- Я бы никогда…!
- Он это понял. Хорошо еще, тебя убить не успели. Если бы приказали, тебя бы и вторая ипостась не спасла.
Рене как сидел, так на пол и шлепнулся.
- Че-го?!
- А ты что думал? Ты тоже двуипостасный, потому тебя и не тронули. Вот Иоанн – нет. А тебя почуяли, тебя ощутили… Рикардо вот, тоже никто не тронул, и Феликса…
- Точно подмечено, - в комнату просочился тот самый Феликс. – Как вы себя чувствуете… матушка?
Подушку Мария запустила метко. Увернулся.
- Ты сначала на моей дочери женись, а потом такие заявления делай.
- А она уже согласна.
- Раньше семнадцати – оторву все, что плохо висит, - прищурилась с кровати Мария.
- Сам оторву. Любому и на законном основании, - расправил плечи Феликс.
- А чего сейчас решил рассказать?
Феликс насупился.
- Принцесса, политические расклады, то да се… Анна в этом больше не участвует.
- Отчего же? Наша дружба с Картеном будет еще крепче, - Мария довольно улыбалась. – Да и мне такой специалист как ты, рядом не помешает. Молодец дочка, отличное чутье. Вся в мамочку.
Слово «троллинг» Феликс не знал, не было тут троллей в фольклоре. Но что его вышучивают догадался. Отпираться не стал, только плечи расправил.
- Да. У меня будет замечательная жена. И отличная теща.
- Позитивное мышление – залог долголетия, - пробормотала себе под нос Мария. И перевела взгляд на Рене Демьена. – Ты еще не догадался, кто ты?
- Н-нет…
Мария коснулась кристалла кончиками пальцев.
- Утконос. Милый, обаятельный и ядовитый.
Ошалели все сразу.
- Кто?! *
*- автор тоже была в шоке, но самцы утконоса и правда ядовиты. И яд такой интересный… прим. авт.
- Ваше величество!
Фридрих встрепенулся от голоса слуги. На любого другого он бы точно рявкнул, что отвлекают и вообще… нечего тут над ухом орать! Но это ж Ганс! Старику, считай, сколько и отцу, он королевской семье пуще всякого пса предан.
Если он вот так…
Фридрих подорвался с места раньше, чем все это в голове прокрутил.
- Отец?!
- Да, ваше величество!
Фридрих едва поспевал за Гансом по коридорам. И откуда только такая прыть взялась, старик же, лет на двадцать самого Фридриха старше, а несется, как лань прыткая!
Замерли они только на пороге королевской спальни.
- Боги…
А на большее Фридриха и не хватило как-то. Потому что на кровати, в цепях, билось и рычало… нечто.
Человек с волчьей мордой?
Волк с человеческим телом? Только покрытым шерстью?
Ясно только одно. Человеческого в его величестве Хансе оставались крохи.
- Тейна сюда!!!
Ганс опять сорвался с места, а Фридрих прикрыл глаза, привалился к дверному косяку. Выдохнул.
Кое-как попробовал взять себя в руки, шагнуть вперед… вглядеться.
- Боги…
Ничего человеческого не было в этих желтых звериных глазах, ничего разумного. Только ярость и боль. Только гнев и жажда крови.
Но это же не должно так быть, правда? Отец считал, что останется в разуме… может, будут боли, и изменения тоже будут, но разум подопытные сохраняли всегда. Вот в этом конкретном случае – всегда.
Тейн себя ждать не заставил. Влетел в комнаты короля так, словно его под зад горящей головней тыкали, и замер на пороге.
- К-как?!
- Ты у меня спрашиваешь – как?! – вызверился Фридрих не хуже тигра. – ТЫ?! Б…
Дальнейшая фраза его величества в историю не попала, а жаль. Многие боцманы могли бы у него поучиться. Тейн в его руках болтался, как тряпка.
- Я, – кое-как согласился он. – Так не бывает, не должно быть, это неправильно!
- Да ты что?! А почему ж случилось?!
- Я сейчас прикажу… брат Тома…
- Приказывай. Я жду. И ты… подождешь.
Пока – брата Тома. А потом, может, и палача?
Брат себя долго ждать не заставил.
Прискакал, осмотрел Ханса и выдал свое веское слово:
- Так не должно было случиться!
