- разнёсся его голос над палубой. - Они решили, что я херовый капитан. Как будто это не я водил вас в абордажи несколько последних лет. Как будто это не со мной вы привозили столько бабла, что все местные шлюхи вас на руках носили. Они решили, что я стерплю, если они отожмут у меня корабль. Что у меня нет яиц. Что им всё сойдёт с рук. Что они могут взять меня ночью тепленьким и отдать моим врагам. Не бывать тому!
Половина команды радостно взревела. Те же, кто рискнул пойти за мятежниками, молчали.
– Так вот! Я не буду терпеть. Я не буду ждать, пока меня упакуют и перевяжут бантиком! Этих троих - он широким жестом указал на змею, овцу и мага - повесить. Остальным - дать баркасы, еды и отправить на все восемь сторон. А мы... Мы найдём добычу. Захватим её. Вернёмся в Ахайос и будем кутить.
По команде прошёл ропот: морякам казалось, что наказание было слишком суровым. Но ни один не выступил против.
Кссшатас даже глазом не моргнул. Он вообще всё время отповеди стоял с отсутствующим лицом. Белем, услышав приговор, побледнела. Ноги её подкосились, женщина пошатнулась, но устояла. Ей было стыдно за то, что она подвела своих друзей, тех, кто доверился и пошёл за ней, а теперь будет умирать от солнца или от шторма в утлом судёнышке.
Брайан покраснел от еле сдерживаемого гнева. Он сжал кулаки так, что костяшки пальцев побледнели. На скулах проступили и шевелились желваки. Казалось, он готов броситься на Фел’риса.
Капитан обратился к трём зачинщикам.
– Мы столько прошли вместе. Я считал вас братьями. Я верил вам! А вы предали моё доверие и продали меня. Вы предали береговое братство! Нарушили кодекс! Я… - голос Фел’риса сорвался и он тихо добавил.- Начинайте.
Освободили место на палубе. Боцман подготовила верёвки: завязала на конце каждой по петле, затем помощники боцмана перекинули верёвки через фока-нок-рею10.
Бунтовщиков подвели к петлям. Фел’рис дал каждому последнее слово.
Кссшатас промолчал, гордо смотря на капитана. Ничто не могло сломить его упертость, даже близость смерти. На его шею накинули петлю и несколько матросов рвануло конец вверх. Змей задёргался, извиваясь в пляске дьявола. Мощным рывком он чуть было не порвал верёвку, она затрещала, но выдержала.
Белем начала блеять что-то о прощении, унижаясь и падая на колени. Её подняли рывком на ноги, набросили петлю и вздёрнули побыстрее, чтоб не позорилась.
– Не возвращайся в Ахайос, мудила. Сайф “Яростный” достанет тебя, и тогда ты будешь молить его о смерти. А он будет смеяться над тобой. Над тобой и этими идиотами! - Выкрикнул Брайан д’Мерьель. Фел’рис махнул рукой, приказывая и его повесить. Но перед тем, как взлететь к рее, Брайан вскинул руку, с его пальцев сорвалось огненное заклинание и полетело в капитана, но разбилось об амулет и пропало втуне.
Остальным выделили три баркаса, снабдили некоторым количеством еды и воды, выдали оружие, компас, секстан и (об этом капитан распорядился отдельно) амулеты против хаоса.
Когда был обрублен последний конец, “Ветер удачи” поднял паруса и взял курс на Базу Черного Пса.
Обещая “найти богатый приз и вернуться в Ахайос”, Фел’рис погрешил против истины - в Ахайос он возвращаться в ближайшее время не собирался. Он хотел затаиться где-нибудь в другом месте и вернуться обратно, набрав силы, заручившись поддержкой могущественных союзников, когда враги уже напрочь забудут о его участии в “похищении невесты”.
