- Ш-ши? – поднялась голова, при виде которой у американских сценаристов случилась бы оптовая истерика. Они такое разве что в фильмах снимают, а тут вот оно, рядом и без намордника.
- Да, ты крупный. Вон там, в углу, в шкафу зеркало. Сам откроешь – или помочь?
Кольца подобрались, открывая Марии проход. Женщина послушно распахнула створки, и Саймон принялся любоваться на себя.
Женщина хихикнула. Тихо, так, чтобы брат не обиделся… но как же это забавно выглядит! Когда здоровущий гад поворачивает голову то вправо, то влево, вытягивает хвост, открывает пасть и пытается разглядеть клыки…
- Не ядовит, - прокомментировала она. – Можешь только задушить в дружеских объятиях.
Саймон повернул к ней голову, и Мария прищелкнула пальцами.
- Иди обратно, братик! Хватит тебе для первого раза, потом еще поползаешь!
Несколько минут – и вот, опять лежит на полу его величество Саймон, в одной ночной рубашке. И глаза азартные донельзя!
- Сестра!!!
- Поздравляю, братик. Не всегда облик и герб совпадает, но у нас, вот, получилось.
- У нас?
Мария пожала плечами.
С каждым разом ей все легче становилось перекидываться в змею. Если раньше это занимало какое-то время, надо было двигаться, то сейчас – представила и перекинулась. Кокетливо помахала хвостиком и вернулась обратно.
- Я симпатичная, братик?
- Очень. И ядовитая?
- Обижаешь. Я девочка, мне положено.
Саймон внезапно хихикнул, как мальчишка, который только что подсунул главной зубрилке класса лягушку в портфель.
- Знаешь, сестрица, ты совсем не изменилась!
Мария перевела дух.
Ну, слава Богу.
Прокатило!
- Раз в месяц!
- Сестрица!
- И очередь общая для всех, понятно? Увижу в ней одних картенцев – сильно обижусь!
- Ну выдели для нас отдельный день?
- А потом для кого? Для фарданцев? Для шагренцев?
- А этим и вовсе нечего! У них один дракон есть – пусть радуются!
- Братик, я сказала! Один день в месяц, и ни минутой больше, один день на всех, и никаких дискуссий, у меня тоже должна быть своя жизнь! Я не агрегат для превращения людей в зверей!
Саймон понял по смыслу, и пока успокоился. Ненадолго, потом еще уговорить Марию попробует.
- А мою семью посмотришь?
- Пусть приезжают. По очереди.
- Конечно, Мари. Кстати, я тут написал предстоятелю…
- Я тоже им пишу. И предстоятельнице, и ему… до чего договорились?
- Предстоятель собирает Конклав на границе между Эрландом и Фарданией. Поедешь?
- Все равно же собиралась.
- Поедем вместе?
Мария задумалась, но ненадолго.
- Да, пожалуй. Едем.
- Будешь обвинять фарданцев?
- Буду, конечно, - Мария даже удивилась такому вопросу.
- Не боишься войны?
- А ты думаешь, такие вещи устраивают, чтобы потом тебе поулыбаться и по плечу похлопать? Если страна предпочтет позор войне, она получит и позор, и войну. *
*- в оригинале Черчилль сказал немного иначе, но доработали цитату просто отлично. Прим. авт.
Саймон задумчиво кивнул.
- Да… и войну, и позор, тут ты права.
- Конечно, я права. А потому фарданцы мне за все ответят, - сдвинула брови Мария.
- Я помогу. И поддержу.
Мария проглотила язвительное замечание, и кивнула брату.
- Будешь второй раз перекидываться – позови меня. Потом уже можно и самостоятельно.
- А что-то может пойти не так? – забеспокоился Саймон.
- Нет. Это перестраховка. Я не хочу лишнего риска, ненужного, - отмахнулась Мария.
- Хорошо. Позову.
- А пока отдыхай. Думаю, сейчас ты уснешь и быстро, и крепко. Доброй ночи, братец.
Саймон пожелал сестре спокойной ночи, и забрался под одеяло. Мария привычно перекинулась в змею и уползла, чтобы не создавать суматохи. Если бы она пришла в своем нормальном облике – это шум, это придворные, это суета. А так… проползла змейка – и что? Кто ее вообще замечает?
