Князь кивнул головой и воевода произнёс:
– Ты уже не молод, но у тебя есть три сына. Они взрослые, а военного опыта у них нет. В старину юноши моложе их могли похвастать десятками боевыми походами. Лучше если один из твоих сыновей возглавит это мероприятие.
Всем хорош был воевода: честен, исполнителен, внимателен, но только раздражало в нём постоянное равнение на старину. Уже давно успокоились все готские роды, даже самые буйные, которые дошли до Италии и Испании, а он всё превозносит времена, когда готы скитались по лесам и степям, подвигами отвоёвывая себе пространство.
Но тут воевода был прав – сыновья должны получить хоть какой-то боевой опыт.
Князь велел позвать сыновей.
Глядя на явившихся княжичей, он подумал, что их не зря дразнят полугреками. Сыновья были одеты в дорогие заморские одежды и выглядели неженками.
– Я отправляю дружину в леса и горы южного побережья, чтобы обложить данью тавров. Кто из вас хочет возглавить этот поход? – строго промолвил князь.
Заметно было, с каким недовольством княжичи узнали, что предстоят хлопоты.
Не дождавшись, что сыновья вызовутся добровольно, князь решил спросить каждого отдельно.
Князь посмотрел на старшего сына: молодой человек уже заплыл жирком, держался надменно, предвкушая, что будет обладать властью.
– Мой старший сын, тебе более других нужен опыт в государственных делах. Готов ли ты отправиться в поход?
– Как наследник княжеской власти я должен учиться повелевать: направлять своих воевод, сидя на троне, и выслушивать их доклады, а не самому скитаться по кустам, - гордо ответил старший сын.
Князь нахмурился: знал он, что старший сын высокомерен и ленив.
Князь посмотрел на среднего сына. Этот был строен и крепок, как лихой воин, и был способен показать удаль. Вот только, до сих пор, свою ловкость он использовал лишь на охоте, а смелость в обхаживании девиц.
– Средний сын, тебе не достанется в наследство власть над моим княжеством, но тебе предоставляется шанс стать полководцем, набраться опыта, получить славу. Всё это тебе понадобиться, чтобы однажды дерзнуть и захватить себе владение, быть может, даже лучшее, чем моё.
– Славу мне приносит благородное занятие охота, я уже славен тем, что выслежу любое животное, и метким выстрелом из лука, уверенным броском копья, свалю зверя. А какую славу я получу гоняясь за дикарями по лесам?
Князь сжал кулаки от злости: средний сын подтвердил свою репутацию повесы и бездельника.
Князь посмотрел на младшего сына. Этот пришёл на совет с какими-то свитками, и видно было, что ему не интересно совещание, а он ждёт момент, чтобы заглянуть в свои чертежи.
– Младший сын, в наследство ты вряд ли получишь много имущества, тебе нужно учиться добывать себе средства для жизни. Хочешь получить воинский опыт?
– Отец, меня вовсе не привлекает слава воина. Я хочу научиться возводить большие и красивые дворцы, высокие и мощные крепостные стены, как у греков в Херсонесе. Я уже начал строительство и сейчас жду, когда доставят белый строительный камень. Не время мне сейчас отвлекаться от большого начинания.
Князя охватил гнев от того, что все сыновья придумали отговорки.
– Все трое отправитесь в поход! – выкрикнул он, и чтобы усилить страх прибавил: – По его итогам посмотрим: кто из вас достоин быть княжеским сыном!
Сыновья от неожиданности и страха открыли рты.
– Бегом готовиться в дорогу! – почти проревел князь.
Когда сыновья, толкаясь в дверях, выскочили из зала, князь, успокоившись, обратился к воеводе:
– Непутёвые у меня сыновья, и чтобы не испортили они всё дело, ты отправишься с ними.
Княжичи, не мешкая, отправились в путь, стараясь быстрее удалиться от отцовского гнева. Сборами занимался воевода, он же руководил дружиной во время пути, а княжичи праздно ехали поодаль. Вскоре к ним вернулось беспечное настроение, и они начали хвастать превосходством над таврами.
