– Давай же! – крикнул он на упрямицу.
Гулон принюхался и заскулил испуганно.
– Уходи! – слабо попросил пришелец у Эйса.
Обнажив клыки, гулон бросился в атаку, но до мальчишек не достал. Свистнул воздух, сверкнуло лезвие меча. Гулона разрубило пополам. Эйса обдало горячей тёмной кровью. Он отступил на шаг.
– Мастер Финист! – обрадовался пленённый мальчик.
Отпихнув ногой тушу гулона, к ним подошёл высокий рыжий мужчина. Кровь ещё капала с опущенного меча.
– Что происходит? – спросил Финист, стальными нотами напоминая Охотника.
– Мы тут играли… – попытался оправдаться Эйс, но не нашёл слов и понурил голову. – Простите.
Финист перерубил верёвку, и мальчик полетел на землю.
– Вожык, послушай, я наговорил лишнего. Не предназначалось это для твоих ушей. Давай ты забудешь о моих словах, а я о том, что ты сбежал. Мастеру Стигсу ни о чём рассказывать необязательно.
Мальчик поднялся и, потирая ушибленный зад, кивнул.
– Ничего не выйдет. Лейв уже за ним побежал, – разочаровал их Эйс.
– Простите меня, – всхлипнул Вожык. – За ожог и за то, что сбежал.
– Да ну, подумаешь, – отмахнулся Финист и настороженно вскинул голову.
– Кто-то идёт? – предположил Эйс.
Слух у туатов был намного острее, чем у людей, но до ушей не доносилось ни звука. Стихли все шорохи.
– Уходим! – скомандовал Финист.
Схватив обоих мальчишек под мышки, он побежал к дороге, но не успел преодолеть и дюжины ярдов, как раздался такой пронзительный вой, что, казалось, голова вот-вот лопнет. Финист выронил свою ношу и, как подкошенный, рухнул, корчась и вздрагивая.
Отплёвываясь от снега, Эйс попытался перевернуться, но тут его накрыло волной нестерпимой боли.
То, что Сайлус назвал пустым складом, оказалось ветхим зданием в отдалённой части доков. Часть крыши обвалилась, а в стенах зияли громадные дыры.
– Зато внутри светло. Тьма этим тварям первая союзница, сам знаешь, – капитан отпер покосившуюся дверь. – Только после вас!
Морти вошёл и поёжился. Какая зловонно-болотистая аура! Судя по всему, тролль уже очухался и замышлял недоброе.
Внутри царил полумрак: сочившегося из дыр света не хватало. Морти зажёг оставленную на столе у входа свечу и двинулся вглубь. Сайлус шёл следом.
В тёмном углу различались очертания привязанной к стулу горбатой низкорослой фигуры. От неё несло чем-то резким, ядовитым. Морти направил туда свечу. Тролль был закутан в густой бурый мех. Кожа на вытянутом сплюснутом лице цвета размокшей осенней земли. Огромные зеленоватые глаза с вертикальными зрачками наблюдали за Охотником.
– Су-у-умереш-ш-шник, – со свистом исторг тролль. – Ты-то нам и нужен.
– Неужели? – вскинул бровь Морти. С троллями общаться не доводилось, но судя по слухам приятного будет мало. – Чего вы хотите? Зачем собирались в Поле айсбергов, если все знают, что я живу в Урсалии.
– В Поле айсбергов я ехал по другой причине, а с тобой хотел на обратном пути свидеться. Но планы придётся менять из-за этого самозванца, – тролль оскалился в сторону Сайлуса.
Из пасти пахнуло зловонием. Прежде, чем Морти успел его остановить, капитан вцепился в горло тролля.
– Говори только то, о чём тебя спрашивают, тварь!
– Так я и говорю, – злобно усмехнулся демон.
Сайлус сдавил его горло чуть сильнее. Тролль захрипел, исступлённо глотая ртом воздух.
– Хватит! – пришлось повысить голос.
Капитан недовольно глянул на Морти, но всё же опустил руку.
– Правильно, держи свою морскую собачонку подальше от меня, – усмехнулся тролль.
Придушить бы гада, но пока нельзя.
– Отвечай, что тебе понадобилось в Поле айсбергов. И отвечай быстро, а не то я уйду, и ты останешься с ним, – Охотник указал на брезгливо морщившегося Сайлуса.