Если гюрза не захочет, то и никто.
Саймон проводил змеиный хвост, исчезающий в окне, задумчивым взглядом.
Змея.
И он.
Да, сестра устроила нечто невероятное! Но…
Мысли путались, сбивались, волной накатывала усталость, и через несколько минут Саймон уже крепко спал. И снились ему далекие тропические джунгли, которые он в жизни ни разу не видел. И здоровущий самец анаконды, висящий на удобной ветке, вниз головой.
Ему было тепло и уютно. Вот еще бы найти, кого скушать?
Хорош-шоооо…
Визита предстоятельницы предстоятель не ждал, но раз уж пришла – не отказывать же? Более того, если и в этот раз она принесла что-то интересное…
Принесла.
Вошла, положила на стол письмо.
- Мне написала мать-настоятельница Евгения. Да, та самая. Ее величество с ней нашла общий язык, а матушка Евгения уже пишет мне. Чтобы не возникало подозрений. Мне так из многих монастырей пишут.
Предстоятель кивнул.
Все верно, дипломатическая переписка - дело государственное и публичное. О ней узнают все, в том числе и те, кому бы не надо. А если что-то требуется обсудить втайне?
- О чем она пишет? Присаживайтесь, предстоятельница, я распоряжусь подать нам что-нибудь? Вина, может, закуски? Сегодня не постный день, сегодня можно.
- Если задержусь, - отмахнулась женщина. – Ее величество собирается приехать сюда. На Конклав.
- Вот как? И чего она хочет?
- После смерти Иоанна у нее остался сын. Их, общий. Ей нужен трон для мальчишки.
- Это понятно и разумно. Это ЕГО сын? Или…?
Предстоятель любопытствовал, скорее, теоретически. И так ясно, что зачат ребенок точно при жизни Иоанна, развода Мария не получила, так что теоретически – это его ребенок. А практически как?
- Его, - уверенно сказала предстоятельница. – Мать Евгения отписала мне, там… один раз у Иоанна с супругой все же случилось, по его инициативе. И весь двор был в курсе скандала. Он хотел потом повторить, но супруга была резко против… сын – точно его. Там и по срокам все совпадает.
- Тем лучше.
Предстоятелю не хотелось лишний раз идти против своей совести. И так должность собачья, столько всего творить приходится, что самому тошно. Есть возможность избежать лишних грехов7 Так это и отлично!
Предстоятельница понимающе кивнула, и перешла к делу.
- Коронация, а она при малыше регентом до двадцати лет. Или раньше, если так получится.
- Не вижу в этом ничего не возможного.
- А еще она хотела обговорить ситуацию с двуипостасными. Она сама пишет, если уж так случилось, лучше держать вожжи в своих руках.
- Она права. Но что ее величество под этим подразумевает?
- Ничего приятного. Ей не нравится то, что происходит в Фардании, и с этим надо будет что-то решать.
- Хм.
- Это означает, что у нас, наверное, будет новый тейн.
- Это означает проблемы, и крупные. Но в одном королева права. Лучше пусть все будет под нашим контролем.
- Предлагаю детально все обговорить.
Предстоятель ответил ей улыбкой. Два заговорщика даже чуточку наклонились друг к другу. Они обязательно найдут наилучший выход. И хорошо, что королева дала им в руки такой козырь.
Если бы все это было неожиданно, они бы тоже не растерялись. Но когда все под контролем, когда ты спокойно и размерено готовишься даже к самым плохим вариантам…
Старые интриганы знали цену времени и информации. Осталось только решить, с кого ее взять.
- Мария, ты уверена?
Наедине, «для своих», Рикардо мог обращаться к королеве по имени. Да и остальные двуипостасные тоже. Мария искренне считала себя первой среди равных… нет, не по силе или ипостаси, просто она и правда была первой. И чего тут чиниться и рядиться титулами?
К тому же, они с Рикардо…
Нет, пока еще ничего не было. Но взгляды, улыбки, прикосновения… Впрочем, осудить их не рисковали и самые закоренелые ханжи. Иоанн тоже монахом не жил, и Диану заваливал везде, где хотелось. Так что королевского фаворита принимали спокойно.
