Мечты прервал стук в дверь, деликатный и вместе с тем настойчивый. В каморку несмело заглянула Майли. Первый раз за всё время, надо же!
– Как у тебя здесь тесно… – заметила она, изучая обстановку.
– Мне нравится, – сиротка встала и накинула поверх ночной рубахи шерстяную шаль. – Ты что-то хотела?
Наследница внушала беспокойство, будто была настроена недоброжелательно. Но ведь драться не собиралась: в её правилах хитрить, а не полагаться на силу. И всё же что это за навязчивая тревога?
– Ты танцевала с Финистом на празднике и бегала за ним в город вчера. Зачем ты постоянно возле него крутишься? Все его неприятности из-за тебя! Из-за тебя Финист с мастером Стигсом готовы поубивать друг друга, а ты, – Майли коснулась указательным пальцем носа Герды. – Ты с ними играешь. Распаляешь вражду, так и не сделав выбор!
Сиротка убрала её руку. Почему все ведут себя так навязчиво: подходят слишком близко, орут?
– Ты неправа. Мастер Стигс заботится обо мне, как о своей ученице, а Финиста я не держу. Он мой друг, не больше и не меньше. Если ищешь виноватого в том, что у вас ничего не выходит, посмотри в зеркало.
Герда распахнула дверь шире.
– Если это всё, я попрошу тебя выйти. Мне надо переодеться.
– Мы не закончили! – Майли злобно сверкнула глазами. – Если ты ещё раз…
– То что? – зевнула она и снова указала на дверь.
Наследница насупилась и вышла. Герда устало сползла по стенке. Кажется, она слишком много общается с Охотником, уже и ведёт себя как он.
Переодевшись, она вышла в коридор. В гостиной снова раздавались мужские голоса. Герда по привычке спряталась за перилами лестницы.
– Как же мне плохо, – стонал Финист, с трудом поднимаясь с кушетки.
– Не сомневаюсь, – ответил Морти, протягивая ему миску с супом и чашку с дымящимся отваром. – Это от Эглаборга. Сказал, что лучшего средства от похмелья нет.
Оборотень скривился, но всё же взял миску и, принюхавшись, отхлебнул чуток.
– Кислятинка, хорошо!
Он начал уплетать суп вприкуску с хлебом, а потом опорожнил чашку с отваром всего за несколько глотков. Охотник терпеливо за ним наблюдал. Обнаружив это, Финист подавился и громко закашлялся.
– Постучать по спинке? – с притворным участием спросил Морти.
– Да иди ты… – буркнул оборотень. – Если хочешь меня выгнать, то не растрачивай своё красноречие – я уйду сам.
– Не хочу, – устало обронил Охотник. – Ты полезен для Компании. Ты сильный воин и обладаешь редким даром. Спасибо, что прикрыл мою спину и во время появления Неистового гона, и в битве с гулонами. Ты мог бы быть прекрасным наставником, был им, когда хотел, но сейчас твои выходки вынуждают меня отказаться от твоей помощи.
– Я не сделал ничего предосудительного. У меня был тяжёлый день. Что плохого в том, что я немного развеялся?
– Проблема именно в том, что ты ничего не сделал. Ни для своих учеников, чтобы они справились со своими способностями, ни для Герды, которая пошла за тобой и едва не угодила в беду.
– Герда? – посерьёзнел оборотень. – Мне собирать вещи?
– Нет. Но ты должен пообещать, что впредь отнесёшься к своим обязанностям серьёзно. Твои ученики очень уязвимы и зависят от тебя. Если тебе нет до них дела, скажи, чтобы ни я, ни они на тебя не надеялись.
Оборотень крепко задумался.
– Ты, правда, считаешь, что у меня получится?
– Об этом знаешь только ты сам.
– Ладно, – согласился Финист и осторожно поинтересовался: – Можно поговорить с Гердой?
– Если она захочет. Я ей не тюремщик, – Морти обернулся на лестницу.
Сиротка закусила губу. Как же неудобно, что они так хорошо чувствуют ауры друг друга!
Охотник унёс пустую посуду на кухню. Герда спустилась к Финисту.
– Слышала, ты хотел поговорить.