Старший брат надменно произнёс:
– Эту прогулку считать боевым походом смешно. Какие из тавров нам соперники? Их удел прятаться в лесах и горах!
– Это можно считать охотой. Тавров можно загонять как диких зверей! – со смехом сказал средний брат.
– Только мощные крепостные стены могли бы их уберечь, а я сомневаюсь, что они способны строить укрепления, - с пренебрежением сказал младший брат.
Воеводе не понравилась их бравада, и он сделал замечание:
– Не надо недооценивать тех, кто сумел прожить в этих диких местах тысячу лет. Эти леса и горы до сих пор населены древними чудовищами, и эти люди умеют сосуществовать с ними. Тавры не так беззащитны: вместо каменных стен у них непроходимые леса и отвесные скалы. На их защите стоят древние боги, от которых отказались мы. Древние боги, которые более охотно обращают внимание на будничную жизнь обычных людей, чем Бог христиан.
Братья удивлённо переглянулись. Они пропустили мимо ушей его серьёзное предостережение о таврах и подивились только тому, как откровенно воевода говорил о симпатии к язычеству.
Трудно было поверить в опасность этого уютного леса, со светлыми полянами. А вскоре они выехали из леса на зелёные луга, это была маленькая долина, которая сейчас именуется Варнутская. Солнце светило ярко, и гостеприимная долина располагала к беззаботности. Но на другом краю долины возвышалась огромная стена густого мрачного леса. Древнего леса, о котором говорил воевода.
В долине было брошенное селение тавров, одно из тех, которое, жители покинули из-за близкого соседства готов. Некоторые хижины сохранились в целости, и воевода распорядился разбить в селении лагерь.
Старший из братьев-княжичей, желая показать, что он главный, начал оспаривать решение воеводы:
– Зачем нам останавливаться?! Тебе надо подумать, как справиться с таврами?
Воевода не обиделся на заносчивость молодого человека, а спокойно ответил:
– Дальше на конях не проехать, оставим их здесь в лагере.
Поняв, что придётся много ходить пешком, расстроенный княжич замолчал.
Под руководством воеводы воины начали резво обустраивать лагерь, а княжичи тем временем расположились на обед.
Однако, вскоре княжичам пришлось прервать обед, потому что воины привели незнакомца, которого схватили караульные. Это был не дикий тавр, а скорее мирного вида грек. Тут же явился воевода и начался допрос.
Незнакомец назвался странствующим монахом.
– Странно, монахи и священники назойливо наставляют всех на истинный путь, а ты сам умудрился так потерять дорогу, что забрёл в эту глушь, - насмешливо сказал воевода.
Все заулыбались и даже захихикали над издевательской шуткой.
Старший из княжичей решил показать, что главный здесь он, и перехватил инициативу допроса:
– Грек, что ты делаешь в этих диких краях? – грубо спросил княжич.
– Я прибыл в эти земли, чтобы просветить людей, - смиренно, но безбоязненно ответил монах.
– Многих ты просветил? – княжич перешёл на насмешливый тон, который задал воевода, и который так понравился воинам.
– Ещё ни одного, но надеюсь, что ты станешь первым.
– Не старайся, я был окрещён ещё в младенчестве.
– То, что над тобой произвели обряд, ещё не значит, что ты хороший христианин.
– Ты дерзишь мне? – разозлился княжич. – Я прикажу выгнать тебя обратно, в дикий лес, и тебя там ещё до вечера съедят хищники.
– Не торопись прогонять меня, моя помощь понадобиться вам, - всё также спокойно произнёс монах, - у этого леса есть тёмный владыка, а ему служат чудовища, которых можно одолеть лишь христианской молитвой.
Но княжич не желал с ним разговаривать.
Тогда монах обратился к среднему брату:
– В этих местах, подвластных древним языческим демонам, кроме воинской силы, вам нужна будет истинная вера.