После всего случившегося, ее величеству и трех фаворитов бы простили. Слухи уже поползли по столице, несмотря на предупреждение Бустона. Кто молчал, а кто и рот открыл. И зверей видели, и превращения – шило в мешке не спрячешь.
Мария учитывала, что это не двадцать первый век, и интернета тут нет, и соцсетей тоже… м-да!
Окажись они в двадцать первом веке, ее бы и яд не спас.
Растащили бы на сувениры, а остатки заселфили.
- Или мы нанесем удар первыми. Или фарданцы сделают еще одну попытку. Или не одну. Они так старались получить вторую ипостась для себя, думаешь, они нам это простят? Хорошо еще, посол арестован. Но наверняка есть секретари, есть скромные и неприметные люди… я уверена, что Ханс уже знает о том, что здесь случилось.
- И? Допустим, состоится Конклав. Что они смогут сделать?
Мария коснулась кончиками пальцев алого камня.
- Вопрос неправильный, Рик. Что можем сделать мы?
На Конклав она не особенно надеялась, в ее понимании, это было что-то вроде ООН. А на эту организацию в двадцать первом веке все определенный орган клали. Так что…
Нет смысла.
- И что ты можешь сделать? Покусать их?
Но есть кое-что другое.
Есть посол Фардании. Идиоткой Мария не была, логически мыслить умела, и выводы делать тоже. Итак, если высшие силы ее руками покарали Иролена за покушение… даже не за покушение, нет! Кому там Иоанн нужен? А вот за измененных, за искореженных двуипостасных – запросто!
Могут ли те же силы ее руками покарать королевскую семью Фардании?
Мария сильно не удивилась бы. Отсюда вывод. Ей нужно встретиться с Хансом и его семейкой, и встретиться там, где у нее будет безопасность.
А потом…
Уползут они со встречи, ускачут или еще что? Да наплевать! Важно, что королевская семья Фардании в полном составе (кто-то верит, что там есть невиновные? Которые «я не зналЪ»?) будет нейтрализована, а церковь бодренько воспользуется этим для своих дел.
Объяснять все это Мария не торопилась. Второй вариант, запасной, у нее тоже был, вот его-то она Рикардо и озвучила.
- Совершенно верно, Рик. Если они случайно помрут, кто будет виноват? Я просто мимо проползала, о моей второй ипостаси знает только Саймон, но брат будет молчать.
Рикардо, который был в курсе второй королевской ипостаси, Мария рассказала ему про Саймона, кивнул.
- Вот и хорошо. Этот план мне нравится больше, чем поговорить.
Мария улыбнулась в ответ.
- И поговорить. И прибить. Надо сочетать все, любые меры эффективны только в комплекте.
Рикардо был согласен. Выстрелов мало, надо еще потом на абордаж. И противника обязательно добивать. Хорошо, что Мария это понимает. А если что, он поможет. Он змей морской, но там река Ирта есть, да и на суше он вполне себе эффективен. Просто массой задавит.
Ну и остальных надо…
Демьена, что ли, с собой взять? И пусть его всей фарданской королевской семьей тискают. Недолго.
- Гадина!
Мария угадала верно. Ханс с таким остервенением отбросил от себя письмо, словно то ему руки обожгло. Не послом единым шпионаж жив, нашлось, кому сообщить.
Его величество, хоть и не вставал пока с кровати, хоть и был слаб и избыточно волосат, но в разум уже вернулся. Так что…
- Да, отец. Ридео мертв, наши зверюшки мертвы, и успели они что-то рассказать или нет – неизвестно.
- Но?
- Вот.
Второе письмо было прочитано еще быстрее, и так же улетело вслед за первым.
- Гады!!!
Приглашение на Конклав было составлено исключительно вежливо. Но…
Значит, Мария знает. И предстоятель наверняка знает. И… смотря о чем.
- О покушении – точно.
- Про наших зверушек пока слухов не ходит, тайн сказал бы.
- Ты ему доверяешь, отец?
- Нет, конечно. Просто мы еще сможем вывернуться, а он точно нет, - отмахнулся Ханс. – Я просто предоставил ему один из замков, а уж что он там делал?