Когда капитан выбирал, куда сбежать от Сайфа “Яростного”, он решил, что лучше всего спрятаться практически на самом виду, и выбрал одну из множества грязных пиратских баз, которая занозой расположилась посреди Экваториального архипелага, прямо таки бельмом на глазу колоний Алмарской Империи и Эллумиса. Базу Чёрного Пса.
Впрочем, это был не столько рискованный, сколько тщательно обдуманный шаг - задумай Сайф появиться в этих землях, он скорее всего огребёт от алмарских патрулей, не сочувствующих ни Хмааларскому Султанату, ни Шваркарасу, не так давно воевавшему в этих морях с Ригельвандо за превосходство.
Две недели заняло путешествие от острова Калистис до моря Псов. Десять дней авральной работы - потеряв треть команды, Фел’рис сократил количество вахт, так что у моряков практически не оставалось времени на отдых.
Погода благоволила “Ветру удачи”. А может не только погода, но и умения штурмана Отто. Младший сын герра ван Грин, любимчик матушки, выучившийся на штурмана аж в столице Алмарской Империи, имевший все шансы стать хорошим офицером флота его императорского величества, Отто ван Грин бросил всё и стал наёмником, разбив сердце матери. Что послужило причиной тому поспешному решению - неизвестно, но поговаривали, что любовная интрижка. Наприключавшись на суше вдоволь, Отто вспомнил о своих профессиональных навыках и подался в пираты. Обычная история. Но чутьё у этого обычного было совсем не обычным. Казалось, в нём дремали зачатки мага воздуха или дар ясновидения - он невероятно чётко мог предсказывать малейшие изменения погоды и уводил корабль с пути шторма, если это было возможно. Да, иногда это оборачивалось дополнительным днём пути, но, пока провианта хватало - это того стоило.
Чуть поплутав между островами, “Ветер удачи” добрался до цели назначения целым и невредимым.
Здравствуй, База Черного Пса.
Возглавляемая Бароном и его командорами, подчиняющаяся строгой иерархии, эта база являла собой небольшое пиратское государство, не признающее никакие другие законы, кроме своих собственных. Она давала кров и возможность сбывать награбленное представителям всех рас и национальностей, торговцам любого государства – продавать и покупать товары, изгоям любого общества – найти свой дом и быть хоть чуточку полезными.
База была хорошо защищена со всех сторон: с суши её окружали непролазные горы и тропические леса, с моря – два прекрасно вооруженных форта, Мертвой Головы и Бешеного Пса, пройти между которыми незамеченным было практически нереально(даже если у тебя есть на это мистические средства - за этим особо приглядывали колдуны из секты Багровых Черепов). От форта Мёртвой головы указующим перстом вглубь моря стремился мол, от мола и до форта Бешеного пса протянулась цепь волнолома, между звеньями которого проходили корабли.
В самом городе крепкими укреплениями выделялись два здания. Как потом Нарья узнала, одним из них была тюрьма, из которой за все время её существования до этого момента так никто и не сбежал, хотя пытались. Второй, Замок Псов, стремил вверх к небу свои шпили из черного камня, на самом высоком из которых реял флаг с черепом собаки, знаком Барона.
Ветер Удачи дал приветственный залп и легкокрылой чайкой проскользнул между ощетинившихся пушками бастионов, похожих на верных охранных псов, которые только и ждут сигнала хозяина, чтоб порвать захватчика в клочья.
Фрегат встал на рейд. Фел’рис, как порядочный капитан, оставил команду на корабле, взял своих помощников и отправился на берег, представляться командору флота, под чье командование вставал любой пират, решавший обосноваться на базе. Пираты, не представившиеся командору и осмелившиеся на охоту в здешних водах, долго не жили - о них быстро узнавали и объявляли браконьерами, со всеми вытекающими.
Пока матросы сворачивали паруса, бросали якорь, спускали шлюпку, Нарья старалась не мешаться под ногами и стояла на кормовой надстройке, разглядывая город.