– Пришла весть, что там пробудилась древняя ярость, – нехотя сознался демон. – На совете мы решили предложить ей союз. Близится Час Возрождения. Мы слабы и малочисленны. Чтобы выстоять, нужно заручиться поддержкой могущественных покровителей.
– Что такое Час Возрождения и когда он настанет? – продолжил вести допрос Охотник.
– Это ты мне скажи, Су-у-умереш-ш-шник, – тролль привстал на стуле так, что ножки оторвались от пола.
Сайлус незаметно потянулся к фляге на поясе, а демон продолжил:
– Морской колдун, остроухая ведьма – они лгут тебе. Ты сам себе лжёшь. Все ответы в тебе, но ты боишься. Боишься так, что не спишь по ночам и даже когда бодрствуешь, не даёшь себе ни мгновения покоя, потому что тогда тебя одолевают ответы. Истина, которую ты слышать не желаешь. Чего ты боишься? Что за ужасную тайну скрываешь от себя самого? Что означает Час Возрождения?
О чём он? Снова о Безликом? Потревоженный бог шевелился на краю разума. Чем ближе приступ, тем сложнее сосредотачиваться на происходящем и удерживать себя на грани вменяемости.
– Ах ты, тварь! – взъярился Сайлус и плеснул в пленника из фляги.
Лицо тролля покрылось волдырями, кожа начала облазить.
– Вода с серебром?! – вырываясь из забытья, отобрал флягу Морти. – Он же умрёт!
– По-твоему лучше, если он сведёт тебя с ума? Он нарочно говорит так, чтобы ты мучился. Не слушай его.
– Я знаю, что делать, – огрызнулся Охотник и снова повернулся к троллю.
Тот тяжело дышал и корчился от боли. Из-под прожжённой плоти на левой скуле и виске выглядывала белая кость.
– Если хочешь жить, говори, что тебе известно.
– Час Возрождения грядёт. И тебе уготована в нём главная роль, – сквозь стиснутые зубы прошипел тролль.
Морти подался вперёд, желая силой выдавить правду. Скрипнула дверь. Охотник обернулся.
– Жертвенный ягнёнок! – послышался зловещий хохот тролля.
Голову словно стянуло клещами, в ушах зарокотал поток раскалённой боли. Раскрыв рот в немом крике, Сайлус осел на пол. Морти последовал за ним.
Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, Герда взяла дневник Лайсве. В сотый раз перечитывая одно и то же предложение и не улавливая смысла, сиротка думала о Морти, выглядывала в окно и снова думала. Хоть бы он вернулся живой и невредимый. Он же сильный и опытный, наверняка с лёгкостью справится с десятками троллей и даже не устанет. Но плохое предчувствие не давало покоя.
Герда отложила дневник и принялась бродить по комнате. Как перестать ждать плохих вестей? Ведь говорят, как думаешь, так и случается. Морти обязательно вернётся, снова будет ругаться с Финистом, требовать от неё больше, чем она может сделать и… Потом он снова ввяжется в заваруху, а она продолжит сходить с ума от тревоги.
Почему его ремесло такое опасное? Вот бы ему не приходилось рисковать собой! И всё же… Тогда это был бы совсем не он.
Разболелась голова. Время тянулось не быстрее улитки. Тишина угнетала настолько, что хотелось разговаривать со стенами. Герда не выдержала и постучалась к Майли.
Она долго не отвечала, спальня оказалась заперта. Может, с наследницей беда? Надо выбить дверь!
Герда разбежалась и нацелилась плечом на косяк. Нет, вряд ли у неё хватит сил. Но дверь уже совсем близко!
Та распахнулась сама. Сиротка остановилась, едва не налетев на Майли.
– Что случилось? Где пожар? – недовольно осведомилась она.
– Нигде. Просто ты долго не отвечала, – запинаясь, оправдывалась Герда.
– Устала после занятий и решила вздремнуть, – пожала плечами наследница. – Финист уже вернулся?
– Я его не видела.
– Что ж, если пожара нет, – наследница помахала на сиротку рукой, словно прогоняя назойливую муху, и мечтательно добавила: – Пойду ещё посплю чуток, может, снова увижу тот славный сон…
Она закрыла дверь. Снизу донёсся громкий стук. Герда бросилась в прихожую, предполагая самое плохое. Нет-нет, Морти жив, с ним всё в порядке, а это… это просто…
Герда выглянула на улицу. У порога топтался шаловливый брат Анки. Лейв раскраснелся, тяжело дышал и выглядел испуганным.