Средний брат только посмеялся и ответил:
– Кроме силы, нам нужны навыки выслеживания.
Монах перевёл взгляд на младшего брата и заговорил с ним:
– Вера тавров питает древних демонов. Что вы противопоставите их вере?
Младший княжич ответил не так грубо и насмешливо, как старшие, но тоже не поддержал монаха:
– Мы здесь не для того чтобы учить тавров вере, нам нужна только дань. Сказано: «кесарю кесарево» …, и я делаю то, что мне предопределено происхождением.
– Так много тех, кто берётся воздавать должное кесарю, и так мало тех, кто стремиться отдавать должное Богу, - горестно сказал монах.
Воевода решительно выступил вперёд, чтобы прекратить разговоры, которые не имели отношения к их делу. Он не собирался выслушивать назидания монаха, и, перебив его, грубо задал вопрос:
– В каких селениях тавров ты был?
– Я не успел найти ни одного селения. Тёмные силы, наполнившие эти дебри, ревностно ограждают своих последних приверженцев от света христианства.
Воевода разочарованно сказал:
– Тогда от тебя нам нет пользы.
Демонстративно став спиной к монаху, воевода обратился к княжичам:
– Тавры могли переселиться в лес, либо пройти дальше и спуститься к морю. Вам стоит разделиться, чтобы прочесать все места.
Старший брат, почти перебив воеводу, заявил:
– Я пойду в лес, искать там селения тавров.
Все улыбнулись, поняв, что он выбрал лес, потому что он ближе, и придётся меньше ходить.
Средний брат сказал:
– Я спущусь к морю, поищу селения тавров на берегу.
Младший брат возмутился:
– А что вы оставили мне? Куда мне направиться?
Насмехаясь, старшие братья сказали:
– Иди в горы, поищи тавров там!
– Там не может быть поселений?! – продолжал возмущаться младший брат.
В перебранку братьев вмешался воевода:
– На горных плато тавры пасут свои стада. Если найдёшь там пастухов, то узнаешь у них, где их селения.
Младший княжич обиженно нахмурился, но через мгновение вдруг повеселел и произнёс:
– Всё плато можно прочесать верхом на коне, - и, посмотрев на старшего брата, едко добавил: - Мне не придётся ходить пешком!
Кое-кто не смог сдержать улыбку, услышав колкий выпад княжича, и теперь обиженно нахмурился старший брат. Чтобы пресечь непочтение, он решил напомнить, что он здесь выше всех, и заговорил в приказном тоне:
– Воевода, останешься охранять лагерь и наших коней, пока мы будем искать тавров!
Если старший брат показал своё право отдавать приказы, то средний решил показать свою удаль и браво выкрикнул:
– Мы выступим сейчас же!
Воеводе не могло понравиться, что неопытные юноши решили покомандовать и он, сурово произнёс:
– Нет, сегодня времени уже недостаточно, выступите завтра на рассвете.
– Но мы потеряем преимущество от неожиданности нападения, - засомневался младший из княжичей.
– Неожиданность поможет, только если известна обстановка, а мы не знаем ни расположения, ни состояния врага. Мы вступаем в неведомые места, в которых, кроме тавров, быть может, есть и другие неприятели, – рассудительно объяснил воевода.
Княжичам пришлось согласиться.
Воевода повернулся к воинам, которые привели монаха, и отдал приказ:
– Чужака держите под стражей до утра. Отпустим его после того, как все отряды отправятся в путь.
Совещание закончилось, и княжичи спокойно продолжили обед, а воевода вернулся к обустройству лагеря.
С приходом ночи старший княжич сразу лёг спать, средний сидел у костра и рассказывал воинам байки про охоту, а младший пошёл к арестованному монаху.
– Наш воевода вряд ли распорядиться тебя накормить, - сказал княжич и протянул монаху хлеб.
– Ты пришёл потому, что хочешь поговорить, - сказал монах, взяв протянутый хлеб.
– Чужеземец, я хочу расспросить о городах в Греции. Правда ли, что они в сотни раз больше, чем Херсонес?