Кроме тюрьмы и замка, взгляд привлекали другие, весьма добротные и в массе своей эклектичные постройки. Громадой возвышалась Арена вечной Битвы - округлый амфитеатр без крыши, в центре которого находилась сама арена для боёв, а от арены, как большие ступени, расходились сидения для обычных пиратов и ложи для Барона и особо приближённых к нему людей.
В порту, носящем имя Беззаконный, посреди складов и зданий портового управления, выделялись Верфь Железных Шипов, на которой по особым заказам строились новые корабли и улучшались старые, а также Мастерская Главного Калибра, где изготавливались самые мощные, дальнобойные и магически улучшенные орудия.
Верфь была построена чуть в стороне от основного города, там, где в бухту впадала широкая река, берущая своё начало где-то высоко в горах. Склады и мастерские верфи жались друг к другу, будто сиротки, и казалось, что архитектор пожалел места, когда проектировал её. Но нет, в подобном расположении мастерских был другой резон - таким образом должно было тратиться меньше времени для прохождения материалов от склада и до готового корабля.
От Верфи к порту и к Мастерской Главного Калибра венами протянулись рельсы для вагонеток, по которым, как кровь, туда и сюда, двигались составы, везущие сырьё, отдельные детали и пушки.
Тут и там по городу, между обычных непримечательных деревянных домов и каменных трактиров, садов и парков, улиц и переулков, привлекали своей яркостью и вычурностью особняки красного и розового кирпича, с башенками, ажурными балконами, цветными стёклами, кружевными орнаментами и резными украшениями - бордели Красных Дев.
Как и в любом крупном порту, жизнь в городе била ключом - этим База Чёрного Пса походила на Ахайос. Но Ахайос притворялся приличным городом, крупной колонией Шваркараса, законопослушной и лояльной, как содержанка, которая продаёт свою ласку в тенях алькова, пока никто не видит, а на виду ведёт себя, как порядочная женщина. А База была похожа на уличную проститутку, выставляющую свои прелести напоказ и ничуть не стыдящуюся порочного образа жизни.
База являла собой место обитания вояк и пиратов, а значит, и развлечения были под стать контингенту: трактиры, увеселительные заведения, казино, бойцовские клубы, арены… В городе постоянно что-то происходило, случались споры, драки и перестрелки. По улицам сновали и шествовали, спешили и вальяжно прогуливались, шатались от выпитого, валялись в канавах и разъезжали в шикарных экипажах представители самых разных рас, форм, размеров и расцветок.
Лучи закатного солнца освещали верхушки гор, окружавших базу. По городу тут и там появлялись светлячки уличных фонарей и окон домов. На кораблях, стоящих в порту, тоже зажглись огни. На бухту и город медленно наваливалась ночь.
Шлюпка отчалила, унося с собой капитана, первого помощника и квартирмейстера. Оставшиеся на борту моряки шумно завидовали тем матросам, что гребли сейчас, доставляя офицеров в город - ведь им придётся провести на берегу несколько часов, прежде чем будет получено разрешение на выход остальной команде.
Фел’рис снова был облачён в тот самый костюм, в котором Нарья видела рысина три года назад на рабском рынке. Он был в меру роскошен, чтоб обыватели не посчитали капитана нищим оборванцем, и в меру скромен, чтоб не вызывать раздражения у сильных мира сего. Рысин явно любил пускать пыль в глаза: темно-зелёный жюстокор выгодно подчеркивал цвет глаз и яркий оттенок рыжей шевелюры, черный жилет с ажурной серебряной вышивкой обтягивал крепкий и одновременно гибкий, как у акробата, торс, рубашка с накрахмаленным кружевным жабо слепила глаза чистой белизной. Ноги до колен обтягивали черные кюлоты, а от колен до вычурных ботинок - белые чулки. Нарье было интересно увидеть, сумеет ли капитан не замочить ног, но её с собой не взяли. Даже волосы, обычно торчащие во все стороны, перед отплытием капитан успел завить специальными щипцами. То-то у него все четыре юнги с самого утра пропадали, небось чистили и утюжили всё.
