Глава 1
Древняя легенда гласит, что за морем есть далекая-далекая страна. Там, на пересечении семи дорог, стоит великолепный замок, самый прекрасный из тех, что когда либо создавали люди. Но к его воротам не приезжают гости, а в его стенах никогда не звучит смех. Безмолвными серыми тенями скользят по его залам слуги, готовые исполнить любое пожелание своей госпожи – Принцессы Далекой Страны. Но даже принцесса не может покинуть замка. Все, что ей остается, это ждать, когда прекрасный принц обуздает ветер и, перелетев море…
- Очевидно, вы уже все знаете, раз позволяете себе не слушать моих объяснений, - ручка так и замерла в моей руке. Профессор Аригон смотрел на меня своими выцветшими, по жабьи выпученными глазами. – Значит, вы без труда справитесь с моим заданием. Ведь так, адептка Рок? Сколько пальцев я показываю?
Профессор Аригон ведет у нас риторику, но в студенческой среде за этим предметом давно закрепилось название «Хитрология». Все потому, что на нем нас учат лгать. Лгать красиво, стройно, открыто глядя в глаза своего собеседника. И это именно то, что хотел от меня профессор. Вот только я ничем не могла его порадовать. Ложь была настолько противна моему организму, что он тут же начинал протестовать, заставляя меня громко икать до тех пор, пока я не скажу правду. Замечательная особенность, неправда ли?
- Три, - сразу же проваливаю задание я. На этом можно бы было и закончить, влепив мне неуд. Но надо было знать профессора Аригона, выбрав жертву, он просто так ее не отпустит.
- А теперь? – узловатые пальцы старика показали восемь.
- Три, - повторяю, даже не икнув. Ведь это не ложь. Вот если бы он снова спросил меня о том, сколько пальцев он показывает, тогда бы я честно ответила, что восемь. А что можно ответить на вопрос «А сейчас?» - да все что угодно. «А сейчас» – «хорошая погода», «муха сидит на потолке», «мне лень думать» - все это вполне бы подошло.
- Уверены?
- Да.
- А сейчас? – морщинистое лицо профессора пошло красными пятнами, что свидетельствовало о его, мягко сказать, растрепанных чувствах.
- Три, - как заведенная повторяла я, спокойно смотря в лицо преподавателя.
- ВОООН! – взревел Аригон, указывая на дверь.
Я собираю свою сумку и неторопливо иду к выходу. Даже дверью не хлопаю, а аккуратно закрываю ее за собой, прекрасно понимая, что такое поведение злит старика больше, чем если бы я возмущалась или плакала. Вот тогда бы его паучья натура торжествовал, потирая свои ручонки и мерзко хихикая. Это у него что-то вроде увлечения, выбрать себе «любимчика» и доводить того до слез. Конечно, не на каждом занятии, он же не изверг, а только когда у старика хорошее настроение. В нашей группе таким «любимчиком» была я. И тут в его отлаженном механизме случился сбой – я не рыдала, даже протестовать отказывалась. С этим профессор Аригон никак не мог смириться и продолжал свои попытки каждое занятие.
Однажды я даже решила ему подыграть. День выдался солнечным, настроение было хорошее, чего ж не порадовать старика. Как оказалось, зря! Отец всегда говорил, что любая импровизация должна быть хорошо подготовлена. Жаль, тогда я этого не вспомнила. Скандал вышел еще хуже, чем когда я просто доводила профессора Аригона до бешенства. Все потому, что захотела изобразить раскаяние и пустить слезу. Раскаяние получилось на пять с плюсом, особенно убедительными были слова «Простите, профессор Аригон, я не хотела Вас обидеть». Правда ведь, не хотела. А вот со слезами вышла заминка. Последний раз я плакала… В общем, давно это было. Считается, что слезы главное оружие женщины против мужчины, особенно, когда ей от него что-то нужно. Но отец почему-то так и не научил меня им пользоваться, скорее всего из опасений за свое душевное здоровье.