– Насчёт вчерашнего… Я плохо помню. Прости, хотя нет, наверное, ты не должна прощать, – сбивчиво затараторил оборотень и к концу совсем сник.
– Ничего страшного. Я жива, всё в порядке, – подбодрила его Герда. – Мастер Стигс как всегда преувеличивает. Это было даже забавно.
На самом деле ничего забавного во вчерашнем приключении не было, но Финист выглядел слишком жалко, чтобы припоминать то, что так и не случилось.
Герда вела себя с Морти так же холодно, как накануне: обращалась только по крайней нужде, да и то односложно. Даже великодушный жест по отношению к Финисту показался наигранным и неискренним.
Хотелось сбежать на край света, побыть одной, подумать, отдохнуть. Небольшое уединение помогло бы разобраться в чувствах и желаниях, понять, как работает дар. Но Морти придерживался на этот счёт иного мнения. После завтрака он потащил её на занятия.
Они устроились на поляне у края леса – густые ели укрывали от пронизывающего ветра. Морти расстелил покрывало на снегу и уселся сверху. Герда осталась стоять в ожидании очередного обстрела, но он всё не начинался. Охотник выжидающе смотрел на неё, она наблюдала то за серым небом, подпёртым мохнатыми верхушками, то за заиндевелыми еловыми лапками.
– Так мы будем заниматься? – сиротка первая нарушила игру в молчанку, которую сама же начала. – Что мне делать?
– Иди сюда, – Морти поманил её пальцем. – Иди же, я не кусаюсь!
Герда нехотя опустилась перед ним на колени. Охотник пробежался здоровой рукой по её ногам, заскользил пальцами по спине. От прикосновений кожу жгло даже через одежду.
– Подними руки, – скомандовал он.
Сиротка подчинилась: странные ощущения завораживали. Морти обследовал её руки, взял лицо за подбородок и повернул к себе, вглядываясь так пристально, что обдавало жаром не хуже, чем от прикосновений. Щёки вспыхнули.
– Ты такая хорошенькая. Как вышло, что ты не нашла никого более достойного, чем наши с Финистом пропащие душонки?
Почему в устах Морти даже комплимент звучал укором?
– Из-за Вальдемара. Да я и сама не хотела, – Герда зябко обняла себя руками. – Не хотела, чтобы моя жизнь свелась к пустым обязательствам. И… не жалею несмотря ни на что.
Они одновременно подняли головы и столкнулись взглядами.
– Я хочу другого наставника, – выпалила она. – Вы говорили, что я могу поменять наставника, если вы мне не понравитесь. Вы мне не нравитесь!
Охотник удивлённо вскинул брови.
– Где же я найду другого наставника сейчас? Я бы отправил тебя в Дюарль, но это долго и неразумно.
– Я могла бы заниматься с Финистом, а вы взяли бы себе Вожыка или Майли.
– Да, с тобой ему было бы легче, – печально изрёк Морти.
– Тогда обойдусь без наставника. Того, что вы мне показали, должно хватить, чтобы выжить и не причинить никому вреда.
– Вчера ты чуть не надорвалась, когда гасила взрыв Вожыка. Если ты не научишься управлять даром и рассчитывать силы, то погибнешь от истощения или перенапряжения. Поначалу кажется, что ничего не получится, но иногда надо постараться чуть сильнее, и всё придёт. У тебя очень сильный и необычный дар. Я не льщу и не преувеличиваю, – Охотник протянул ей руку, но Герда отодвинулась на самый край покрывала. – Пожалуйста, дай мне ещё один шанс. Я же дал его Финисту. Не кривись. Всё будет по-другому. Наседать больше не стану.
– И дурацких вопросов задавать тоже? – не поверила сиротка.
– Обещаю. Мир?
Она нерешительно пожала его ладонь.
– Сыграем в снежки?
– Нет, я же сказал, всё будет по-другому. Садись напротив, смотри на меня и дыши.
Герда сделала так, как он велел.
– Задание будет простое: ты должна дышать со мной в одном ритме. То есть когда я делаю вдох, тогда и ты должна делать вдох, когда я выдыхаю, ты тоже выдыхаешь. Начнём?
Сиротка зажмурилась, выравнивая дыхание, но Морти её сбил:
– Держи глаза открытыми. Ты должна меня видеть.
