Но стоило ему минут пять ни о чём не думать, как Морфей утянул его в своё царство. А там его вер-ные слуги подарили одно из воспоминаний, чужих, летающее неприкаянным шариком.
Мальчишка двенадцати лет бежал, не оглядываясь огибая кусты, отталкиваясь от стволов, мешающих своими ветками, деревьев. Страх подгонял, добавлял сил, подсказы-вал. Но нужно было смотреть под ноги. Он поверил в себя и уже чувствовал, что скоро найдёт просвет и выбежит на опушку, но нет. Как назло, вмешалась коряга. Нога запну-лась, и земля приближалась так быстро, что лишь в последний момент, вспомнив уроки отца, мальчишка сгруппировался и пролетел пару метров. Полежал секунд пять, восста-новил дыхание, мысленно проверил ничего ли не повредил. Всё в порядке, можно двинуть-ся дальше.
Лес играл с мальчишкой, а тот, знай себе, пробирался вперёд. Но зачем?
Эту забаву предложила соседка. Девчонка, которая постоянно придумывала испы-тания для ребят. То на смекалку, то на выносливость. Ей четырнадцать и многие дума-ли, что так она готовится попасть в школу.
– Давайте наперегонки? Кто быстрее добежит до опушки, найдёт там самый не-обычный цветок и вернётся обратно. А я буду ждать своего победителя. Здесь.
Она села, скрестив ноги, на землю. Подмигнула мальчишкам и хлопнула в ладоши:
– Вперёд!
Ребята рванули в разные стороны, договорившись не мешать и не подсказывать друг другу. Ведь к опушке можно выйти не только по прямой.
Милти очень хотел победить. Доказать, что он готов, что знает, как быть взрос-лым. Нести ответственности за выбор и действия. Месяц назад ему пришлось взять на себя обязанности главы семьи после того, как отец пожертвовал собой ради малыша старшей сестры. И вся его жизнь изменилась. Да, ребёнок внутри хотел просто раз-влечься, а мужчина требовал результата.
Добежав до развилки, Милти остановился. Прислушался. Ребята могли устроить всё что угодно. Они недолюбливали его, ведь старший стал привлекать его к делам по-сёлка, а это могло значить, что для него выбрано место. Посмотрел на небо, ориенти-руясь куда лучше свернуть. И снова прислушался. Справа треснула ветка. Звук молнией отразился по телу. Волосы на руках зашевелились. Ведь кроме мальчишек тут был и зверь. На днях слышали рык. Охотники последний раз вернулись не все. Взрослые обсуж-дали, что делать, но детвору не подпускали. Лишь случайно Милти услышал, что в лесу стало опасно.
– Кто здесь? – выдавил он с трудом, вглядываясь в зелёные исполины.
– Здравствуй! Мне очень нужна твоя помощь, – протянул руку старик, вышедший из-за кроны дуба.
Жаль, что в деревне у Милти никто не учил детей не доверять незнакомцам…
Саввин щурился от утреннего солнца. Образ мальчишки туманом висел, будто ждал чего-то. Но так и не смог привлечь внимания и, отдавшись на волю лёгкого ветерка, рас-творился.
Что же хотел этот призрак? Предупредить? Рассказать о себе? Саввин не придал сну значения, а зря…
Несколько дней понадобилось Саввину, чтобы обустроиться. Хорошо, что погода не подвела: в эти дни было сухо и солнечно. Он соорудил шалаш и сплёл из травинок мы-шонка. Карлин любила сказку про юркого зверька и мечтала о ручном питомце. Повесив игрушку, Саввин вечерами разговаривал через неё с сестрой. Как обычно, делился тем как прошёл день, спрашивал о том, чем она занималась, как вела себя и представлял, что, лё-жа в своей кровати, Карлин так же разговаривает с ним.
Припасы, собранные матерью, постепенно подходили к концу. Пришлось учиться охотится и разбираться в съедобных кореньях. Да ещё так, чтобы случайно не пересечься с жителями деревни.
Первое время было непросто, птицы разлетались, ягоды разбегались, грибы прята-лись. И Саввин отчаялся. Силы его покидали, на одной воде долго не протянешь. Хорошо хоть её источник был недалеко от импровизированного домика.
