- Указано в завещании, - отозвался Барри, вонзая лопату в мокрую землю. Фонарь детектив, не церемонясь, поставил на надгробие. – Эти развалины ведь тоже в собственности покойницы. Да тут много чего ей принадлежит! Принадлежало, - поправился детектив, щёлкая зажигалкой. – Ни клочка не продала за всю жизнь. Даже самый влиятельный человек в городе, Броди Бёрн, вынужден платить ведьме ежегодную ренту за пользование землёй.
- Ого.
- А ведь Бёрн пытался с ней договориться, - с наслаждением затягиваясь сигаретным дымом, продолжал Барри. – Шутка ли – владелец крупнейшего фармацевтического производства графства Уиклоу платит мзду старой ведьме! Ну а что поделать, если фабрика стоит на её земле? Бывший владелец как-то договорился, а вот Бёрн каждый год ядом истекал, когда приходило время платить по счетам.
- Мотив.
О’Салливан даже закашлялся.
- Да вы что, Курт, - отплёвываясь от дыма, сипло выдохнул детектив. – Старине Броди уже за шестьдесят! Предположим, старуху Мюррей он побаивался, но отыграться на наследниках? Чтобы не платить ренту? Это как-то… радикально… в его возрасте.
- Вы беседовали с ним?
- Нет, - огрызнулся О’Салливан, отбрасывая сигарету. – К таким людям, как Бёрн, без ордера не сунешься. Он с вами и говорить не станет. Да и что я ему вменю? Пьяные сплетни в пабе? Слухи, догадки, сомнительные мотивы? Его в тот вечер, кажется, вообще в городе не было – укатил на встречу с клиентами в Дублин. Его старший сынок хвастал, что он остался за старшего на фабрике, и скоро вообще станет тут всем заправлять… Мерзкий тип! Я с ним в старшей школе пересекался. Давайте-ка покончим с этим поскорее!
Вдвоём они оттащили могильную плиту, которую благодарные жители попросту бросили сверху на неровный бугорок земли, и принялись за работу. Плащи и пиджаки повесили с молчаливого согласия усопших на соседних могилах, и закатили рукава.
Копали недолго: в каменистой ирландской почве хоронили неглубоко. Детектив О’Салливан настолько горел желанием поскорее убраться с кладбища, что Курту даже не нашлось работы: Барри копал за двоих.
- Всё, - отфыркиваясь, заявил детектив, когда лопата уткнулась в крышку гроба. – Сейчас защёлки отодвинем, заглянем, вы галочку в отчёте поставите, и дело с концом.
- Гвозди не забивали?
- Местный похоронщик заказывает гробы на новой фабрике, - отставляя лопату, отозвался О’Салливан. – Тут гвозди не требуются.
Про кол в грудь Курт уже даже не заикался.
- У меня, к слову, на этом кладбище дед похоронен, - поделился вдруг детектив. – Никогда не забуду его последние слова! Он спросил: ты хорошо держишь лестницу?!
О’Салливан первым рассмеялся собственной шутке, явно оттягивая момент загробного знакомства с мисс Мюррей, так что Курту ничего не оставалось, кроме как забраться в могилу самому. Защёлки разбухли от влаги и не поддавались, так что Курт порядком намучился, отодвигая их одну за другой.
- Всё, - выпрямляясь, позвал Курт. – Вот видите, справились до полуночи, а вы переживали… Поможете выбраться? Барри?..
Курт стоял по пояс в земле, поэтому не сразу увидел, от чего напарник вдруг сипло замычал и шагнул спиной вперёд, прямиком в разрытую могилу.
Курт едва успел отпрыгнуть.
Тяжёлая дубовая крышка укоризненно загудела, выдерживая внушительный вес детектива.
Со всех сторон к могиле приближались заунывно воющие фигуры, почти неразличимые в темноте. Шаркали ноги, лязгала цепь, рычал невидимый пёс…
- Святая Мария, Иосиф и Младенец Иисус, - забормотал Барри, отступая по гробу ещё на шаг назад и едва не впечатывая Курта в надгробие. – Пресвятая Троица…
- Барри, слезьте с меня! – не выдержал Курт. – Слышите? Лучше подсадите меня, чтобы я мог выбраться!
