Оставшийся солдат сделал еще несколько выстрелов, но одинокая очередь звучала недолго. Поняв, что остался один, он в панике бросился вглубь леса, куда-то вдоль дороги, мелькая между сосен.
– Черт… Файс! Файс! – Позвал я псину, и она, как по волшебству, уже мчалась мне навстречу. – Взять! Взять! – Указав по направлению удирающего солдата, заорал я на собаку, и она, разогнавшись, едва не сшибла меня с ног, помчавшись за жертвой. – Оставаться здесь! – приказал я подчиненным и погнался за овчаркой.
Бежать пришлось недолго, солдат даже не пытался отстреливаться, так что я стал свидетелем, как Файс прыгнула ему на спину и повалила, вцепившись в руку. Незнакомец брыкался, пытаясь вырваться, и на мгновение я задумался, а не оставить ли его в живых, чтобы допросить?.. Нет, вряд ли.
Выстрелив солдату в спину, я отпугнул Файс и избавил незнакомца от мучений, он перестал дергаться практически мгновенно. В голове не осталось мыслей, я действовал, исходя из плана, и принялся быстро освобождать противника от верхней одежды, которая еще не успела пропитаться кровью. Едва не сдирал с него дождевой маскировочный плащ, но красный след успел остаться на темно-зеленой рубашке.
В ушах стреляло, голова раскалывалась во многом из-за полученной травмы, но благодаря бурлящему в крови адреналину я не обращал на нее внимания. Хотя подозреваю, что по возвращению в штаб, когда спадет возбуждение, меня накроет адская агония.
Оттащив тело подальше в лес и спрятав его за стволом сосны у лысого куста, я вернулся к бывшему кордону, где мои подопечные убирали следы преступления: прятали трупы, заканчивали последние штрихи маскировки. Благодаря дождю кровь быстро смыло с наших одежд, а дырки от пуль мы замазали грязью, чтобы они не бросались в глаза.
– Что теперь? – Несколько растерянно уточнил сержант, поглядывая в направлении, откуда приезжали грузовики – пока что извилистая дорогая пустовала.
– Как и обговаривали. Останавливаем машину, вы не говорите ни слова, можете только изредка поглядывать на небо и бурчать «проклая мрось». Пока я буду ждать, вы залезете в кузов и осмотрите там первые пару ящиков, а также один в глубине… насколько возможно. Отпускаем машину и возвращаемся в штаб как можно быстрее.
– Последующие сопровождающие груза не будут ожидать здесь досмотр? – Уточнил рядовой.
– Не знаю, но как только они прибудут в свой штаб и доложат об этом, усилят охрану периметра. Но об этом после. Сержант, уходи за деревья, мы с рядовым расположимся по другую сторону. Будем ждать. Надеюсь, все пройдет гладко.
Я и не надеялся, что капитан оценит мою инициативу по достоинству, но куда сильнее его скривившейся от гнева физиономии меня угнетал полковник Бэллард, пребывающий в молчаливом раздумье. Мы находились втроем в просторном кабинете, где слабо пахло табаком и влажной бумагой. За окном уже совсем стемнело из-за разразившегося ливня.
Промокший, уставший, я тем не менее ожидал выговора. Как и оказалось, мигрень била по голове, словно молот по наковальне, нахлынуло легкое головокружение.
– Крупнокалиберные снаряды, говоришь… – Прошептал полковник, постукивая карандашом по выцветшей карте местности.
Я рассказал все в подробностях об операции по досмотру грузовика противника. К счастью, усилившийся дождь сгладил мелочи в разговоре с солдатами, которые на деле оказались простыми контрабандистами, которым поручили доставить «посылку». До ящиков в глубине я не добрался, а в ближайших обнаружил снаряды для 45-мм полковых пушек и гранаты. На самих ящиках не стояло никаких штампов и пломб, что не позволило определить страну импортер, однако быстрый осмотр одной из гранат не оставил сомнения, что она куртского производства.
