— Проклятье, да кто угодно станет лучшим Вице-Президентом, чем я! — сбросил руку симбиота Ксенон, отбегая к стене. — Хоть моя сестра Калиста. И если я умру, то она станет СЕО. Она станет разгребать это дерьмо!
— Вы правда этого хотите?
Ксенона уколола совесть. Он видел, что Калиста тоже любила рисовать. Неуклюжие портреты матерей и Тридцать Восьмой. Цветные пейзажи Авеню Единорога. Детские карикатуры на Ксенона. Если он станет СЕО, хотя бы его сестра сможет исполнить свои мечты.
— Простите, Наставник, — Ксенон сел за рабочий стол и открыл случайную книгу. — Продолжайте лекцию.
— Вы слышали о теории инстинктов самосохранения систем? — спросил Наставник.
Он подошёл к шкафу и достал оттуда сферу, сплетённую из многослойной лески. Пока Наставник нёс её к столу Ксенона, слои лески задвигались в разных направлениях.
— Нет, — признался Ксенон.
— Что вы видите? — Наставник указал на сферу.
Ксенон уже привык к загадкам Наставника и не позволил застать себя врасплох.
— Система инерционно связанных сфер, — ответил Ксенон. — Упрощённое колесо сталлиона?
— Почти. Сталлионы используют похожие технологии, но сферы внутри их колёс вибрируют. — улыбнулся Наставник. — Думайте об этой сфере как о метафоре. Посмотрите, сколько здесь слоёв.
Ксенон встал, чтобы вглядеться внутрь сферы, но слои лески крутились так быстро, что он не мог разглядеть, что внутри под всеми ними.
— Минимум десять, — предположил Ксенон.
— Минимум! — кивнул Наставник и коснулся верхнего слоя. Он остановился, но остальные продолжили вращаться. — Смотрите, как все они движутся внутри сферы под действием гравитации. Вниз, вверх, справа налево, слева направо. Каждый слой сферы – своя система. Так и внутри и внутри вас работают множество разных систем.
— Внутренних органов? — поднял бровь Ксенон.
— Не думайте так прямолинейно, — подмигнул ему Наставник и оторвал палец от сферы. Верхний слой снова начал двигаться. — Вы часть разных систем. Часть этой Академии. Часть семьи СЕО Наиды. Часть Концерна Биомоторс. Но у каждой из них свои интересы и свои инстинкты, которым они подчиняются. Академия хочет существовать, ей нужны деньги Концерна. Концерн хочет прибыли, он хочет урезать расходы на образование. И это лишь этот слой на поверхности сферы. Слой, которого вы можете коснуться.
— Вы звучите, как эзотерик, а не учёный, — Ксенон нажал на сферу сильнее, чем Наставник и остановил три слоя. Но что-то внутри продолжало вращаться.
— Отнюдь. На заре становления Концерна Биомоторс профессор Ричард Вальс открыл теорию инстинктов самосохранения систем. Он изучал космические мега-корпорации, когда те только покидали Землю и начинали колонизировать Галактику. Вальс доказал, что мега-корпорации вели себя, как живые организмы. Больше всего они походили на вирусы.
Слои в глубине сферы медленно останавливались, и Ксенон убрал руку. Наставник добавил:
— Когда система отказывается от своих инстинктов, она приходит в упадок. Так случилось на Гласиоре.
— На Гласиоре? — Ксенон запустил верхние слов снова, но внутренние уже были неподвижны.
— Они разучились жить самостоятельно. Хотели всего от метрополии. Выкачали свои ресурсы, не послушали инстинктов, и теперь пожинают плоды.
— Но разве не Хэдофис скупил все ресурсы?
— Не важно, — пригрозил ему пальцем Наставник. — Инстинкты должны были быть сильнее.
Ксенон не любил спорить с Наставником. Тот по-старчески препирался и бухтел, стоило наследнику сказать слово поперёк. И Ксенон давно выучил, что с кем угодно можно найти общий язык, если вовремя соглашаться. Может быть, это Наставник и называл дипломатией?..
Симбиот вздохнул, поняв, что не дождётся ответа Вице-Президента и спросил, перебирая лепестки цветов на окне:
— Вы знаете, сколько лет правит ваша династия?