- Н-нечисть…
- Сами вы нечисть, - уже совсем рассердился Леманн. – Поможете вы мне или нет?!
Яма хоть и была неглубокой, задрать ногу пришлось почти до пояса, а зацепиться с той стороны оказалось не за что. Мокрая почва скользила под ботинками, скользкая крышка гроба не позволяла оттолкнуться как следует, так что Курту пришлось опираться о землю, чтобы неуклюже выбраться из ямы. За спиной бубнил сомнительные молитвы Барри.
- Как в старые добрые времена, - пробормотал Курт, распрямляясь.
Перчатки, штаны, даже светлая рубашка – всё оказалось изгваздано в грязи. Интересно, как в Эшфорде с прачечными?
Фигуры между тем смыкали тесное кольцо, попадая под полукруг света от дрожащего фонаря. Вой и рычание приближались, пока Курт терпеливо ждал. Барри, к счастью, больше не мешал, беззвучно опустившись на крышку гроба. Близость покойной Морриган Мюррей его, по-видимому, уже не пугала.
- Представьтесь! – потребовал Курт, наклоняясь за ручным фонариком.
В ответ завыли и зарычали с утроенной силой, а Курт наконец щёлкнул включателем, направляя луч света на ходящих во тьме.
- Роуэн Бёрн! – обрёл голос Барри. – Мерзавец! Я так и знал, что без тебя не обошлось!
Вытьё сменилось хохотом, но бежать опознанный Роуэн с товарищами не собирался. Наоборот, круг сжали, отрезая пути к отступлению. Курт пересчитал: пятеро, плюс злой пёс, рвущийся с цепи. Поводок здесь не помог бы: пёс оказался борцовской породы, с уродливой мордой и безумными глазами. То ли несчастное животное чем-то опоили, то ли долго держали взаперти.
- Какие люди, - лениво протянул тот, кого детектив назвал Роуэном. – А хорошо смотришься в могиле, О’Салливан!
Курт подал руку Барри, помогая выбраться, и молча передал ему фонарь.
- Кто это с тобой? – продолжал Роуэн. – Смазливый какой! Твой дружок из Дублина, Барри? Ходишь по мужским клубам?
- Пасть захлопни! – ощерился детектив. – Это мой коллега из Ватикана! Ты хоть в курсе, какие у него полномочия?
- Что-то не выглядит он, как монах, - поцокал языком Роуэн, под дружный гогот парней. – Имя есть у него?
- Что вы делаете на кладбище ночью? – прервал Курт, шагая вперёд.
Парень, державший пса, едва не упустил цепь, когда тот рванулся вперёд, заливаясь бешеным лаем.
- Законом не запрещено, - глумливо отозвался Роуэн. – А вот вы чем тут занимаетесь, ребятки? Думаете стащить у старухи украшения и золотые зубы?
- Вы пьяны? – спросил Курт.
От парней разило странными ароматами. Леманн подался вперёд, принюхиваясь, и в этот момент пёс вырвался-таки из рук гогочущего хозяина.
За спиной запоздало вскрикнул Барри.
Пёс прыгнул на Курта, едва не повалив с ног, хлопнул челюстями у самого лица и тут же шарахнулся в сторону, припадая на дрожащие лапы.
Гогот оборвался.
- Что за… - выдохнул Роуэн.
Пёс жалобно скулил, пятился задом, не отрывая брюха от земли, и наконец бросился прочь, волоча за собой громыхающую цепь. Чертыхнулся его хозяин, коротко позвал в темноту, но пёс так и не вернулся. Жалобный скулёж и звон цепи затихли вдалеке, а взгляды присутствующих остановились на неподвижном Курте.
- Из Ватикана, значит, - хрипло заговорил Роуэн Бёрн. – Дурная примета – встретить монаха на кладбище… Или ты не монах?
Курт не успел ответить.
- Дурная примета – слушать игру оркестра лёжа! – авторитетно заявил Рафаэль, вырвавшись из амулета. – Особенно, если оркестр духовой, а ты весь в цветах и в окружении близких и родственников! Хотя тебе это не грозит, - тут же оговорился призрак. – К тебе на поминки явлюсь только я! Чтобы трижды плюнуть на могилу…
Секундное замешательство оборвалось воплями, криками и поспешным бегством от зависшего в воздухе призрака. Курт проводил взглядом убегающих парней – трезвели на глазах, хотя и наткнулись несколько раз на надгробия – и вздохнул, укоризненно посмотрев на Рафаэля.
