– Известный волшебник и бизнесмен Алексей Хоткевич и его супруга были найдены убитыми в своём родовом поместье на Аляске. Корреспондентам «Слова времени» удалось узнать, что особняк Хоткевичей подвергся нападению неизвестных лиц. Возможно, деяние свершили скрывающиеся от закона преступники, нарекающие себя Неверными.
Хранители федерации воздерживаются от каких-либо комментариев по этому делу. Известно, что на Аляску прибыло три группы под руководством высших хранителей закона: Ивы Стонг, Олега Троицкого и Виктории Браун. Сейчас особняк полностью оцеплен, на территорию допускаются только специальные службы. Федерация магии тесно сотрудничает с американским Министерством магии по этому делу. Все силы брошены на поиски преступников. Мы будем держать вас в курсе событий.
На снимках было место преступления и портрет Хоткевичей. Рита узнала женщину, она иногда встречала её в центральной библиотеке города, но даже не подозревала о том, кем на самом деле она являлась. Внутренний голос Маргариты шептал, что в магическом мире назревает что-то нехорошее.
– Виктория, – сорвалось с губ имя тёти. – Мама ничего не писала о том, что она уехала. Почему они не сказали?
– Возможно, не хотели тревожить, – предположила Соня. – Ты же не хочешь волновать их своими кошмарами, вот и они не хотят, – сказала, не подумав, соседка.
– Что за кошмары? – негодующе воскликнула Анна.
– Её мучают кошмары. Уже которую ночь просыпаюсь от её криков, – пожаловалась Соня. – Я предлагала рассказать об этом родителям, но она отказалась.
Рита ощущала себя очень глупо. Они вели разговор, словно её тут нет.
– Спасибо Соня, спасибо большое, – обижено буркнула Марго.
– Прости, подруга, но на то и нужны друзья, – стащив вишенку с тарелки Корича, мурлыкнула она.
– Фу! – в брезгливой судороге скривилось лицо Толика. Он отодвинул тарелку в сторону и потребовал, чтобы Фокс не совала руки в его еду.
– Я понимаю, почему ты не стала рассказывать родителям, но почему ты нам не сказала? – обеспокоенно спросил Виктор.
– Не до разговоров было. Я думала, как вызволить тебя из этих неприятностей, – объяснила кузина.
Оставшись наедине с родными, Рита выложила всё как на духу. Она даже рассказала о том коротком видении, в котором видела маму. Анна даже ни разу не перебила кузину.
– Клеста тоже это видела? – тихо спросил Вик. – У вас же с ней связь.
– Она только чувствует мою тревогу.
– Возможно, амулет на тебя так влияет? – предположила Аня. – Мы все знаем, что этот артефакт принадлежал пятерым великим и ни одному из них не принёс ничего хорошего. Вдруг амулет хочет то же самое сделать с тобой?
– Ты должна написать письмо, – настаивал Виктор.
– Ты же знаешь маму, она тут же примчится сюда и заберёт меня. Этого хочешь?
– Не родителям, – остановил её он. – Ты должна написать Виктории. Расскажи ей всё как есть.
– А я пока схожу в библиотеку и поищу записи о твоём амулете, может, магописцы записывали что-нибудь подобное, – сказала Анна. Виктор отправился на поиски вместе с сестрой, а Рита тем временем уселась за письменный стол и стала собирать в кучку разбежавшиеся мысли. Нужные слова никак не приходили, чернильные строчки казались глупыми и бессмысленными.
«А вдруг ей сейчас не до меня? В статье было сказано, что она на Аляске, пытается найти следы преступников. А тут ещё я со своими глупыми кошмарами», – сказала она Клесте.
«Ты её племянница, – напомнил амалир. – Помнишь, она сказала: если только понадоблюсь, дай знать. Уверена, что она обрадуется твоему письму».
Закончив сумбурно составленное послание, Рита сложила его три раза пополам и подкинула к потолку. Словно сорвавшийся с ветки сухой лист, письмо стало покачиваться из стороны в сторону, опускаясь на вязаный ковёр.