Когда она смотрела на него, мысли роились и улетали вдаль, дыхание учащалось, а сердце бешено колотилось. Что ж, это будет тренировка ещё и на выносливость. Герда сделала глубокий вдох, потом выдох.
У Охотника так много общих черт с Финистом: вытянутый овал лица, упрямо вздёрнутый подбородок, слегка прищуренный, кошачий разрез глаз. Они одинаково кривят рот в правую сторону, когда раздражены. Наверное, даже у самых непохожих людей можно найти сходства, если присмотреться.
– Не получается? – Морти в третий раз протянул ей руку. – Попробуй нащупать пульс. Это должно помочь.
Герда долго возилась, прежде чем получилось. Пульс у них оказался одинаково частым. Тогда можно не успокаиваться, а прислушаться к Охотнику чуть внимательней. Он делает вдох, и она за ним, выдох и она выдыхает. Опаздывает всего на пару мгновений. Надо догнать, предугадать, почувствовать его ритм. Почти!
Какие же у него бездонные синие глаза! Даже у неба поздней весной нет такого насыщенного оттенка. Ну, почему так сложно сосредоточиться на дыхании?!
Губы Морти растянулись в улыбку. На щеках появились едва заметные ямочки. К лицу Герды прилила кровь.
– Простите, – потупилась она.
– Ничего, – ответил Охотник. – Продолжай, у тебя хорошо получается.
– Я не могу сосредоточиться с открытыми глазами.
– Повторяй про себя короткую фразу. Сосредоточься на ней, думай только о ней и о том, чтобы дышать со мной в унисон, – подсказал Морти.
Герда попробовала. Стишки выходили без смысла и рифмы, зато ритм дыхания Морти повторяли точь-в-точь. Да и посторонние мысли не отвлекали.
– Молодец, – похвалил её Охотник. – На сегодня, пожалуй, хватит.
За лесом их нагнал порывистый промозглый ветер. Он предвещал начало холодной сырой весны, которой славилась северная Лапия.
Следующая неделя промелькнула незаметно. Не на шутку разгулялась вьюга, и дома пришлось сидеть безвылазно. Герда побаивалась, что Морти и Финист снова поссорятся, но после случая в таверне они вели себя тихо. Разговаривали мужчины мало, на отвлечённые темы, порой доходя до несуразностей, над которыми тайком посмеивались остальные домочадцы.
Вожык быстро выздоравливал, но Эглаборг запрещал ему заниматься. Вниманием Финиста всецело завладела Майли. Она словно расцвела, наполнилась жизнью. На щеках горел румянец, глаза счастливо блестели, на устах играла улыбка. Наследница даже Герду перестала задевать при каждом удобном случае и разговаривала без обычного высокомерия.
Финист нет-нет, да бросал на чужую ученицу полные тоски взгляды, но пока рядом находился Охотник, приближаться не отваживался. Морти тоже стал более весёлым и раскованным. Они с Гердой занимались в библиотеке.
Когда ритм её дыхания настолько сравнялся с его, что их сердца начали биться в унисон, Охотник велел повторять его движения. Все, включая даже движения глаз и губ.
Никогда прежде не приходилось так сильно сосредотачиваться: не отрывать взгляда от Морти, вовремя и правильно реагировать. Получалось ещё хуже, чем со снежками.
– Смотри только на лицо.
Охотник поднял одну бровь, потом другую, пошевелил уголками губ.
Так они сидели с полчаса: Морти улыбнётся и Герда за ним, прищурится и она повторяет. Когда сиротка вконец вымоталась, Охотник скорчил забавную рожицу.
– Что это было? – прыснула Герда в кулак.
– Выражение лица Эглаборга, когда он занят своими «опытами», – задорно подмигнул Морти. – Не похоже?
Сиротка пожала плечами.
– А это наш бургомистр, когда я прихожу к нему за деньгами, – Охотник выпучил глаза в притворном удивлении и грозно сдвинул брови.
Герда засмеялась уже в голос.
– Вот это ты точно узнаешь.
Вскинув голову, Морти насупился, подал вперёд нижнюю челюсть и заскрежетал зубами.
– Финист! Он не всегда такой.
– Может быть, но ты же догадалась.