— Конечно, — Ксенон стучал пальцами по столу. — Долгих пятьсот тридцать лет. Мы взошли на трон СЕО по окончанию Великой Галактической Войны.
— И с тех пор храните мир! Спасибо Центробанку, объединившему все обитаемые системы стандартной валютой и хранящему рыночную экономику.
— Как вы сказали, Центробанк никто в глаза не видел почти век. Со времён прадеда Спартака. Они боле и не существуют, возможно…
— Центробанк следит, чтобы все системы следовали законам Свободного Рынка. Если они поймут, что Концерн Биомоторс душит здоровую конкуренцию, то придут с проверкой, и нам не поздоровиться.
— Да что они нам сделают? — рассмеялся Ксенон.
— Обрушат стоимость наших акций на галактическом рынке, — серьёзно нахмурился симбиот. Он будто устал от легкомысленности наследника.
— Наставник, но это же смешно! — Ксенон от скуки рисовал портрет Наставника в тетради. — Мы не видели Центробанк сто лет. К тому же, когда к нам прилетали коммивояжёры из соседней галактики Содаплекс? До моего рождения! А из других, более дальних систем? Сто, двести лет назад? Нет никакого рынка акций на космических расстояниях.
Симбиот усмехнулся, будто что-то знал, говоря:
— Центробанк – кочевники. У них нет дома, они летают из системы в систему и продают акции за ресурсы.
— Спекуляция!
— Цыц! — Наставник приложил палец к губам, будто Ксенон сматерился. — Именно Центробанк объединит человечество, когда Млечный Путь столкнётся с Андромедой, и вам придётся искать новый дом.
Ксенон устало огрызнулся:
— Мне эти сказки Тридцать Восьмая в детстве рассказывала. До столкновения Галактик полмиллиарда лет!
Наставник продолжил рассказать про Центробанк, но Ксенон его не слушал: потерял интерес. Если учиться на СЕО значило слушать старческие сказки, Ксенон не хотел с этим связываться.
Он видел, как на берегу Великой Пустоши дети в скафандрах играли в догонялки. Когда-то и он играл там с Тридцать Восьмой и Калистой. Увы, детство скрылось за горизонтом его жизни, так же как первое Солнце человечества скрылось за горизонтом Офиса Майнор.
Время: 530г, март
Место: Хэдофис
Улисса валилась с ног. Она всю ночь ездила по городу, но большую часть времени провела в бесплатных зазываниях клиентов. Улиссе удалось завлечь десять клиентов за ночь, но выручки едва хватало на еду себе и сталлиону.
Когда Вице-Президент Аларик отказался от её услуг, Улисса не расстроилось. Отказ неприятно удивил её, но она не опускала голову. У неё был план: дежурить у портов и космопортов, где всегда полно путешественников и коммивояжёров. Однако, она недооценила монополию Концерна. Едва завидя частного сталлиона без чёрно-жёлтого логотипа Концерна Биомоторс, таксисты на на чёрно-жёлтых симбиотах давали ей очень прямо понять, что, если она не уберётся с их точек сию же секунду, она рискнёт и своим здоровьем, и здоровьем сталлиона.
Все популярные транспортные узлы контролировались таксистами Концерна. Единственной надеждой Улиссы оставались пустые ночные улицы, когда подвыпившие сотрудники возвращались домой. По ночам на улицах ездило меньше концерновских такси.
Вернувшись на рассвете домой, Улисса обнаружила гору неубранного мусора у подъезда. Сталлион принюхался, и его живот забурчал. Хозяйка не кормила его весь день.
— Давай, только быстро! — показала ему на мусор Улисса. — Дома ничего.
Сталлион радостно заржал и уткнулся носом в мусор, поедая соседские объедки и грязные тряпки.
— Это что такое?! — высунулась из окна соседка. — Улисса, опять? Из-за твоего оборванца у нас мусор по всему двору разбросан! Живём как бомжи!
— Не из-за меня! — крикнула Улисса. — Мусор не вывозят вторую неделю!
— И поэтому ты его скармливаешь симбиоту? Отвратительно! Я пожалуюсь в администрацию Концерна!
— Хватит орать на рассвете! — раздался голос из другой квартиры. — Ни свет ни заря!