- А что я не так сказал? – удивился бывший ведьмолов.
- Трижды на могилу только землю бросают, - механически поправил Курт.
- Подумаешь, какие мы щепетильные! – фыркнул Рафаэль, с трудом опускаясь на землю. – Мне и плевков не досталось – старуха вырезала мне сердце, а остальное закопала в дальнем углу сада. Спасибо хоть, чучело не набила.
- Какой ужас, - пробормотал Курт. – Сочувствую.
Рафаэль отмахнулся.
- Я и не рассчитывал на приличные похороны. По правде, я не любитель всех этих ритуалов! Случалось мне бывать на отпеваниях, где усопшего так нахваливали, что я дважды подходил к гробу, чтобы убедиться, кто там лежит. Хотя от красивого надгробия я бы, конечно, не отказался…
За спиной раздался звук гулкого удара о дубовую крышку.
Курт обернулся.
- Да вы издеваетесь, Барри! – простонал он, рассмотрев бесчувственного О’Салливана в разрытой могиле.
Следующие полчаса прошли в попытках Курта привести напарника в чувство, под аккомпанемент ехидных замечаний Рафаэля.
- Скоро полночь, - сообщил призрачный ведьмолов, усевшись на развалины смотровой башни. – К слову, полнолуние. На небо не смотри, это же Ирландия, тут звёзды только в январе видно. Если старуха и встаёт по ночам, сейчас самое время.
Курт хлопнул Барри по щеке, добился невнятного бормотания и устало прислонился к земляной стене.
- Спасибо, кстати, - обратился он к призраку. – Неприятная компания. Полагаю, пришлось бы прибегнуть к святому знамению, но ведь это работает только против нечисти…
- А как иначе? – поинтересовался Рафаэль, спускаясь в могилу. – Никто не смеет оскорблять моего лучшего друга, кроме меня! Мне можно, - ухмыльнулся призрак.
- Оберегаешь свой шанс на вечную жизнь? – усмехнулся Курт. – Я ведь не обещал, что отец Иероним тебе поможет.
- Если ты попросишь – сделает, - убеждённо заявил бывший ведьмолов.
- Про друга повторишь?
- Это смахивает на шантаж, Леманн, - предупредил Рафаэль. – Послушай, приятель, я провёл в заточении сотню лет, наедине с проклятой ведьмой. Да и та не баловала меня беседами по душам… А ты парень смышлёный и в целом вроде неплохой. Да и вереницы других кандидатов в друзья я чёт не вижу… Почему бы и не помочь хорошему человеку?
- Молчание входит в перечень планируемых добродетелей? – вздохнул Курт, вновь присаживаясь рядом с Барри.
- Я могу долго молчать, - усевшись на край могилы, заверил Рафаэль. – Так долго, что ты не поверишь. А могу сказать, эй, приятель, давай вместе посмотрим в лицо этому греба... жестокому миру и не дадим ему прогнуть нас. Я предложу тебе напиться и выкинуть какую-нибудь глупость... а, может, не предложу. Чем бы ты ни занимался, я буду рядом и не позволю вшивым молокососам угрожать моему единственному шансу на спасение!
- Помоги раскрыть это дело, - похлопывая Барри по щеке, попросил Курт. – И… и…
- Ой, да в курсе я про твою зазнобу, - скривился Рафаэль. – Сам не свой ходишь. Слышь, светлячок? Разберёмся и с этим… деликатным дельцем. А может, и твои проблемы мимоходом решим, а? В любом случае, я не позволю тебе скатиться в депрессию. Оцени, Леманн, я даже знаю, что такое депрессия! Жизнь, зачастую, сплошное дерьмо, да и смерть ничем не лучше. Но ты это и без меня знаешь, м-м? Так для чего нужны друзья, если не для того, чтобы наше жалкое существование казалось чуточку легче?
Курт слабо улыбнулся, оборачиваясь.
- Сам-то веришь в то, что говоришь?
- Я верующий до мозга истлевших костей, будь спок, - заверил Рафаэль. – Только, в отличие от тебя, я-то знаю, к чему такая дружба приведёт.