Фридрих задумчиво кивнул.
- Да, согласен. Предстоятель особо настаивает, что должны быть и мы, и Мария…
- С дочерью?
- Да.
- Отлично. Или ты утешишь несчастную вдову, или Дитрих – Анну.
Фридрих спокойно кивнул.
Жен ни он, ни Ханс, не уважали и не любили, и не расстроились, когда овдовели. И у отца, и у сына, да и у внуков тоже, единственной страстью и любовью была ВЛАСТЬ! Во всех позах!
Вот ее пожалуйста, и побольше, побольше!
А бабы?
Мало их тут бегает? Всегда можно найти, кому задрать подол! Вопрос в другом.
Какие им предъявят обвинения?
Или не успеют предъявить?
Мыслили они с отцом примерно одинаково. Если заранее Мария будет у них в руках…
- Сколько у нас осталось зверюшек?
- Нам как раз хватит. А если кто из них поляжет… и не удивятся даже. Известно, что такие твари шкодили на границе, вот, напали на кортеж королевы, а мы ее… хммм… спасли. Помогли, поддержали, сопли вытерли. Утешили.
- Или ее, или дочку, кто окажется сговорчивее.
- И на Конклаве можно будет обсуждать объединение двух государств.
- Отличная идея, отец.
Глаза у мужчин были ледяные и равнодушные.
- Времени нам хватит, пусть и впритык. Поговори с Акоши, пусть все подготовит.
- Да, отец.
Ханс откинулся на подушки.
Чувствовал он себя по-прежнему отвратительно. Но может, еще годик ему пожить удастся?
Хотелось бы…
Увидеть, как Фардания сожрет Эрланд, а там и умирать не так страшно будет.
Послушник Аруасий страдал. Справедливости ради, причины у него были. И повод бояться тоже был. Вот хвостом (и подхвостком) чуял Аруасий, что дела неладные. И «зверушек» в клетках не осталось, и брат Тома ходит задумчивый, и тейн какой-то недовольный… не пора ли ему драпать?
Пора. Но КАК?!
И куда, самое главное?
Деньги у него есть, но… как сделать так, чтобы его не нашли?
Аруасий все равно рискнул бы, он буквально шкурой чуял, как утекают последние мгновения, как они осыпаются по коже хрустящими песчинками из часов, как остается все меньше шансов удрать и выжить, но брат Тома, проклятый извращенец, не отпускал ни на минуту! Да таким страстным оказался, таким затейником… чтоб его!
Аруасию бы сутки, а их не дадут, а за час-полтора он далеко уйти не успеет…
Что же делать, что делать?!
Вопросом бы он задавался долго, но…
Во второй раз его затащили в комнату ничуть не ласковее, чем в первый. И смотрел мужчина без всякой симпатии. Но…
- Хорошо, что ты еще здесь.
- Это кому еще хорошо, - огрызнулся Аруасий, но больше хамить не стал.
- Мне, конечно, - не стал спорить мужчина. – Я думал, ты удрал уже.
- Я бы и не против, но некуда, - Аруасий смотрел зло, и мужчина кивнул.
- Тогда могу предложить сделку. Хочешь жить?
- Хочу, - даже само слово показывало, насколько Аруасию тошно. Было бы все в порядке, он бы ответил или матерно, или просто огрызнулся, а он вот… даже на это сил не было.
- Нам нужен брат Тома.
- А тейна в маринаде не достать?
- Тейна мы и сами достанем. Что, думаешь, сложно бы его грохнуть?
Аруасий подозревал, что несложно. Но… нужно что-то другое?
- Чего вы хотите?
- Чтобы ты выманил своего любовника из монастыря. Дальше мы уже сами справимся, и увезем вас, куда надо.
- Ну, его увезете. А меня убьете, наверняка.
- Идиот, - фыркнул мужчина. – Наоборот, тебя убивать не надо, он же тебя… любит?
Произнесено это было с таким отвращением, что Аруасий аж сам передернулся. Да, этот любит только женщин.
- Любит.
- Вот. Скажем ему, если соглашаться не будет и начнет кобениться, мы тебе голову оторвем.
- А потом и оторвете?
- И опять нет. Какой смысл в мертвом заложнике?