Улисса стыдливо оттащила сталлиона от мусора и оставила в стойбище. Симбиот послушно занял привычное место между других сталлионов. Чистых, ухоженных, упитанных.
Орион уже встал и суетился на кухне, готовя сестре завтрак. Он старался всегда проснуться пораньше и накормить сестру после смены, но иногда сидел за уроками до глубокой ночи и не мог заставить себя встать.
— Как успехи? — Орион поставил плошку каши на стол.
— Всё так же, — Улисса сняла потную куртку и кинула в гору нестиранного белья. Вот бы оставались силы заниматься домом.
— Я слышал, как соседи шумели… И видел, что сталлион ел… Ну…
Улисса покраснела и буркнула:
— Прости, если они разбудили тебя. Я не успела его оттащить.
Орион открыл рот добавить, что он видел, как она сама разрешила сталлиону есть мусор, но решил промолчать. «Если бы она только знала, как быстро мне приходится расти из-за неё!» — зло подумал Орион.
— Какие у тебя сегодня уроки? — Улисса в полудрёме хлебала кашу.
— Мы вслух читаем наши сочинения о Селин. СЕО приказала всем школам так почтить память её покойной жены в честь полу-годовщины её смерти.
— Полу-годовщины?
Орион кивнул:
— Бред, да? Похороны были половину земного года назад, а не полный год.
— Наверное, СЕО Наида очень скорбит, — Улисса отложила ложку. Она чувствовала тягучий голод, но не могла заставить себя есть безвкусную кашу. — И о чём ты написал?
— О том, как был на похоронах Селин и видел протестующих гласиорцев.
— Да, там была ужасная давка. Ты писал про то, почему они протестовали? Или это запрещено?
— Я писал про то, как протустующих нашли и уничтожили. И про то, что я никогда не стану таким же жалким неудачником, как они. Никогда так не унижу себя и Концерн.
— Обещаю, что так и будет, — Улисса не смела поднять глаза.
Улисса ездила по Авеню Юникорна, надеясь на нового состоятельного покровителя, но лакеи гнали её от ворот, а прохожие посылали прочь неприличными жестами. Порты и космопорты защищались таксистами Концерна, и Улиссе оставалось рассчитывать на случайных клиентов с улиц.
Вскоре она открыла для себя новую жилы: университетский квартал. Спрос там был настолько маленький, чтобы отпугнуть Концерн, но не настолько, чтобы сломить Улиссу. Большая часть студентов бедствовала и ходила пешком, а дети богатых родителей приезжали на собственных сталлионах. Но тонкой прослойке между богатыми и бедными студентами иногда требовалось такси, чтобы добраться до вечеринки.
Сегодня она смогла заработать на ужин и гордо возвращалась домой с мешком корнеплодов. Сталлион остановился и двери подъезда и увлечённо принюхался: мусор снова переваливался через край контейнера.
— Нельзя, — она строго оттащила симбиота.
Пока они с Орионом ели ужин, Улиссу мучила совесть. Когда она кормила сталлиона последний раз? Общественным мусором его кормить запрещено, так в тюрьму загремишь. На специальный корм денег не хватало. Не своей же едой его кормить.
Под покровом ночи Улисса вывела сталлиона со стоянки, зажав морду. Тот радостно гудел и норовил облизать хозяйку.
— Тихо, тихо, — приговаривала Улисса. — Покушаешь мусора, но только тихо, ладно?
Симбиот набросился на контейнеры, вгрызаясь в мешки и объедки. Отходы хрустели и перемалывались, а Улисса шипела на сталлиона, чтобы тот держал себя в руках. В колёсах. Над подъездом загорелся свет иллюминита.
— Опять ты? — завизжала соседка. — Сколько можно! Я сообщу властям!
— Пожалуйста, не кричите… — Улисса оттащила сталлиона за вожжи, и тот недовольно заржал. — Не будите дом.
— А почему нет!? Это не мне, а тебе стыдно должно быть! Наш мусор – собственность Концерна Биомоторс! Ты воруешь у компании!
— Пожалуйста, ему нечего есть…
— Тогда продай его! Пошла отсюда!