Голод и желание выжить заставили подойти ближе к деревне. Воспоминания и грусть от потери накрыли его с головой. Мурашки побежали по телу, слабость появилась в коленях, дыхание сбилось. Саввин вцепился в дерево, чтобы не упасть, а когда увидел сестрёнку, медленно шедшую мимо, чуть не выбежал навстречу и не зацеловал. Но всё же взял себя в руки, зажмурился и заскулил как щенок.
Мысленно он просил Карлин не поворачиваться, идти куда шла. Хотя знал, что сестра жалостливая и, если подумает, что животинка попала в беду, обязательно прове-рит. Саввин вжался в дерево и старался дышать через раз. Но шаги и шорох говорили, что его всё же услышали. Руки коснулась ладошка.
– Это ты? Ты реальный? Или мне всё это снится? – моргала сестра, трогая его грудь, дотягиваясь до лица.
– Карлин!
Саввин крепко сжал в объятиях родную фигурку. Раскрутил её так, как она посто-янно просила, будучи маленькой. Хотя однажды вздёрнула подбородок и взрослым тоном сказала: «Я уже тяжёлая и не могу позволить собой рисковать. Вот вылечу и разобьюсь… Мама тогда тебя заругает!»
– Поставь меня, – хихикая, произнесла Карлин, а сама прижалась к брату и не хоте-ла отлипать. – Я так рада, что нашла тебя.
– Ну кто же, если не ты?
Брат и сестра целый час выспрашивали друг у друга новости. Карлин наперебой рассказывала, что происходит. Как она волновалась, у всех узнавала, где же он может быть, и даже собрала целую спасательно-поисковую миссию. Правда, их быстро раскры-ли, всё братец средний – предатель, отцу нашептал. И её наказали на целые сутки, запер-ли в старом сарае. Она там грустила и всматривалась в щели, представляла, что Саввин за ней приглядывает.
– А как ты? Где живёшь? Почему не навещаешь меня? – один за другим задавала во-просы Карлин.
– У меня всё хорошо, ты не волнуйся! Я начал новую жизнь, – Саввин пытался со-здать впечатление успешного исхода его изгнания, но девочка была далеко не глупа и пощупав выпирающие рёбра, сказала:
– Не предназначен ты для жизни в одиночку в лесу. Будем встречаться тайно, я найду способ приносить тебе еду.
Саввин вновь прижал к себе сестру и спокойствие разлилось по каждой клеточке тела. Но миг расставания приблизился, как они его не отгоняли. На прощание, Карлин уговорила его показать, где он живёт. Пришлось согласиться, иначе сестра всё равно бы его нашла, но кто знает что её бы подстерегало одну, в лесу, без защиты.
Тем же ужином Карлин украдкой собирала остатки еды. Собрала корзину и, соврав, что пошла с подружками вышивать убежала в лес. Так у них с Саввином появилась тайна. Она, убирая со стола, ловила момент, когда на неё никто не смотрит, и складывала гос-тинцы для изгнанника. А днём искала предлог убежать к нему. Но однажды её средний брат, поймал её за руку и посмотрел на булочку, зажатую в кулаке.
– Ты что, сбежать собралась? Или по ночам хомячишь? Думаешь, если отрастишь бока, на тебя станут больше обращать внимание мальчики?
– Что ты лезешь ко мне? Иди в свою стайку мальчишек, мы с тобой никогда не пой-мём друг друга, – буркнула Карлин и оттолкнула брата.
– Мам! Пап! А Карлин тут собирает для чего-то еду, – не унимался Кит.
– Предатель!
Перед сном состоялся разговор. Мама смотрела на дочь, покачивая головой, но в глазах мелькали вопросы. Карлин показалось, что она на её стороне. А вот папа действи-тельно был строг.
– Что ты задумала? Хочешь пойти по стопам сама знаешь кого? Брось ты это, возь-мись за ум. Вон посмотри, Керлинс устроилась, всё у неё хорошо складывается, скоро свадьбу будут играть. А тебе ещё младшенькой пример показывать, так что возьмись за ум.