Нарья проводила глазами удаляющуюся лодку.
– Твоя всё вздыхать? - неожиданно сзади раздался женский голос с сильным акцентом.
Даже не поворачиваясь, Нарья могла сказать, что это к ней подкралась боцман Лотегра из народа тахэну. Но Нарья повернулась, потому как опасно было не смотреть боцману в глаза - вера Лотегры позволяла и по морде съездить за такое неуважение.
Лотегра была высокой, мускулистой темнокожей женщиной, всё тело и правая половина лица которой были украшены чёрными узорами татуировки. Они переплетались, перетекали один в другой, сплетались в единую картину и разбегались в разные стороны. Особенно страшно было смотреть на её лицо - когда-то миловидное, сейчас оно было огрубевшим, просоленным в морях, с обветренной кожей и кучей шрамов разных размеров, которые, впрочем, успешно прятались под краской. Волосы она стригла коротко, тщательно выбривая на висках и за ушами. Одевалась Лотегра, как простой матрос - в холщовые штаны и рубаху, а ходила босиком. Сражаться боцман предпочитала двумя причудливо изогнутыми клинками и кнутом, в который было вплетено множество острых лезвий.
– Красивый, правда? – Не, уточняя, о ком она, спросила Нарья, окончательно повернулась к бухте спиной и прислонилась к фальшборту.
– Красивый, да. Но не мужчина. Котик. Мур-мур. – Лотегра рассмеялась хриплым смехом.
– Да я не о капитане. О городе. – Нарья смутилась, легкий румянец выдал её с головой. – А что, так сильно заметно, что я чувствую?
– А то! Твоя постоянно краснеть, когда евойная видеть. А уж стоит евойной на твоя посмотреть, так моя решать, что твоя купаться пора – жаром так и пыхать.
– И что, все знают? Или только ты заметила?
–Все, не все… Кто-то знает, кто-то нет. Твоя ли не всё равно?
– Да в общем-то, действительно. А твоя… в смысле, ты… Есть кто-то, от кого ты жаром пышешь?
– Нет, пока нет. Моя богине служить, славу добывать, головы врагов срубать. О мужчины не думать - некогда.
– А какой он – настоящий мужчина, по-твоему? Раз наш капитан – котик мурмур?..
– О! Сильный. Крепкий. Мощный. Чтоб татуировки по телу так, что чёрный весь. Чтоб многа голова срубил. Многа тсанса наделал. Чтоб наша к богине прийти, и по обе руки от ейная встать.
–А твои татуировки – это просто так или ритуал какой?
– Просто так? Хах! Моя племя просто так не делать. Смысл в каждой. Эта ваша картинки лепить, а куда и как – не думать.
– Расскажи? – Нарья заинтересованно посмотрела на Лотегру. Так откровенно и долго они разговаривали впервые. Тем более о татуировках – сакральном предмете верований всяких отсталых племён, осколках империи Акмальтапосека, поклоняющихся пантеону Двух Лун.
Колдовство татуировки – странная, загадочная, распространённая в туземных племенах практика. Колдун, пребывая в состоянии расширенного сознания, наносит под кожу узоры с помощью специальных инструментов и особенных составов. От комбинации составов, рисунков и других ритуальных действий рисунок приобретает особенные свойства, которые вкладывает в них колдун. Некоторые татуировки работают как защита - от сглаза, от мистических или магических воздействий, от влияния разного рода энергий - некротический или хаотической, - от пуль или стрел. Некоторые колдун может снимать с себя и использовать, как одноразовый предмет.
Воины туземцев по узору и количеству татуировки могли многое поведать друг о друге - из какого племени, кто родители, сколько врагов убил, кому поклоняется, чем занимается… Татуировками отмечали многие события в жизни человека - становление взрослым, свадьбу, подвиги, победы и поражения.