Улисса увидела, как свет в её квартире зажёгся и побежала на стоянку. Разбуженные сталлионы недовольно наблюдали на Улиссой.
— Ну ничего, ничего, — приговаривала Улисса, пристёгивая сталлиона. — Ты же немножко поел, да? Молодец. Потерпи немного, и всё будет хорошо.
Когда Улисса вернулась домой, Орион притворился спящим. Из под его подушки выглядывал учебник.
Через неделю легче не стало. Улисса смогла купить мешок крупы, но больше, чем на дешёвое продовольствие себе и Ориону она не зарабатывала. А скоро подходил срок платить за семестр брата в школе.
— Тебе что-нибудь нужно к новому семестру? — спросила Улисса, готовя ужин. — Учебники, одежду?
— Нет, у меня всё есть, — Орион нарезал хлеб.
— Точно? — Улисса попыталась поймать взгляд Ориона, но тот отвёл глаза. — Слушай, ты не должен экономить на себе. Скажи, что тебе нужно, и я что-нибудь придумаю. Я ведь работаю ради тебя…
— Я знаю! — Орион бросил нож на стол. — Ты думаешь, я не знаю?! Я справлюсь сам, ладно?
Улисса закусила губу. Брат никогда ни о чём не просил. Он сам зашивал дырки на прохудившееся форме, сам собирал завтрак в школу, и брал немного меньше, чем нужно, чтобы наесться. По вечерам он сидел за учебниками, и Улисса не помнила, когда он гулял с друзьями в последний раз.
Ночью, дождавшись пока Орион уснёт, Улисса открыла шкаф. Разве ей нужно красивое бельё, набор макияжа, и те классные ботинки на высокой платформе, которые она носила на свидания, когда ходила на них? Разве ей нужно бальное платье, однажды надетое на выпуск в школе и теперь сберегаемое в уголке шкафа на свадьбу Ориона? Наверное нужно, но не прямо сейчас.
Улисса завернула косметику, бельё и ботинки в платье, как в сверкающий красный мешок и закинула за спину. Она шла на стоянку. Сталлион должен быть доволен.
Время: 530г, март
Место: Гласиора
Жанна не смогла бы жить на Гласиоре. Маленькая Спика, медленно-медленно двигающаяся с запада на восток, не согревала ледяную планету. Говорят, где-то глубоко под слоем льда били горячие источники, поддерживая жизнь в ледяном океане. Но на поверхности температура не поднималась выше -80.
Вспоминая Гефест на задворках Системы Содаплекс, Жанна не понимала, как её родная планета была такой горячей, находясь на таком же расстоянии от звезды, как Гласиора от Спики. Миллиарды лет там не затухали вулканы, обогревая все города и производя энергию и ингредиенты для производства Плекса.
Вчера небольшая экспедиция во главе с Зарией прибыла на Гласиору. Они приземлились у хребта ледяного меридиана. Из сообщений содаплексовых коммивояжеров, бывавших на Гласиоре последний раз десятки лет назад, они знали, что местное население жило внутри огромных симбиотах – айскроулов. Симбиоты передвигались по гребням меридианов, тянувшихся от полюса до полюса.
Жанна смотрела на холодный горизонт сквозь иллюминатор шлюпки, на которой они прибыли. Люк баржи открылся, и замёрзший техник вернулся внутрь.
— Сталлионы нервничают. Они что-то чувствуют.
— Айскроулы! — вскочила Зария, готовясь бежать наружу и активируя холодозащиту на одеяните.
— Возможно, — техник отключил свою холодозащиту, и его одеянит стал молочно-белым. — Сталлионы чувствуют вибрации даже в вакууме. Под нами – километры льда и воды. Они могут почувствовать приближение врагов за мили от нас.
— Взлетаем? — неуверенно спросил пилот.
— Конечно, нет, — Зария закинула на плечи рюкзак. — Они не должны увидеть, сколько нас. Я пойду одна.
— Я пойду с вами, — Жанна завела меч за спину, и одеянит вцепился в него чешуйками, образуя ножны.
— А ты?.. — Зария нахмурилась, вспоминая знает ли она Жанну.