Пять минут! Целых пять минут я пыталась выжать из себя хоть одну несчастную слезинку. А выжала только остатки терпения профессора Аригона. Заявив, что я строю ему рожи, а значит оскорбляю преподавателя действием, старик нажаловался на меня куратору. Хорошо еще, что наш куратор, профессор Лориэль, оказалась женщиной понятливой. Не отчислила, не вызвала родителей, а просто влепила сто часов общественных работ - академии на благо, мне в назидание. Их я отрабатывала целых пол года, закончив только перед летними экзаменами. С тех пор я больше не экспериментирую. Действуя по устоявшемуся распорядку: профессор Аригон спрашивает, я честно проваливаюсь, меня выгоняют.
До следующего занятия было больше часа. Немного подумав, я отправилась в библиотеку. Она как раз находилась на первом этаже главного здания, над входными дверьми которого со времен основания была высечена надпись «Императору врать нельзя». На этих трех словах строилось наше государство, их же с первых дней вбивали в головы студентов Первой Императорской Академии. В ее стенах учились дети богатейших родителей, и то не все, а только те, кто смог сдать экзамены. В будущем, после окончания, все они станут винтиками в огромной государственной машине: судьи, военные, дипломаты, советники. Только я то что здесь делаю? С моим «изъяном правды» мне путь в служащие заказан. Но отец сказал, что я должна учиться в этой Академии, и мне пришлось сдавать экзамены и учиться в этой академии. Уже второй год.
Стоило мне переступить порог библиотеки, как ко мне подбежала Глэдис Хикс, молоденькая библиотекарша, с которой я познакомилась, когда отрабатывала последние двенадцать часов, перебирая старые учебники- какие выкинуть, а какие могут еще лет двадцать полежать.
- Розмарин, как хорошо, что тебя сегодня выгнали пораньше, - затараторила девушка. – У нас проверка. Дали три дня на приведение дел в соответствие. Проверь, пожалуйста, читательские билеты, пока я с книгами разбираюсь.
- Что с тобой делать? – притворно вздыхаю я. – Давай свои читательские. Могла хотя бы для вида посочувствовать, что меня снова выгнали.
Глэдис виновато посмотрела на меня своими ясными голубыми глазами.
- Конечно, мне жаль, просто сейчас времени нет.
- Понятно, понятно. Дай разрешение на работу с читательскими.
- Сейчас, - Глэдис быстро прошептала заклинание (без него я не смогла бы прочесть ни единой строчки в карточках) и убежала в книгохранилище.
«Ну-с, кто у нас злостный нарушитель?» - до окончания занятия я успела проверить больше половины читательских.
- Глэдис, я ухожу. Не забудь отменить разрешение.
Глэдис что-то крикнула в ответ. Что именно, я выяснять не стала, торопясь на следующее занятие. Но если бы было можно, осталась и дальше помогать ей. Все потому, что следующим был урок танцев. Да, да, раз в неделю всем факультетам приходилось нести эту повинность, выделывая разные па ногами. Но, кажется, другие ученики моего мнения не разделяли, с удовольствием кружась в танце. И только я, с детства умученная мадмуазель Жув, до зубного скрежета и судорог в правой ноге, по которой больно, но еще больше обидно била мадмуазель, если у меня что-то не получалось, ненавижу эти танцульки.
В танцевальном зале как всегда было шумно. Весь наш курятник, как я ласково называю свой факультет культуры и просвещения, где учатся только девушки (немужское это занятие, ездить по школам и больницам и сопливые носы утирать), собрался возле стены с зеркалами и поправлял свои туалеты. Складывалось ощущение, что мы не на занятии, а на светском приеме. Если для остальных факультетов была введена форма, то для нашего никаких ограничений ни в цвете, ни в фасоне не было, и девушки одевались по последней моде, стараясь всячески выделиться. Все это доходило до того, что у некоторых модниц под юбку с турнюром можно было спрятать стул, еще и длинный шлейф по полу волочился. В конечном итоге, все эти старания сводились к одной цели – удачно выйти замуж, ведь на остальных факультетах учились только парни, девушки там были редким исключением. Уроки танцев в этом смысле давали огромную возможность с кем-то познакомится. Весь прошлый год наш факультет попеременно вальсировал то с дипломатами, то с финансистами. В начале этого года, из-за сбоев в расписании, мы уже два занятия занимались одни. Но сегодня, по заверениям куратора, наконец-то появятся кавалеры.