– Сарата?йвэ, – произнесли пухлые губы прежде, чем послание успело коснуться пола. Конверт обернулся белой птичкой и выпорхнул в окно. Маргарита ещё долго провожала пташку взглядом, размышляя, правильно ли она сделала. Оставалось только ждать ответной весточки от Виктории.
Следующим утром Маргарита и Соня заметили, что все студенты чересчур возбуждены. Казалось, что общий зал превратился в огромный пчелиный улей. Голоса сплетались в один общий гул.
– Толя, что мы опять пропустили? – озираясь по сторонам спросила Соня.
– Вы что, ничего не знаете? – радостно выпалил он.
– Ну, если бы мы знали, то не спрашивали бы, – хихикнула Марго.
– Сегодня начинается запись на «Смертельную гонку»! – воскликнул он, как маленький ребёнок, который радуется неожиданному подарку.
– Сегодня? – огорчённо протянула Фокс. – Вечно мне не везёт.
Маргарита же не разделяла всеобщего веселья. Одно только название этого развлечения нагоняло жути. Для участия в состязаниях у студента обязательно должен быть собственный голотон. Всадники верхом на крылатых созданиях преодолевали опасную полосу препятствий. Первая гонка этого года должна пройти в середине ноября. Все желающие должны были вписать себя в общий список участников, который висел на доске расписаний, до указанного срока. После этого старшие старосты отбирали участников заезда. По правилам учувствуют только тридцать всадников. Из огромного количества студентов старосты отбирали участников по нескольким критериям, установленным руководством академии. Участник должен был прилежно учится и не иметь хвостов по предметам, выговоров за нарушения правил. Если кто-то получал травму, академия не несла за это ответственность. Хотя это скорее формальность, которую взяли из оригинальных соревнований. Небольшие ссадины и ушибы – вот что мог получить участник заезда в академии. В настоящей «Смертельной гонке», которая проходила два раза в месяц, правила намного суровее. Участвующие в ней всадники погибали вместе со своими голотонами на глазах у сотни человек. Наездники посвящали этим заездам всю свою жизнь. И всё ради почестей и славы.
– Я хотел бы поучаствовать в этом заезде, – произнёс Витя.
– Ты уже отлетал своё, братец, – осадила его Аня. – У тебя уже есть один выговор. И да, голотона у тебя тоже нет.
– Умеешь ты, сестрёнка, испортить настроение, – буркнул Витя, рыская рукой в рюкзаке.
Он достал старую книгу, и один её вид заставил Анну Румянцеву издать короткий писк.
– Тебе снова захотелось отправиться в темницу?! Книги нельзя выносить просто так из библиотеки! Оникс должна сначала записать их в карточку!
Анна была полна решимости надавать брату кучу подзатыльников, только Рита не могла понять, за что.
– Я так и сделал, – как-то странно промямлил он, пряча книгу за спину.
– Не надо мне врать! – вскрикнула кузина, шлёпнув его по плечу. – Я видела все карточки нашей группы, среди них не было только твоей. Ты до сих пор не записался в библиотеку!
Теперь Витя уже не мог отпираться, сестра раскусила обман.
– Не вопи ты как безумная. Я верну её на место, никто и хватиться не успеет.
– Оникс не первый день работает в библиотеке! Она знает все книги, у неё там особенный порядок. Не удивлюсь, если она уже заметила пропажу. О чём ты только думал?!
– Я хотел показать Рите то, что мы смогли найти.
– Живо в библиотеку! – скомандовала кузина, выхватив книжку из его рук.
Они договорились встретиться за обедом, Виктор виновато опустил голову и поспешил вслед за сестрой. Рита же направилась на занятие по элитной магии, которое проводил сам Авгур Бородий.