Фридрих его едва не пнул с размаху! Интересно, высоко ли нынче монахи летают?
- Не должно?!
Монах только сейчас опомнился, огляделся.
- Простите, ваше величество. Эммм… так все равно не должно было получиться! Это другое…
- Не должно, но получилось, - процедил Фридрих, едва сдерживаясь. – О чем это может говорить?
Брат Тома, как истинный дурак… то есть ученый, вопрос воспринял линейно.
- Или о том, что неладно с вашим отцом, или о том, что неладно с порошком. Где он, кстати говоря?
Фридрих только икнул.
- Ага, вот коробочка…
Брат Тома, не спрашивая никого, цапнул ее, коснулся языком содержимого, тут же сплюнул.
- Ваше величество, а кто сюда соль добавил?
- Соль?
- Очень мало, но она тут есть! Я приносил чистый порошок, а сейчас тут точно пара щепоток соли, не верите, попробуйте сами. Ваше величество.
Фридрих от коробочки даже шарахнулся. Брат Тома тщательно отплевывался и оттирал язык. А что?
Так напробуешься, потом и сам начнешь… нет-нет, на самом деле требуется регулярный и методичный прием порошка, но зачем рисковать?
Брат оставил коробочку на столе, направился к королю, осмотрел его…
- Так, ну можно попробовать скорректировать причиненный вред, но это будет дольше. И болезненно.
- Все равно делайте, – отрезал Фридрих. – Соль… кто мог это сделать?
- Не знаю, ваше величество. Мне точно незачем, - отозвался брат Тома. – Кто мог об этом знать?
Фридрих скрипнул зубами. Дураком он не был, и вывод сделал быстро.
- Дитрих…
Тейн сотворил знак триады, радуясь, что его не сделали крайним.
- Да кто ты такая? Я при королеве сколько лет уж состою, я лично всех королевских детей на руки брала, я…
Мария застонала в подушку.
Вот КАК так получается?
Эрра Розабелла – родственница холеры? Или еще чего?
Как так получается, что Эрсонов, как метелкой вымели, а вот эта з-зараза жива, здорова, еще и на Клару орет?! Это что еще за новости?
- Я – эрра Стоун, советую выучить! И без личного приказа ее величества, я вас к наследнику и на три шага не подпущу! И нарываться не советую!
Клара сдаваться не собиралась. Она и так-то девочкой-ромашкой не была, с такой матерью, тут поневоле научишься себя отстаивать, а уж после всего случившегося и подавно зубы в три ряда отрастила.
И – нет, это не преувеличение. Было у Марии подозрение, что зубов у песца больше, чем надо бы. В родном мире она не посмотрела, даже не заинтересовалась, а в этом ни интернета, ни энциклопедий, ни Дарвина, ни Кювье. Но их точно было штук пятьдесят. Хотя и сама-то Мария…
- Сопли сперва вытри, эрра, – Розабелла сдаваться не собиралась и перла буром.
- Я тебе их сейчас так вытру, что нос по морде разнесу! И остатки волосенок прорежу, - ох, а вот это и вовсе… откуда Клара этого набралась? Была же приличная мирная девушка, а что стало? Бертран постарался или сама Мария, которая не привыкла стесняться в выражениях. Точнее, отвыкла.
Это во дворце ее каждая собака знала, приходилось опасаться, а на побережье – чего прятаться? От кого? Вот и не уследила где-то!
А манера поведения… Клара, видимо, и переняла.
Розабелла аж задохнулась, но прежде, чем она вцепилась наглой малолетке в волосы, Мария вышла в соседнюю комнату. Все равно поспать не дадут.
- Эрры, что тут происходит?
- Ваше величество, эта женщина требует допустить ее к его высочеству, - отрапортовала Клара. – Я ее не знаю.
- Ваше величество! – Розабелла аж медом растеклась. – Наконец-то! Я так молилась за вас, я так счастлива…
- Стоять! – голос Марии мог лавину на спуске затормозить и развернуть. – Молчать. Бояться!
Эрра так и замерла, только икнула, негромко.
- Эээээ… ва-ва-ваше в-величество?
- Мое. Итак, эрра, на каком основании вы что-то требуете у моей фрейлины?