Мать же просто погладила дочь по голове. А дождавшись, когда отец ушёл, собрала в котомку еду и прошептала:
– Я тебя прикрою.
Карлин прижалась к матери и также тихо ответила:
– Спасибо, мам.
– Как он?
– Всё хорошо! Просто голодный.
Так в одной тайне уже стало трое. Но как долго всё это сможет продолжаться? Они не думали, им просто всем было хорошо вместе и спокойствие за судьбы родных людей помогало спать по ночам спокойно.
Встречи Карлин и Истона стали происходит всё чаще. Мимолётные во время про-гулки или увлекательные на пригорке, когда смотритель улучал возможность и уходил на проверку периметра ровно в тот момент, когда должна была появиться с тетрадкой у рас-кидистого дерева гостья из прошлого.
Истон рассказывал о текущем мире, о том, как учился, проходил стажировку после получения назначения. О своей семье, как жил в деревушке настолько далёкой от этого места, что удивлялся, как вообще его заприметили, да ещё и пригласили в ученики. Кар-лин же говорила больше о Школе, о приключениях, а вот о семье не хотела рассказывать ничего. Друг это чувствовал и избегал неудобных вопросов.
– Почему ты выбрал охрану леса? Ведь смотрители – это отдельный отряд, их могут направлять и в оазис, и в башню науки? Я один раз, только не спрашивай как, попала на посвящение и слышала, что у ребят интересуются, куда они хотели бы отправиться, – по-делилась воспоминанием Карлин в одну из их встреч.
– Не знаю, – Истон задумался и посмотрел на растущие позади деревья. – Мне не давались другие предметы. Моё спокойствие и терпеливость подтолкнули комиссию к этому назначению. Не могу сказать, что я обрадовался. Но ведь это лучше, чем ничего?
Карлин отвернулась. Внутри клокотала обида, ей-то в прошлом не повезло. У неё были успехи в разных темах, но ни одну из них комиссия не отметила, ссылаясь на её скверный характер. Встряхнув каштановыми прядями, она откинула грустные мысли и поблагодарила про себя сгусток, за то, что он отправил её в будущее, где у неё появился второй шанс.
Каждый рассказ о тренировках, заданиях, всё больше вовлекал Карлин. Она удивля-лась, почему раньше работа смотрителей ей казалась такой скучной? Ведь в ней есть столько возможностей: защищать границы, людей. Быть не просто полезной, а помогать. Делать то, чем неосознанно она всегда занималась.
А ещё она слушала каждое слово и ждала новую встречу, позволяя прорастать чув-ству, которое не входило в её планы, ведь она поклялась никогда не соглашаться стать чьей-то женой. Истон же просто рассказывал, сидел всегда на расстоянии и старался не смотреть на неё, не показывать, что и его всё больше тянуло к студентке, с которой он не имел права общаться.
– Знаешь, в нашем отряде только и говорят о спасательной миссии, – поделился он на одной из вечерних встреч. – Что-то происходит с космическими кораблями и нужны добровольцы.
Карлин позволила себе зародиться мечте. Вот то, где она сможет делать и то, что ей интересно и избавиться от давления традиций и ритуалов. Космос. Вот куда теперь стре-милась её душа. Карлин поставила цель – получить назначение, а может быть, сразу пу-тёвку в команду космических спасателей. Она хотела побольше узнать об этой миссии и как в неё можно попасть, но птичий крик отвлёк парочку.
– Это сова? – спросила удивлённая Карлин.
Вибрации звука пробудил воспоминания. Это был их маленький секрет с братом. Сова видела, как Карлин заходила в лес и летела предупредить Саввина. Но откуда этот знак здесь? В стенах школы, да ещё почти сотню лет спустя. Оказалось, что это один из смотрителей умел повторять крики разных птиц и в отряде у Истона была своя система предупреждений. И она сработала. Нарушитель порядков успел вернуться на место до то-го, как проверяющий заметил отсутствие парня. А Карлин после его ухода открыла тет-радь и поделилась с братом, что их сигнал пронёсся сквозь время и помог избежать её другу возможного наказания.