Напряжённо закусив губу, Охотник сжался и сделал несчастные глаза.
– Ну?
– Сдаюсь, – покачала головой сиротка и повторила то, что показывал Морти. – Ой… это я?
Она закрыла лицо руками и сдавленно усмехнулась. Морти воспроизвёл её жест и звуки, которые она издавала.
– Не надо, мастер Стигс, – несчастно попросила Герда.
– Не надо, мастер Стигс, – повторил он писклявым голосом и жеманно показал её смущение.
Сиротка запустила в него подушкой, на которой сидела до этого. Окутанная ветроплавом, та замерла у самой головы Морти и опустилась на пол. Воинственно гикнув, Герда бросилась на Охотника и принялась лупить кулаками по широкой груди. Он раскатисто засмеялся и, обхватив её за талию, притянул к себе.
Её ноги сошлись у него за спиной. Морти вдохнул запах её волос и прикоснулся губами к шее. Его глаза подёрнуло мутной паволокой. По телу пробежала волна мелкой дрожи, с губ слетел томный стон.
Вот-вот случится нечто неотвратимое. Неизведанное и тёмное. Хочется до безумия и страшно до жути.
Может, Герда и видела, как этим занимались Финист с Майли, но сама не испытывала ничего подобного. Страсть потрясала, сметала с ног, отдавалась тягучей истомой во всём теле. А ведь Морти всего лишь коснулся её.
Его взгляд прояснился, шершавые пальцы скользнули по её щеке.
– И всё равно рядом с тобой я чувствую себя древним, уставшим от жизни старцем, – прошептал он и отстранился. – Это неправильно.
Разочарование мешалось с облегчением. Всё останется, как прежде. Но томление в груди не унималось, хотелось снова прижаться к Морти, почувствовать его тепло, его терпкий запах.
– В следующий раз я тоже буду вас передразнивать, – попыталась сгладить неловкость Герда.
– Посмотрим, как у тебя это получится, – через силу рассмеялся Охотник.
Всё же не стоило на него набрасываться. В конце концов, она уже не ребёнок, а он – взрослый мужчина.
На следующий день Герда исполнила свою угрозу. Конечно, её рожицы получились не такие забавные, как у Морти, но он остался доволен и даже рассмеялся в конце. Дальше занятия проходили в таком духе: вначале он изображал её – жесты, мимику, походку, даже речь, а потом она его, не забывая смеяться. Всё получилось без изнуряющей слежки и сосредоточения. Герда настолько увлеклась, что пару раз угадала действия за мгновение до того, как Морти их совершал.
Метель стихла, Вожык поправился. Все были рады провести день вне опостылевших стен. Финист отправился на занятия с огнежаром сразу после завтрака. Воодушевление оборотня не могло не радовать.
– Лишь бы ему хватило запала преодолеть все трудности, – сдержанно ответил Охотник.
– Он умеет быть настойчивым, – возразила Герда.
Ведь Финист так настырно добивался чувств, которых она не испытывала.
Морти покривился:
– Почему все наши разговоры сводятся к Финисту?
Возможно, потому что кому-то он не даёт покоя?
Они тоже отправились заниматься на улицу. Добраться до излюбленной поляны в лесу не получилось: дорогу замело сугробами выше головы. Пришлось расположиться ближе к дому, под пригорком, где и снега было поменьше, и ветер не дул. Морти расстелил покрывало и пригласил Герду сесть рядом с собой.
– Что будем делать сегодня? – полюбопытствовала она.
– А что ты выберешь?
Хотелось подвигаться и согреться.
– Отбивать снежки, – решила сиротка.
– Никто тебя за язык не тянул.
Охотник без предупреждения запустил в неё снежный ком. Тот отклонился и приземлился сзади. Герда поднялась и попятилась мелкими шагами, не сводя глаз с Морти. Уголки его губ поползли вверх. В воздух взлетела целая туча снежков. Сиротка помчалась со всех ног, то уклоняясь от снарядов, то отклоняя их. Она долго кружила вокруг Охотника, по чьей воле в неё летели всё новые и новые комья, но как только устала, обстрел прекратился.
Вдруг на неё понёсся громадный снежный шар. Герда напряжённо замерла. Словно оттолкнувшись от невидимой преграды, шар отлетел к Морти и ударил в лицо.