Детектив О’Салливан выбрал именно этот момент, чтобы прийти в себя.
- Я умер или сошёл с ума? – невнятно пробормотал Барри, усаживаясь в могиле. – Вроде не время ещё… видеть мертвецов…
- А ты не смотри, - разрешил Рафаэль, болтая ногами в воздухе. – Мы с Куртом не обидимся.
Детектив дико глянул на невозмутимого призрака, затем на уставшего напарника.
- А вы точно следователь? – не выдержал Барри, повернувшись к нему всем внушительным корпусом. – Я думал, вы изгоняете призраков, а не якшаетесь с ними!
- По-разному случается, - признал Курт, поднимаясь на ноги. – Если вы не возражаете, Барри, я оставлю объяснения на потом. А сейчас давайте… закончим то, ради чего мы сюда…
- Припёрлись, - подсказал Рафаэль, взмывая в воздух.
Крышка поддалась с трудом. Детектив О’Салливан вогнал черенок лопаты в приоткрывшуюся щель, вздымая крышку вверх. Дохнуло изнутри запахом тлена, пепла и зловония настолько тошнотворного, что Курта тотчас замутило.
- У-у-у… даже я ощутил, - картинно закашлялся Рафаэль, когда О’Салливан торопливо отвернулся, вырывая лужицей желудочного сока. – Ну, чего дальше, светлячок?
Курт склонился над распахнутым гробом, подсвечивая фонариком.
- Хватит для отчёта? – поинтересовался призрак, заглядывая ему через плечо.
- Более чем, - мрачно отозвался Курт.
Обугленные останки, размазанные по стенкам гроба, никак не могли подыматься по ночам и вредить живым. Не осталось на месте упокоения Морриган Мюррей ни разлагающегося трупа, ни даже истлевшего скелета – лишь очертания тела да вздыбленная обивка гроба, сгоревшая вместе с телом ведьмы из Эшфорда.
К таким останкам даже воззвать не получилось бы.
- Говорят, перед смертью вся жизнь пролетает перед глазами, - мрачно прокомментировал О’Салливан, вытирая рот носовым платком. – Вы в это верите, Курт? Я вот думаю, что враки. Подумайте сами: старухе Мюррей стукнуло лет двести! Ну, может, сто восемьдесят… Если бы у неё пролетала перед глазами вся её жизнь, она успела бы пожить ещё пару лет! Вы что думаете, Курт?
Курт не только думал, но и знал, но отвечать на риторический вопрос не стал. Барри О’Салливан сам узнает, когда придёт его время.
- Думаю, что мисс Мюррей совершенно точно была ведьмой, - резюмировал Курт, поднимаясь с корточек. – И теперь мы можем с чистой совестью вычеркнуть её из списка подозреваемых.
- А у нас он есть? – хмыкнул О’Салливан.
- Составим, - улыбнулся Курт. – У меня другой вопрос: что всё-таки делали господа Роуэн Бёрн и сотоварищи на кладбище?
Рафаэль проплыл мимо чертыхнувшегося Барри и пихнул Курта призрачным локтем.
- На этот вопрос я отвечу, светлячок. Вы ж оба слепые, как котята, а я вижу, как во-он в той часовне валяются бутылки, самокрутки и подозрительный белый порошок. В мои времена народ только опиумом баловался, а здесь у нас... у вас... у них...
- Говорил же: мерзавец этот Роуэн, - процедил О’Салливан. – Соберём эту дрянь, пока детишки не наткнулись, а заодно и на пальчики проверим. С таким компроматом можно ломиться к старику Бёрну с ноги в парадную дверь, не откажет! Или мы его старшего сыночка отправим далеко и надолго. Какой удар по репутации уважаемого владельца фармацевтической фабрики!
Курт внезапно пошатнулся, хватаясь за нательный крест. Ноги не держали совершенно, горло превратилось в наждачную бумагу, перед глазами поплыли белые пятна.
- Эй-эй, - забеспокоился О’Салливан, поддерживая его под локоть. – Вы чего удумали, Курт? Проклятье!
Курт послушно уселся на соседнее надгробие, ведомый твёрдой рукой напарника, отхлебнул из его фляги и закашлялся.