– Если боеприпасы Фильска поставляет Куртское княжество, у нас большие проблемы, – тяжелым басом отметил капитан, нахмурив жесткие черные брови. – Они уже давно вызывают подозрения, и боюсь, что могут напасть не в самый подходящий момент.
Командир полка только кивнул, подумав еще минуту.
– С севера нас поджимает Драхма, теперь еще и Курт. Но княжество не нападет на нас, ему не зачем ввязываться в войну, которую оно не способно выиграть. Им выгоднее ослабить нас через Фильска, от которой не осталось уже ничего, кроме скелетов, да названия. Меня куда сильнее беспокоит, с какого черта Курт направил столько боеприпасов на восточный фронт? Они капиталисты, трясутся над каждой монетой, и по доброте душевной не стали бы дарить Фильска целую баржу с боеприпасами. Не выгодно.
– Ничего больше не было? Подозрительного? – Строго спросил у меня капитан.
Не возникая, я повторил:
– Мы остановили машину, запросили документы. И… – представив картину, увиденную несколькими часами ранее, когда взглядом изучал содержание кузова, я подметил одну деталь: – Да, было кое-что. В глубине стояли более уплотненные ящики, затянутые брезентом.
– Много их было?
– Почти половина кузова точно. Брезент не просто лежал сверху, ящики были будто в него упакованы. Затянуты.
Переглянувшись с капитаном, Бэллард откинулся на спинку стула и закусил губу. Противник мог перевозить все что угодно, пытаясь спрятать от чужих глаз даже ящики. Ясно одно – они что-то задумали.
– Теперь я жалею, что вы не угнали одну из машин, – угрюмо отметил капитан, и его лицо на мгновение прояснилось, разгладилось, а затем вновь стало напряженным. – Лейтенант, с какой скоростью двигались грузовики?
– С… километров тридцать-сорок в час, стандартно, учитывая крутой дорожный серпантин. После дождя грузовик, который мы остановили, ехал и того медленнее.
– Все равно медленно, – упрямо заявил мужчина.
– Есть идеи? – уже не столько с любопытством, сколько раздраженно спросил полковник.
Долгую паузу разбивал лишь барабанящий по крыше дождь.
– Если они медленно ехали, значит, боялись повредить груз.
– Повредить боеприпасы, серьезно?
– Может, там были не только боеприпасы.
Бэллард не стал комментировать предположение помощника по разведке, но пришедшая на ум мысль не обрадовала его, и озвучивать ее в присутствии меня он не желал – было понятно по хмурому взгляду. Похоже, он опасался, как бы я не начал сеять панику.
В итоге, махнув рукой, командир вздохнул и заявил:
– Один черт с этим разбираться сейчас, у меня и других дел по горло.
– Но… полковник, при всем уважении, нельзя это оставлять так.
– Не спорю, но это вы обговорите с Рашвелом, когда он вернется.
– Они возвращаются? – Удивился капитан, и я едва не повторил за ним вслед этот вопрос.
Любопытство вспыхнуло во мне ярким пламенем, я затаил дыхание в надежде, что меня не выставят за дверь, и удастся выцепить интересующие сведения.
– Доложил, что прибудут через неделю с отрядом, который они забрали с научно-исследовательским корпусом. Будет заново сформирован отряд особого назначения, так что, Меллиге, держи ухо в остро, ты скорее всего будешь работать на два фронта у нас. Раз начал это дело, тебе его и продолжать. Пойдешь под командование Рашвела.
Вот и приехали.
– А мне изволите нового командира пешей разведки искать? – Возмутился капитан. – Я этого только привык драть в три погибели.
– Давайте по одной проблеме за раз, согласуйте этот вопрос с Рашвелом, – начиная выходить из себя от усталости, тем не менее сдержался полковник и бросил на собеседников грозный взгляд. – Я не доверяю этому Рашвелу и его дружкам из научного института, всем известно, что они вытворяют. Вы у нас разведчики, так что разведайте и докладывайте. Завтра еще раз обсудим полученную информацию и составим план действий. На этом пока все, свободны.