Занятия проходили в северной части замка. Чтобы добраться сюда, нужно было пройти до жути кручёные и запутанные коридоры, подняться по бесконечным ступенькам, протиснуться через узенький проход, который вёл к механизму, напоминавшему лифт. На нём – подняться до самого верхнего уровня и пройти в один из самых чарующих коридоров замка, «Зеркальный коридор», или как его называли между собой старшекурсники – «Бесконечная трубка».
Название он получил не просто так. Он был полностью сделан из зеркал. Даже под ногами лежала ровная гладь. Впервые оказавшись здесь, Рита, думала, что парит в воздухе. Но коридор, несмотря на название, всё-таки имел завершение – дверь, за которой и проходили занятия директора. Ещё на самой первой лекции Бородий попросил студентов:
– На занятиях для вас я профессор, вне их – директор, управляющий остальными факультетами.
Запомнить это было несложно, но всё равно первокурсники с трудом могли усвоить это правило.
– В конце нашей прошлой встречи, господа, я поручил вам небольшое задание, – головы студентов тут же втянулись в плечи, казалось, что у половины группы попросту пропали шеи. – Рита вы не напомните нам, в чём же оно заключалось?
– Конечно, – ответила она, поднимаясь с места. – Мы должны были разложить на составляющие любые понравившиеся нам чары. Провести их полный анализ и записать результат.
– Надеюсь, что все справились, и никто не огорчит меня, как это сделали старшекурсники, – выдержав небольшую паузу, он продолжил. – Господин Корич, прошу вас, – указывая на центральную трибуну, пригласил Бородий парня, который сидел за одной партой с Маргаритой. Зная Толика и его абсолютное безразличие к самостоятельным работам, девушка приготовилась получить выговор за своего недалёкого одногруппника. В обязанности старосты входит контроль не только за успеваемостью студентов, но и за тем, как они выполняют домашние задания. Уговорить Корича сделать домашнюю работу было целой проблемой, в эти моменты Рита жалела о своём назначении.
– Я разбирал чары, которые мы используем для отправки писем, – начал выступление Толя, и Рита с облегчением выдохнула.
– Чары были созданы в четыреста двадцать четвёртом году греческой ведьмой Соктавией Адами?ди. Они состоят из утерянного языка, который познала Соктавия ещё в раннем детстве. В них скрыто два слова «Сарат» – переводится как письмо. «Айвэ» – птичка. Дословный перевод на наш язык будет звучать как «Птичье письмо». Поэтому, когда мы отправляем весть, оно приобретает силуэт птиц. Саратайвэ Квэтро! – произнёс он, подбросив клочок бумаги вверх. Маленькая птичка приземлилась на первую парту, за которой сидела Соня Фокс и А?дам Реше. Корич повторил слова снова, и на этот раз новая птица стала серой, он призвал чары в третий раз – послание окрасилось в нежно-розовый оттенок. Оно припорхало к Маргарите прямо в руки.
– «Квэтро» переводится как чувство. Делая слово частью основных чар, послание обретает цвет. Цвет письма говорит нам о том, что содержится в нём. Что у тебя написано, Соня? – обратился он к девушке.
– Ты спрашиваешь, какое у меня настроение, – улыбнулась она. – Явно лучше, чем у Адама, – заглянув в послание соседа, ответила Фокс.
– А у тебя, Реше? – сдерживая смех поинтересовался Корич, будто забыл, что сам писал.
– Ты сам такой! – разрывая серую записку, обиженно ответил А?дам. По нахмуренному лицу было понятно, что содержимое ему очень не понравилось. Наконец очередь дошла до Марго. После реакции А?дама на полученную им записку она боялась прочитать свою. Мало ли что Корич мог написать ей. Осторожно развернув бумажную птицу, она увидела нарисованную в сердце белоснежную голубку. Бледное лицо тут же побагровело. От него такого послания Рита точно не ожидала.
– Сейчас добавку «Квэтро» не используют, принято считать, что для отправки писем используются только те чары, которые я вам продемонстрировал ранее, но теперь вы знаете, что это не так. И если захотите передать недовольство адресату или же выразить почтение, это слово вам с лёгкостью поможет, – закончил выступление Корич.