- А ты думал, он тебе святой водицы предложит? – поинтересовался Рафаэль. – Чо, серьёзно так и думал? Это же ирландец! Чего ты ожидал оттуда испить, кроме виски?
- Ну, простите, - буркнул О’Салливан, отбирая флягу. – Мне всегда помогает.
- Ого.
- А ведь Бёрн пытался с ней договориться, - с наслаждением затягиваясь сигаретным дымом, продолжал Барри. – Шутка ли – владелец крупнейшего фармацевтического производства графства Уиклоу платит мзду старой ведьме! Ну а что поделать, если фабрика стоит на её земле? Бывший владелец как-то договорился, а вот Бёрн каждый год ядом истекал, когда приходило время платить по счетам.
- Мотив.
О’Салливан даже закашлялся.
- Да вы что, Курт, - отплёвываясь от дыма, сипло выдохнул детектив. – Старине Броди уже за шестьдесят! Предположим, старуху Мюррей он побаивался, но отыграться на наследниках? Чтобы не платить ренту? Это как-то… радикально… в его возрасте.
- Вы беседовали с ним?
- Нет, - огрызнулся О’Салливан, отбрасывая сигарету. – К таким людям, как Бёрн, без ордера не сунешься. Он с вами и говорить не станет. Да и что я ему вменю? Пьяные сплетни в пабе? Слухи, догадки, сомнительные мотивы? Его в тот вечер, кажется, вообще в городе не было – укатил на встречу с клиентами в Дублин. Его старший сынок хвастал, что он остался за старшего на фабрике, и скоро вообще станет тут всем заправлять… Мерзкий тип! Я с ним в старшей школе пересекался. Давайте-ка покончим с этим поскорее!
Вдвоём они оттащили могильную плиту, которую благодарные жители попросту бросили сверху на неровный бугорок земли, и принялись за работу. Плащи и пиджаки повесили с молчаливого согласия усопших на соседних могилах, и закатили рукава.
Копали недолго: в каменистой ирландской почве хоронили неглубоко. Детектив О’Салливан настолько горел желанием поскорее убраться с кладбища, что Курту даже не нашлось работы: Барри копал за двоих.
- Всё, - отфыркиваясь, заявил детектив, когда лопата уткнулась в крышку гроба. – Сейчас защёлки отодвинем, заглянем, вы галочку в отчёте поставите, и дело с концом.
- Гвозди не забивали?
- Местный похоронщик заказывает гробы на новой фабрике, - отставляя лопату, отозвался О’Салливан. – Тут гвозди не требуются.
Про кол в грудь Курт уже даже не заикался.
- У меня, к слову, на этом кладбище дед похоронен, - поделился вдруг детектив. – Никогда не забуду его последние слова! Он спросил: ты хорошо держишь лестницу?!
О’Салливан первым рассмеялся собственной шутке, явно оттягивая момент загробного знакомства с мисс Мюррей, так что Курту ничего не оставалось, кроме как забраться в могилу самому. Защёлки разбухли от влаги и не поддавались, так что Курт порядком намучился, отодвигая их одну за другой.
- Всё, - выпрямляясь, позвал Курт. – Вот видите, справились до полуночи, а вы переживали… Поможете выбраться? Барри?..
Курт стоял по пояс в земле, поэтому не сразу увидел, от чего напарник вдруг сипло замычал и шагнул спиной вперёд, прямиком в разрытую могилу.
Курт едва успел отпрыгнуть.
Тяжёлая дубовая крышка укоризненно загудела, выдерживая внушительный вес детектива.
Со всех сторон к могиле приближались заунывно воющие фигуры, почти неразличимые в темноте. Шаркали ноги, лязгала цепь, рычал невидимый пёс…
- Святая Мария, Иосиф и Младенец Иисус, - забормотал Барри, отступая по гробу ещё на шаг назад и едва не впечатывая Курта в надгробие. – Пресвятая Троица…
- Барри, слезьте с меня! – не выдержал Курт. – Слышите? Лучше подсадите меня, чтобы я мог выбраться!
- Н-нечисть…
- Сами вы нечисть, - уже совсем рассердился Леманн. – Поможете вы мне или нет?!