– В Греции много городов настолько больших, что весь Херсонес затерялся бы среди их улиц. Эти города необъятны как моря, и когда смотришь на них с возвышенности, то, до куда хватает взора, видишь крыши домов. А среди этого моря крыш, как островки, возвышаются церкви.
– Расскажи о самых грандиозных сооружениях, – с интересом попросил княжич.
– Греческие города украшены многими великолепными сооружениями: дворцами, акведуками, театрами и даже ипподромами, - неторопливо рассказывал монах. – Но главное украшение городов, это храмы. Не только украшение, это главная ценность города.
– Для города важнее всего стены, - с недоумением возразил княжич. – Я хочу строить города с мощными стенами, высокими башнями, города, которые будут поражать воображение своей мощью.
– Стены могут спасти бренные тела, но они не спасут бессмертные души, - назидательно сказал монах. – Даже на крепких стенах слабые люди не спасутся, а в храме, даже самый слабый в вере человек может соприкоснуться с небесами, и укрепить свой дух. В храмах куётся сила веры. А вера даёт всё: возможность победить непобедимое, преодолеть непреодолимое и сделать возможным невозможное.
Сначала княжич слушал монаха с недоверием, но потом вслушивался всё внимательнее и уже не перебивал его. И монах, видя, что его речь нашла отклик у княжича, заговорил с ним как учитель с учеником:
– Вашей земле не хватает храмов, а не крепких стен. Если ты построишь свой храм, ты укрепишь свой народ верой.
Слова монаха были не просто проповедью, княжич понимал, что это истина. Младший княжич всегда с энтузиазмом впитывал знания и поэтому, слушал с удовольствием.
Все три брата приятно проводили время, а вот у воеводы не было ни минуты покоя.
С наступлением темноты караульные без перерыва докладывали ему о непонятном шуме, который доносился из окружающих лагерь зарослей. Воевода обходил посты, сам вслушивался в звуки: хрустели ветки, слышался топот и тяжёлое дыхание. Иногда казалось, что это кабан, но прислушавшись, воевода понимал, что это было незнакомое ему существо. Вместе с караульными он выходил на разведку, но не находил ни человека, ни зверя. А некоторые воины рассказывали, что видели в глубине зарослей огромные блестящие глаз. В тревоге и напряжении прошла вся ночь.
Рано утром княжичи разделили дружину на отряды, и собрались в путь.
Перед отъездом младший княжич вновь пришёл к монаху и сказал:
– Монах, поехали со мной. Одному лучше не бродить по этим дебрям.
– Ты берёшься защищать меня? – вежливо спросил монах.
Княжич не увидел, что монах при этом иронично улыбнулся.
– Я тоже ищу тавров, у нас с тобой одинаковые цели.
Но монах отговорился:
– У нас с тобой разные цели. Я собираюсь проповедовать и боюсь, что из-за твоей компании у меня не будет доверительного общения.
Княжичи разошлись в разные стороны. Монах неспешно побрёл своим путём.
Старший княжич привёл свой отряд к лесу. Высокие, вековые деревья, раскинув густые ветви, преградили путь воинам. Кустарники и лианы заполонили всё между стволами деревьев. Уже многие поколения народ готов жил в Скифии и готы привыкли к степным просторам или широким долинам, а дремучие леса были им чужды. С трудом воины нашли тропу и двинулись вглубь зарослей. Густые кроны высоких деревьев закрывали небо и не пропускали солнечный свет. Отряд продвигался в полумраке, и готам казалось, что они спустились в подземелье. С опаской они всматривались в чащу, и из-за страха возникало чувство, что под чёрными тенями, среди ветвистых корней, кто-то укрывается от их глаз, кто-то впивается злобным взглядом им в затылок, как только они отворачиваются.
Пройдя сквозь лес, готы вышли на высокий обрыв над морем и здесь нашли поселение. Против хорошо вооружённых дружинников тавры были бессильны, и готские воины без особого усилия согнали всех жителей в одно место.