- А… я же…
- Предательница, которая служила Диане Эрсон, - припечатала Мария. Да, уже просветили, тот же Рене Демьен и сообщил, проблем-то! Чтобы во дворце и некому настучать было? Ха! И снова – ха!
- Ваше величество! Его величество приказал!!!
Мария чуточку заколебалась. Могло и так быть. Ее нет, Розабелла должна устраиваться… почуяв слабость, Розабелла кинулась к ее ногам.
- Его величество Иоанн повелел, а я просто слабая женщина, что я могла…
Мария вздохнула.
- Эрра Розабелла, я не гоню вас со двора. Но будьте любезны не приближаться к моему сыну или дочери без моего разрешения. И моей фрейлиной вы больше не будете, я подумаю, куда вас поставить.
В угол. И забыть.
Настолько она утомительная дура, что сил на нее нет. Вообще.
Кажется, что-то эрра поняла, потому что кинулась благодарить и кланяться. Клара молчала, пока Мария не выпроводила услужливую идиотку, а потом посмотрела вопросительно.
- Спасибо, детка, - Мария была абсолютно искренна. – Ты замечательная. Пожалуйста, поступай так и впредь.
- Обещаю. Гадкая она, эта эрра, как оса в меду.
Мария фыркнула.
- Дура она. И это неизлечимо. Но что теперь поделаешь?
- Наверное, ничего.
Мария думала примерно так же. А Розабелле она поручила приглядывать за своим бельем. Что в стирку, что в штопку… обязанность не тяжелая, достаточно почетная и деньги за нее платят. И королеву она не раздражает лишний раз.
Пусть ее, дуру услужливую, правда ведь – тут полдвора таких, кто Дианке кланялся, всех гонять – замучаешься. Лишь бы на нервы не действовала.
В покои наследного принца Фридрих вошел, мрачнее грозы.
- Ты!!!
- Отец?
Принц выглядел настолько невинным, что Фридрих на секунду даже задумался. А потом рубанул.
- Ты отравил деда?
- Нет. В этом нет смысла.
Дитрих смотрел отцу прямо в глаза, и Фридрих, призывая на помощь весь свой немалый опыт, видел: не врет. Сын не врет, но тогда…
- Дед отравлен? Чем?
- Кто-то добавил в этот его… порошок - ложку соли.
Дитрих пожал плечами.
- А мне оно зачем? Тогда бы тебя надо травить, а не деда.
- Ну… так согласен.
- Дед все равно долго не протянет, год, может три, дольше у этого фанатика еще никто не прожил. А ты остаешься на троне. Меня это как приближает к власти? Тогда бы логично травить тебя, а дедом пользоваться, он бы от меня сильно зависел.
Фридрих усмехнулся, понимая, что сын прав. Цинично, но вот такой расчет намного приятнее уверений в родственной любви.
- Ты прав. Но кто тогда мог это сделать?
- Не знаю. Что с дедом?
- Жить будет. Но теперь все будет хуже и тяжелее.
- Тем более. Смысл его был травить солью? Тогда бы мышьяка насыпать, белые крупинки они и есть? И помер бы он преотлично!
Фридрих провел рукой по лицу.
- Я рад, что это не ты. Мне было бы тяжело… есть вещи, которые просто не надо делать. Никому.
Дитрих качнул головой.
- Я не стану зарекаться и говорить за все и всех. Но… я бы придумал что-то получше.
- Тогда – кто?!
Ответа у мужчин не было. А знать бы хотелось. Это не просто так, это враг рядом, вообще, только руку протянуть.
И это – страшно.
Ответ, увы, лежал на поверхности, и был он прост.
Верный Ганс совершенно случайно просыпал королевское лекарство. Он видел, что Ханс принимает его каждый день, просто сует ложку в рот, глотает и тут же запивает водой. И дорожит коробочкой… а тут случилось! Не нарочно, но вот… взбивал подушки и задел локтем! Понятно, что смог, он с пола собрал! Но что-то же и собрать не удалось, взял он ложку соли, да и добавил. Только потер в ступке… от соли-то вреда не будет, наверное?
Это не тот секрет, который доверяют слугам, поэтому что именно принимает король, и откуда оно взялось… Ганс не знал.
И собирался молчать о своей оплошности вечно.
Так и поверишь, поневоле, в шуточки Многоликого.