— Жанна из дивизии телохранителей к вашим услугам, — поклонилась та. — Дивизия создана для защиты ключевых членов экспедиции. Позволить вам идти одной будет прямым нарушением моей присяги.
— Вы правда этого хотите?
Ксенона уколола совесть. Он видел, что Калиста тоже любила рисовать. Неуклюжие портреты матерей и Тридцать Восьмой. Цветные пейзажи Авеню Единорога. Детские карикатуры на Ксенона. Если он станет СЕО, хотя бы его сестра сможет исполнить свои мечты.
— Простите, Наставник, — Ксенон сел за рабочий стол и открыл случайную книгу. — Продолжайте лекцию.
— Вы слышали о теории инстинктов самосохранения систем? — спросил Наставник.
Он подошёл к шкафу и достал оттуда сферу, сплетённую из многослойной лески. Пока Наставник нёс её к столу Ксенона, слои лески задвигались в разных направлениях.
— Нет, — признался Ксенон.
— Что вы видите? — Наставник указал на сферу.
Ксенон уже привык к загадкам Наставника и не позволил застать себя врасплох.
— Система инерционно связанных сфер, — ответил Ксенон. — Упрощённое колесо сталлиона?
— Почти. Сталлионы используют похожие технологии, но сферы внутри их колёс вибрируют. — улыбнулся Наставник. — Думайте об этой сфере как о метафоре. Посмотрите, сколько здесь слоёв.
Ксенон встал, чтобы вглядеться внутрь сферы, но слои лески крутились так быстро, что он не мог разглядеть, что внутри под всеми ними.
— Минимум десять, — предположил Ксенон.
— Минимум! — кивнул Наставник и коснулся верхнего слоя. Он остановился, но остальные продолжили вращаться. — Смотрите, как все они движутся внутри сферы под действием гравитации. Вниз, вверх, справа налево, слева направо. Каждый слой сферы – своя система. Так и внутри и внутри вас работают множество разных систем.
— Внутренних органов? — поднял бровь Ксенон.
— Не думайте так прямолинейно, — подмигнул ему Наставник и оторвал палец от сферы. Верхний слой снова начал двигаться. — Вы часть разных систем. Часть этой Академии. Часть семьи СЕО Наиды. Часть Концерна Биомоторс. Но у каждой из них свои интересы и свои инстинкты, которым они подчиняются. Академия хочет существовать, ей нужны деньги Концерна. Концерн хочет прибыли, он хочет урезать расходы на образование. И это лишь этот слой на поверхности сферы. Слой, которого вы можете коснуться.
— Вы звучите, как эзотерик, а не учёный, — Ксенон нажал на сферу сильнее, чем Наставник и остановил три слоя. Но что-то внутри продолжало вращаться.
— Отнюдь. На заре становления Концерна Биомоторс профессор Ричард Вальс открыл теорию инстинктов самосохранения систем. Он изучал космические мега-корпорации, когда те только покидали Землю и начинали колонизировать Галактику. Вальс доказал, что мега-корпорации вели себя, как живые организмы. Больше всего они походили на вирусы.
Слои в глубине сферы медленно останавливались, и Ксенон убрал руку. Наставник добавил:
— Когда система отказывается от своих инстинктов, она приходит в упадок. Так случилось на Гласиоре.
— На Гласиоре? — Ксенон запустил верхние слов снова, но внутренние уже были неподвижны.
— Они разучились жить самостоятельно. Хотели всего от метрополии. Выкачали свои ресурсы, не послушали инстинктов, и теперь пожинают плоды.
— Но разве не Хэдофис скупил все ресурсы?
— Не важно, — пригрозил ему пальцем Наставник. — Инстинкты должны были быть сильнее.
Ксенон не любил спорить с Наставником. Тот по-старчески препирался и бухтел, стоило наследнику сказать слово поперёк. И Ксенон давно выучил, что с кем угодно можно найти общий язык, если вовремя соглашаться. Может быть, это Наставник и называл дипломатией?..
Симбиот вздохнул, поняв, что не дождётся ответа Вице-Президента и спросил, перебирая лепестки цветов на окне:
— Вы знаете, сколько лет правит ваша династия?
— Конечно, — Ксенон стучал пальцами по столу. — Долгих пятьсот тридцать лет. Мы взошли на трон СЕО по окончанию Великой Галактической Войны.