– Где мастер Стигс? – чуть не срываясь на крик, спросил он. – Надо срочно его разыскать. Там в лесу гулон. Он напал на нас…. Ваш мальчик случайно угодил в нашу ловушку. Эйс остался с ним. Гулон может их съесть!
– Вожык? – нахмурилась Герда. – Он же должен заниматься с Финистом.
Лейв запричитал:
– Как же найти мастера Стигса? Без него их съедят, если уже не съели.
Герда сбегала наверх за кинжалом Ягини на случай, если понадобится спасать мальчишек самой, и накинула на плечи плащ.
– Идём, он должен быть на заброшенном складе в доках, – поманила она за собой Лейва.
Они помчались через весь город к пристани, но найти Охотника оказалось не так-то просто. Из-за торговой блокады пресветловерцев заброшенных складов было много. Но как отыскать нужный, когда времени в обрез?
Герда прислушалась к ощущениям, закрыла глаза и направилась в дальнюю часть доков. Сиротка представляла ауру Морти, стремилась к ней, звала. Та откликалась на диво легко, едва слышным эхом указывала путь, словно стремилась быть найденной.
Чутьё привело к посеревшему от старости зданию с обвалившейся крышей. Морти внутри. Густое голубое сияние ритмично пульсировало и становилось почти осязаемым. Рядом – две нечеловеческие ауры. Герда сделала глубокий вдох.
– Он здесь? – нетерпеливо спросил Лейв и, прежде чем она успела остановить, распахнул дверь.
Оглушил смех. Лейв рухнул и закрутился на месте, крича во всю глотку, словно его резали живьём. К сиротке метнулась серая тень и прижала к полу. Кряжистое горбатое существо склонило над жертвой приплюснутую голову с огромными зеленоватыми глазами.
– Тебя быть не должно! – прошипело оно и со свистом втянуло воздух.
Хотелось закричать: «Помогите, мастер Стигс, Шквал, кто-нибудь!», но голос пропал. Герда задыхалась. Выходивший из носа воздух приобретал голубой оттенок. Серое существо втягивало его в себя. Разум мутился. Неужели всё закончится вот так? Что же делать?!
Потеплевшая рукоять кинжала сама прыгнула в руку. Герда рванулась из последних сил и до упора всадила лезвие под рёбра мерзкой твари. В глазах потемнело. Сиротка обмякла.
– Герда! – позвал Морти.
Она лежала у него на коленях, он колотил её по щекам.
– Ты в порядке?
– Да, я…
Рядом покоилась мёртвая тварь, из чьего бока торчала рукоять кинжала.
– Тебе не стоило приходить, – сказал Охотник без укора.
– Но я… – язык с трудом ворочался во рту.
– Гулон… Напал на Эйса и вашего мальчика… Они могут погибнуть, – сдавленно выдыхал Лейв на руках у Сайлуса.
– Помоги им, – с трудом произнесла Герда.
– Сайлус, отведи её домой, а потом предупреди Эйтайни. Похоже, её сын попал в беду, – отдавал распоряжения Охотник.
Капитан кивнул. Морти подхватил Лейва за руку и побежал к лесу.
Когда мир вновь обрёл очертания, над Финистом нависла мерзкая морда демона. Морщинилась серая кожа, из-под меховой шапки торчали вперемешку пучки огненно-рыжих и седых волос. Зеленоватые глаза с узкими вертикальными зрачками внимательно изучали оборотня.
– А ты силен, – хмыкнул демон. – Быстро моё проклятие поборол.
– Кто ты? – прохрипел Финист.
Голос повиновался с трудом, а руки и ноги не двигались.
– Урргхаг, – представился демон. – Ты Охотник?
Он наклонился ближе. Обдало приторно-тошнотворным запахом.
– Нет, ты другой, но похож, – демон принюхался и оскалился, обнажив внушительные жёлтые клыки. – Так вот оно что! Мы всё гадали, как ему удалось так проредить нашу стаю боевых гулонов. Оказывается, вас было двое.