- Он это понял. Хорошо еще, тебя убить не успели. Если бы приказали, тебя бы и вторая ипостась не спасла.
Рене как сидел, так на пол и шлепнулся.
- Че-го?!
- А ты что думал? Ты тоже двуипостасный, потому тебя и не тронули. Вот Иоанн – нет. А тебя почуяли, тебя ощутили… Рикардо вот, тоже никто не тронул, и Феликса…
- Точно подмечено, - в комнату просочился тот самый Феликс. – Как вы себя чувствуете… матушка?
Подушку Мария запустила метко. Увернулся.
- Ты сначала на моей дочери женись, а потом такие заявления делай.
- А она уже согласна.
- Раньше семнадцати – оторву все, что плохо висит, - прищурилась с кровати Мария.
- Сам оторву. Любому и на законном основании, - расправил плечи Феликс.
- А чего сейчас решил рассказать?
Феликс насупился.
- Принцесса, политические расклады, то да се… Анна в этом больше не участвует.
- Отчего же? Наша дружба с Картеном будет еще крепче, - Мария довольно улыбалась. – Да и мне такой специалист как ты, рядом не помешает. Молодец дочка, отличное чутье. Вся в мамочку.
Слово «троллинг» Феликс не знал, не было тут троллей в фольклоре. Но что его вышучивают догадался. Отпираться не стал, только плечи расправил.
- Да. У меня будет замечательная жена. И отличная теща.
- Позитивное мышление – залог долголетия, - пробормотала себе под нос Мария. И перевела взгляд на Рене Демьена. – Ты еще не догадался, кто ты?
- Н-нет…
Мария коснулась кристалла кончиками пальцев.
- Утконос. Милый, обаятельный и ядовитый.
Ошалели все сразу.
- Кто?! *
*- автор тоже была в шоке, но самцы утконоса и правда ядовиты. И яд такой интересный… прим. авт.
***
- Ваше величество!
Фридрих встрепенулся от голоса слуги. На любого другого он бы точно рявкнул, что отвлекают и вообще… нечего тут над ухом орать! Но это ж Ганс! Старику, считай, сколько и отцу, он королевской семье пуще всякого пса предан.
Если он вот так…
Фридрих подорвался с места раньше, чем все это в голове прокрутил.
- Отец?!
- Да, ваше величество!
Фридрих едва поспевал за Гансом по коридорам. И откуда только такая прыть взялась, старик же, лет на двадцать самого Фридриха старше, а несется, как лань прыткая!
Замерли они только на пороге королевской спальни.
- Боги…
А на большее Фридриха и не хватило как-то. Потому что на кровати, в цепях, билось и рычало… нечто.
Человек с волчьей мордой?
Волк с человеческим телом? Только покрытым шерстью?
Ясно только одно. Человеческого в его величестве Хансе оставались крохи.
- Тейна сюда!!!
Ганс опять сорвался с места, а Фридрих прикрыл глаза, привалился к дверному косяку. Выдохнул.
Кое-как попробовал взять себя в руки, шагнуть вперед… вглядеться.
- Боги…
Ничего человеческого не было в этих желтых звериных глазах, ничего разумного. Только ярость и боль. Только гнев и жажда крови.
Но это же не должно так быть, правда? Отец считал, что останется в разуме… может, будут боли, и изменения тоже будут, но разум подопытные сохраняли всегда. Вот в этом конкретном случае – всегда.
Тейн себя ждать не заставил. Влетел в комнаты короля так, словно его под зад горящей головней тыкали, и замер на пороге.
- К-как?!
- Ты у меня спрашиваешь – как?! – вызверился Фридрих не хуже тигра. – ТЫ?! Б…
Дальнейшая фраза его величества в историю не попала, а жаль. Многие боцманы могли бы у него поучиться. Тейн в его руках болтался, как тряпка.
- Я, – кое-как согласился он. – Так не бывает, не должно быть, это неправильно!
- Да ты что?! А почему ж случилось?!
- Я сейчас прикажу… брат Тома…
- Приказывай. Я жду. И ты… подождешь.
Пока – брата Тома. А потом, может, и палача?
***
Брат себя долго ждать не заставил.
Прискакал, осмотрел Ханса и выдал свое веское слово:
- Так не должно было случиться!