Призраки. Покинутые души. Я как-то читал роман одной известной писательницы, довольно сумбурный, описывающий приключения молодого врача на дальнем востоке. Именно этим термином – покинутые души – герой описал жителей трущоб, смотрящих на мир стеклянными глазами, в которых не осталось ни эмоций, ни надежды.
Глядя на солдат, прибывших под конвоем майора Рашвела и сотрудников научно-исследовательского корпуса, я не смог бы описать их лучше слов писательницы. Удивительно, как быстро пролетели два месяца, но я и думать не мог, что они так сильно изменят этих людей. Я наблюдал за ними через окно мэрии, даже отсюда видел их побелевшие лица, с которых стерли определенное выражение.
Полковник Бэллард вышел встречать новоприбывших, а рядом с ним в момент возник помощник по разведке – капитан, который припоминал мне целую неделю самоуправство на разведывательной операции. Его явно не отпустит еще долго.
Из кабины грузовика выбрался майор Зольф Рашвел, с ним и заговорил полковник, но меня куда сильнее волновали солдаты, которые неспешно, я бы сказал, заторможено, выбирались из крытого кузова. Среди них я моментально нашел Отиса и Хлой, а вот Сэлима Форан к моему глубокому удивлению и счастью не оказалось поблизости. Хоть одной проблемой меньше. Но и другая деталь бросалась в глаза – я могу и ошибаться, но разве два месяца назад в Белую Академию уехало не больше людей?
– Прибыло свежее мясо?
Я чуть вздрогнул от неожиданно раздавшегося за спиной голоса, – проклятая глухота еще не раз мне аукнется. Но я постарался сохранить спокойствие даже когда Энрик Вольт подошел ближе и выглянул из окна.
– А, нет, знакомые лица. И девчонка тоже…
Удивило, что в голосе парня прозвучало больше сочувствия, чем злости, которую он обычно испытывал к представителям Белых.
– Что? – Заметив мой пристальный взгляд, нахмурился Энрик.
– Ты будто рад ее видеть.
– Радости я испытываю из-за нее, сколько и из-за тебя. Не в радости дело. Она вытащила моего друга с поляны Талулу.
И меня к всеобщей радости. Парни вздыхали по этой девчонке, еще долго называя ее своим ангелом-хранителем, что весьма сентиментально, но правдиво. А сейчас наш ангел выглядел так, будто упал с небес на землю и ему ободрали прекрасные белоснежные крылья.
– Меллиге, Вольт! – окликнул нас полковник, отчего мы вздрогнули от неожиданности и немедленно развернулись, выпрямившись по струнке. Когда они успели зайти в мэрию? – За мной.
За Бэллардом следовал капитан Ноймунд, не удостоив нас вниманием, чего нельзя было сказать о майоре Зольфе Рашвеле, по которому я уже начал скучать. Разумеется, это сарказм, по ублюдку, который посмотрел на нас с Энриком, как на грызунов в трущобе, вспоминать хотелось в последнюю очередь. Был старше меня максимум лет на десять, а строил из себя важную шишку.
– Майор Рашвел, – обратился к новоприбывшему Бэллард, встав позади своего рабочего стола: никто из гостей тоже не присел на свободные стулья, – позвольте представить вам этих молодых людей.
– Знаю я этих молодых людей, – не блестя энтузиазмом, подметил мужчина.
– Отлично. Но вы могли многое пропустить, занимаясь… подготовкой солдат. Лейтенант Меллиге перешел в должность командира взвода пешей разведки, сержант Вольт один из снайперов стрелковой роты.
– И какая от этого для меня польза?
От токсичности Рашвела скривило даже полковника, который старался оставаться если не спокойным, то не воспринимать всерьез колкости в разговорах. В кабинете опустилась угнетающая тишина, в которой даже капитан почувствовал себя некомфортно.
– Майор, – с тактичной предосторожностью обратился к собеседнику Бэллард, – в армии, и уж тем более во время войны, нет понятия «меня». Вы разговариваете со старшим по званию.