В колдовских практиках других народов и рас татуировка тоже применялась весьма часто: колдовские татуировки использовали воины племен Сохотека, нанося на кожу не только красочные рисунки, но и специальные шрамы.
Половина команды радостно взревела. Те же, кто рискнул пойти за мятежниками, молчали.
– Так вот! Я не буду терпеть. Я не буду ждать, пока меня упакуют и перевяжут бантиком! Этих троих - он широким жестом указал на змею, овцу и мага - повесить. Остальным - дать баркасы, еды и отправить на все восемь сторон. А мы... Мы найдём добычу. Захватим её. Вернёмся в Ахайос и будем кутить.
По команде прошёл ропот: морякам казалось, что наказание было слишком суровым. Но ни один не выступил против.
Кссшатас даже глазом не моргнул. Он вообще всё время отповеди стоял с отсутствующим лицом. Белем, услышав приговор, побледнела. Ноги её подкосились, женщина пошатнулась, но устояла. Ей было стыдно за то, что она подвела своих друзей, тех, кто доверился и пошёл за ней, а теперь будет умирать от солнца или от шторма в утлом судёнышке.
Брайан покраснел от еле сдерживаемого гнева. Он сжал кулаки так, что костяшки пальцев побледнели. На скулах проступили и шевелились желваки. Казалось, он готов броситься на Фел’риса.
Капитан обратился к трём зачинщикам.
– Мы столько прошли вместе. Я считал вас братьями. Я верил вам! А вы предали моё доверие и продали меня. Вы предали береговое братство! Нарушили кодекс! Я… - голос Фел’риса сорвался и он тихо добавил.- Начинайте.
Освободили место на палубе. Боцман подготовила верёвки: завязала на конце каждой по петле, затем помощники боцмана перекинули верёвки через фока-нок-рею10.
Бунтовщиков подвели к петлям. Фел’рис дал каждому последнее слово.
Кссшатас промолчал, гордо смотря на капитана. Ничто не могло сломить его упертость, даже близость смерти. На его шею накинули петлю и несколько матросов рвануло конец вверх. Змей задёргался, извиваясь в пляске дьявола. Мощным рывком он чуть было не порвал верёвку, она затрещала, но выдержала.
Белем начала блеять что-то о прощении, унижаясь и падая на колени. Её подняли рывком на ноги, набросили петлю и вздёрнули побыстрее, чтоб не позорилась.
– Не возвращайся в Ахайос, мудила. Сайф “Яростный” достанет тебя, и тогда ты будешь молить его о смерти. А он будет смеяться над тобой. Над тобой и этими идиотами! - Выкрикнул Брайан д’Мерьель. Фел’рис махнул рукой, приказывая и его повесить. Но перед тем, как взлететь к рее, Брайан вскинул руку, с его пальцев сорвалось огненное заклинание и полетело в капитана, но разбилось об амулет и пропало втуне.
Остальным выделили три баркаса, снабдили некоторым количеством еды и воды, выдали оружие, компас, секстан и (об этом капитан распорядился отдельно) амулеты против хаоса.
Когда был обрублен последний конец, “Ветер удачи” поднял паруса и взял курс на Базу Черного Пса.
Прода от 03.06.2018, 12:38 Часть 3.
Обещая “найти богатый приз и вернуться в Ахайос”, Фел’рис погрешил против истины - в Ахайос он возвращаться в ближайшее время не собирался. Он хотел затаиться где-нибудь в другом месте и вернуться обратно, набрав силы, заручившись поддержкой могущественных союзников, когда враги уже напрочь забудут о его участии в “похищении невесты”.
Когда капитан выбирал, куда сбежать от Сайфа “Яростного”, он решил, что лучше всего спрятаться практически на самом виду, и выбрал одну из множества грязных пиратских баз, которая занозой расположилась посреди Экваториального архипелага, прямо таки бельмом на глазу колоний Алмарской Империи и Эллумиса. Базу Чёрного Пса.