– Ты уже не молод, но у тебя есть три сына. Они взрослые, а военного опыта у них нет. В старину юноши моложе их могли похвастать десятками боевыми походами. Лучше если один из твоих сыновей возглавит это мероприятие.
Всем хорош был воевода: честен, исполнителен, внимателен, но только раздражало в нём постоянное равнение на старину. Уже давно успокоились все готские роды, даже самые буйные, которые дошли до Италии и Испании, а он всё превозносит времена, когда готы скитались по лесам и степям, подвигами отвоёвывая себе пространство.
Но тут воевода был прав – сыновья должны получить хоть какой-то боевой опыт.
Князь велел позвать сыновей.
Глядя на явившихся княжичей, он подумал, что их не зря дразнят полугреками. Сыновья были одеты в дорогие заморские одежды и выглядели неженками.
– Я отправляю дружину в леса и горы южного побережья, чтобы обложить данью тавров. Кто из вас хочет возглавить этот поход? – строго промолвил князь.
Заметно было, с каким недовольством княжичи узнали, что предстоят хлопоты.
Не дождавшись, что сыновья вызовутся добровольно, князь решил спросить каждого отдельно.
Князь посмотрел на старшего сына: молодой человек уже заплыл жирком, держался надменно, предвкушая, что будет обладать властью.
– Мой старший сын, тебе более других нужен опыт в государственных делах. Готов ли ты отправиться в поход?
– Как наследник княжеской власти я должен учиться повелевать: направлять своих воевод, сидя на троне, и выслушивать их доклады, а не самому скитаться по кустам, - гордо ответил старший сын.
Князь нахмурился: знал он, что старший сын высокомерен и ленив.
Князь посмотрел на среднего сына. Этот был строен и крепок, как лихой воин, и был способен показать удаль. Вот только, до сих пор, свою ловкость он использовал лишь на охоте, а смелость в обхаживании девиц.
– Средний сын, тебе не достанется в наследство власть над моим княжеством, но тебе предоставляется шанс стать полководцем, набраться опыта, получить славу. Всё это тебе понадобиться, чтобы однажды дерзнуть и захватить себе владение, быть может, даже лучшее, чем моё.
– Славу мне приносит благородное занятие охота, я уже славен тем, что выслежу любое животное, и метким выстрелом из лука, уверенным броском копья, свалю зверя. А какую славу я получу гоняясь за дикарями по лесам?
Князь сжал кулаки от злости: средний сын подтвердил свою репутацию повесы и бездельника.
Князь посмотрел на младшего сына. Этот пришёл на совет с какими-то свитками, и видно было, что ему не интересно совещание, а он ждёт момент, чтобы заглянуть в свои чертежи.
– Младший сын, в наследство ты вряд ли получишь много имущества, тебе нужно учиться добывать себе средства для жизни. Хочешь получить воинский опыт?
– Отец, меня вовсе не привлекает слава воина. Я хочу научиться возводить большие и красивые дворцы, высокие и мощные крепостные стены, как у греков в Херсонесе. Я уже начал строительство и сейчас жду, когда доставят белый строительный камень. Не время мне сейчас отвлекаться от большого начинания.
Князя охватил гнев от того, что все сыновья придумали отговорки.
– Все трое отправитесь в поход! – выкрикнул он, и чтобы усилить страх прибавил: – По его итогам посмотрим: кто из вас достоин быть княжеским сыном!
Сыновья от неожиданности и страха открыли рты.
– Бегом готовиться в дорогу! – почти проревел князь.
Когда сыновья, толкаясь в дверях, выскочили из зала, князь, успокоившись, обратился к воеводе:
– Непутёвые у меня сыновья, и чтобы не испортили они всё дело, ты отправишься с ними.
Княжичи, не мешкая, отправились в путь, стараясь быстрее удалиться от отцовского гнева. Сборами занимался воевода, он же руководил дружиной во время пути, а княжичи праздно ехали поодаль. Вскоре к ним вернулось беспечное настроение, и они начали хвастать превосходством над таврами.