Меня удивило… или же не удивило? Но на слова Рашвел отреагировал, не поведя и бровью, он внимательно выслушал собеседника и, глубоко вздохнув, достал из-за пазухи прямоугольную карточку и сложенный пополам лист и положил их на стол.
– Я понимаю ваше негодование, полковник, но я не простой майор, которого прислали из соседнего полка. Посмотрите документы.
Не без опасения, Бэллард потянулся за документами и изучил их. Его реакция оказалась довольно комичной, он определенно разозлился, но только скривил лицо и закатил глаза.
– И чего военный комиссариат скрывается в наших рядах?
– Мы не скрываемся, а выполняем непосредственные поручения главнокомандующего и генеральского состава.
– Весьма любопытно. И с каким же приказом вы прибыли сюда? Или сказать – вернулись?
– В мои обязанности входила кураторская работа и подготовка молодежи к несению военной службы. Большего я вам рассказать не могу, хотя бы потому, что не все в этой комнате располагают соответствующим званием.
– Ясно, – коротко отозвался Бэллард. – Только, как я помню, мы отправляли с вами куда больше солдат и кадетов, чем вы вернули обратно.
– Вы ради этого меня вызвали на разговор?
Всем в кабинете становилось неуютно от искр и молний, летающих между полковником и майором, даже вечно суровый капитан, смотрящий на подопечных свысока, будто уменьшился. Я, честно, до сих пор терялся в догадках, зачем нас с Энриком подключили к этому разговору.
– Вы успели обсудить с капитаном Ноймундом детали разведки?
– Бегло, вчера вечером у меня были и другие дела, – продолжая стоять со сложенными на груди руками, отозвался Рашвел. – Но насколько я понял, вы обеспокоены информацией, которую удалось добыть Меллиге. О подозрительном грузе.
– Все верно, – прочистив горло, отозвался капитан. – Это было с неделю назад, и по донесениям моих разведчиков, противник усилил оборону периметра. Меллиге?
– Да, так точно, – подтвердил я донесение, и как только на мне сосредоточилось всеобщее внимание, я на мгновение растерялся. – Да. Три дня назад мы с отрядом хотели пройти глубже на территорию противника, но один из рядовых задел растяжку: двое убитых, один ранен. Нам пришлось уходить, на шум моментально отреагировали.
– Где это произошло?
Осмотревшись, я обнаружил карту местности на стене и указал место, где мой отряд едва не отправили на тот свет.
– На той недели мы спокойно прошли этот участок, – сообщил я, проводя пальцем невидимую линию от нашего штаба до точки, где взорвалась мина. – Двенадцать километров с небольшим. Вчера мы пробовали обойти гору Малый Беже с севера, но едва зашли за нее, как обнаружили несколько мин, а также патрули.
– А что противник? На основной линии фронта.
– Удалось оттеснить еще на километр, они не идут в атаку, но вступили в глухую оборону. Судя по всему, они что-то готовят, и пока мы не узнаем, что, то многим рискуем.
– Кажется, начинаю понимать, – неохотно протянул Рашвел, отвернувшись от карты и обратившись к Бэлларду: – Хотите испытать моих ребят?
– Я не для того создавал отряд специального назначения, чтобы вы половину людей оттуда увели. Я не спорю о приказах свыше, но раз бойцы вернулись, они вновь переходят под мое командование.
В очередной раз повисла пауза, однако от не стыла кровь в жилах, майор погрузился в раздумья, и его лица коснулась тень сомнения, что выглядело странно. Я ненароком вспомнил, с каким растерянным и покинутым видом выбирались Белые из грузовика. К чему их готовили в Белой Академии, а главное, как, если поле битвы даже произвело на них меньшее впечатление?
– Майор Рашвел? Что-то не так?
– Прошу прощения, – опомнился мужчина. – С вашего позволения, я бы посоветовал вам включить всех новоприбывших бойцов в этот отряд, а также прошу назначить меня командиром отряда.
– С чего бы так?