Впрочем, это был не столько рискованный, сколько тщательно обдуманный шаг - задумай Сайф появиться в этих землях, он скорее всего огребёт от алмарских патрулей, не сочувствующих ни Хмааларскому Султанату, ни Шваркарасу, не так давно воевавшему в этих морях с Ригельвандо за превосходство.
Две недели заняло путешествие от острова Калистис до моря Псов. Десять дней авральной работы - потеряв треть команды, Фел’рис сократил количество вахт, так что у моряков практически не оставалось времени на отдых.
Погода благоволила “Ветру удачи”. А может не только погода, но и умения штурмана Отто. Младший сын герра ван Грин, любимчик матушки, выучившийся на штурмана аж в столице Алмарской Империи, имевший все шансы стать хорошим офицером флота его императорского величества, Отто ван Грин бросил всё и стал наёмником, разбив сердце матери. Что послужило причиной тому поспешному решению - неизвестно, но поговаривали, что любовная интрижка. Наприключавшись на суше вдоволь, Отто вспомнил о своих профессиональных навыках и подался в пираты. Обычная история. Но чутьё у этого обычного было совсем не обычным. Казалось, в нём дремали зачатки мага воздуха или дар ясновидения - он невероятно чётко мог предсказывать малейшие изменения погоды и уводил корабль с пути шторма, если это было возможно. Да, иногда это оборачивалось дополнительным днём пути, но, пока провианта хватало - это того стоило.
Чуть поплутав между островами, “Ветер удачи” добрался до цели назначения целым и невредимым.
Здравствуй, База Черного Пса.
Возглавляемая Бароном и его командорами, подчиняющаяся строгой иерархии, эта база являла собой небольшое пиратское государство, не признающее никакие другие законы, кроме своих собственных. Она давала кров и возможность сбывать награбленное представителям всех рас и национальностей, торговцам любого государства – продавать и покупать товары, изгоям любого общества – найти свой дом и быть хоть чуточку полезными.
База была хорошо защищена со всех сторон: с суши её окружали непролазные горы и тропические леса, с моря – два прекрасно вооруженных форта, Мертвой Головы и Бешеного Пса, пройти между которыми незамеченным было практически нереально(даже если у тебя есть на это мистические средства - за этим особо приглядывали колдуны из секты Багровых Черепов). От форта Мёртвой головы указующим перстом вглубь моря стремился мол, от мола и до форта Бешеного пса протянулась цепь волнолома, между звеньями которого проходили корабли.
В самом городе крепкими укреплениями выделялись два здания. Как потом Нарья узнала, одним из них была тюрьма, из которой за все время её существования до этого момента так никто и не сбежал, хотя пытались. Второй, Замок Псов, стремил вверх к небу свои шпили из черного камня, на самом высоком из которых реял флаг с черепом собаки, знаком Барона.
Ветер Удачи дал приветственный залп и легкокрылой чайкой проскользнул между ощетинившихся пушками бастионов, похожих на верных охранных псов, которые только и ждут сигнала хозяина, чтоб порвать захватчика в клочья.
Фрегат встал на рейд. Фел’рис, как порядочный капитан, оставил команду на корабле, взял своих помощников и отправился на берег, представляться командору флота, под чье командование вставал любой пират, решавший обосноваться на базе. Пираты, не представившиеся командору и осмелившиеся на охоту в здешних водах, долго не жили - о них быстро узнавали и объявляли браконьерами, со всеми вытекающими.
Пока матросы сворачивали паруса, бросали якорь, спускали шлюпку, Нарья старалась не мешаться под ногами и стояла на кормовой надстройке, разглядывая город.
Кроме тюрьмы и замка, взгляд привлекали другие, весьма добротные и в массе своей эклектичные постройки. Громадой возвышалась Арена вечной Битвы - округлый амфитеатр без крыши, в центре которого находилась сама арена для боёв, а от арены, как большие ступени, расходились сидения для обычных пиратов и ложи для Барона и особо приближённых к нему людей.