Рядом заходились в истошном крике мальчишки. Вожык выгибался от сильных судорог. Страх за детей мутил разум.
– Останови это! – взмолился Финист. – Отпусти их. Они невинны.
– Пока невинны, а пройдёт пару лет, и они тоже станут охотниками, убийцами наших питомцев и нас самих. Так не лучше ли избавиться от них сейчас? – рассмеялся серолицый.
– Прошу. Я сделаю всё, что угодно, – простонал оборотень.
Мир снова блёкнул и отдалялся.
– Всё, что угодно? – губы Урргхага растянулись в улыбку.
Стало ещё страшнее, чем когда он скалился. Боль отпустила, мальчишки обмякли и затихли.
– Всё, – подтвердил Финист.
Демон порылся в полах длинной меховой одежды и достал кожаный мешочек. Сорвав с пояса оборотня флягу, Ургхагг откупорил её и скривился от хмельного запаха. Весь напиток пролился на снег.
– Не понимаю людей. Как можно травить себя такой пакостью? От неё взор только затуманивается, а надо наоборот… чтобы он стал ясным.
Набрав в флягу снега, демон провёл по горлышку ладонью. Из мешочка внутрь высыпалась сверкающая огнями Червоточины пыль. Ургхагг хорошенько встряхнул флягу и снова понюхал.
– Кому я объясняю? Молодёжь ни демона плешивого не понимает ни в зельях, ни уж тем более в проклятьях. Всё куда-то торопится… Поле айсбергов, Тысячелетняя ярость. Толку от этого, если мы не понимаем, в чём суть?
О чём он? Что попросит в обмен на жизни мальчиков? Внутри живота леденело, шевелились волосы на затылке.
– Выпей, – серолицый протянул Финисту флягу.
От неё несло плесенью и тухлыми яйцами. Даже заткнуть нос не получалось.
– Это зелье поможет увидеть суть. Расскажешь мне о ней, не упуская ни единой детали, тогда я отпущу мальчишек.
– А меня? – подозрительно спросил оборотень.
– Мы договаривались только о мальчишках, – покачал головой Урргхаг. – Так что, будешь пить?
Финист открыл рот, и серолицый влил туда всё содержимое фляги. Зелье оказалось острым и обожгло горло. Голова налилась свинцом, глаза закатились, паралич отпустил руки и ноги. Теперь они судорожно дёргались, как у мальчишек. Бросало то в жар, то в холод, выкручивало суставы, накрывали волны раскалённой добела боли.
Неожиданно всё стихло.
Оборотень плыл верхом на облаке, возле которого кружила огромная птица. Белее и чище её перьев ничего не существовало. От грации и мощи гигантских крыльев захватывало дух. Хотелось коснуться её и полететь следом за горизонт. Финист сел на колени и протянул руки навстречу.
Яркая вспышка затмила взор.
Финист оказался на главной площади Стольного. На обложенный хворостом эшафот загоняли людей. Лучезарные зачитывали длинный список обвинений. Последний из осуждённых, измождённый, в изодранной одежде, с грязными рыжими волосами выкрикнул что-то в лицо Белого Палача. Тот набросился на него и принялся вколачивать в мостовую кулаками. Остальные Лучезарные висли у предводителя на плечах и пытались оттянуть.
Нужно что-то сделать! Нужно его спасти! Но как же далеко. И почему ноги словно каменные?
Осуждённые оказались на эшафоте. Голубые Капюшоны подожгли хворост. Огонь мгновенно охватил сухие ветки и перекинулся на деревянные перекладины, на которых стояли люди.
Они кричали! Как же они кричали!
– Отец! – заорал Финист в отчаянии.
Вспышка.
Над головой снова расстилалось чистое небо. Под ногами лёд. Вокруг шли хороводом четверо мальчишек из Пещеры Истины. Они распустили крылья. Вот-вот улетят, и он останется один.
На этот раз Финист схватил за руку не рыжего, так похожего на него самого, а старшего. Натренированный, чернявый, на его шее болталось ожерелье из переливающихся вороновых перьев. Мальчишка медленно обернулся и окинул оборотня снисходительным взглядом. Его глаза – тёплые угольки.