Бородий был впечатлён таким чётким и конкретным рассказом юного студента.
– Это довольно-таки интересно, Анатолий, ответьте, мой дорогой друг, а где вы нашли упоминания об этом добавлении?
– В книге о сотне великих чародеев, директор… простите, профессор. В нашей библиотеке.
Рита поймала себя на мысли о том, что она ни разу не посещала библиотеку «Вэлниса». Она так же, как и её кузен, не завела карточку читателя. На неё это было совсем не похоже. Рита всегда любила коротать вечера за интересной книгой, сейчас же проводила всё время за учебниками, и на чтение просто не оставалось времени. Даже Корич, главный бездельник их группы, умудрился записаться туда.
Следом за ним к кафедре вышла рассказывать об исследовании сонных чар Софья Фокс.
– Эти чары я освоила уже в семилетнем возрасте, – похвасталась она.
– И это делает вас гениальным чародеем? – безразлично спросил Бородий. – Это весьма похвально, что в столь юном возрасте вы уже освоили такие капризные и достаточно опасные чары, но хвастаться этим незачем. Будучи ещё в утробе, я уже освоил мерцание. Этим сильно доставлял проблемы матери.
А это впечатлило всю группу. Соня была обескуражена, её умения тут же померкли перед словами профессора. Принеся извинения, она приступила к докладу.
Чары, о которых шла речь, Рита освоила как раз благодаря соседке. В тот момент, когда Соня готовила задание. Марго призналась ей, что не умеет призывать их, и Фокс немедля принялась исправлять это недоразумение.
Несмотря на то, что Соня начала выступление с неправильного посыла, Бородий похвалил её за проделанную работу и отметил, что она действительно отменно владеет чарами.
За тёмно-синей трибуной её место занял Фэд Былов и Фита Блинова. Одногруппники так и называли её – «блинчик». Это прозвище прицепилось из-за фамилии, но обращаться по нему к ней можно было только в те дни, когда у Фиты хорошее настроение. Если она вставала не стой ноги, то это слово не стоило произносить вообще.
Рита нисколько не удивилась, что они стали работать в паре. Фэд и Фита с первого дня казались неразлучны. Так совпало, что они даже жили на одном этаже в комнатах друг напротив друга. Их любимое место в общей гостиной возле бежевого камина. Если у студентов выпадал свободный день, их можно было встретить возле него за чтением книг или за игрой Крузбиф.
Корич постоянно подшучивал над ними, называя их женихом и невестой, да так думала и вся группа. Но они отвечали всегда, что просто хорошие друзья.
– Мы разбирали чары жара, – не успел закончить Фэд, как язвительный голос Толи перебил его:
– Жара страсти или любви?
По аудитории тут же разлетелся смех сокурсников. Рита ткнула его локтем в бок, Корич взвизгнул, как щенок.
– Замолчи, – потребовала она.
– Или что?
– Анарингэ, – шепнула Рита, коснувшись парня амулетом. Веселье студентов сменилось неожиданным молчанием. Все затаили дыхание, выжидая реакции профессора, но Бородий словно не замечал того, что происходит, и, как ни в чём не бывало, продолжал скрипеть вороньим пером по пергаменту.
Выражение лица Корича замерло в тот момент, когда губы Марго сомкнулись. Оно стало словно камень – неподвижное. Чары заморозили его перекошенную гримасу. Этому заклинанию обучила её Виктория, она говорила, что эти чары очень полезны на допросе, специально для этого она и создала их. Тогда Марго не придала значения её словам, но сейчас, видя огромные глаза сокурсников, она поняла, что продемонстрировала нечто удивительное и в то же время пугающее.
– Э-э-э … – стуча ладонью по крышке стола, скулил Толик.
Когда Бородий закончил писать, он неторопливо погрузил перо обратно в чернильницу и откинулся вглубь мягкого кресла.