Фридрих его едва не пнул с размаху! Интересно, высоко ли нынче монахи летают?
- Не должно?!
Монах только сейчас опомнился, огляделся.
- Простите, ваше величество. Эммм… так все равно не должно было получиться! Это другое…
- Не должно, но получилось, - процедил Фридрих, едва сдерживаясь. – О чем это может говорить?
Брат Тома, как истинный дурак… то есть ученый, вопрос воспринял линейно.
- Или о том, что неладно с вашим отцом, или о том, что неладно с порошком. Где он, кстати говоря?
Фридрих только икнул.
- Ага, вот коробочка…
Брат Тома, не спрашивая никого, цапнул ее, коснулся языком содержимого, тут же сплюнул.
- Ваше величество, а кто сюда соль добавил?
- Соль?
- Очень мало, но она тут есть! Я приносил чистый порошок, а сейчас тут точно пара щепоток соли, не верите, попробуйте сами. Ваше величество.
Фридрих от коробочки даже шарахнулся. Брат Тома тщательно отплевывался и оттирал язык. А что?
Так напробуешься, потом и сам начнешь… нет-нет, на самом деле требуется регулярный и методичный прием порошка, но зачем рисковать?
Брат оставил коробочку на столе, направился к королю, осмотрел его…
- Так, ну можно попробовать скорректировать причиненный вред, но это будет дольше. И болезненно.
- Все равно делайте, – отрезал Фридрих. – Соль… кто мог это сделать?
- Не знаю, ваше величество. Мне точно незачем, - отозвался брат Тома. – Кто мог об этом знать?
Фридрих скрипнул зубами. Дураком он не был, и вывод сделал быстро.
- Дитрих…
Тейн сотворил знак триады, радуясь, что его не сделали крайним.
***
- Да кто ты такая? Я при королеве сколько лет уж состою, я лично всех королевских детей на руки брала, я…
Мария застонала в подушку.
Вот КАК так получается?
Эрра Розабелла – родственница холеры? Или еще чего?
Как так получается, что Эрсонов, как метелкой вымели, а вот эта з-зараза жива, здорова, еще и на Клару орет?! Это что еще за новости?
- Я – эрра Стоун, советую выучить! И без личного приказа ее величества, я вас к наследнику и на три шага не подпущу! И нарываться не советую!
Клара сдаваться не собиралась. Она и так-то девочкой-ромашкой не была, с такой матерью, тут поневоле научишься себя отстаивать, а уж после всего случившегося и подавно зубы в три ряда отрастила.
И – нет, это не преувеличение. Было у Марии подозрение, что зубов у песца больше, чем надо бы. В родном мире она не посмотрела, даже не заинтересовалась, а в этом ни интернета, ни энциклопедий, ни Дарвина, ни Кювье. Но их точно было штук пятьдесят. Хотя и сама-то Мария…
- Сопли сперва вытри, эрра, – Розабелла сдаваться не собиралась и перла буром.
- Я тебе их сейчас так вытру, что нос по морде разнесу! И остатки волосенок прорежу, - ох, а вот это и вовсе… откуда Клара этого набралась? Была же приличная мирная девушка, а что стало? Бертран постарался или сама Мария, которая не привыкла стесняться в выражениях. Точнее, отвыкла.
Это во дворце ее каждая собака знала, приходилось опасаться, а на побережье – чего прятаться? От кого? Вот и не уследила где-то!
А манера поведения… Клара, видимо, и переняла.
Розабелла аж задохнулась, но прежде, чем она вцепилась наглой малолетке в волосы, Мария вышла в соседнюю комнату. Все равно поспать не дадут.
- Эрры, что тут происходит?
- Ваше величество, эта женщина требует допустить ее к его высочеству, - отрапортовала Клара. – Я ее не знаю.
- Ваше величество! – Розабелла аж медом растеклась. – Наконец-то! Я так молилась за вас, я так счастлива…
- Стоять! – голос Марии мог лавину на спуске затормозить и развернуть. – Молчать. Бояться!
Эрра так и замерла, только икнула, негромко.
- Эээээ… ва-ва-ваше в-величество?
- Мое. Итак, эрра, на каком основании вы что-то требуете у моей фрейлины?