Яма хоть и была неглубокой, задрать ногу пришлось почти до пояса, а зацепиться с той стороны оказалось не за что. Мокрая почва скользила под ботинками, скользкая крышка гроба не позволяла оттолкнуться как следует, так что Курту пришлось опираться о землю, чтобы неуклюже выбраться из ямы. За спиной бубнил сомнительные молитвы Барри.
- Как в старые добрые времена, - пробормотал Курт, распрямляясь.
Перчатки, штаны, даже светлая рубашка – всё оказалось изгваздано в грязи. Интересно, как в Эшфорде с прачечными?
Фигуры между тем смыкали тесное кольцо, попадая под полукруг света от дрожащего фонаря. Вой и рычание приближались, пока Курт терпеливо ждал. Барри, к счастью, больше не мешал, беззвучно опустившись на крышку гроба. Близость покойной Морриган Мюррей его, по-видимому, уже не пугала.
- Представьтесь! – потребовал Курт, наклоняясь за ручным фонариком.
В ответ завыли и зарычали с утроенной силой, а Курт наконец щёлкнул включателем, направляя луч света на ходящих во тьме.
- Роуэн Бёрн! – обрёл голос Барри. – Мерзавец! Я так и знал, что без тебя не обошлось!
Вытьё сменилось хохотом, но бежать опознанный Роуэн с товарищами не собирался. Наоборот, круг сжали, отрезая пути к отступлению. Курт пересчитал: пятеро, плюс злой пёс, рвущийся с цепи. Поводок здесь не помог бы: пёс оказался борцовской породы, с уродливой мордой и безумными глазами. То ли несчастное животное чем-то опоили, то ли долго держали взаперти.
- Какие люди, - лениво протянул тот, кого детектив назвал Роуэном. – А хорошо смотришься в могиле, О’Салливан!
Курт подал руку Барри, помогая выбраться, и молча передал ему фонарь.
- Кто это с тобой? – продолжал Роуэн. – Смазливый какой! Твой дружок из Дублина, Барри? Ходишь по мужским клубам?
- Пасть захлопни! – ощерился детектив. – Это мой коллега из Ватикана! Ты хоть в курсе, какие у него полномочия?
- Что-то не выглядит он, как монах, - поцокал языком Роуэн, под дружный гогот парней. – Имя есть у него?
- Что вы делаете на кладбище ночью? – прервал Курт, шагая вперёд.
Парень, державший пса, едва не упустил цепь, когда тот рванулся вперёд, заливаясь бешеным лаем.
- Законом не запрещено, - глумливо отозвался Роуэн. – А вот вы чем тут занимаетесь, ребятки? Думаете стащить у старухи украшения и золотые зубы?
- Вы пьяны? – спросил Курт.
От парней разило странными ароматами. Леманн подался вперёд, принюхиваясь, и в этот момент пёс вырвался-таки из рук гогочущего хозяина.
За спиной запоздало вскрикнул Барри.
Пёс прыгнул на Курта, едва не повалив с ног, хлопнул челюстями у самого лица и тут же шарахнулся в сторону, припадая на дрожащие лапы.
Гогот оборвался.
- Что за… - выдохнул Роуэн.
Пёс жалобно скулил, пятился задом, не отрывая брюха от земли, и наконец бросился прочь, волоча за собой громыхающую цепь. Чертыхнулся его хозяин, коротко позвал в темноту, но пёс так и не вернулся. Жалобный скулёж и звон цепи затихли вдалеке, а взгляды присутствующих остановились на неподвижном Курте.
- Из Ватикана, значит, - хрипло заговорил Роуэн Бёрн. – Дурная примета – встретить монаха на кладбище… Или ты не монах?
Курт не успел ответить.
- Дурная примета – слушать игру оркестра лёжа! – авторитетно заявил Рафаэль, вырвавшись из амулета. – Особенно, если оркестр духовой, а ты весь в цветах и в окружении близких и родственников! Хотя тебе это не грозит, - тут же оговорился призрак. – К тебе на поминки явлюсь только я! Чтобы трижды плюнуть на могилу…
Секундное замешательство оборвалось воплями, криками и поспешным бегством от зависшего в воздухе призрака. Курт проводил взглядом убегающих парней – трезвели на глазах, хотя и наткнулись несколько раз на надгробия – и вздохнул, укоризненно посмотрев на Рафаэля.
- А что я не так сказал? – удивился бывший ведьмолов.