Губы Финиста дрогнули. Произнести бы хоть слово, хоть звук, но все мигом позабылись. В горле стал сухой ком, как бывает, когда встречаешь кого-то очень дорогого и близкого, кого уже не чаял увидеть. Сказать хочется так много, а получается лишь сдавленное:
– Я… скучаю…
Старший улыбнулся широко и открыто, протянул руку.
Гулон принюхался и заскулил испуганно.
– Уходи! – слабо попросил пришелец у Эйса.
Обнажив клыки, гулон бросился в атаку, но до мальчишек не достал. Свистнул воздух, сверкнуло лезвие меча. Гулона разрубило пополам. Эйса обдало горячей тёмной кровью. Он отступил на шаг.
– Мастер Финист! – обрадовался пленённый мальчик.
Отпихнув ногой тушу гулона, к ним подошёл высокий рыжий мужчина. Кровь ещё капала с опущенного меча.
– Что происходит? – спросил Финист, стальными нотами напоминая Охотника.
– Мы тут играли… – попытался оправдаться Эйс, но не нашёл слов и понурил голову. – Простите.
Финист перерубил верёвку, и мальчик полетел на землю.
– Вожык, послушай, я наговорил лишнего. Не предназначалось это для твоих ушей. Давай ты забудешь о моих словах, а я о том, что ты сбежал. Мастеру Стигсу ни о чём рассказывать необязательно.
Мальчик поднялся и, потирая ушибленный зад, кивнул.
– Ничего не выйдет. Лейв уже за ним побежал, – разочаровал их Эйс.
– Простите меня, – всхлипнул Вожык. – За ожог и за то, что сбежал.
– Да ну, подумаешь, – отмахнулся Финист и настороженно вскинул голову.
– Кто-то идёт? – предположил Эйс.
Слух у туатов был намного острее, чем у людей, но до ушей не доносилось ни звука. Стихли все шорохи.
– Уходим! – скомандовал Финист.
Схватив обоих мальчишек под мышки, он побежал к дороге, но не успел преодолеть и дюжины ярдов, как раздался такой пронзительный вой, что, казалось, голова вот-вот лопнет. Финист выронил свою ношу и, как подкошенный, рухнул, корчась и вздрагивая.
Отплёвываясь от снега, Эйс попытался перевернуться, но тут его накрыло волной нестерпимой боли.
***
То, что Сайлус назвал пустым складом, оказалось ветхим зданием в отдалённой части доков. Часть крыши обвалилась, а в стенах зияли громадные дыры.
– Зато внутри светло. Тьма этим тварям первая союзница, сам знаешь, – капитан отпер покосившуюся дверь. – Только после вас!
Морти вошёл и поёжился. Какая зловонно-болотистая аура! Судя по всему, тролль уже очухался и замышлял недоброе.
Внутри царил полумрак: сочившегося из дыр света не хватало. Морти зажёг оставленную на столе у входа свечу и двинулся вглубь. Сайлус шёл следом.
В тёмном углу различались очертания привязанной к стулу горбатой низкорослой фигуры. От неё несло чем-то резким, ядовитым. Морти направил туда свечу. Тролль был закутан в густой бурый мех. Кожа на вытянутом сплюснутом лице цвета размокшей осенней земли. Огромные зеленоватые глаза с вертикальными зрачками наблюдали за Охотником.
– Су-у-умереш-ш-шник, – со свистом исторг тролль. – Ты-то нам и нужен.
– Неужели? – вскинул бровь Морти. С троллями общаться не доводилось, но судя по слухам приятного будет мало. – Чего вы хотите? Зачем собирались в Поле айсбергов, если все знают, что я живу в Урсалии.
– В Поле айсбергов я ехал по другой причине, а с тобой хотел на обратном пути свидеться. Но планы придётся менять из-за этого самозванца, – тролль оскалился в сторону Сайлуса.
Из пасти пахнуло зловонием. Прежде, чем Морти успел его остановить, капитан вцепился в горло тролля.
– Говори только то, о чём тебя спрашивают, тварь!
– Так я и говорю, – злобно усмехнулся демон.
Сайлус сдавил его горло чуть сильнее. Тролль захрипел, исступлённо глотая ртом воздух.
– Хватит! – пришлось повысить голос.
Капитан недовольно глянул на Морти, но всё же опустил руку.
– Правильно, держи свою морскую собачонку подальше от меня, – усмехнулся тролль.
Придушить бы гада, но пока нельзя.