– Как у тебя здесь тесно… – заметила она, изучая обстановку.
– Мне нравится, – сиротка встала и накинула поверх ночной рубахи шерстяную шаль. – Ты что-то хотела?
Наследница внушала беспокойство, будто была настроена недоброжелательно. Но ведь драться не собиралась: в её правилах хитрить, а не полагаться на силу. И всё же что это за навязчивая тревога?
– Ты танцевала с Финистом на празднике и бегала за ним в город вчера. Зачем ты постоянно возле него крутишься? Все его неприятности из-за тебя! Из-за тебя Финист с мастером Стигсом готовы поубивать друг друга, а ты, – Майли коснулась указательным пальцем носа Герды. – Ты с ними играешь. Распаляешь вражду, так и не сделав выбор!
Сиротка убрала её руку. Почему все ведут себя так навязчиво: подходят слишком близко, орут?
– Ты неправа. Мастер Стигс заботится обо мне, как о своей ученице, а Финиста я не держу. Он мой друг, не больше и не меньше. Если ищешь виноватого в том, что у вас ничего не выходит, посмотри в зеркало.
Герда распахнула дверь шире.
– Если это всё, я попрошу тебя выйти. Мне надо переодеться.
– Мы не закончили! – Майли злобно сверкнула глазами. – Если ты ещё раз…
– То что? – зевнула она и снова указала на дверь.
Наследница насупилась и вышла. Герда устало сползла по стенке. Кажется, она слишком много общается с Охотником, уже и ведёт себя как он.
Переодевшись, она вышла в коридор. В гостиной снова раздавались мужские голоса. Герда по привычке спряталась за перилами лестницы.
– Как же мне плохо, – стонал Финист, с трудом поднимаясь с кушетки.
– Не сомневаюсь, – ответил Морти, протягивая ему миску с супом и чашку с дымящимся отваром. – Это от Эглаборга. Сказал, что лучшего средства от похмелья нет.
Оборотень скривился, но всё же взял миску и, принюхавшись, отхлебнул чуток.
– Кислятинка, хорошо!
Он начал уплетать суп вприкуску с хлебом, а потом опорожнил чашку с отваром всего за несколько глотков. Охотник терпеливо за ним наблюдал. Обнаружив это, Финист подавился и громко закашлялся.
– Постучать по спинке? – с притворным участием спросил Морти.
– Да иди ты… – буркнул оборотень. – Если хочешь меня выгнать, то не растрачивай своё красноречие – я уйду сам.
– Не хочу, – устало обронил Охотник. – Ты полезен для Компании. Ты сильный воин и обладаешь редким даром. Спасибо, что прикрыл мою спину и во время появления Неистового гона, и в битве с гулонами. Ты мог бы быть прекрасным наставником, был им, когда хотел, но сейчас твои выходки вынуждают меня отказаться от твоей помощи.
– Я не сделал ничего предосудительного. У меня был тяжёлый день. Что плохого в том, что я немного развеялся?
– Проблема именно в том, что ты ничего не сделал. Ни для своих учеников, чтобы они справились со своими способностями, ни для Герды, которая пошла за тобой и едва не угодила в беду.
– Герда? – посерьёзнел оборотень. – Мне собирать вещи?
– Нет. Но ты должен пообещать, что впредь отнесёшься к своим обязанностям серьёзно. Твои ученики очень уязвимы и зависят от тебя. Если тебе нет до них дела, скажи, чтобы ни я, ни они на тебя не надеялись.
Оборотень крепко задумался.
– Ты, правда, считаешь, что у меня получится?
– Об этом знаешь только ты сам.
– Ладно, – согласился Финист и осторожно поинтересовался: – Можно поговорить с Гердой?
– Если она захочет. Я ей не тюремщик, – Морти обернулся на лестницу.
Сиротка закусила губу. Как же неудобно, что они так хорошо чувствуют ауры друг друга!
Охотник унёс пустую посуду на кухню. Герда спустилась к Финисту.
– Слышала, ты хотел поговорить.
– Насчёт вчерашнего… Я плохо помню. Прости, хотя нет, наверное, ты не должна прощать, – сбивчиво затараторил оборотень и к концу совсем сник.