– Я так понимаю, вы разбирали данные чары, Маргарита? – поинтересовался он, осматривая перекошенное лицо Корича.
Хранители федерации воздерживаются от каких-либо комментариев по этому делу. Известно, что на Аляску прибыло три группы под руководством высших хранителей закона: Ивы Стонг, Олега Троицкого и Виктории Браун. Сейчас особняк полностью оцеплен, на территорию допускаются только специальные службы. Федерация магии тесно сотрудничает с американским Министерством магии по этому делу. Все силы брошены на поиски преступников. Мы будем держать вас в курсе событий.
На снимках было место преступления и портрет Хоткевичей. Рита узнала женщину, она иногда встречала её в центральной библиотеке города, но даже не подозревала о том, кем на самом деле она являлась. Внутренний голос Маргариты шептал, что в магическом мире назревает что-то нехорошее.
– Виктория, – сорвалось с губ имя тёти. – Мама ничего не писала о том, что она уехала. Почему они не сказали?
– Возможно, не хотели тревожить, – предположила Соня. – Ты же не хочешь волновать их своими кошмарами, вот и они не хотят, – сказала, не подумав, соседка.
– Что за кошмары? – негодующе воскликнула Анна.
– Её мучают кошмары. Уже которую ночь просыпаюсь от её криков, – пожаловалась Соня. – Я предлагала рассказать об этом родителям, но она отказалась.
Рита ощущала себя очень глупо. Они вели разговор, словно её тут нет.
– Спасибо Соня, спасибо большое, – обижено буркнула Марго.
– Прости, подруга, но на то и нужны друзья, – стащив вишенку с тарелки Корича, мурлыкнула она.
– Фу! – в брезгливой судороге скривилось лицо Толика. Он отодвинул тарелку в сторону и потребовал, чтобы Фокс не совала руки в его еду.
– Я понимаю, почему ты не стала рассказывать родителям, но почему ты нам не сказала? – обеспокоенно спросил Виктор.
– Не до разговоров было. Я думала, как вызволить тебя из этих неприятностей, – объяснила кузина.
Оставшись наедине с родными, Рита выложила всё как на духу. Она даже рассказала о том коротком видении, в котором видела маму. Анна даже ни разу не перебила кузину.
– Клеста тоже это видела? – тихо спросил Вик. – У вас же с ней связь.
– Она только чувствует мою тревогу.
– Возможно, амулет на тебя так влияет? – предположила Аня. – Мы все знаем, что этот артефакт принадлежал пятерым великим и ни одному из них не принёс ничего хорошего. Вдруг амулет хочет то же самое сделать с тобой?
– Ты должна написать письмо, – настаивал Виктор.
– Ты же знаешь маму, она тут же примчится сюда и заберёт меня. Этого хочешь?
– Не родителям, – остановил её он. – Ты должна написать Виктории. Расскажи ей всё как есть.
– А я пока схожу в библиотеку и поищу записи о твоём амулете, может, магописцы записывали что-нибудь подобное, – сказала Анна. Виктор отправился на поиски вместе с сестрой, а Рита тем временем уселась за письменный стол и стала собирать в кучку разбежавшиеся мысли. Нужные слова никак не приходили, чернильные строчки казались глупыми и бессмысленными.
«А вдруг ей сейчас не до меня? В статье было сказано, что она на Аляске, пытается найти следы преступников. А тут ещё я со своими глупыми кошмарами», – сказала она Клесте.
«Ты её племянница, – напомнил амалир. – Помнишь, она сказала: если только понадоблюсь, дай знать. Уверена, что она обрадуется твоему письму».
Закончив сумбурно составленное послание, Рита сложила его три раза пополам и подкинула к потолку. Словно сорвавшийся с ветки сухой лист, письмо стало покачиваться из стороны в сторону, опускаясь на вязаный ковёр.