В порту, носящем имя Беззаконный, посреди складов и зданий портового управления, выделялись Верфь Железных Шипов, на которой по особым заказам строились новые корабли и улучшались старые, а также Мастерская Главного Калибра, где изготавливались самые мощные, дальнобойные и магически улучшенные орудия.
Верфь была построена чуть в стороне от основного города, там, где в бухту впадала широкая река, берущая своё начало где-то высоко в горах. Склады и мастерские верфи жались друг к другу, будто сиротки, и казалось, что архитектор пожалел места, когда проектировал её. Но нет, в подобном расположении мастерских был другой резон - таким образом должно было тратиться меньше времени для прохождения материалов от склада и до готового корабля.
От Верфи к порту и к Мастерской Главного Калибра венами протянулись рельсы для вагонеток, по которым, как кровь, туда и сюда, двигались составы, везущие сырьё, отдельные детали и пушки.
Тут и там по городу, между обычных непримечательных деревянных домов и каменных трактиров, садов и парков, улиц и переулков, привлекали своей яркостью и вычурностью особняки красного и розового кирпича, с башенками, ажурными балконами, цветными стёклами, кружевными орнаментами и резными украшениями - бордели Красных Дев.
Как и в любом крупном порту, жизнь в городе била ключом - этим База Чёрного Пса походила на Ахайос. Но Ахайос притворялся приличным городом, крупной колонией Шваркараса, законопослушной и лояльной, как содержанка, которая продаёт свою ласку в тенях алькова, пока никто не видит, а на виду ведёт себя, как порядочная женщина. А База была похожа на уличную проститутку, выставляющую свои прелести напоказ и ничуть не стыдящуюся порочного образа жизни.
База являла собой место обитания вояк и пиратов, а значит, и развлечения были под стать контингенту: трактиры, увеселительные заведения, казино, бойцовские клубы, арены… В городе постоянно что-то происходило, случались споры, драки и перестрелки. По улицам сновали и шествовали, спешили и вальяжно прогуливались, шатались от выпитого, валялись в канавах и разъезжали в шикарных экипажах представители самых разных рас, форм, размеров и расцветок.
Лучи закатного солнца освещали верхушки гор, окружавших базу. По городу тут и там появлялись светлячки уличных фонарей и окон домов. На кораблях, стоящих в порту, тоже зажглись огни. На бухту и город медленно наваливалась ночь.
Шлюпка отчалила, унося с собой капитана, первого помощника и квартирмейстера. Оставшиеся на борту моряки шумно завидовали тем матросам, что гребли сейчас, доставляя офицеров в город - ведь им придётся провести на берегу несколько часов, прежде чем будет получено разрешение на выход остальной команде.
Фел’рис снова был облачён в тот самый костюм, в котором Нарья видела рысина три года назад на рабском рынке. Он был в меру роскошен, чтоб обыватели не посчитали капитана нищим оборванцем, и в меру скромен, чтоб не вызывать раздражения у сильных мира сего. Рысин явно любил пускать пыль в глаза: темно-зелёный жюстокор выгодно подчеркивал цвет глаз и яркий оттенок рыжей шевелюры, черный жилет с ажурной серебряной вышивкой обтягивал крепкий и одновременно гибкий, как у акробата, торс, рубашка с накрахмаленным кружевным жабо слепила глаза чистой белизной. Ноги до колен обтягивали черные кюлоты, а от колен до вычурных ботинок - белые чулки. Нарье было интересно увидеть, сумеет ли капитан не замочить ног, но её с собой не взяли. Даже волосы, обычно торчащие во все стороны, перед отплытием капитан успел завить специальными щипцами. То-то у него все четыре юнги с самого утра пропадали, небось чистили и утюжили всё.
Нарья проводила глазами удаляющуюся лодку.