Аруасий пожал плечами.
С такой точки зрения выглядело все логично. Но…
- Да, ты крупный. Вон там, в углу, в шкафу зеркало. Сам откроешь – или помочь?
Кольца подобрались, открывая Марии проход. Женщина послушно распахнула створки, и Саймон принялся любоваться на себя.
Женщина хихикнула. Тихо, так, чтобы брат не обиделся… но как же это забавно выглядит! Когда здоровущий гад поворачивает голову то вправо, то влево, вытягивает хвост, открывает пасть и пытается разглядеть клыки…
- Не ядовит, - прокомментировала она. – Можешь только задушить в дружеских объятиях.
Саймон повернул к ней голову, и Мария прищелкнула пальцами.
- Иди обратно, братик! Хватит тебе для первого раза, потом еще поползаешь!
Несколько минут – и вот, опять лежит на полу его величество Саймон, в одной ночной рубашке. И глаза азартные донельзя!
- Сестра!!!
- Поздравляю, братик. Не всегда облик и герб совпадает, но у нас, вот, получилось.
- У нас?
Мария пожала плечами.
С каждым разом ей все легче становилось перекидываться в змею. Если раньше это занимало какое-то время, надо было двигаться, то сейчас – представила и перекинулась. Кокетливо помахала хвостиком и вернулась обратно.
- Я симпатичная, братик?
- Очень. И ядовитая?
- Обижаешь. Я девочка, мне положено.
Саймон внезапно хихикнул, как мальчишка, который только что подсунул главной зубрилке класса лягушку в портфель.
- Знаешь, сестрица, ты совсем не изменилась!
Мария перевела дух.
Ну, слава Богу.
Прокатило!
***
- Раз в месяц!
- Сестрица!
- И очередь общая для всех, понятно? Увижу в ней одних картенцев – сильно обижусь!
- Ну выдели для нас отдельный день?
- А потом для кого? Для фарданцев? Для шагренцев?
- А этим и вовсе нечего! У них один дракон есть – пусть радуются!
- Братик, я сказала! Один день в месяц, и ни минутой больше, один день на всех, и никаких дискуссий, у меня тоже должна быть своя жизнь! Я не агрегат для превращения людей в зверей!
Саймон понял по смыслу, и пока успокоился. Ненадолго, потом еще уговорить Марию попробует.
- А мою семью посмотришь?
- Пусть приезжают. По очереди.
- Конечно, Мари. Кстати, я тут написал предстоятелю…
- Я тоже им пишу. И предстоятельнице, и ему… до чего договорились?
- Предстоятель собирает Конклав на границе между Эрландом и Фарданией. Поедешь?
- Все равно же собиралась.
- Поедем вместе?
Мария задумалась, но ненадолго.
- Да, пожалуй. Едем.
- Будешь обвинять фарданцев?
- Буду, конечно, - Мария даже удивилась такому вопросу.
- Не боишься войны?
- А ты думаешь, такие вещи устраивают, чтобы потом тебе поулыбаться и по плечу похлопать? Если страна предпочтет позор войне, она получит и позор, и войну. *
*- в оригинале Черчилль сказал немного иначе, но доработали цитату просто отлично. Прим. авт.
Саймон задумчиво кивнул.
- Да… и войну, и позор, тут ты права.
- Конечно, я права. А потому фарданцы мне за все ответят, - сдвинула брови Мария.
- Я помогу. И поддержу.
Мария проглотила язвительное замечание, и кивнула брату.
- Будешь второй раз перекидываться – позови меня. Потом уже можно и самостоятельно.
- А что-то может пойти не так? – забеспокоился Саймон.
- Нет. Это перестраховка. Я не хочу лишнего риска, ненужного, - отмахнулась Мария.
- Хорошо. Позову.
- А пока отдыхай. Думаю, сейчас ты уснешь и быстро, и крепко. Доброй ночи, братец.
Саймон пожелал сестре спокойной ночи, и забрался под одеяло. Мария привычно перекинулась в змею и уползла, чтобы не создавать суматохи. Если бы она пришла в своем нормальном облике – это шум, это придворные, это суета. А так… проползла змейка – и что? Кто ее вообще замечает?
Если гюрза не захочет, то и никто.