– Сарата?йвэ, – произнесли пухлые губы прежде, чем послание успело коснуться пола. Конверт обернулся белой птичкой и выпорхнул в окно. Маргарита ещё долго провожала пташку взглядом, размышляя, правильно ли она сделала. Оставалось только ждать ответной весточки от Виктории.
Следующим утром Маргарита и Соня заметили, что все студенты чересчур возбуждены. Казалось, что общий зал превратился в огромный пчелиный улей. Голоса сплетались в один общий гул.
– Толя, что мы опять пропустили? – озираясь по сторонам спросила Соня.
– Вы что, ничего не знаете? – радостно выпалил он.
– Ну, если бы мы знали, то не спрашивали бы, – хихикнула Марго.
– Сегодня начинается запись на «Смертельную гонку»! – воскликнул он, как маленький ребёнок, который радуется неожиданному подарку.
– Сегодня? – огорчённо протянула Фокс. – Вечно мне не везёт.
Маргарита же не разделяла всеобщего веселья. Одно только название этого развлечения нагоняло жути. Для участия в состязаниях у студента обязательно должен быть собственный голотон. Всадники верхом на крылатых созданиях преодолевали опасную полосу препятствий. Первая гонка этого года должна пройти в середине ноября. Все желающие должны были вписать себя в общий список участников, который висел на доске расписаний, до указанного срока. После этого старшие старосты отбирали участников заезда. По правилам учувствуют только тридцать всадников. Из огромного количества студентов старосты отбирали участников по нескольким критериям, установленным руководством академии. Участник должен был прилежно учится и не иметь хвостов по предметам, выговоров за нарушения правил. Если кто-то получал травму, академия не несла за это ответственность. Хотя это скорее формальность, которую взяли из оригинальных соревнований. Небольшие ссадины и ушибы – вот что мог получить участник заезда в академии. В настоящей «Смертельной гонке», которая проходила два раза в месяц, правила намного суровее. Участвующие в ней всадники погибали вместе со своими голотонами на глазах у сотни человек. Наездники посвящали этим заездам всю свою жизнь. И всё ради почестей и славы.
– Я хотел бы поучаствовать в этом заезде, – произнёс Витя.
– Ты уже отлетал своё, братец, – осадила его Аня. – У тебя уже есть один выговор. И да, голотона у тебя тоже нет.
– Умеешь ты, сестрёнка, испортить настроение, – буркнул Витя, рыская рукой в рюкзаке.
Он достал старую книгу, и один её вид заставил Анну Румянцеву издать короткий писк.
– Тебе снова захотелось отправиться в темницу?! Книги нельзя выносить просто так из библиотеки! Оникс должна сначала записать их в карточку!
Анна была полна решимости надавать брату кучу подзатыльников, только Рита не могла понять, за что.
– Я так и сделал, – как-то странно промямлил он, пряча книгу за спину.
– Не надо мне врать! – вскрикнула кузина, шлёпнув его по плечу. – Я видела все карточки нашей группы, среди них не было только твоей. Ты до сих пор не записался в библиотеку!
Теперь Витя уже не мог отпираться, сестра раскусила обман.
– Не вопи ты как безумная. Я верну её на место, никто и хватиться не успеет.
– Оникс не первый день работает в библиотеке! Она знает все книги, у неё там особенный порядок. Не удивлюсь, если она уже заметила пропажу. О чём ты только думал?!
– Я хотел показать Рите то, что мы смогли найти.
– Живо в библиотеку! – скомандовала кузина, выхватив книжку из его рук.
Они договорились встретиться за обедом, Виктор виновато опустил голову и поспешил вслед за сестрой. Рита же направилась на занятие по элитной магии, которое проводил сам Авгур Бородий.
Занятия проходили в северной части замка. Чтобы добраться сюда, нужно было пройти до жути кручёные и запутанные коридоры, подняться по бесконечным ступенькам, протиснуться через узенький проход, который вёл к механизму, напоминавшему лифт. На нём – подняться до самого верхнего уровня и пройти в один из самых чарующих коридоров замка, «Зеркальный коридор», или как его называли между собой старшекурсники – «Бесконечная трубка».