Старший брат надменно произнёс:
– Эту прогулку считать боевым походом смешно. Какие из тавров нам соперники? Их удел прятаться в лесах и горах!
– Это можно считать охотой. Тавров можно загонять как диких зверей! – со смехом сказал средний брат.
– Только мощные крепостные стены могли бы их уберечь, а я сомневаюсь, что они способны строить укрепления, - с пренебрежением сказал младший брат.
Воеводе не понравилась их бравада, и он сделал замечание:
– Не надо недооценивать тех, кто сумел прожить в этих диких местах тысячу лет. Эти леса и горы до сих пор населены древними чудовищами, и эти люди умеют сосуществовать с ними. Тавры не так беззащитны: вместо каменных стен у них непроходимые леса и отвесные скалы. На их защите стоят древние боги, от которых отказались мы. Древние боги, которые более охотно обращают внимание на будничную жизнь обычных людей, чем Бог христиан.
Братья удивлённо переглянулись. Они пропустили мимо ушей его серьёзное предостережение о таврах и подивились только тому, как откровенно воевода говорил о симпатии к язычеству.
Трудно было поверить в опасность этого уютного леса, со светлыми полянами. А вскоре они выехали из леса на зелёные луга, это была маленькая долина, которая сейчас именуется Варнутская. Солнце светило ярко, и гостеприимная долина располагала к беззаботности. Но на другом краю долины возвышалась огромная стена густого мрачного леса. Древнего леса, о котором говорил воевода.
В долине было брошенное селение тавров, одно из тех, которое, жители покинули из-за близкого соседства готов. Некоторые хижины сохранились в целости, и воевода распорядился разбить в селении лагерь.
Старший из братьев-княжичей, желая показать, что он главный, начал оспаривать решение воеводы:
– Зачем нам останавливаться?! Тебе надо подумать, как справиться с таврами?
Воевода не обиделся на заносчивость молодого человека, а спокойно ответил:
– Дальше на конях не проехать, оставим их здесь в лагере.
Поняв, что придётся много ходить пешком, расстроенный княжич замолчал.
Под руководством воеводы воины начали резво обустраивать лагерь, а княжичи тем временем расположились на обед.
Однако, вскоре княжичам пришлось прервать обед, потому что воины привели незнакомца, которого схватили караульные. Это был не дикий тавр, а скорее мирного вида грек. Тут же явился воевода и начался допрос.
Незнакомец назвался странствующим монахом.
– Странно, монахи и священники назойливо наставляют всех на истинный путь, а ты сам умудрился так потерять дорогу, что забрёл в эту глушь, - насмешливо сказал воевода.
Все заулыбались и даже захихикали над издевательской шуткой.
Старший из княжичей решил показать, что главный здесь он, и перехватил инициативу допроса:
– Грек, что ты делаешь в этих диких краях? – грубо спросил княжич.
– Я прибыл в эти земли, чтобы просветить людей, - смиренно, но безбоязненно ответил монах.
– Многих ты просветил? – княжич перешёл на насмешливый тон, который задал воевода, и который так понравился воинам.
– Ещё ни одного, но надеюсь, что ты станешь первым.
– Не старайся, я был окрещён ещё в младенчестве.
– То, что над тобой произвели обряд, ещё не значит, что ты хороший христианин.
– Ты дерзишь мне? – разозлился княжич. – Я прикажу выгнать тебя обратно, в дикий лес, и тебя там ещё до вечера съедят хищники.
– Не торопись прогонять меня, моя помощь понадобиться вам, - всё также спокойно произнёс монах, - у этого леса есть тёмный владыка, а ему служат чудовища, которых можно одолеть лишь христианской молитвой.
Но княжич не желал с ним разговаривать.
Тогда монах обратился к среднему брату:
– В этих местах, подвластных древним языческим демонам, кроме воинской силы, вам нужна будет истинная вера.
Средний брат только посмеялся и ответил:
– Кроме силы, нам нужны навыки выслеживания.