– Отвечай, что тебе понадобилось в Поле айсбергов. И отвечай быстро, а не то я уйду, и ты останешься с ним, – Охотник указал на брезгливо морщившегося Сайлуса.
– Пришла весть, что там пробудилась древняя ярость, – нехотя сознался демон. – На совете мы решили предложить ей союз. Близится Час Возрождения. Мы слабы и малочисленны. Чтобы выстоять, нужно заручиться поддержкой могущественных покровителей.
– Что такое Час Возрождения и когда он настанет? – продолжил вести допрос Охотник.
– Это ты мне скажи, Су-у-умереш-ш-шник, – тролль привстал на стуле так, что ножки оторвались от пола.
Сайлус незаметно потянулся к фляге на поясе, а демон продолжил:
– Морской колдун, остроухая ведьма – они лгут тебе. Ты сам себе лжёшь. Все ответы в тебе, но ты боишься. Боишься так, что не спишь по ночам и даже когда бодрствуешь, не даёшь себе ни мгновения покоя, потому что тогда тебя одолевают ответы. Истина, которую ты слышать не желаешь. Чего ты боишься? Что за ужасную тайну скрываешь от себя самого? Что означает Час Возрождения?
О чём он? Снова о Безликом? Потревоженный бог шевелился на краю разума. Чем ближе приступ, тем сложнее сосредотачиваться на происходящем и удерживать себя на грани вменяемости.
– Ах ты, тварь! – взъярился Сайлус и плеснул в пленника из фляги.
Лицо тролля покрылось волдырями, кожа начала облазить.
– Вода с серебром?! – вырываясь из забытья, отобрал флягу Морти. – Он же умрёт!
– По-твоему лучше, если он сведёт тебя с ума? Он нарочно говорит так, чтобы ты мучился. Не слушай его.
– Я знаю, что делать, – огрызнулся Охотник и снова повернулся к троллю.
Тот тяжело дышал и корчился от боли. Из-под прожжённой плоти на левой скуле и виске выглядывала белая кость.
– Если хочешь жить, говори, что тебе известно.
– Час Возрождения грядёт. И тебе уготована в нём главная роль, – сквозь стиснутые зубы прошипел тролль.
Морти подался вперёд, желая силой выдавить правду. Скрипнула дверь. Охотник обернулся.
– Жертвенный ягнёнок! – послышался зловещий хохот тролля.
Голову словно стянуло клещами, в ушах зарокотал поток раскалённой боли. Раскрыв рот в немом крике, Сайлус осел на пол. Морти последовал за ним.
***
Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, Герда взяла дневник Лайсве. В сотый раз перечитывая одно и то же предложение и не улавливая смысла, сиротка думала о Морти, выглядывала в окно и снова думала. Хоть бы он вернулся живой и невредимый. Он же сильный и опытный, наверняка с лёгкостью справится с десятками троллей и даже не устанет. Но плохое предчувствие не давало покоя.
Герда отложила дневник и принялась бродить по комнате. Как перестать ждать плохих вестей? Ведь говорят, как думаешь, так и случается. Морти обязательно вернётся, снова будет ругаться с Финистом, требовать от неё больше, чем она может сделать и… Потом он снова ввяжется в заваруху, а она продолжит сходить с ума от тревоги.
Почему его ремесло такое опасное? Вот бы ему не приходилось рисковать собой! И всё же… Тогда это был бы совсем не он.
Разболелась голова. Время тянулось не быстрее улитки. Тишина угнетала настолько, что хотелось разговаривать со стенами. Герда не выдержала и постучалась к Майли.
Она долго не отвечала, спальня оказалась заперта. Может, с наследницей беда? Надо выбить дверь!
Герда разбежалась и нацелилась плечом на косяк. Нет, вряд ли у неё хватит сил. Но дверь уже совсем близко!
Та распахнулась сама. Сиротка остановилась, едва не налетев на Майли.
– Что случилось? Где пожар? – недовольно осведомилась она.
– Нигде. Просто ты долго не отвечала, – запинаясь, оправдывалась Герда.
– Устала после занятий и решила вздремнуть, – пожала плечами наследница. – Финист уже вернулся?
– Я его не видела.