Название он получил не просто так. Он был полностью сделан из зеркал. Даже под ногами лежала ровная гладь. Впервые оказавшись здесь, Рита, думала, что парит в воздухе. Но коридор, несмотря на название, всё-таки имел завершение – дверь, за которой и проходили занятия директора. Ещё на самой первой лекции Бородий попросил студентов:
– На занятиях для вас я профессор, вне их – директор, управляющий остальными факультетами.
Запомнить это было несложно, но всё равно первокурсники с трудом могли усвоить это правило.
– В конце нашей прошлой встречи, господа, я поручил вам небольшое задание, – головы студентов тут же втянулись в плечи, казалось, что у половины группы попросту пропали шеи. – Рита вы не напомните нам, в чём же оно заключалось?
– Конечно, – ответила она, поднимаясь с места. – Мы должны были разложить на составляющие любые понравившиеся нам чары. Провести их полный анализ и записать результат.
– Надеюсь, что все справились, и никто не огорчит меня, как это сделали старшекурсники, – выдержав небольшую паузу, он продолжил. – Господин Корич, прошу вас, – указывая на центральную трибуну, пригласил Бородий парня, который сидел за одной партой с Маргаритой. Зная Толика и его абсолютное безразличие к самостоятельным работам, девушка приготовилась получить выговор за своего недалёкого одногруппника. В обязанности старосты входит контроль не только за успеваемостью студентов, но и за тем, как они выполняют домашние задания. Уговорить Корича сделать домашнюю работу было целой проблемой, в эти моменты Рита жалела о своём назначении.
– Я разбирал чары, которые мы используем для отправки писем, – начал выступление Толя, и Рита с облегчением выдохнула.
– Чары были созданы в четыреста двадцать четвёртом году греческой ведьмой Соктавией Адами?ди. Они состоят из утерянного языка, который познала Соктавия ещё в раннем детстве. В них скрыто два слова «Сарат» – переводится как письмо. «Айвэ» – птичка. Дословный перевод на наш язык будет звучать как «Птичье письмо». Поэтому, когда мы отправляем весть, оно приобретает силуэт птиц. Саратайвэ Квэтро! – произнёс он, подбросив клочок бумаги вверх. Маленькая птичка приземлилась на первую парту, за которой сидела Соня Фокс и А?дам Реше. Корич повторил слова снова, и на этот раз новая птица стала серой, он призвал чары в третий раз – послание окрасилось в нежно-розовый оттенок. Оно припорхало к Маргарите прямо в руки.
– «Квэтро» переводится как чувство. Делая слово частью основных чар, послание обретает цвет. Цвет письма говорит нам о том, что содержится в нём. Что у тебя написано, Соня? – обратился он к девушке.
– Ты спрашиваешь, какое у меня настроение, – улыбнулась она. – Явно лучше, чем у Адама, – заглянув в послание соседа, ответила Фокс.
– А у тебя, Реше? – сдерживая смех поинтересовался Корич, будто забыл, что сам писал.
– Ты сам такой! – разрывая серую записку, обиженно ответил А?дам. По нахмуренному лицу было понятно, что содержимое ему очень не понравилось. Наконец очередь дошла до Марго. После реакции А?дама на полученную им записку она боялась прочитать свою. Мало ли что Корич мог написать ей. Осторожно развернув бумажную птицу, она увидела нарисованную в сердце белоснежную голубку. Бледное лицо тут же побагровело. От него такого послания Рита точно не ожидала.
– Сейчас добавку «Квэтро» не используют, принято считать, что для отправки писем используются только те чары, которые я вам продемонстрировал ранее, но теперь вы знаете, что это не так. И если захотите передать недовольство адресату или же выразить почтение, это слово вам с лёгкостью поможет, – закончил выступление Корич.
