназначенное не им, только воспринимать отголосок.
Эльф рассмеялся, как настоящий безумец, бросил меч на камни.
- Да что ты говоришь? И нужен, и нет, и ты мне нужна? Ну конечно! Всю жизнь мечтал отдать себя в руки богини!..
Кажется, она подошла. Сильхе не смела смотреть прямо, но знак ей подало отступление мага, поспешно сделавшего пару шагов назад. Эльф не отступил, только тихо охнул.
Девушка-бард не выдержала – посмотрела. Богиня - нечеловечески высокая -склонялась над Этьерри. То, что случилось до этого, не увиденное, но понятое, впечаталось в разум Сильхе – Шад только что поцеловала эльфа, на миг прижалась к его лбу бледными губами. Теперь его и её снова разделяло расстояние в шаг.
Этьерри провел ладонями по лицу.
Новый гул неслышимого голоса Богини.
- Что? Но почему?
Шад промолчала, только сделала жест, словно побуждая к чему-то.
Эльф достал что-то из кармана, обернулся, протянул Сильхе – черную цепочку с медальоном-каплей. «Думаешь, я боюсь привлечь внимание Смерти?». Не боясь, все равно привлек. И выходит, боги боятся вовсе не безумия, а второго пути.
Девушка взяла «игрушку Ворнейна», сжала в руке. Этьерри снова обернулся к Госпоже.
Ее руки легли на плечи эльфу. От них вниз и вверх поползло изменение; форма не менялась, изменилась суть. Что-то случилось с цветами – стали приглушенней, бледнее, черное превратилось в серое, а белое словно присыпало пылью – наверное, чтобы ярче выглядел появившийся на шее Этьерри цветной шарф. Меч вытянулся, перестал сверкать, и когда эльф наклонился поднять, звякнул медный колокольчик в форме полушара с гребёнкой торчащих вниз «лучей» - как если бы солнце светило только вниз, а не в стороны. Посох румейца. Сильхе не видела какими стали его глаза. Но была уверена – они затянуты пленкой и продолжают видеть по-своему. Безумия в них больше нет, и скорби тоже. В его песне их не было – ровная, ясная, почти торжествующая. Торжество жизни в присутствии Смерти. Этьерри будет служить одной, сохраняя другую и собственный разум.
А теперь надо осмелиться спросить.
- Госпожа… мой муж…
"Он не мой".
Мир вспыхнул надеждой, такой яркой, что Сильхе перестала видеть что-то еще.
Наверное, ненадолго, но этого хватило, чтобы с острова ушли и Смерть, и ее новый слуга. И чтобы Армал успел с кем-то поспорить.
- Дура. Никогда не знаешь, что может пригодиться…
- Тебе бы тоже хоть раз побыть таким дураком! – ответил звонкий и злой голос эльфи йки.
Кто-то помог девушке-барду встать с уже начавших побаливать коленей. Кано, конечно.
- Сильхе? Ты как?
В этот раз вопрос не показался глупым. Но ответ был тем же:
- Живая, - она перевела взгляд на вторую пару: Руэлли доставала из поясной сумки один за другим флаконы и свертки, некоторые бросала на землю, другие прятала назад, Армал стоял рядом и явно осуждал.
- А если твой дар вернется? – спросил он с ехидством.
- Ничто никогда не возвращается, - эльфийка вынула последний флакон, рассмотрела, бросила на камень. – А такое – лучше и не надо. Когда рвет на части оттого, что любишь делать одно, а вынужден другое…
- И что? Ты теперь будешь эдак спокойненько лечить одних людей? – фыркнул маг.
- Теперь я просто буду заново учиться лечить. – Руэлли глянула на Сильхе: - Надежда, да?
Похоже, и эльфийку зацепило тем, что заставило девушку-барда вспыхнуть.
- Надежда, - кивнула она.
- Ну а я… просто знаю.
Сильхе тоже знала – Руэлли выбросила те снадобья, которые стали бесполезными.
Земля ощутимо дрогнула, потом остров поплыл куда-то вверх, поднимаясь.
Не остров – Первотролль. Кано успел придержать пошатнувшуюся Сильхе, эльфийка устояла на ногах сама, а маг смешно и нелепо сел, ушибив седалище.