Саймон проводил змеиный хвост, исчезающий в окне, задумчивым взглядом.
Змея.
И он.
Да, сестра устроила нечто невероятное! Но…
Мысли путались, сбивались, волной накатывала усталость, и через несколько минут Саймон уже крепко спал. И снились ему далекие тропические джунгли, которые он в жизни ни разу не видел. И здоровущий самец анаконды, висящий на удобной ветке, вниз головой.
Ему было тепло и уютно. Вот еще бы найти, кого скушать?
Хорош-шоооо…
***
Визита предстоятельницы предстоятель не ждал, но раз уж пришла – не отказывать же? Более того, если и в этот раз она принесла что-то интересное…
Принесла.
Вошла, положила на стол письмо.
- Мне написала мать-настоятельница Евгения. Да, та самая. Ее величество с ней нашла общий язык, а матушка Евгения уже пишет мне. Чтобы не возникало подозрений. Мне так из многих монастырей пишут.
Предстоятель кивнул.
Все верно, дипломатическая переписка - дело государственное и публичное. О ней узнают все, в том числе и те, кому бы не надо. А если что-то требуется обсудить втайне?
- О чем она пишет? Присаживайтесь, предстоятельница, я распоряжусь подать нам что-нибудь? Вина, может, закуски? Сегодня не постный день, сегодня можно.
- Если задержусь, - отмахнулась женщина. – Ее величество собирается приехать сюда. На Конклав.
- Вот как? И чего она хочет?
- После смерти Иоанна у нее остался сын. Их, общий. Ей нужен трон для мальчишки.
- Это понятно и разумно. Это ЕГО сын? Или…?
Предстоятель любопытствовал, скорее, теоретически. И так ясно, что зачат ребенок точно при жизни Иоанна, развода Мария не получила, так что теоретически – это его ребенок. А практически как?
- Его, - уверенно сказала предстоятельница. – Мать Евгения отписала мне, там… один раз у Иоанна с супругой все же случилось, по его инициативе. И весь двор был в курсе скандала. Он хотел потом повторить, но супруга была резко против… сын – точно его. Там и по срокам все совпадает.
- Тем лучше.
Предстоятелю не хотелось лишний раз идти против своей совести. И так должность собачья, столько всего творить приходится, что самому тошно. Есть возможность избежать лишних грехов7 Так это и отлично!
Предстоятельница понимающе кивнула, и перешла к делу.
- Коронация, а она при малыше регентом до двадцати лет. Или раньше, если так получится.
- Не вижу в этом ничего не возможного.
- А еще она хотела обговорить ситуацию с двуипостасными. Она сама пишет, если уж так случилось, лучше держать вожжи в своих руках.
- Она права. Но что ее величество под этим подразумевает?
- Ничего приятного. Ей не нравится то, что происходит в Фардании, и с этим надо будет что-то решать.
- Хм.
- Это означает, что у нас, наверное, будет новый тейн.
- Это означает проблемы, и крупные. Но в одном королева права. Лучше пусть все будет под нашим контролем.
- Предлагаю детально все обговорить.
Предстоятель ответил ей улыбкой. Два заговорщика даже чуточку наклонились друг к другу. Они обязательно найдут наилучший выход. И хорошо, что королева дала им в руки такой козырь.
Если бы все это было неожиданно, они бы тоже не растерялись. Но когда все под контролем, когда ты спокойно и размерено готовишься даже к самым плохим вариантам…
Старые интриганы знали цену времени и информации. Осталось только решить, с кого ее взять.
***
- Мария, ты уверена?
Наедине, «для своих», Рикардо мог обращаться к королеве по имени. Да и остальные двуипостасные тоже. Мария искренне считала себя первой среди равных… нет, не по силе или ипостаси, просто она и правда была первой. И чего тут чиниться и рядиться титулами?
К тому же, они с Рикардо…
Нет, пока еще ничего не было. Но взгляды, улыбки, прикосновения… Впрочем, осудить их не рисковали и самые закоренелые ханжи. Иоанн тоже монахом не жил, и Диану заваливал везде, где хотелось. Так что королевского фаворита принимали спокойно.