— И с тех пор храните мир! Спасибо Центробанку, объединившему все обитаемые системы стандартной валютой и хранящему рыночную экономику.
— Как вы сказали, Центробанк никто в глаза не видел почти век. Со времён прадеда Спартака. Они боле и не существуют, возможно…
— Центробанк следит, чтобы все системы следовали законам Свободного Рынка. Если они поймут, что Концерн Биомоторс душит здоровую конкуренцию, то придут с проверкой, и нам не поздоровиться.
— Да что они нам сделают? — рассмеялся Ксенон.
— Обрушат стоимость наших акций на галактическом рынке, — серьёзно нахмурился симбиот. Он будто устал от легкомысленности наследника.
— Наставник, но это же смешно! — Ксенон от скуки рисовал портрет Наставника в тетради. — Мы не видели Центробанк сто лет. К тому же, когда к нам прилетали коммивояжёры из соседней галактики Содаплекс? До моего рождения! А из других, более дальних систем? Сто, двести лет назад? Нет никакого рынка акций на космических расстояниях.
Симбиот усмехнулся, будто что-то знал, говоря:
— Центробанк – кочевники. У них нет дома, они летают из системы в систему и продают акции за ресурсы.
— Спекуляция!
— Цыц! — Наставник приложил палец к губам, будто Ксенон сматерился. — Именно Центробанк объединит человечество, когда Млечный Путь столкнётся с Андромедой, и вам придётся искать новый дом.
Ксенон устало огрызнулся:
— Мне эти сказки Тридцать Восьмая в детстве рассказывала. До столкновения Галактик полмиллиарда лет!
Наставник продолжил рассказать про Центробанк, но Ксенон его не слушал: потерял интерес. Если учиться на СЕО значило слушать старческие сказки, Ксенон не хотел с этим связываться.
Он видел, как на берегу Великой Пустоши дети в скафандрах играли в догонялки. Когда-то и он играл там с Тридцать Восьмой и Калистой. Увы, детство скрылось за горизонтом его жизни, так же как первое Солнце человечества скрылось за горизонтом Офиса Майнор.
Глава 6. Улисса
Время: 530г, март
Место: Хэдофис
Улисса валилась с ног. Она всю ночь ездила по городу, но большую часть времени провела в бесплатных зазываниях клиентов. Улиссе удалось завлечь десять клиентов за ночь, но выручки едва хватало на еду себе и сталлиону.
Когда Вице-Президент Аларик отказался от её услуг, Улисса не расстроилось. Отказ неприятно удивил её, но она не опускала голову. У неё был план: дежурить у портов и космопортов, где всегда полно путешественников и коммивояжёров. Однако, она недооценила монополию Концерна. Едва завидя частного сталлиона без чёрно-жёлтого логотипа Концерна Биомоторс, таксисты на на чёрно-жёлтых симбиотах давали ей очень прямо понять, что, если она не уберётся с их точек сию же секунду, она рискнёт и своим здоровьем, и здоровьем сталлиона.
Все популярные транспортные узлы контролировались таксистами Концерна. Единственной надеждой Улиссы оставались пустые ночные улицы, когда подвыпившие сотрудники возвращались домой. По ночам на улицах ездило меньше концерновских такси.
Вернувшись на рассвете домой, Улисса обнаружила гору неубранного мусора у подъезда. Сталлион принюхался, и его живот забурчал. Хозяйка не кормила его весь день.
— Давай, только быстро! — показала ему на мусор Улисса. — Дома ничего.
Сталлион радостно заржал и уткнулся носом в мусор, поедая соседские объедки и грязные тряпки.
— Это что такое?! — высунулась из окна соседка. — Улисса, опять? Из-за твоего оборванца у нас мусор по всему двору разбросан! Живём как бомжи!
— Не из-за меня! — крикнула Улисса. — Мусор не вывозят вторую неделю!
— И поэтому ты его скармливаешь симбиоту? Отвратительно! Я пожалуюсь в администрацию Концерна!
— Хватит орать на рассвете! — раздался голос из другой квартиры. — Ни свет ни заря!