- Трижды на могилу только землю бросают, - механически поправил Курт.
- Подумаешь, какие мы щепетильные! – фыркнул Рафаэль, с трудом опускаясь на землю. – Мне и плевков не досталось – старуха вырезала мне сердце, а остальное закопала в дальнем углу сада. Спасибо хоть, чучело не набила.
- Какой ужас, - пробормотал Курт. – Сочувствую.
Рафаэль отмахнулся.
- Я и не рассчитывал на приличные похороны. По правде, я не любитель всех этих ритуалов! Случалось мне бывать на отпеваниях, где усопшего так нахваливали, что я дважды подходил к гробу, чтобы убедиться, кто там лежит. Хотя от красивого надгробия я бы, конечно, не отказался…
За спиной раздался звук гулкого удара о дубовую крышку.
Курт обернулся.
- Да вы издеваетесь, Барри! – простонал он, рассмотрев бесчувственного О’Салливана в разрытой могиле.
Следующие полчаса прошли в попытках Курта привести напарника в чувство, под аккомпанемент ехидных замечаний Рафаэля.
- Скоро полночь, - сообщил призрачный ведьмолов, усевшись на развалины смотровой башни. – К слову, полнолуние. На небо не смотри, это же Ирландия, тут звёзды только в январе видно. Если старуха и встаёт по ночам, сейчас самое время.
Курт хлопнул Барри по щеке, добился невнятного бормотания и устало прислонился к земляной стене.
- Спасибо, кстати, - обратился он к призраку. – Неприятная компания. Полагаю, пришлось бы прибегнуть к святому знамению, но ведь это работает только против нечисти…
- А как иначе? – поинтересовался Рафаэль, спускаясь в могилу. – Никто не смеет оскорблять моего лучшего друга, кроме меня! Мне можно, - ухмыльнулся призрак.
- Оберегаешь свой шанс на вечную жизнь? – усмехнулся Курт. – Я ведь не обещал, что отец Иероним тебе поможет.
- Если ты попросишь – сделает, - убеждённо заявил бывший ведьмолов.
- Про друга повторишь?
- Это смахивает на шантаж, Леманн, - предупредил Рафаэль. – Послушай, приятель, я провёл в заточении сотню лет, наедине с проклятой ведьмой. Да и та не баловала меня беседами по душам… А ты парень смышлёный и в целом вроде неплохой. Да и вереницы других кандидатов в друзья я чёт не вижу… Почему бы и не помочь хорошему человеку?
- Молчание входит в перечень планируемых добродетелей? – вздохнул Курт, вновь присаживаясь рядом с Барри.
- Я могу долго молчать, - усевшись на край могилы, заверил Рафаэль. – Так долго, что ты не поверишь. А могу сказать, эй, приятель, давай вместе посмотрим в лицо этому греба... жестокому миру и не дадим ему прогнуть нас. Я предложу тебе напиться и выкинуть какую-нибудь глупость... а, может, не предложу. Чем бы ты ни занимался, я буду рядом и не позволю вшивым молокососам угрожать моему единственному шансу на спасение!
- Помоги раскрыть это дело, - похлопывая Барри по щеке, попросил Курт. – И… и…
- Ой, да в курсе я про твою зазнобу, - скривился Рафаэль. – Сам не свой ходишь. Слышь, светлячок? Разберёмся и с этим… деликатным дельцем. А может, и твои проблемы мимоходом решим, а? В любом случае, я не позволю тебе скатиться в депрессию. Оцени, Леманн, я даже знаю, что такое депрессия! Жизнь, зачастую, сплошное дерьмо, да и смерть ничем не лучше. Но ты это и без меня знаешь, м-м? Так для чего нужны друзья, если не для того, чтобы наше жалкое существование казалось чуточку легче?
Курт слабо улыбнулся, оборачиваясь.
- Сам-то веришь в то, что говоришь?
- Я верующий до мозга истлевших костей, будь спок, - заверил Рафаэль. – Только, в отличие от тебя, я-то знаю, к чему такая дружба приведёт.
Детектив О’Салливан выбрал именно этот момент, чтобы прийти в себя.
- Я умер или сошёл с ума? – невнятно пробормотал Барри, усаживаясь в могиле. – Вроде не время ещё… видеть мертвецов…
- А ты не смотри, - разрешил Рафаэль, болтая ногами в воздухе. – Мы с Куртом не обидимся.