– Ничего страшного. Я жива, всё в порядке, – подбодрила его Герда. – Мастер Стигс как всегда преувеличивает. Это было даже забавно.
На самом деле ничего забавного во вчерашнем приключении не было, но Финист выглядел слишком жалко, чтобы припоминать то, что так и не случилось.
***
Герда вела себя с Морти так же холодно, как накануне: обращалась только по крайней нужде, да и то односложно. Даже великодушный жест по отношению к Финисту показался наигранным и неискренним.
Хотелось сбежать на край света, побыть одной, подумать, отдохнуть. Небольшое уединение помогло бы разобраться в чувствах и желаниях, понять, как работает дар. Но Морти придерживался на этот счёт иного мнения. После завтрака он потащил её на занятия.
Они устроились на поляне у края леса – густые ели укрывали от пронизывающего ветра. Морти расстелил покрывало на снегу и уселся сверху. Герда осталась стоять в ожидании очередного обстрела, но он всё не начинался. Охотник выжидающе смотрел на неё, она наблюдала то за серым небом, подпёртым мохнатыми верхушками, то за заиндевелыми еловыми лапками.
– Так мы будем заниматься? – сиротка первая нарушила игру в молчанку, которую сама же начала. – Что мне делать?
– Иди сюда, – Морти поманил её пальцем. – Иди же, я не кусаюсь!
Герда нехотя опустилась перед ним на колени. Охотник пробежался здоровой рукой по её ногам, заскользил пальцами по спине. От прикосновений кожу жгло даже через одежду.
– Подними руки, – скомандовал он.
Сиротка подчинилась: странные ощущения завораживали. Морти обследовал её руки, взял лицо за подбородок и повернул к себе, вглядываясь так пристально, что обдавало жаром не хуже, чем от прикосновений. Щёки вспыхнули.
– Ты такая хорошенькая. Как вышло, что ты не нашла никого более достойного, чем наши с Финистом пропащие душонки?
Почему в устах Морти даже комплимент звучал укором?
– Из-за Вальдемара. Да я и сама не хотела, – Герда зябко обняла себя руками. – Не хотела, чтобы моя жизнь свелась к пустым обязательствам. И… не жалею несмотря ни на что.
Они одновременно подняли головы и столкнулись взглядами.
– Я хочу другого наставника, – выпалила она. – Вы говорили, что я могу поменять наставника, если вы мне не понравитесь. Вы мне не нравитесь!
Охотник удивлённо вскинул брови.
– Где же я найду другого наставника сейчас? Я бы отправил тебя в Дюарль, но это долго и неразумно.
– Я могла бы заниматься с Финистом, а вы взяли бы себе Вожыка или Майли.
– Да, с тобой ему было бы легче, – печально изрёк Морти.
– Тогда обойдусь без наставника. Того, что вы мне показали, должно хватить, чтобы выжить и не причинить никому вреда.
– Вчера ты чуть не надорвалась, когда гасила взрыв Вожыка. Если ты не научишься управлять даром и рассчитывать силы, то погибнешь от истощения или перенапряжения. Поначалу кажется, что ничего не получится, но иногда надо постараться чуть сильнее, и всё придёт. У тебя очень сильный и необычный дар. Я не льщу и не преувеличиваю, – Охотник протянул ей руку, но Герда отодвинулась на самый край покрывала. – Пожалуйста, дай мне ещё один шанс. Я же дал его Финисту. Не кривись. Всё будет по-другому. Наседать больше не стану.
– И дурацких вопросов задавать тоже? – не поверила сиротка.
– Обещаю. Мир?
Она нерешительно пожала его ладонь.
– Сыграем в снежки?
– Нет, я же сказал, всё будет по-другому. Садись напротив, смотри на меня и дыши.
Герда сделала так, как он велел.
– Задание будет простое: ты должна дышать со мной в одном ритме. То есть когда я делаю вдох, тогда и ты должна делать вдох, когда я выдыхаю, ты тоже выдыхаешь. Начнём?
Сиротка зажмурилась, выравнивая дыхание, но Морти её сбил:
– Держи глаза открытыми. Ты должна меня видеть.