Кроме общения с Истоном Карлин знакомилась с будущим через уроки. И этот мир ей нравился с каждым днём всё больше. Да и с однокурсниками постепенно нашла общий язык, правда, держалась на расстоянии, ей не хотелось привязываться к ребятам, ведь всё равно скоро придётся расстаться.
К преподавателям же она присматривалась, привычно ожидая замечания или воз-гласа: «Опять эта заноза». Её тихое поведение воспринимали благосклонно, не отвлекает и ладно. Эксперимент, мэтр попросил. Её вообще старались не замечать. И, расслабив-шись, Карлин спустя почти полгода всё же проявила характер.
Урок живописи проходил скучно. Все повторяли за учителем, ни вопросов не зада-вали, не спорили. Дама лета на двадцать их старше, с собранными в пучок каштановыми волосами и глазками пуговками напоминала Карлин постоянно придирающуюся к ней Шапиус. Рука сама дрогнула и масло капнуло в краску, из-за чего на бумаге растеклось уродливое пятно.
– Ты что? – шикнула соседка, белокурая неразговорчивая девчонка. Она краем глаза посмотрела на учительницу, рассматривающую рисунок любимчика, кудрявого рыжево-лосого парня. – Возьми другой лист у тебя есть пара минут всё исправить.
Карлин же посмотрела на украшенную кляксой бумагу, подняла его вверх и спроси-ла у ребят.
– А почему мы должны рисовать чисто? Ровные линии – это же скучно. Да и в при-роде всё совершенно не так. Вот на что похожа моя работа?
– Лист очень древнего клёна, растущего в нашей деревне, – ответил первый смель-чак.
– Лужица на земле после дождя, – подхватил другой.
Каждый захотел поделиться идеей. И урок, где обычно царила полная тишина, пре-вратился в гвалт юношеских голосов. Карлин поддакивала, добавляла к рисунку рванные, хаотичные линии, пятна и ребята подхватывали игру, предлагали новые образы и дели-лись воспоминаниями.
– Почему же мы должны уходить от природы? И создавать слишком чёткие и краси-вые линии, расписывая посуду? Ведь мы тогда лишаем детей возможности с раннего воз-раста знакомиться с тем, что их окружает.
Тишина разлилась по лекторной. Но не от вопроса, а от грохота двери.
Так у Карлин появилось первое замечание в деле и приглашение в кабинет к про-фессору. Но уже не в качестве подопечной, а как студентки, не уважающей старшего.
– Доигралась? – хлёсткий вопрос встретил посетительницу, как только отворилась дверь.
Урлий указал на стул и прошёл к своему столу. Дыхание клокотало, сжатые кулаки расположились по краям исписанной мелким почерком бумаги. Но Карлин не заметила всего этого. Она просто смотрела на лицо брата, отмечала морщинки, пульсирующую жилку. И невольно расплылась в улыбке, признаваясь себе мысленно, что скучала по это-му грозному бородачу. Ей так хотелось подойти и крепко-крепко обнять мужчину, как когда-то обнимала любимого старшего брата.
Профессор же не разделял настроение посетительницы.
– Чему вы радуетесь, девушка?
Карлин потупила взгляд, стараясь спрятать чёртиков в глазах. Правда, улыбка при этом стала ещё шире. Этот голос, даже грозный, вызывал мурашки. Саввин тоже бывало повышал тон, но потом щекотал чтобы показать, что он её всё равно любит.
– Милая моя… – слышала она брата, но… следующие слова вырвали её из воспоми-наний.
– Вы что, думаете это все шутки? Я жду!
Нарастающие эмоции выбили из равновесия. Карлин моргала, не понимая, что она пропустила. Чем вызвала новую волну раздражения.
– Я попросил рассказать, что произошло, а вы, видимо, не настроены на разговор? Не знаю, как там у вас было принято, а у нас непослушание и неуважение наказывается моментально!
Карлин увидела искры в глазах профессора и поняла, что тот вовсе не шутит. Он действительно зол. И, видимо, молчание только добавляло дров в костёр.
– Простите, я так соскучилась за вами, что не удержала улыбнуться, так мне прият-на наша встреча, - пролепетала как ребёнок Карлин и, опустив уголки губ, приподняв брови, посмотрела на образ брата.