– За ними в ближайшее время нужен пристальный надзор и присмотр, даже… особенно когда они будут на поле боя.
– Черт… Файс! Файс! – Позвал я псину, и она, как по волшебству, уже мчалась мне навстречу. – Взять! Взять! – Указав по направлению удирающего солдата, заорал я на собаку, и она, разогнавшись, едва не сшибла меня с ног, помчавшись за жертвой. – Оставаться здесь! – приказал я подчиненным и погнался за овчаркой.
Бежать пришлось недолго, солдат даже не пытался отстреливаться, так что я стал свидетелем, как Файс прыгнула ему на спину и повалила, вцепившись в руку. Незнакомец брыкался, пытаясь вырваться, и на мгновение я задумался, а не оставить ли его в живых, чтобы допросить?.. Нет, вряд ли.
Выстрелив солдату в спину, я отпугнул Файс и избавил незнакомца от мучений, он перестал дергаться практически мгновенно. В голове не осталось мыслей, я действовал, исходя из плана, и принялся быстро освобождать противника от верхней одежды, которая еще не успела пропитаться кровью. Едва не сдирал с него дождевой маскировочный плащ, но красный след успел остаться на темно-зеленой рубашке.
В ушах стреляло, голова раскалывалась во многом из-за полученной травмы, но благодаря бурлящему в крови адреналину я не обращал на нее внимания. Хотя подозреваю, что по возвращению в штаб, когда спадет возбуждение, меня накроет адская агония.
Оттащив тело подальше в лес и спрятав его за стволом сосны у лысого куста, я вернулся к бывшему кордону, где мои подопечные убирали следы преступления: прятали трупы, заканчивали последние штрихи маскировки. Благодаря дождю кровь быстро смыло с наших одежд, а дырки от пуль мы замазали грязью, чтобы они не бросались в глаза.
– Что теперь? – Несколько растерянно уточнил сержант, поглядывая в направлении, откуда приезжали грузовики – пока что извилистая дорогая пустовала.
– Как и обговаривали. Останавливаем машину, вы не говорите ни слова, можете только изредка поглядывать на небо и бурчать «проклая мрось». Пока я буду ждать, вы залезете в кузов и осмотрите там первые пару ящиков, а также один в глубине… насколько возможно. Отпускаем машину и возвращаемся в штаб как можно быстрее.
– Последующие сопровождающие груза не будут ожидать здесь досмотр? – Уточнил рядовой.
– Не знаю, но как только они прибудут в свой штаб и доложат об этом, усилят охрану периметра. Но об этом после. Сержант, уходи за деревья, мы с рядовым расположимся по другую сторону. Будем ждать. Надеюсь, все пройдет гладко.
***
Я и не надеялся, что капитан оценит мою инициативу по достоинству, но куда сильнее его скривившейся от гнева физиономии меня угнетал полковник Бэллард, пребывающий в молчаливом раздумье. Мы находились втроем в просторном кабинете, где слабо пахло табаком и влажной бумагой. За окном уже совсем стемнело из-за разразившегося ливня.
Промокший, уставший, я тем не менее ожидал выговора. Как и оказалось, мигрень била по голове, словно молот по наковальне, нахлынуло легкое головокружение.
– Крупнокалиберные снаряды, говоришь… – Прошептал полковник, постукивая карандашом по выцветшей карте местности.
Я рассказал все в подробностях об операции по досмотру грузовика противника. К счастью, усилившийся дождь сгладил мелочи в разговоре с солдатами, которые на деле оказались простыми контрабандистами, которым поручили доставить «посылку». До ящиков в глубине я не добрался, а в ближайших обнаружил снаряды для 45-мм полковых пушек и гранаты. На самих ящиках не стояло никаких штампов и пломб, что не позволило определить страну импортер, однако быстрый осмотр одной из гранат не оставил сомнения, что она куртского производства.
– Если боеприпасы Фильска поставляет Куртское княжество, у нас большие проблемы, – тяжелым басом отметил капитан, нахмурив жесткие черные брови. – Они уже давно вызывают подозрения, и боюсь, что могут напасть не в самый подходящий момент.