Меня сие известие никоем образом не касается. Я спокойно прохожу в дальний угол класс, где вдоль стеночки выстроились стулья, и, устроившись поудобнее, открываю томик любовного романа, как раз к концу занятия дочитаю. Можно было бы почитать что-нибудь более интеллектуальное. Но в Академии меня считают недалекой особой, чудом сдавшей экзамены и перешедшей на следующий год, и я не спешу их разубеждать, да и книжка попалась интересной.
- Посмотрите на замарашку, - подала голос Беатрис, заметив мое появление, - опять в романчик носом уткнулась.
- Ничего удивительного, в реальной жизни у нее вряд ли появится парень, - поддержала ее Паула.
- Оставьте ее в покое, - протянула Кассия, первая красавица нашей группы, - Что с убогой взять? Только пожалеть и милостыню подать, может тогда сменит этот мерзкий фиолетовый цвет.
И «курятник» заквохтал, радуясь удачной шутке и ожидая мой ответ.
А я молчу. Мне нет до них никакого дела. Свое право сидеть в сторонке и читать, вместо того, что бы скакать по паркету, я отвоевала еще в первый год обучения, нещадно оттаптывая ноги своему партнеру. Тогда мне не повезло, парень попался на удивление терпеливый, но на четвертом уроке сдался и он, заявив с присущей дипломатам вежливостью, что предпочитает быть не танцующим человеком со здоровыми ногами, чем неплохо двигающимся в танце ластоногим. Преподавательница его доводами прониклась и отстранила меня от занятий. Правда, приходится сдавать теоретическую часть. Но это такие мелочи.
Неожиданно в класс ввалилась хохочущая толпа парней в черной форме с золотыми пуговицами с военного факультета. Девчонки тут же замолчали, приняв приличествующий юным леди вид.
- Дамы, - произнес староста вояк, и парни как по команде склонили головы, приветствуя наш курс. Девушки так же сделали книксен.
- И с каких пор в нашем институте военные изучают танцы? – улыбнулась Кассия.
- С этого года. Решили приучать нас к прекрасному, - улыбнулся в ответ парень.
- Тогда, нам стоит решить кто с кем танцует и…
- Не беспокойтесь, этот вопрос мы уже решили, - невежливо перебил ее староста, скомандовав - Лем.
Из толпы вояк вышел невысокий, на целую голову ниже старосты паренек, и направился прямо к Кассии. Щелкнув каблуками, Лем протянул ей руку. Покраснев то ли от смущения, то ли от злости, что ей достался партнер всего на несколько сантиметров выше ее, Кассия приняла его приглашение.
- У-у-у, самую красивую забрал, - прошептал парень с последнего ряда.
- А что поделаешь, жребий есть жребий, - с сожалением вздохнул его сосед.
Наши девчонки их не услышали, а вот находившаяся за спинами вояк я - очень даже. Значит они тянули жребий и разыграли нас, как приз на ярмарке. С другой стороны лучше уж жребий, чем передраться за право танцевать с понравившейся девушкой. Вот только не повезло тем, которые будут последние. Им достанутся самые страшненькие… или я. От этой мысли я тихонечко хихикнула. Но меня все-таки услышали. Один из парней оглянулся и обнаружил сидящую в углу странную девицу: прямые черные волосы спадали на выбеленное лицо, отчего то казалось маской, да еще фиолетовое платье. Вздрогнув, он тут же толкнул своего соседа, указывая на меня. Вскоре все они знали о моем существовании. Парни оборачивались, натыкались на фиолетовый цвет моего платья и тут же отводили взгляд, не забыв пнуть соседа, что бы тот то же посмотрел. Последним обернулся староста. Красивый парень, не зря девчонки бросали на него заинтересованные взгляды, темно-каштановые волосы, правильные черты лица и зеленые с желтыми крапинками глаза. Мне вдруг захотелось сделать что-то эдакое, и я показала ему язык. Парень тут же отвернулся, выпрямившись как по команде смирно. Отчего я развеселилась еще больше. Выбор пар закончился. Парней и девушек оказалось ровное количество, если не считать меня. Но на мою скромную персону так никто и не посягнул, к моему великому удовольствию.