***
Мальчишка двенадцати лет бежал, не оглядываясь огибая кусты, отталкиваясь от стволов, мешающих своими ветками, деревьев. Страх подгонял, добавлял сил, подсказы-вал. Но нужно было смотреть под ноги. Он поверил в себя и уже чувствовал, что скоро найдёт просвет и выбежит на опушку, но нет. Как назло, вмешалась коряга. Нога запну-лась, и земля приближалась так быстро, что лишь в последний момент, вспомнив уроки отца, мальчишка сгруппировался и пролетел пару метров. Полежал секунд пять, восста-новил дыхание, мысленно проверил ничего ли не повредил. Всё в порядке, можно двинуть-ся дальше.
Лес играл с мальчишкой, а тот, знай себе, пробирался вперёд. Но зачем?
Эту забаву предложила соседка. Девчонка, которая постоянно придумывала испы-тания для ребят. То на смекалку, то на выносливость. Ей четырнадцать и многие дума-ли, что так она готовится попасть в школу.
– Давайте наперегонки? Кто быстрее добежит до опушки, найдёт там самый не-обычный цветок и вернётся обратно. А я буду ждать своего победителя. Здесь.
Она села, скрестив ноги, на землю. Подмигнула мальчишкам и хлопнула в ладоши:
– Вперёд!
Ребята рванули в разные стороны, договорившись не мешать и не подсказывать друг другу. Ведь к опушке можно выйти не только по прямой.
Милти очень хотел победить. Доказать, что он готов, что знает, как быть взрос-лым. Нести ответственности за выбор и действия. Месяц назад ему пришлось взять на себя обязанности главы семьи после того, как отец пожертвовал собой ради малыша старшей сестры. И вся его жизнь изменилась. Да, ребёнок внутри хотел просто раз-влечься, а мужчина требовал результата.
Добежав до развилки, Милти остановился. Прислушался. Ребята могли устроить всё что угодно. Они недолюбливали его, ведь старший стал привлекать его к делам по-сёлка, а это могло значить, что для него выбрано место. Посмотрел на небо, ориенти-руясь куда лучше свернуть. И снова прислушался. Справа треснула ветка. Звук молнией отразился по телу. Волосы на руках зашевелились. Ведь кроме мальчишек тут был и зверь. На днях слышали рык. Охотники последний раз вернулись не все. Взрослые обсуж-дали, что делать, но детвору не подпускали. Лишь случайно Милти услышал, что в лесу стало опасно.
– Кто здесь? – выдавил он с трудом, вглядываясь в зелёные исполины.
– Здравствуй! Мне очень нужна твоя помощь, – протянул руку старик, вышедший из-за кроны дуба.
Жаль, что в деревне у Милти никто не учил детей не доверять незнакомцам…
***
Саввин щурился от утреннего солнца. Образ мальчишки туманом висел, будто ждал чего-то. Но так и не смог привлечь внимания и, отдавшись на волю лёгкого ветерка, рас-творился.
Что же хотел этот призрак? Предупредить? Рассказать о себе? Саввин не придал сну значения, а зря…
***
Несколько дней понадобилось Саввину, чтобы обустроиться. Хорошо, что погода не подвела: в эти дни было сухо и солнечно. Он соорудил шалаш и сплёл из травинок мы-шонка. Карлин любила сказку про юркого зверька и мечтала о ручном питомце. Повесив игрушку, Саввин вечерами разговаривал через неё с сестрой. Как обычно, делился тем как прошёл день, спрашивал о том, чем она занималась, как вела себя и представлял, что, лё-жа в своей кровати, Карлин так же разговаривает с ним.
Припасы, собранные матерью, постепенно подходили к концу. Пришлось учиться охотится и разбираться в съедобных кореньях. Да ещё так, чтобы случайно не пересечься с жителями деревни.
Первое время было непросто, птицы разлетались, ягоды разбегались, грибы прята-лись. И Саввин отчаялся. Силы его покидали, на одной воде долго не протянешь. Хорошо хоть её источник был недалеко от импровизированного домика.