Монах перевёл взгляд на младшего брата и заговорил с ним:
– Вера тавров питает древних демонов. Что вы противопоставите их вере?
Младший княжич ответил не так грубо и насмешливо, как старшие, но тоже не поддержал монаха:
– Мы здесь не для того чтобы учить тавров вере, нам нужна только дань. Сказано: «кесарю кесарево» …, и я делаю то, что мне предопределено происхождением.
– Так много тех, кто берётся воздавать должное кесарю, и так мало тех, кто стремиться отдавать должное Богу, - горестно сказал монах.
Воевода решительно выступил вперёд, чтобы прекратить разговоры, которые не имели отношения к их делу. Он не собирался выслушивать назидания монаха, и, перебив его, грубо задал вопрос:
– В каких селениях тавров ты был?
– Я не успел найти ни одного селения. Тёмные силы, наполнившие эти дебри, ревностно ограждают своих последних приверженцев от света христианства.
Воевода разочарованно сказал:
– Тогда от тебя нам нет пользы.
Демонстративно став спиной к монаху, воевода обратился к княжичам:
– Тавры могли переселиться в лес, либо пройти дальше и спуститься к морю. Вам стоит разделиться, чтобы прочесать все места.
Старший брат, почти перебив воеводу, заявил:
– Я пойду в лес, искать там селения тавров.
Все улыбнулись, поняв, что он выбрал лес, потому что он ближе, и придётся меньше ходить.
Средний брат сказал:
– Я спущусь к морю, поищу селения тавров на берегу.
Младший брат возмутился:
– А что вы оставили мне? Куда мне направиться?
Насмехаясь, старшие братья сказали:
– Иди в горы, поищи тавров там!
– Там не может быть поселений?! – продолжал возмущаться младший брат.
В перебранку братьев вмешался воевода:
– На горных плато тавры пасут свои стада. Если найдёшь там пастухов, то узнаешь у них, где их селения.
Младший княжич обиженно нахмурился, но через мгновение вдруг повеселел и произнёс:
– Всё плато можно прочесать верхом на коне, - и, посмотрев на старшего брата, едко добавил: - Мне не придётся ходить пешком!
Кое-кто не смог сдержать улыбку, услышав колкий выпад княжича, и теперь обиженно нахмурился старший брат. Чтобы пресечь непочтение, он решил напомнить, что он здесь выше всех, и заговорил в приказном тоне:
– Воевода, останешься охранять лагерь и наших коней, пока мы будем искать тавров!
Если старший брат показал своё право отдавать приказы, то средний решил показать свою удаль и браво выкрикнул:
– Мы выступим сейчас же!
Воеводе не могло понравиться, что неопытные юноши решили покомандовать и он, сурово произнёс:
– Нет, сегодня времени уже недостаточно, выступите завтра на рассвете.
– Но мы потеряем преимущество от неожиданности нападения, - засомневался младший из княжичей.
– Неожиданность поможет, только если известна обстановка, а мы не знаем ни расположения, ни состояния врага. Мы вступаем в неведомые места, в которых, кроме тавров, быть может, есть и другие неприятели, – рассудительно объяснил воевода.
Княжичам пришлось согласиться.
Воевода повернулся к воинам, которые привели монаха, и отдал приказ:
– Чужака держите под стражей до утра. Отпустим его после того, как все отряды отправятся в путь.
Совещание закончилось, и княжичи спокойно продолжили обед, а воевода вернулся к обустройству лагеря.
С приходом ночи старший княжич сразу лёг спать, средний сидел у костра и рассказывал воинам байки про охоту, а младший пошёл к арестованному монаху.
– Наш воевода вряд ли распорядиться тебя накормить, - сказал княжич и протянул монаху хлеб.
– Ты пришёл потому, что хочешь поговорить, - сказал монах, взяв протянутый хлеб.
– Чужеземец, я хочу расспросить о городах в Греции. Правда ли, что они в сотни раз больше, чем Херсонес?