Детектив дико глянул на невозмутимого призрака, затем на уставшего напарника.
- А вы точно следователь? – не выдержал Барри, повернувшись к нему всем внушительным корпусом. – Я думал, вы изгоняете призраков, а не якшаетесь с ними!
- По-разному случается, - признал Курт, поднимаясь на ноги. – Если вы не возражаете, Барри, я оставлю объяснения на потом. А сейчас давайте… закончим то, ради чего мы сюда…
- Припёрлись, - подсказал Рафаэль, взмывая в воздух.
Крышка поддалась с трудом. Детектив О’Салливан вогнал черенок лопаты в приоткрывшуюся щель, вздымая крышку вверх. Дохнуло изнутри запахом тлена, пепла и зловония настолько тошнотворного, что Курта тотчас замутило.
- У-у-у… даже я ощутил, - картинно закашлялся Рафаэль, когда О’Салливан торопливо отвернулся, вырывая лужицей желудочного сока. – Ну, чего дальше, светлячок?
Курт склонился над распахнутым гробом, подсвечивая фонариком.
- Хватит для отчёта? – поинтересовался призрак, заглядывая ему через плечо.
- Более чем, - мрачно отозвался Курт.
Обугленные останки, размазанные по стенкам гроба, никак не могли подыматься по ночам и вредить живым. Не осталось на месте упокоения Морриган Мюррей ни разлагающегося трупа, ни даже истлевшего скелета – лишь очертания тела да вздыбленная обивка гроба, сгоревшая вместе с телом ведьмы из Эшфорда.
К таким останкам даже воззвать не получилось бы.
- Говорят, перед смертью вся жизнь пролетает перед глазами, - мрачно прокомментировал О’Салливан, вытирая рот носовым платком. – Вы в это верите, Курт? Я вот думаю, что враки. Подумайте сами: старухе Мюррей стукнуло лет двести! Ну, может, сто восемьдесят… Если бы у неё пролетала перед глазами вся её жизнь, она успела бы пожить ещё пару лет! Вы что думаете, Курт?
Курт не только думал, но и знал, но отвечать на риторический вопрос не стал. Барри О’Салливан сам узнает, когда придёт его время.
- Думаю, что мисс Мюррей совершенно точно была ведьмой, - резюмировал Курт, поднимаясь с корточек. – И теперь мы можем с чистой совестью вычеркнуть её из списка подозреваемых.
- А у нас он есть? – хмыкнул О’Салливан.
- Составим, - улыбнулся Курт. – У меня другой вопрос: что всё-таки делали господа Роуэн Бёрн и сотоварищи на кладбище?
Рафаэль проплыл мимо чертыхнувшегося Барри и пихнул Курта призрачным локтем.
- На этот вопрос я отвечу, светлячок. Вы ж оба слепые, как котята, а я вижу, как во-он в той часовне валяются бутылки, самокрутки и подозрительный белый порошок. В мои времена народ только опиумом баловался, а здесь у нас... у вас... у них...
- Говорил же: мерзавец этот Роуэн, - процедил О’Салливан. – Соберём эту дрянь, пока детишки не наткнулись, а заодно и на пальчики проверим. С таким компроматом можно ломиться к старику Бёрну с ноги в парадную дверь, не откажет! Или мы его старшего сыночка отправим далеко и надолго. Какой удар по репутации уважаемого владельца фармацевтической фабрики!
Курт внезапно пошатнулся, хватаясь за нательный крест. Ноги не держали совершенно, горло превратилось в наждачную бумагу, перед глазами поплыли белые пятна.
- Эй-эй, - забеспокоился О’Салливан, поддерживая его под локоть. – Вы чего удумали, Курт? Проклятье!
Курт послушно уселся на соседнее надгробие, ведомый твёрдой рукой напарника, отхлебнул из его фляги и закашлялся.
- А ты думал, он тебе святой водицы предложит? – поинтересовался Рафаэль. – Чо, серьёзно так и думал? Это же ирландец! Чего ты ожидал оттуда испить, кроме виски?
- Ну, простите, - буркнул О’Салливан, отбирая флягу. – Мне всегда помогает.