Голод и желание выжить заставили подойти ближе к деревне. Воспоминания и грусть от потери накрыли его с головой. Мурашки побежали по телу, слабость появилась в коленях, дыхание сбилось. Саввин вцепился в дерево, чтобы не упасть, а когда увидел сестрёнку, медленно шедшую мимо, чуть не выбежал навстречу и не зацеловал. Но всё же взял себя в руки, зажмурился и заскулил как щенок.
Мысленно он просил Карлин не поворачиваться, идти куда шла. Хотя знал, что сестра жалостливая и, если подумает, что животинка попала в беду, обязательно прове-рит. Саввин вжался в дерево и старался дышать через раз. Но шаги и шорох говорили, что его всё же услышали. Руки коснулась ладошка.
– Это ты? Ты реальный? Или мне всё это снится? – моргала сестра, трогая его грудь, дотягиваясь до лица.
– Карлин!
Саввин крепко сжал в объятиях родную фигурку. Раскрутил её так, как она посто-янно просила, будучи маленькой. Хотя однажды вздёрнула подбородок и взрослым тоном сказала: «Я уже тяжёлая и не могу позволить собой рисковать. Вот вылечу и разобьюсь… Мама тогда тебя заругает!»
– Поставь меня, – хихикая, произнесла Карлин, а сама прижалась к брату и не хоте-ла отлипать. – Я так рада, что нашла тебя.
– Ну кто же, если не ты?
Брат и сестра целый час выспрашивали друг у друга новости. Карлин наперебой рассказывала, что происходит. Как она волновалась, у всех узнавала, где же он может быть, и даже собрала целую спасательно-поисковую миссию. Правда, их быстро раскры-ли, всё братец средний – предатель, отцу нашептал. И её наказали на целые сутки, запер-ли в старом сарае. Она там грустила и всматривалась в щели, представляла, что Саввин за ней приглядывает.
– А как ты? Где живёшь? Почему не навещаешь меня? – один за другим задавала во-просы Карлин.
– У меня всё хорошо, ты не волнуйся! Я начал новую жизнь, – Саввин пытался со-здать впечатление успешного исхода его изгнания, но девочка была далеко не глупа и пощупав выпирающие рёбра, сказала:
– Не предназначен ты для жизни в одиночку в лесу. Будем встречаться тайно, я найду способ приносить тебе еду.
Саввин вновь прижал к себе сестру и спокойствие разлилось по каждой клеточке тела. Но миг расставания приблизился, как они его не отгоняли. На прощание, Карлин уговорила его показать, где он живёт. Пришлось согласиться, иначе сестра всё равно бы его нашла, но кто знает что её бы подстерегало одну, в лесу, без защиты.
***
Тем же ужином Карлин украдкой собирала остатки еды. Собрала корзину и, соврав, что пошла с подружками вышивать убежала в лес. Так у них с Саввином появилась тайна. Она, убирая со стола, ловила момент, когда на неё никто не смотрит, и складывала гос-тинцы для изгнанника. А днём искала предлог убежать к нему. Но однажды её средний брат, поймал её за руку и посмотрел на булочку, зажатую в кулаке.
– Ты что, сбежать собралась? Или по ночам хомячишь? Думаешь, если отрастишь бока, на тебя станут больше обращать внимание мальчики?
– Что ты лезешь ко мне? Иди в свою стайку мальчишек, мы с тобой никогда не пой-мём друг друга, – буркнула Карлин и оттолкнула брата.
– Мам! Пап! А Карлин тут собирает для чего-то еду, – не унимался Кит.
– Предатель!
Перед сном состоялся разговор. Мама смотрела на дочь, покачивая головой, но в глазах мелькали вопросы. Карлин показалось, что она на её стороне. А вот папа действи-тельно был строг.
– Что ты задумала? Хочешь пойти по стопам сама знаешь кого? Брось ты это, возь-мись за ум. Вон посмотри, Керлинс устроилась, всё у неё хорошо складывается, скоро свадьбу будут играть. А тебе ещё младшенькой пример показывать, так что возьмись за ум.
Мать же просто погладила дочь по голове. А дождавшись, когда отец ушёл, собрала в котомку еду и прошептала:
– Я тебя прикрою.