Командир полка только кивнул, подумав еще минуту.
– С севера нас поджимает Драхма, теперь еще и Курт. Но княжество не нападет на нас, ему не зачем ввязываться в войну, которую оно не способно выиграть. Им выгоднее ослабить нас через Фильска, от которой не осталось уже ничего, кроме скелетов, да названия. Меня куда сильнее беспокоит, с какого черта Курт направил столько боеприпасов на восточный фронт? Они капиталисты, трясутся над каждой монетой, и по доброте душевной не стали бы дарить Фильска целую баржу с боеприпасами. Не выгодно.
– Ничего больше не было? Подозрительного? – Строго спросил у меня капитан.
Не возникая, я повторил:
– Мы остановили машину, запросили документы. И… – представив картину, увиденную несколькими часами ранее, когда взглядом изучал содержание кузова, я подметил одну деталь: – Да, было кое-что. В глубине стояли более уплотненные ящики, затянутые брезентом.
– Много их было?
– Почти половина кузова точно. Брезент не просто лежал сверху, ящики были будто в него упакованы. Затянуты.
Переглянувшись с капитаном, Бэллард откинулся на спинку стула и закусил губу. Противник мог перевозить все что угодно, пытаясь спрятать от чужих глаз даже ящики. Ясно одно – они что-то задумали.
– Теперь я жалею, что вы не угнали одну из машин, – угрюмо отметил капитан, и его лицо на мгновение прояснилось, разгладилось, а затем вновь стало напряженным. – Лейтенант, с какой скоростью двигались грузовики?
– С… километров тридцать-сорок в час, стандартно, учитывая крутой дорожный серпантин. После дождя грузовик, который мы остановили, ехал и того медленнее.
– Все равно медленно, – упрямо заявил мужчина.
– Есть идеи? – уже не столько с любопытством, сколько раздраженно спросил полковник.
Долгую паузу разбивал лишь барабанящий по крыше дождь.
– Если они медленно ехали, значит, боялись повредить груз.
– Повредить боеприпасы, серьезно?
– Может, там были не только боеприпасы.
Бэллард не стал комментировать предположение помощника по разведке, но пришедшая на ум мысль не обрадовала его, и озвучивать ее в присутствии меня он не желал – было понятно по хмурому взгляду. Похоже, он опасался, как бы я не начал сеять панику.
В итоге, махнув рукой, командир вздохнул и заявил:
– Один черт с этим разбираться сейчас, у меня и других дел по горло.
– Но… полковник, при всем уважении, нельзя это оставлять так.
– Не спорю, но это вы обговорите с Рашвелом, когда он вернется.
– Они возвращаются? – Удивился капитан, и я едва не повторил за ним вслед этот вопрос.
Любопытство вспыхнуло во мне ярким пламенем, я затаил дыхание в надежде, что меня не выставят за дверь, и удастся выцепить интересующие сведения.
– Доложил, что прибудут через неделю с отрядом, который они забрали с научно-исследовательским корпусом. Будет заново сформирован отряд особого назначения, так что, Меллиге, держи ухо в остро, ты скорее всего будешь работать на два фронта у нас. Раз начал это дело, тебе его и продолжать. Пойдешь под командование Рашвела.
Вот и приехали.
– А мне изволите нового командира пешей разведки искать? – Возмутился капитан. – Я этого только привык драть в три погибели.
– Давайте по одной проблеме за раз, согласуйте этот вопрос с Рашвелом, – начиная выходить из себя от усталости, тем не менее сдержался полковник и бросил на собеседников грозный взгляд. – Я не доверяю этому Рашвелу и его дружкам из научного института, всем известно, что они вытворяют. Вы у нас разведчики, так что разведайте и докладывайте. Завтра еще раз обсудим полученную информацию и составим план действий. На этом пока все, свободны.
Глава 6.