Улисса стыдливо оттащила сталлиона от мусора и оставила в стойбище. Симбиот послушно занял привычное место между других сталлионов. Чистых, ухоженных, упитанных.
Орион уже встал и суетился на кухне, готовя сестре завтрак. Он старался всегда проснуться пораньше и накормить сестру после смены, но иногда сидел за уроками до глубокой ночи и не мог заставить себя встать.
— Как успехи? — Орион поставил плошку каши на стол.
— Всё так же, — Улисса сняла потную куртку и кинула в гору нестиранного белья. Вот бы оставались силы заниматься домом.
— Я слышал, как соседи шумели… И видел, что сталлион ел… Ну…
Улисса покраснела и буркнула:
— Прости, если они разбудили тебя. Я не успела его оттащить.
Орион открыл рот добавить, что он видел, как она сама разрешила сталлиону есть мусор, но решил промолчать. «Если бы она только знала, как быстро мне приходится расти из-за неё!» — зло подумал Орион.
— Какие у тебя сегодня уроки? — Улисса в полудрёме хлебала кашу.
— Мы вслух читаем наши сочинения о Селин. СЕО приказала всем школам так почтить память её покойной жены в честь полу-годовщины её смерти.
— Полу-годовщины?
Орион кивнул:
— Бред, да? Похороны были половину земного года назад, а не полный год.
— Наверное, СЕО Наида очень скорбит, — Улисса отложила ложку. Она чувствовала тягучий голод, но не могла заставить себя есть безвкусную кашу. — И о чём ты написал?
— О том, как был на похоронах Селин и видел протестующих гласиорцев.
— Да, там была ужасная давка. Ты писал про то, почему они протестовали? Или это запрещено?
— Я писал про то, как протустующих нашли и уничтожили. И про то, что я никогда не стану таким же жалким неудачником, как они. Никогда так не унижу себя и Концерн.
— Обещаю, что так и будет, — Улисса не смела поднять глаза.
Улисса ездила по Авеню Юникорна, надеясь на нового состоятельного покровителя, но лакеи гнали её от ворот, а прохожие посылали прочь неприличными жестами. Порты и космопорты защищались таксистами Концерна, и Улиссе оставалось рассчитывать на случайных клиентов с улиц.
Вскоре она открыла для себя новую жилы: университетский квартал. Спрос там был настолько маленький, чтобы отпугнуть Концерн, но не настолько, чтобы сломить Улиссу. Большая часть студентов бедствовала и ходила пешком, а дети богатых родителей приезжали на собственных сталлионах. Но тонкой прослойке между богатыми и бедными студентами иногда требовалось такси, чтобы добраться до вечеринки.
Сегодня она смогла заработать на ужин и гордо возвращалась домой с мешком корнеплодов. Сталлион остановился и двери подъезда и увлечённо принюхался: мусор снова переваливался через край контейнера.
— Нельзя, — она строго оттащила симбиота.
Пока они с Орионом ели ужин, Улиссу мучила совесть. Когда она кормила сталлиона последний раз? Общественным мусором его кормить запрещено, так в тюрьму загремишь. На специальный корм денег не хватало. Не своей же едой его кормить.
Под покровом ночи Улисса вывела сталлиона со стоянки, зажав морду. Тот радостно гудел и норовил облизать хозяйку.
— Тихо, тихо, — приговаривала Улисса. — Покушаешь мусора, но только тихо, ладно?
Симбиот набросился на контейнеры, вгрызаясь в мешки и объедки. Отходы хрустели и перемалывались, а Улисса шипела на сталлиона, чтобы тот держал себя в руках. В колёсах. Над подъездом загорелся свет иллюминита.
— Опять ты? — завизжала соседка. — Сколько можно! Я сообщу властям!
— Пожалуйста, не кричите… — Улисса оттащила сталлиона за вожжи, и тот недовольно заржал. — Не будите дом.
— А почему нет!? Это не мне, а тебе стыдно должно быть! Наш мусор – собственность Концерна Биомоторс! Ты воруешь у компании!
— Пожалуйста, ему нечего есть…
— Тогда продай его! Пошла отсюда!
Улисса увидела, как свет в её квартире зажёгся и побежала на стоянку. Разбуженные сталлионы недовольно наблюдали на Улиссой.