Карлин прижалась к матери и также тихо ответила:
– Спасибо, мам.
– Как он?
– Всё хорошо! Просто голодный.
Так в одной тайне уже стало трое. Но как долго всё это сможет продолжаться? Они не думали, им просто всем было хорошо вместе и спокойствие за судьбы родных людей помогало спать по ночам спокойно.
Глава 36. Характер не изменить
Встречи Карлин и Истона стали происходит всё чаще. Мимолётные во время про-гулки или увлекательные на пригорке, когда смотритель улучал возможность и уходил на проверку периметра ровно в тот момент, когда должна была появиться с тетрадкой у рас-кидистого дерева гостья из прошлого.
Истон рассказывал о текущем мире, о том, как учился, проходил стажировку после получения назначения. О своей семье, как жил в деревушке настолько далёкой от этого места, что удивлялся, как вообще его заприметили, да ещё и пригласили в ученики. Кар-лин же говорила больше о Школе, о приключениях, а вот о семье не хотела рассказывать ничего. Друг это чувствовал и избегал неудобных вопросов.
– Почему ты выбрал охрану леса? Ведь смотрители – это отдельный отряд, их могут направлять и в оазис, и в башню науки? Я один раз, только не спрашивай как, попала на посвящение и слышала, что у ребят интересуются, куда они хотели бы отправиться, – по-делилась воспоминанием Карлин в одну из их встреч.
– Не знаю, – Истон задумался и посмотрел на растущие позади деревья. – Мне не давались другие предметы. Моё спокойствие и терпеливость подтолкнули комиссию к этому назначению. Не могу сказать, что я обрадовался. Но ведь это лучше, чем ничего?
Карлин отвернулась. Внутри клокотала обида, ей-то в прошлом не повезло. У неё были успехи в разных темах, но ни одну из них комиссия не отметила, ссылаясь на её скверный характер. Встряхнув каштановыми прядями, она откинула грустные мысли и поблагодарила про себя сгусток, за то, что он отправил её в будущее, где у неё появился второй шанс.
Каждый рассказ о тренировках, заданиях, всё больше вовлекал Карлин. Она удивля-лась, почему раньше работа смотрителей ей казалась такой скучной? Ведь в ней есть столько возможностей: защищать границы, людей. Быть не просто полезной, а помогать. Делать то, чем неосознанно она всегда занималась.
А ещё она слушала каждое слово и ждала новую встречу, позволяя прорастать чув-ству, которое не входило в её планы, ведь она поклялась никогда не соглашаться стать чьей-то женой. Истон же просто рассказывал, сидел всегда на расстоянии и старался не смотреть на неё, не показывать, что и его всё больше тянуло к студентке, с которой он не имел права общаться.
– Знаешь, в нашем отряде только и говорят о спасательной миссии, – поделился он на одной из вечерних встреч. – Что-то происходит с космическими кораблями и нужны добровольцы.
Карлин позволила себе зародиться мечте. Вот то, где она сможет делать и то, что ей интересно и избавиться от давления традиций и ритуалов. Космос. Вот куда теперь стре-милась её душа. Карлин поставила цель – получить назначение, а может быть, сразу пу-тёвку в команду космических спасателей. Она хотела побольше узнать об этой миссии и как в неё можно попасть, но птичий крик отвлёк парочку.
– Это сова? – спросила удивлённая Карлин.
Вибрации звука пробудил воспоминания. Это был их маленький секрет с братом. Сова видела, как Карлин заходила в лес и летела предупредить Саввина. Но откуда этот знак здесь? В стенах школы, да ещё почти сотню лет спустя. Оказалось, что это один из смотрителей умел повторять крики разных птиц и в отряде у Истона была своя система предупреждений. И она сработала. Нарушитель порядков успел вернуться на место до то-го, как проверяющий заметил отсутствие парня. А Карлин после его ухода открыла тет-радь и поделилась с братом, что их сигнал пронёсся сквозь время и помог избежать её другу возможного наказания.