- А… я же…
- Предательница, которая служила Диане Эрсон, - припечатала Мария. Да, уже просветили, тот же Рене Демьен и сообщил, проблем-то! Чтобы во дворце и некому настучать было? Ха! И снова – ха!
- Ваше величество! Его величество приказал!!!
Мария чуточку заколебалась. Могло и так быть. Ее нет, Розабелла должна устраиваться… почуяв слабость, Розабелла кинулась к ее ногам.
- Его величество Иоанн повелел, а я просто слабая женщина, что я могла…
Мария вздохнула.
- Эрра Розабелла, я не гоню вас со двора. Но будьте любезны не приближаться к моему сыну или дочери без моего разрешения. И моей фрейлиной вы больше не будете, я подумаю, куда вас поставить.
В угол. И забыть.
Настолько она утомительная дура, что сил на нее нет. Вообще.
Кажется, что-то эрра поняла, потому что кинулась благодарить и кланяться. Клара молчала, пока Мария не выпроводила услужливую идиотку, а потом посмотрела вопросительно.
- Спасибо, детка, - Мария была абсолютно искренна. – Ты замечательная. Пожалуйста, поступай так и впредь.
- Обещаю. Гадкая она, эта эрра, как оса в меду.
Мария фыркнула.
- Дура она. И это неизлечимо. Но что теперь поделаешь?
- Наверное, ничего.
Мария думала примерно так же. А Розабелле она поручила приглядывать за своим бельем. Что в стирку, что в штопку… обязанность не тяжелая, достаточно почетная и деньги за нее платят. И королеву она не раздражает лишний раз.
Пусть ее, дуру услужливую, правда ведь – тут полдвора таких, кто Дианке кланялся, всех гонять – замучаешься. Лишь бы на нервы не действовала.
***
В покои наследного принца Фридрих вошел, мрачнее грозы.
- Ты!!!
- Отец?
Принц выглядел настолько невинным, что Фридрих на секунду даже задумался. А потом рубанул.
- Ты отравил деда?
- Нет. В этом нет смысла.
Дитрих смотрел отцу прямо в глаза, и Фридрих, призывая на помощь весь свой немалый опыт, видел: не врет. Сын не врет, но тогда…
- Дед отравлен? Чем?
- Кто-то добавил в этот его… порошок - ложку соли.
Дитрих пожал плечами.
- А мне оно зачем? Тогда бы тебя надо травить, а не деда.
- Ну… так согласен.
- Дед все равно долго не протянет, год, может три, дольше у этого фанатика еще никто не прожил. А ты остаешься на троне. Меня это как приближает к власти? Тогда бы логично травить тебя, а дедом пользоваться, он бы от меня сильно зависел.
Фридрих усмехнулся, понимая, что сын прав. Цинично, но вот такой расчет намного приятнее уверений в родственной любви.
- Ты прав. Но кто тогда мог это сделать?
- Не знаю. Что с дедом?
- Жить будет. Но теперь все будет хуже и тяжелее.
- Тем более. Смысл его был травить солью? Тогда бы мышьяка насыпать, белые крупинки они и есть? И помер бы он преотлично!
Фридрих провел рукой по лицу.
- Я рад, что это не ты. Мне было бы тяжело… есть вещи, которые просто не надо делать. Никому.
Дитрих качнул головой.
- Я не стану зарекаться и говорить за все и всех. Но… я бы придумал что-то получше.
- Тогда – кто?!
Ответа у мужчин не было. А знать бы хотелось. Это не просто так, это враг рядом, вообще, только руку протянуть.
И это – страшно.
***
Ответ, увы, лежал на поверхности, и был он прост.
Верный Ганс совершенно случайно просыпал королевское лекарство. Он видел, что Ханс принимает его каждый день, просто сует ложку в рот, глотает и тут же запивает водой. И дорожит коробочкой… а тут случилось! Не нарочно, но вот… взбивал подушки и задел локтем! Понятно, что смог, он с пола собрал! Но что-то же и собрать не удалось, взял он ложку соли, да и добавил. Только потер в ступке… от соли-то вреда не будет, наверное?
Это не тот секрет, который доверяют слугам, поэтому что именно принимает король, и откуда оно взялось… Ганс не знал.
И собирался молчать о своей оплошности вечно.
Так и поверишь, поневоле, в шуточки Многоликого.