После всего случившегося, ее величеству и трех фаворитов бы простили. Слухи уже поползли по столице, несмотря на предупреждение Бустона. Кто молчал, а кто и рот открыл. И зверей видели, и превращения – шило в мешке не спрячешь.
Мария учитывала, что это не двадцать первый век, и интернета тут нет, и соцсетей тоже… м-да!
Окажись они в двадцать первом веке, ее бы и яд не спас.
Растащили бы на сувениры, а остатки заселфили.
- Или мы нанесем удар первыми. Или фарданцы сделают еще одну попытку. Или не одну. Они так старались получить вторую ипостась для себя, думаешь, они нам это простят? Хорошо еще, посол арестован. Но наверняка есть секретари, есть скромные и неприметные люди… я уверена, что Ханс уже знает о том, что здесь случилось.
- И? Допустим, состоится Конклав. Что они смогут сделать?
Мария коснулась кончиками пальцев алого камня.
- Вопрос неправильный, Рик. Что можем сделать мы?
На Конклав она не особенно надеялась, в ее понимании, это было что-то вроде ООН. А на эту организацию в двадцать первом веке все определенный орган клали. Так что…
Нет смысла.
- И что ты можешь сделать? Покусать их?
Но есть кое-что другое.
Есть посол Фардании. Идиоткой Мария не была, логически мыслить умела, и выводы делать тоже. Итак, если высшие силы ее руками покарали Иролена за покушение… даже не за покушение, нет! Кому там Иоанн нужен? А вот за измененных, за искореженных двуипостасных – запросто!
Могут ли те же силы ее руками покарать королевскую семью Фардании?
Мария сильно не удивилась бы. Отсюда вывод. Ей нужно встретиться с Хансом и его семейкой, и встретиться там, где у нее будет безопасность.
А потом…
Уползут они со встречи, ускачут или еще что? Да наплевать! Важно, что королевская семья Фардании в полном составе (кто-то верит, что там есть невиновные? Которые «я не зналЪ»?) будет нейтрализована, а церковь бодренько воспользуется этим для своих дел.
Объяснять все это Мария не торопилась. Второй вариант, запасной, у нее тоже был, вот его-то она Рикардо и озвучила.
- Совершенно верно, Рик. Если они случайно помрут, кто будет виноват? Я просто мимо проползала, о моей второй ипостаси знает только Саймон, но брат будет молчать.
Рикардо, который был в курсе второй королевской ипостаси, Мария рассказала ему про Саймона, кивнул.
- Вот и хорошо. Этот план мне нравится больше, чем поговорить.
Мария улыбнулась в ответ.
- И поговорить. И прибить. Надо сочетать все, любые меры эффективны только в комплекте.
Рикардо был согласен. Выстрелов мало, надо еще потом на абордаж. И противника обязательно добивать. Хорошо, что Мария это понимает. А если что, он поможет. Он змей морской, но там река Ирта есть, да и на суше он вполне себе эффективен. Просто массой задавит.
Ну и остальных надо…
Демьена, что ли, с собой взять? И пусть его всей фарданской королевской семьей тискают. Недолго.
***
- Гадина!
Мария угадала верно. Ханс с таким остервенением отбросил от себя письмо, словно то ему руки обожгло. Не послом единым шпионаж жив, нашлось, кому сообщить.
Его величество, хоть и не вставал пока с кровати, хоть и был слаб и избыточно волосат, но в разум уже вернулся. Так что…
- Да, отец. Ридео мертв, наши зверюшки мертвы, и успели они что-то рассказать или нет – неизвестно.
- Но?
- Вот.
Второе письмо было прочитано еще быстрее, и так же улетело вслед за первым.
- Гады!!!
Приглашение на Конклав было составлено исключительно вежливо. Но…
Значит, Мария знает. И предстоятель наверняка знает. И… смотря о чем.
- О покушении – точно.
- Про наших зверушек пока слухов не ходит, тайн сказал бы.
- Ты ему доверяешь, отец?
- Нет, конечно. Просто мы еще сможем вывернуться, а он точно нет, - отмахнулся Ханс. – Я просто предоставил ему один из замков, а уж что он там делал?
Фридрих задумчиво кивнул.