– В Греции много городов настолько больших, что весь Херсонес затерялся бы среди их улиц. Эти города необъятны как моря, и когда смотришь на них с возвышенности, то, до куда хватает взора, видишь крыши домов. А среди этого моря крыш, как островки, возвышаются церкви.
– Расскажи о самых грандиозных сооружениях, – с интересом попросил княжич.
– Греческие города украшены многими великолепными сооружениями: дворцами, акведуками, театрами и даже ипподромами, - неторопливо рассказывал монах. – Но главное украшение городов, это храмы. Не только украшение, это главная ценность города.
– Для города важнее всего стены, - с недоумением возразил княжич. – Я хочу строить города с мощными стенами, высокими башнями, города, которые будут поражать воображение своей мощью.
– Стены могут спасти бренные тела, но они не спасут бессмертные души, - назидательно сказал монах. – Даже на крепких стенах слабые люди не спасутся, а в храме, даже самый слабый в вере человек может соприкоснуться с небесами, и укрепить свой дух. В храмах куётся сила веры. А вера даёт всё: возможность победить непобедимое, преодолеть непреодолимое и сделать возможным невозможное.
Сначала княжич слушал монаха с недоверием, но потом вслушивался всё внимательнее и уже не перебивал его. И монах, видя, что его речь нашла отклик у княжича, заговорил с ним как учитель с учеником:
– Вашей земле не хватает храмов, а не крепких стен. Если ты построишь свой храм, ты укрепишь свой народ верой.
Слова монаха были не просто проповедью, княжич понимал, что это истина. Младший княжич всегда с энтузиазмом впитывал знания и поэтому, слушал с удовольствием.
Все три брата приятно проводили время, а вот у воеводы не было ни минуты покоя.
С наступлением темноты караульные без перерыва докладывали ему о непонятном шуме, который доносился из окружающих лагерь зарослей. Воевода обходил посты, сам вслушивался в звуки: хрустели ветки, слышался топот и тяжёлое дыхание. Иногда казалось, что это кабан, но прислушавшись, воевода понимал, что это было незнакомое ему существо. Вместе с караульными он выходил на разведку, но не находил ни человека, ни зверя. А некоторые воины рассказывали, что видели в глубине зарослей огромные блестящие глаз. В тревоге и напряжении прошла вся ночь.
Рано утром княжичи разделили дружину на отряды, и собрались в путь.
Перед отъездом младший княжич вновь пришёл к монаху и сказал:
– Монах, поехали со мной. Одному лучше не бродить по этим дебрям.
– Ты берёшься защищать меня? – вежливо спросил монах.
Княжич не увидел, что монах при этом иронично улыбнулся.
– Я тоже ищу тавров, у нас с тобой одинаковые цели.
Но монах отговорился:
– У нас с тобой разные цели. Я собираюсь проповедовать и боюсь, что из-за твоей компании у меня не будет доверительного общения.
Княжичи разошлись в разные стороны. Монах неспешно побрёл своим путём.
Старший княжич привёл свой отряд к лесу. Высокие, вековые деревья, раскинув густые ветви, преградили путь воинам. Кустарники и лианы заполонили всё между стволами деревьев. Уже многие поколения народ готов жил в Скифии и готы привыкли к степным просторам или широким долинам, а дремучие леса были им чужды. С трудом воины нашли тропу и двинулись вглубь зарослей. Густые кроны высоких деревьев закрывали небо и не пропускали солнечный свет. Отряд продвигался в полумраке, и готам казалось, что они спустились в подземелье. С опаской они всматривались в чащу, и из-за страха возникало чувство, что под чёрными тенями, среди ветвистых корней, кто-то укрывается от их глаз, кто-то впивается злобным взглядом им в затылок, как только они отворачиваются.
Пройдя сквозь лес, готы вышли на высокий обрыв над морем и здесь нашли поселение. Против хорошо вооружённых дружинников тавры были бессильны, и готские воины без особого усилия согнали всех жителей в одно место.