Прозвенел звонок и в класс впорхнула профессор Сильва, красивая женщина, бывшая танцовщица, выбившаяся в люди благодаря богатому любовнику. Он то ее и пристроил в Академию. За преподавательницей шаркала старушка-аккомпаниатор.
- Добрый день! О вы уже и на пары разбились. Молодцы! Тогда начнем занятие. С чего-нибудь простенького. Вальс, шаги. Прошу, миссис Дживс.
Старушка уже устроилась за пианино, нашла нужные ноты и, поправив на носу очки, принялась играть вальс, надо отметить довольно неплохо для своих ста двух лет.
- Раз, два, три. Раз, два, три, - отчитывала ритм Сильва. Пары кружились по залу. И никто не заметил, как в класс вошел высокий огненно-рыжий парень в черной форме. Осмотревшись по сторонам и правильно оценив ситуацию, он уверенным шагом направился ко мне. Сердце кольнуло недоброе предчувствие - придется танцевать. Но так просто я сдаваться не собиралась. Делая вид, что читаю, упорно игнорирую изучающий взгляд нависшего надо мной рыжего.
- Мне нужна партнерша для танцев, – сообщает он.
- А мне - розовый пони. И ничего - молчу, никому своих требований не выдвигаю, - отвечаю, не отрывая глаз от книги.
- Что? – растерянно моргнул рыжий. – Это ты так шутишь?
- Нет.
- Что нет? – начал закипать парень, напоминая профессора Аригона.
- Не шучу, - вздыхаю я, взглянув на него. – Я не танцую.
- Почему?
- Как тебе объяснить…
- Что тут у вас? – неожиданно вклинивается в наш разговор Сильва.
- Она отказывается со мной танцевать, - ябедничает рыжий, невежливо указывая на меня пальцем.
- Так, адептка Рок, вставайте и идите танцевать, - приказывает мне женщина.
Что? Нет не так. ЧТО?! Я обескуражена, озадачена, растеряна, какие там еще синонимы есть? Да что там, я просто в шоке! То есть из-за какого-то рыжего она готова отменить с таким трудом добытое освобождение? Краем глаза отмечаю, что к нашему разговору прислушиваются остальные студенты.
- Вставайте, вставайте. Хватит и того, что весь прошлый год без дела просидели, – поторапливает меня Сильва. И я поднимаюсь. Рыжий с победной улыбкой протягивает руку, и мне ничего не остается, как вложить в нее свою. Что ж, сам напросился.
- Внимание, - хлопает в ладоши Сильва. – Давайте попробуем что-нибудь посложнее. Например, Басседанс №1.
Пары послушно построились в две линии, развернувшись лицом друг к другу. Рыжий самодовольно мне ухмыляется. Ну, ну. А что ты на это скажешь? Реверанс, два маленьких шажка, один назад. Я никуда не тороплюсь, жду подходящего момента. Еще два маленьких шажка и один большой навстречу друг другу. Ай, как неудобно, мой каблук впивается в ногу партнера. Тот скривился как от зубной боли. Действительно, хорошо так наступила, от души. Лепечу какие-то извинения и продолжаю танец. Итого: два раза наступила на левую ногу, три на правую, и один раз нога обидно соскользнула, слегка задев носок. Надеюсь, у него там мозоль была. Янтарные глаза парня злобно сверкают, и он пытается провести контратаку. Но не на ту напал. Успеваю убрать ногу за миг до того, как на мой башмачок опустится тяжелый сапог. Танец подходит к концу. Последнее па и поворот направо и шаг. Я же поворачиваю налево, рыжий повторяет за мной и, натыкаясь на парня в соседней с нами паре, чуть не падает.