- Да, согласен. Предстоятель особо настаивает, что должны быть и мы, и Мария…
- С дочерью?
- Да.
- Отлично. Или ты утешишь несчастную вдову, или Дитрих – Анну.
Фридрих спокойно кивнул.
Жен ни он, ни Ханс, не уважали и не любили, и не расстроились, когда овдовели. И у отца, и у сына, да и у внуков тоже, единственной страстью и любовью была ВЛАСТЬ! Во всех позах!
Вот ее пожалуйста, и побольше, побольше!
А бабы?
Мало их тут бегает? Всегда можно найти, кому задрать подол! Вопрос в другом.
Какие им предъявят обвинения?
Или не успеют предъявить?
Мыслили они с отцом примерно одинаково. Если заранее Мария будет у них в руках…
- Сколько у нас осталось зверюшек?
- Нам как раз хватит. А если кто из них поляжет… и не удивятся даже. Известно, что такие твари шкодили на границе, вот, напали на кортеж королевы, а мы ее… хммм… спасли. Помогли, поддержали, сопли вытерли. Утешили.
- Или ее, или дочку, кто окажется сговорчивее.
- И на Конклаве можно будет обсуждать объединение двух государств.
- Отличная идея, отец.
Глаза у мужчин были ледяные и равнодушные.
- Времени нам хватит, пусть и впритык. Поговори с Акоши, пусть все подготовит.
- Да, отец.
Ханс откинулся на подушки.
Чувствовал он себя по-прежнему отвратительно. Но может, еще годик ему пожить удастся?
Хотелось бы…
Увидеть, как Фардания сожрет Эрланд, а там и умирать не так страшно будет.
***
Послушник Аруасий страдал. Справедливости ради, причины у него были. И повод бояться тоже был. Вот хвостом (и подхвостком) чуял Аруасий, что дела неладные. И «зверушек» в клетках не осталось, и брат Тома ходит задумчивый, и тейн какой-то недовольный… не пора ли ему драпать?
Пора. Но КАК?!
И куда, самое главное?
Деньги у него есть, но… как сделать так, чтобы его не нашли?
Аруасий все равно рискнул бы, он буквально шкурой чуял, как утекают последние мгновения, как они осыпаются по коже хрустящими песчинками из часов, как остается все меньше шансов удрать и выжить, но брат Тома, проклятый извращенец, не отпускал ни на минуту! Да таким страстным оказался, таким затейником… чтоб его!
Аруасию бы сутки, а их не дадут, а за час-полтора он далеко уйти не успеет…
Что же делать, что делать?!
Вопросом бы он задавался долго, но…
Во второй раз его затащили в комнату ничуть не ласковее, чем в первый. И смотрел мужчина без всякой симпатии. Но…
- Хорошо, что ты еще здесь.
- Это кому еще хорошо, - огрызнулся Аруасий, но больше хамить не стал.
- Мне, конечно, - не стал спорить мужчина. – Я думал, ты удрал уже.
- Я бы и не против, но некуда, - Аруасий смотрел зло, и мужчина кивнул.
- Тогда могу предложить сделку. Хочешь жить?
- Хочу, - даже само слово показывало, насколько Аруасию тошно. Было бы все в порядке, он бы ответил или матерно, или просто огрызнулся, а он вот… даже на это сил не было.
- Нам нужен брат Тома.
- А тейна в маринаде не достать?
- Тейна мы и сами достанем. Что, думаешь, сложно бы его грохнуть?
Аруасий подозревал, что несложно. Но… нужно что-то другое?
- Чего вы хотите?
- Чтобы ты выманил своего любовника из монастыря. Дальше мы уже сами справимся, и увезем вас, куда надо.
- Ну, его увезете. А меня убьете, наверняка.
- Идиот, - фыркнул мужчина. – Наоборот, тебя убивать не надо, он же тебя… любит?
Произнесено это было с таким отвращением, что Аруасий аж сам передернулся. Да, этот любит только женщин.
- Любит.
- Вот. Скажем ему, если соглашаться не будет и начнет кобениться, мы тебе голову оторвем.
- А потом и оторвете?
- И опять нет. Какой смысл в мертвом заложнике?
Аруасий пожал плечами.
С такой точки зрения выглядело все логично. Но…