Когда она смотрела на него, мысли роились и улетали вдаль, дыхание учащалось, а сердце бешено колотилось. Что ж, это будет тренировка ещё и на выносливость. Герда сделала глубокий вдох, потом выдох.
У Охотника так много общих черт с Финистом: вытянутый овал лица, упрямо вздёрнутый подбородок, слегка прищуренный, кошачий разрез глаз. Они одинаково кривят рот в правую сторону, когда раздражены. Наверное, даже у самых непохожих людей можно найти сходства, если присмотреться.
– Не получается? – Морти в третий раз протянул ей руку. – Попробуй нащупать пульс. Это должно помочь.
Герда долго возилась, прежде чем получилось. Пульс у них оказался одинаково частым. Тогда можно не успокаиваться, а прислушаться к Охотнику чуть внимательней. Он делает вдох, и она за ним, выдох и она выдыхает. Опаздывает всего на пару мгновений. Надо догнать, предугадать, почувствовать его ритм. Почти!
Какие же у него бездонные синие глаза! Даже у неба поздней весной нет такого насыщенного оттенка. Ну, почему так сложно сосредоточиться на дыхании?!
Губы Морти растянулись в улыбку. На щеках появились едва заметные ямочки. К лицу Герды прилила кровь.
– Простите, – потупилась она.
– Ничего, – ответил Охотник. – Продолжай, у тебя хорошо получается.
– Я не могу сосредоточиться с открытыми глазами.
– Повторяй про себя короткую фразу. Сосредоточься на ней, думай только о ней и о том, чтобы дышать со мной в унисон, – подсказал Морти.
Герда попробовала. Стишки выходили без смысла и рифмы, зато ритм дыхания Морти повторяли точь-в-точь. Да и посторонние мысли не отвлекали.
– Молодец, – похвалил её Охотник. – На сегодня, пожалуй, хватит.
За лесом их нагнал порывистый промозглый ветер. Он предвещал начало холодной сырой весны, которой славилась северная Лапия.
***
Следующая неделя промелькнула незаметно. Не на шутку разгулялась вьюга, и дома пришлось сидеть безвылазно. Герда побаивалась, что Морти и Финист снова поссорятся, но после случая в таверне они вели себя тихо. Разговаривали мужчины мало, на отвлечённые темы, порой доходя до несуразностей, над которыми тайком посмеивались остальные домочадцы.
Вожык быстро выздоравливал, но Эглаборг запрещал ему заниматься. Вниманием Финиста всецело завладела Майли. Она словно расцвела, наполнилась жизнью. На щеках горел румянец, глаза счастливо блестели, на устах играла улыбка. Наследница даже Герду перестала задевать при каждом удобном случае и разговаривала без обычного высокомерия.
Финист нет-нет, да бросал на чужую ученицу полные тоски взгляды, но пока рядом находился Охотник, приближаться не отваживался. Морти тоже стал более весёлым и раскованным. Они с Гердой занимались в библиотеке.
Когда ритм её дыхания настолько сравнялся с его, что их сердца начали биться в унисон, Охотник велел повторять его движения. Все, включая даже движения глаз и губ.
Никогда прежде не приходилось так сильно сосредотачиваться: не отрывать взгляда от Морти, вовремя и правильно реагировать. Получалось ещё хуже, чем со снежками.
– Смотри только на лицо.
Охотник поднял одну бровь, потом другую, пошевелил уголками губ.
Так они сидели с полчаса: Морти улыбнётся и Герда за ним, прищурится и она повторяет. Когда сиротка вконец вымоталась, Охотник скорчил забавную рожицу.
– Что это было? – прыснула Герда в кулак.
– Выражение лица Эглаборга, когда он занят своими «опытами», – задорно подмигнул Морти. – Не похоже?
Сиротка пожала плечами.
– А это наш бургомистр, когда я прихожу к нему за деньгами, – Охотник выпучил глаза в притворном удивлении и грозно сдвинул брови.
Герда засмеялась уже в голос.
– Вот это ты точно узнаешь.
Вскинув голову, Морти насупился, подал вперёд нижнюю челюсть и заскрежетал зубами.
– Финист! Он не всегда такой.
– Может быть, но ты же догадалась.
Напряжённо закусив губу, Охотник сжался и сделал несчастные глаза.