Призраки. Покинутые души. Я как-то читал роман одной известной писательницы, довольно сумбурный, описывающий приключения молодого врача на дальнем востоке. Именно этим термином – покинутые души – герой описал жителей трущоб, смотрящих на мир стеклянными глазами, в которых не осталось ни эмоций, ни надежды.
Глядя на солдат, прибывших под конвоем майора Рашвела и сотрудников научно-исследовательского корпуса, я не смог бы описать их лучше слов писательницы. Удивительно, как быстро пролетели два месяца, но я и думать не мог, что они так сильно изменят этих людей. Я наблюдал за ними через окно мэрии, даже отсюда видел их побелевшие лица, с которых стерли определенное выражение.
Полковник Бэллард вышел встречать новоприбывших, а рядом с ним в момент возник помощник по разведке – капитан, который припоминал мне целую неделю самоуправство на разведывательной операции. Его явно не отпустит еще долго.
Из кабины грузовика выбрался майор Зольф Рашвел, с ним и заговорил полковник, но меня куда сильнее волновали солдаты, которые неспешно, я бы сказал, заторможено, выбирались из крытого кузова. Среди них я моментально нашел Отиса и Хлой, а вот Сэлима Форан к моему глубокому удивлению и счастью не оказалось поблизости. Хоть одной проблемой меньше. Но и другая деталь бросалась в глаза – я могу и ошибаться, но разве два месяца назад в Белую Академию уехало не больше людей?
– Прибыло свежее мясо?
Я чуть вздрогнул от неожиданно раздавшегося за спиной голоса, – проклятая глухота еще не раз мне аукнется. Но я постарался сохранить спокойствие даже когда Энрик Вольт подошел ближе и выглянул из окна.
– А, нет, знакомые лица. И девчонка тоже…
Удивило, что в голосе парня прозвучало больше сочувствия, чем злости, которую он обычно испытывал к представителям Белых.
– Что? – Заметив мой пристальный взгляд, нахмурился Энрик.
– Ты будто рад ее видеть.
– Радости я испытываю из-за нее, сколько и из-за тебя. Не в радости дело. Она вытащила моего друга с поляны Талулу.
И меня к всеобщей радости. Парни вздыхали по этой девчонке, еще долго называя ее своим ангелом-хранителем, что весьма сентиментально, но правдиво. А сейчас наш ангел выглядел так, будто упал с небес на землю и ему ободрали прекрасные белоснежные крылья.
– Меллиге, Вольт! – окликнул нас полковник, отчего мы вздрогнули от неожиданности и немедленно развернулись, выпрямившись по струнке. Когда они успели зайти в мэрию? – За мной.
За Бэллардом следовал капитан Ноймунд, не удостоив нас вниманием, чего нельзя было сказать о майоре Зольфе Рашвеле, по которому я уже начал скучать. Разумеется, это сарказм, по ублюдку, который посмотрел на нас с Энриком, как на грызунов в трущобе, вспоминать хотелось в последнюю очередь. Был старше меня максимум лет на десять, а строил из себя важную шишку.
– Майор Рашвел, – обратился к новоприбывшему Бэллард, встав позади своего рабочего стола: никто из гостей тоже не присел на свободные стулья, – позвольте представить вам этих молодых людей.
– Знаю я этих молодых людей, – не блестя энтузиазмом, подметил мужчина.
– Отлично. Но вы могли многое пропустить, занимаясь… подготовкой солдат. Лейтенант Меллиге перешел в должность командира взвода пешей разведки, сержант Вольт один из снайперов стрелковой роты.
– И какая от этого для меня польза?
От токсичности Рашвела скривило даже полковника, который старался оставаться если не спокойным, то не воспринимать всерьез колкости в разговорах. В кабинете опустилась угнетающая тишина, в которой даже капитан почувствовал себя некомфортно.
– Майор, – с тактичной предосторожностью обратился к собеседнику Бэллард, – в армии, и уж тем более во время войны, нет понятия «меня». Вы разговариваете со старшим по званию.