Бородий был впечатлён таким чётким и конкретным рассказом юного студента.
– Это довольно-таки интересно, Анатолий, ответьте, мой дорогой друг, а где вы нашли упоминания об этом добавлении?
– В книге о сотне великих чародеев, директор… простите, профессор. В нашей библиотеке.
Рита поймала себя на мысли о том, что она ни разу не посещала библиотеку «Вэлниса». Она так же, как и её кузен, не завела карточку читателя. На неё это было совсем не похоже. Рита всегда любила коротать вечера за интересной книгой, сейчас же проводила всё время за учебниками, и на чтение просто не оставалось времени. Даже Корич, главный бездельник их группы, умудрился записаться туда.
Следом за ним к кафедре вышла рассказывать об исследовании сонных чар Софья Фокс.
– Эти чары я освоила уже в семилетнем возрасте, – похвасталась она.
– И это делает вас гениальным чародеем? – безразлично спросил Бородий. – Это весьма похвально, что в столь юном возрасте вы уже освоили такие капризные и достаточно опасные чары, но хвастаться этим незачем. Будучи ещё в утробе, я уже освоил мерцание. Этим сильно доставлял проблемы матери.
А это впечатлило всю группу. Соня была обескуражена, её умения тут же померкли перед словами профессора. Принеся извинения, она приступила к докладу.
Чары, о которых шла речь, Рита освоила как раз благодаря соседке. В тот момент, когда Соня готовила задание. Марго призналась ей, что не умеет призывать их, и Фокс немедля принялась исправлять это недоразумение.
Несмотря на то, что Соня начала выступление с неправильного посыла, Бородий похвалил её за проделанную работу и отметил, что она действительно отменно владеет чарами.
За тёмно-синей трибуной её место занял Фэд Былов и Фита Блинова. Одногруппники так и называли её – «блинчик». Это прозвище прицепилось из-за фамилии, но обращаться по нему к ней можно было только в те дни, когда у Фиты хорошее настроение. Если она вставала не стой ноги, то это слово не стоило произносить вообще.
Рита нисколько не удивилась, что они стали работать в паре. Фэд и Фита с первого дня казались неразлучны. Так совпало, что они даже жили на одном этаже в комнатах друг напротив друга. Их любимое место в общей гостиной возле бежевого камина. Если у студентов выпадал свободный день, их можно было встретить возле него за чтением книг или за игрой Крузбиф.
Корич постоянно подшучивал над ними, называя их женихом и невестой, да так думала и вся группа. Но они отвечали всегда, что просто хорошие друзья.
– Мы разбирали чары жара, – не успел закончить Фэд, как язвительный голос Толи перебил его:
– Жара страсти или любви?
По аудитории тут же разлетелся смех сокурсников. Рита ткнула его локтем в бок, Корич взвизгнул, как щенок.
– Замолчи, – потребовала она.
– Или что?
– Анарингэ, – шепнула Рита, коснувшись парня амулетом. Веселье студентов сменилось неожиданным молчанием. Все затаили дыхание, выжидая реакции профессора, но Бородий словно не замечал того, что происходит, и, как ни в чём не бывало, продолжал скрипеть вороньим пером по пергаменту.
Выражение лица Корича замерло в тот момент, когда губы Марго сомкнулись. Оно стало словно камень – неподвижное. Чары заморозили его перекошенную гримасу. Этому заклинанию обучила её Виктория, она говорила, что эти чары очень полезны на допросе, специально для этого она и создала их. Тогда Марго не придала значения её словам, но сейчас, видя огромные глаза сокурсников, она поняла, что продемонстрировала нечто удивительное и в то же время пугающее.
– Э-э-э … – стуча ладонью по крышке стола, скулил Толик.
Когда Бородий закончил писать, он неторопливо погрузил перо обратно в чернильницу и откинулся вглубь мягкого кресла.
– Я так понимаю, вы разбирали данные чары, Маргарита? – поинтересовался он, осматривая перекошенное лицо Корича.