– Твоя всё вздыхать? - неожиданно сзади раздался женский голос с сильным акцентом.
Даже не поворачиваясь, Нарья могла сказать, что это к ней подкралась боцман Лотегра из народа тахэну. Но Нарья повернулась, потому как опасно было не смотреть боцману в глаза - вера Лотегры позволяла и по морде съездить за такое неуважение.
Лотегра была высокой, мускулистой темнокожей женщиной, всё тело и правая половина лица которой были украшены чёрными узорами татуировки. Они переплетались, перетекали один в другой, сплетались в единую картину и разбегались в разные стороны. Особенно страшно было смотреть на её лицо - когда-то миловидное, сейчас оно было огрубевшим, просоленным в морях, с обветренной кожей и кучей шрамов разных размеров, которые, впрочем, успешно прятались под краской. Волосы она стригла коротко, тщательно выбривая на висках и за ушами. Одевалась Лотегра, как простой матрос - в холщовые штаны и рубаху, а ходила босиком. Сражаться боцман предпочитала двумя причудливо изогнутыми клинками и кнутом, в который было вплетено множество острых лезвий.
– Красивый, правда? – Не, уточняя, о ком она, спросила Нарья, окончательно повернулась к бухте спиной и прислонилась к фальшборту.
– Красивый, да. Но не мужчина. Котик. Мур-мур. – Лотегра рассмеялась хриплым смехом.
– Да я не о капитане. О городе. – Нарья смутилась, легкий румянец выдал её с головой. – А что, так сильно заметно, что я чувствую?
– А то! Твоя постоянно краснеть, когда евойная видеть. А уж стоит евойной на твоя посмотреть, так моя решать, что твоя купаться пора – жаром так и пыхать.
– И что, все знают? Или только ты заметила?
–Все, не все… Кто-то знает, кто-то нет. Твоя ли не всё равно?
– Да в общем-то, действительно. А твоя… в смысле, ты… Есть кто-то, от кого ты жаром пышешь?
– Нет, пока нет. Моя богине служить, славу добывать, головы врагов срубать. О мужчины не думать - некогда.
– А какой он – настоящий мужчина, по-твоему? Раз наш капитан – котик мурмур?..
– О! Сильный. Крепкий. Мощный. Чтоб татуировки по телу так, что чёрный весь. Чтоб многа голова срубил. Многа тсанса наделал. Чтоб наша к богине прийти, и по обе руки от ейная встать.
–А твои татуировки – это просто так или ритуал какой?
– Просто так? Хах! Моя племя просто так не делать. Смысл в каждой. Эта ваша картинки лепить, а куда и как – не думать.
– Расскажи? – Нарья заинтересованно посмотрела на Лотегру. Так откровенно и долго они разговаривали впервые. Тем более о татуировках – сакральном предмете верований всяких отсталых племён, осколках империи Акмальтапосека, поклоняющихся пантеону Двух Лун.
Колдовство татуировки – странная, загадочная, распространённая в туземных племенах практика. Колдун, пребывая в состоянии расширенного сознания, наносит под кожу узоры с помощью специальных инструментов и особенных составов. От комбинации составов, рисунков и других ритуальных действий рисунок приобретает особенные свойства, которые вкладывает в них колдун. Некоторые татуировки работают как защита - от сглаза, от мистических или магических воздействий, от влияния разного рода энергий - некротический или хаотической, - от пуль или стрел. Некоторые колдун может снимать с себя и использовать, как одноразовый предмет.
Воины туземцев по узору и количеству татуировки могли многое поведать друг о друге - из какого племени, кто родители, сколько врагов убил, кому поклоняется, чем занимается… Татуировками отмечали многие события в жизни человека - становление взрослым, свадьбу, подвиги, победы и поражения.
В колдовских практиках других народов и рас татуировка тоже применялась весьма часто: колдовские татуировки использовали воины племен Сохотека, нанося на кожу не только красочные рисунки, но и специальные шрамы.