Меня удивило… или же не удивило? Но на слова Рашвел отреагировал, не поведя и бровью, он внимательно выслушал собеседника и, глубоко вздохнув, достал из-за пазухи прямоугольную карточку и сложенный пополам лист и положил их на стол.
– Я понимаю ваше негодование, полковник, но я не простой майор, которого прислали из соседнего полка. Посмотрите документы.
Не без опасения, Бэллард потянулся за документами и изучил их. Его реакция оказалась довольно комичной, он определенно разозлился, но только скривил лицо и закатил глаза.
– И чего военный комиссариат скрывается в наших рядах?
– Мы не скрываемся, а выполняем непосредственные поручения главнокомандующего и генеральского состава.
– Весьма любопытно. И с каким же приказом вы прибыли сюда? Или сказать – вернулись?
– В мои обязанности входила кураторская работа и подготовка молодежи к несению военной службы. Большего я вам рассказать не могу, хотя бы потому, что не все в этой комнате располагают соответствующим званием.
– Ясно, – коротко отозвался Бэллард. – Только, как я помню, мы отправляли с вами куда больше солдат и кадетов, чем вы вернули обратно.
– Вы ради этого меня вызвали на разговор?
Всем в кабинете становилось неуютно от искр и молний, летающих между полковником и майором, даже вечно суровый капитан, смотрящий на подопечных свысока, будто уменьшился. Я, честно, до сих пор терялся в догадках, зачем нас с Энриком подключили к этому разговору.
– Вы успели обсудить с капитаном Ноймундом детали разведки?
– Бегло, вчера вечером у меня были и другие дела, – продолжая стоять со сложенными на груди руками, отозвался Рашвел. – Но насколько я понял, вы обеспокоены информацией, которую удалось добыть Меллиге. О подозрительном грузе.
– Все верно, – прочистив горло, отозвался капитан. – Это было с неделю назад, и по донесениям моих разведчиков, противник усилил оборону периметра. Меллиге?
– Да, так точно, – подтвердил я донесение, и как только на мне сосредоточилось всеобщее внимание, я на мгновение растерялся. – Да. Три дня назад мы с отрядом хотели пройти глубже на территорию противника, но один из рядовых задел растяжку: двое убитых, один ранен. Нам пришлось уходить, на шум моментально отреагировали.
– Где это произошло?
Осмотревшись, я обнаружил карту местности на стене и указал место, где мой отряд едва не отправили на тот свет.
– На той недели мы спокойно прошли этот участок, – сообщил я, проводя пальцем невидимую линию от нашего штаба до точки, где взорвалась мина. – Двенадцать километров с небольшим. Вчера мы пробовали обойти гору Малый Беже с севера, но едва зашли за нее, как обнаружили несколько мин, а также патрули.
– А что противник? На основной линии фронта.
– Удалось оттеснить еще на километр, они не идут в атаку, но вступили в глухую оборону. Судя по всему, они что-то готовят, и пока мы не узнаем, что, то многим рискуем.
– Кажется, начинаю понимать, – неохотно протянул Рашвел, отвернувшись от карты и обратившись к Бэлларду: – Хотите испытать моих ребят?
– Я не для того создавал отряд специального назначения, чтобы вы половину людей оттуда увели. Я не спорю о приказах свыше, но раз бойцы вернулись, они вновь переходят под мое командование.
В очередной раз повисла пауза, однако от не стыла кровь в жилах, майор погрузился в раздумья, и его лица коснулась тень сомнения, что выглядело странно. Я ненароком вспомнил, с каким растерянным и покинутым видом выбирались Белые из грузовика. К чему их готовили в Белой Академии, а главное, как, если поле битвы даже произвело на них меньшее впечатление?
– Майор Рашвел? Что-то не так?
– Прошу прощения, – опомнился мужчина. – С вашего позволения, я бы посоветовал вам включить всех новоприбывших бойцов в этот отряд, а также прошу назначить меня командиром отряда.
– С чего бы так?
– За ними в ближайшее время нужен пристальный надзор и присмотр, даже… особенно когда они будут на поле боя.