– Ну?
– Сдаюсь, – покачала головой сиротка и повторила то, что показывал Морти. – Ой… это я?
Она закрыла лицо руками и сдавленно усмехнулась. Морти воспроизвёл её жест и звуки, которые она издавала.
– Не надо, мастер Стигс, – несчастно попросила Герда.
– Не надо, мастер Стигс, – повторил он писклявым голосом и жеманно показал её смущение.
Сиротка запустила в него подушкой, на которой сидела до этого. Окутанная ветроплавом, та замерла у самой головы Морти и опустилась на пол. Воинственно гикнув, Герда бросилась на Охотника и принялась лупить кулаками по широкой груди. Он раскатисто засмеялся и, обхватив её за талию, притянул к себе.
Её ноги сошлись у него за спиной. Морти вдохнул запах её волос и прикоснулся губами к шее. Его глаза подёрнуло мутной паволокой. По телу пробежала волна мелкой дрожи, с губ слетел томный стон.
Вот-вот случится нечто неотвратимое. Неизведанное и тёмное. Хочется до безумия и страшно до жути.
Может, Герда и видела, как этим занимались Финист с Майли, но сама не испытывала ничего подобного. Страсть потрясала, сметала с ног, отдавалась тягучей истомой во всём теле. А ведь Морти всего лишь коснулся её.
Его взгляд прояснился, шершавые пальцы скользнули по её щеке.
– И всё равно рядом с тобой я чувствую себя древним, уставшим от жизни старцем, – прошептал он и отстранился. – Это неправильно.
Разочарование мешалось с облегчением. Всё останется, как прежде. Но томление в груди не унималось, хотелось снова прижаться к Морти, почувствовать его тепло, его терпкий запах.
– В следующий раз я тоже буду вас передразнивать, – попыталась сгладить неловкость Герда.
– Посмотрим, как у тебя это получится, – через силу рассмеялся Охотник.
Всё же не стоило на него набрасываться. В конце концов, она уже не ребёнок, а он – взрослый мужчина.
***
На следующий день Герда исполнила свою угрозу. Конечно, её рожицы получились не такие забавные, как у Морти, но он остался доволен и даже рассмеялся в конце. Дальше занятия проходили в таком духе: вначале он изображал её – жесты, мимику, походку, даже речь, а потом она его, не забывая смеяться. Всё получилось без изнуряющей слежки и сосредоточения. Герда настолько увлеклась, что пару раз угадала действия за мгновение до того, как Морти их совершал.
Метель стихла, Вожык поправился. Все были рады провести день вне опостылевших стен. Финист отправился на занятия с огнежаром сразу после завтрака. Воодушевление оборотня не могло не радовать.
– Лишь бы ему хватило запала преодолеть все трудности, – сдержанно ответил Охотник.
– Он умеет быть настойчивым, – возразила Герда.
Ведь Финист так настырно добивался чувств, которых она не испытывала.
Морти покривился:
– Почему все наши разговоры сводятся к Финисту?
Возможно, потому что кому-то он не даёт покоя?
Они тоже отправились заниматься на улицу. Добраться до излюбленной поляны в лесу не получилось: дорогу замело сугробами выше головы. Пришлось расположиться ближе к дому, под пригорком, где и снега было поменьше, и ветер не дул. Морти расстелил покрывало и пригласил Герду сесть рядом с собой.
– Что будем делать сегодня? – полюбопытствовала она.
– А что ты выберешь?
Хотелось подвигаться и согреться.
– Отбивать снежки, – решила сиротка.
– Никто тебя за язык не тянул.
Охотник без предупреждения запустил в неё снежный ком. Тот отклонился и приземлился сзади. Герда поднялась и попятилась мелкими шагами, не сводя глаз с Морти. Уголки его губ поползли вверх. В воздух взлетела целая туча снежков. Сиротка помчалась со всех ног, то уклоняясь от снарядов, то отклоняя их. Она долго кружила вокруг Охотника, по чьей воле в неё летели всё новые и новые комья, но как только устала, обстрел прекратился.
Вдруг на неё понёсся громадный снежный шар. Герда напряжённо замерла. Словно оттолкнувшись от невидимой преграды, шар отлетел к Морти и ударил в лицо.