— Ну ничего, ничего, — приговаривала Улисса, пристёгивая сталлиона. — Ты же немножко поел, да? Молодец. Потерпи немного, и всё будет хорошо.
Когда Улисса вернулась домой, Орион притворился спящим. Из под его подушки выглядывал учебник.
Через неделю легче не стало. Улисса смогла купить мешок крупы, но больше, чем на дешёвое продовольствие себе и Ориону она не зарабатывала. А скоро подходил срок платить за семестр брата в школе.
— Тебе что-нибудь нужно к новому семестру? — спросила Улисса, готовя ужин. — Учебники, одежду?
— Нет, у меня всё есть, — Орион нарезал хлеб.
— Точно? — Улисса попыталась поймать взгляд Ориона, но тот отвёл глаза. — Слушай, ты не должен экономить на себе. Скажи, что тебе нужно, и я что-нибудь придумаю. Я ведь работаю ради тебя…
— Я знаю! — Орион бросил нож на стол. — Ты думаешь, я не знаю?! Я справлюсь сам, ладно?
Улисса закусила губу. Брат никогда ни о чём не просил. Он сам зашивал дырки на прохудившееся форме, сам собирал завтрак в школу, и брал немного меньше, чем нужно, чтобы наесться. По вечерам он сидел за учебниками, и Улисса не помнила, когда он гулял с друзьями в последний раз.
Ночью, дождавшись пока Орион уснёт, Улисса открыла шкаф. Разве ей нужно красивое бельё, набор макияжа, и те классные ботинки на высокой платформе, которые она носила на свидания, когда ходила на них? Разве ей нужно бальное платье, однажды надетое на выпуск в школе и теперь сберегаемое в уголке шкафа на свадьбу Ориона? Наверное нужно, но не прямо сейчас.
Улисса завернула косметику, бельё и ботинки в платье, как в сверкающий красный мешок и закинула за спину. Она шла на стоянку. Сталлион должен быть доволен.
Глава 7. Жанна
Время: 530г, март
Место: Гласиора
Жанна не смогла бы жить на Гласиоре. Маленькая Спика, медленно-медленно двигающаяся с запада на восток, не согревала ледяную планету. Говорят, где-то глубоко под слоем льда били горячие источники, поддерживая жизнь в ледяном океане. Но на поверхности температура не поднималась выше -80.
Вспоминая Гефест на задворках Системы Содаплекс, Жанна не понимала, как её родная планета была такой горячей, находясь на таком же расстоянии от звезды, как Гласиора от Спики. Миллиарды лет там не затухали вулканы, обогревая все города и производя энергию и ингредиенты для производства Плекса.
Вчера небольшая экспедиция во главе с Зарией прибыла на Гласиору. Они приземлились у хребта ледяного меридиана. Из сообщений содаплексовых коммивояжеров, бывавших на Гласиоре последний раз десятки лет назад, они знали, что местное население жило внутри огромных симбиотах – айскроулов. Симбиоты передвигались по гребням меридианов, тянувшихся от полюса до полюса.
Жанна смотрела на холодный горизонт сквозь иллюминатор шлюпки, на которой они прибыли. Люк баржи открылся, и замёрзший техник вернулся внутрь.
— Сталлионы нервничают. Они что-то чувствуют.
— Айскроулы! — вскочила Зария, готовясь бежать наружу и активируя холодозащиту на одеяните.
— Возможно, — техник отключил свою холодозащиту, и его одеянит стал молочно-белым. — Сталлионы чувствуют вибрации даже в вакууме. Под нами – километры льда и воды. Они могут почувствовать приближение врагов за мили от нас.
— Взлетаем? — неуверенно спросил пилот.
— Конечно, нет, — Зария закинула на плечи рюкзак. — Они не должны увидеть, сколько нас. Я пойду одна.
— Я пойду с вами, — Жанна завела меч за спину, и одеянит вцепился в него чешуйками, образуя ножны.
— А ты?.. — Зария нахмурилась, вспоминая знает ли она Жанну.
— Жанна из дивизии телохранителей к вашим услугам, — поклонилась та. — Дивизия создана для защиты ключевых членов экспедиции. Позволить вам идти одной будет прямым нарушением моей присяги.