***
Кроме общения с Истоном Карлин знакомилась с будущим через уроки. И этот мир ей нравился с каждым днём всё больше. Да и с однокурсниками постепенно нашла общий язык, правда, держалась на расстоянии, ей не хотелось привязываться к ребятам, ведь всё равно скоро придётся расстаться.
К преподавателям же она присматривалась, привычно ожидая замечания или воз-гласа: «Опять эта заноза». Её тихое поведение воспринимали благосклонно, не отвлекает и ладно. Эксперимент, мэтр попросил. Её вообще старались не замечать. И, расслабив-шись, Карлин спустя почти полгода всё же проявила характер.
Урок живописи проходил скучно. Все повторяли за учителем, ни вопросов не зада-вали, не спорили. Дама лета на двадцать их старше, с собранными в пучок каштановыми волосами и глазками пуговками напоминала Карлин постоянно придирающуюся к ней Шапиус. Рука сама дрогнула и масло капнуло в краску, из-за чего на бумаге растеклось уродливое пятно.
– Ты что? – шикнула соседка, белокурая неразговорчивая девчонка. Она краем глаза посмотрела на учительницу, рассматривающую рисунок любимчика, кудрявого рыжево-лосого парня. – Возьми другой лист у тебя есть пара минут всё исправить.
Карлин же посмотрела на украшенную кляксой бумагу, подняла его вверх и спроси-ла у ребят.
– А почему мы должны рисовать чисто? Ровные линии – это же скучно. Да и в при-роде всё совершенно не так. Вот на что похожа моя работа?
– Лист очень древнего клёна, растущего в нашей деревне, – ответил первый смель-чак.
– Лужица на земле после дождя, – подхватил другой.
Каждый захотел поделиться идеей. И урок, где обычно царила полная тишина, пре-вратился в гвалт юношеских голосов. Карлин поддакивала, добавляла к рисунку рванные, хаотичные линии, пятна и ребята подхватывали игру, предлагали новые образы и дели-лись воспоминаниями.
– Почему же мы должны уходить от природы? И создавать слишком чёткие и краси-вые линии, расписывая посуду? Ведь мы тогда лишаем детей возможности с раннего воз-раста знакомиться с тем, что их окружает.
Тишина разлилась по лекторной. Но не от вопроса, а от грохота двери.
Так у Карлин появилось первое замечание в деле и приглашение в кабинет к про-фессору. Но уже не в качестве подопечной, а как студентки, не уважающей старшего.
– Доигралась? – хлёсткий вопрос встретил посетительницу, как только отворилась дверь.
Урлий указал на стул и прошёл к своему столу. Дыхание клокотало, сжатые кулаки расположились по краям исписанной мелким почерком бумаги. Но Карлин не заметила всего этого. Она просто смотрела на лицо брата, отмечала морщинки, пульсирующую жилку. И невольно расплылась в улыбке, признаваясь себе мысленно, что скучала по это-му грозному бородачу. Ей так хотелось подойти и крепко-крепко обнять мужчину, как когда-то обнимала любимого старшего брата.
Профессор же не разделял настроение посетительницы.
– Чему вы радуетесь, девушка?
Карлин потупила взгляд, стараясь спрятать чёртиков в глазах. Правда, улыбка при этом стала ещё шире. Этот голос, даже грозный, вызывал мурашки. Саввин тоже бывало повышал тон, но потом щекотал чтобы показать, что он её всё равно любит.
– Милая моя… – слышала она брата, но… следующие слова вырвали её из воспоми-наний.
– Вы что, думаете это все шутки? Я жду!
Нарастающие эмоции выбили из равновесия. Карлин моргала, не понимая, что она пропустила. Чем вызвала новую волну раздражения.
– Я попросил рассказать, что произошло, а вы, видимо, не настроены на разговор? Не знаю, как там у вас было принято, а у нас непослушание и неуважение наказывается моментально!
Карлин увидела искры в глазах профессора и поняла, что тот вовсе не шутит. Он действительно зол. И, видимо, молчание только добавляло дров в костёр.
– Простите, я так соскучилась за вами, что не удержала улыбнуться, так мне прият-на наша встреча, - пролепетала как ребёнок Карлин и, опустив уголки губ, приподняв брови, посмотрела на образ брата.