– Что ж, если пожара нет, – наследница помахала на сиротку рукой, словно прогоняя назойливую муху, и мечтательно добавила: – Пойду ещё посплю чуток, может, снова увижу тот славный сон…
Она закрыла дверь. Снизу донёсся громкий стук. Герда бросилась в прихожую, предполагая самое плохое. Нет-нет, Морти жив, с ним всё в порядке, а это… это просто…
Герда выглянула на улицу. У порога топтался шаловливый брат Анки. Лейв раскраснелся, тяжело дышал и выглядел испуганным.
– Где мастер Стигс? – чуть не срываясь на крик, спросил он. – Надо срочно его разыскать. Там в лесу гулон. Он напал на нас…. Ваш мальчик случайно угодил в нашу ловушку. Эйс остался с ним. Гулон может их съесть!
– Вожык? – нахмурилась Герда. – Он же должен заниматься с Финистом.
Лейв запричитал:
– Как же найти мастера Стигса? Без него их съедят, если уже не съели.
Герда сбегала наверх за кинжалом Ягини на случай, если понадобится спасать мальчишек самой, и накинула на плечи плащ.
– Идём, он должен быть на заброшенном складе в доках, – поманила она за собой Лейва.
Они помчались через весь город к пристани, но найти Охотника оказалось не так-то просто. Из-за торговой блокады пресветловерцев заброшенных складов было много. Но как отыскать нужный, когда времени в обрез?
Герда прислушалась к ощущениям, закрыла глаза и направилась в дальнюю часть доков. Сиротка представляла ауру Морти, стремилась к ней, звала. Та откликалась на диво легко, едва слышным эхом указывала путь, словно стремилась быть найденной.
Чутьё привело к посеревшему от старости зданию с обвалившейся крышей. Морти внутри. Густое голубое сияние ритмично пульсировало и становилось почти осязаемым. Рядом – две нечеловеческие ауры. Герда сделала глубокий вдох.
– Он здесь? – нетерпеливо спросил Лейв и, прежде чем она успела остановить, распахнул дверь.
Оглушил смех. Лейв рухнул и закрутился на месте, крича во всю глотку, словно его резали живьём. К сиротке метнулась серая тень и прижала к полу. Кряжистое горбатое существо склонило над жертвой приплюснутую голову с огромными зеленоватыми глазами.
– Тебя быть не должно! – прошипело оно и со свистом втянуло воздух.
Хотелось закричать: «Помогите, мастер Стигс, Шквал, кто-нибудь!», но голос пропал. Герда задыхалась. Выходивший из носа воздух приобретал голубой оттенок. Серое существо втягивало его в себя. Разум мутился. Неужели всё закончится вот так? Что же делать?!
Потеплевшая рукоять кинжала сама прыгнула в руку. Герда рванулась из последних сил и до упора всадила лезвие под рёбра мерзкой твари. В глазах потемнело. Сиротка обмякла.
– Герда! – позвал Морти.
Она лежала у него на коленях, он колотил её по щекам.
– Ты в порядке?
– Да, я…
Рядом покоилась мёртвая тварь, из чьего бока торчала рукоять кинжала.
– Тебе не стоило приходить, – сказал Охотник без укора.
– Но я… – язык с трудом ворочался во рту.
– Гулон… Напал на Эйса и вашего мальчика… Они могут погибнуть, – сдавленно выдыхал Лейв на руках у Сайлуса.
– Помоги им, – с трудом произнесла Герда.
– Сайлус, отведи её домой, а потом предупреди Эйтайни. Похоже, её сын попал в беду, – отдавал распоряжения Охотник.
Капитан кивнул. Морти подхватил Лейва за руку и побежал к лесу.
***
Когда мир вновь обрёл очертания, над Финистом нависла мерзкая морда демона. Морщинилась серая кожа, из-под меховой шапки торчали вперемешку пучки огненно-рыжих и седых волос. Зеленоватые глаза с узкими вертикальными зрачками внимательно изучали оборотня.
– А ты силен, – хмыкнул демон. – Быстро моё проклятие поборол.
– Кто ты? – прохрипел Финист.
Голос повиновался с трудом, а руки и ноги не двигались.
– Урргхаг, – представился демон. – Ты Охотник?
Он наклонился ближе. Обдало приторно-тошнотворным запахом.
– Нет, ты другой, но похож, – демон принюхался и оскалился, обнажив внушительные жёлтые клыки. – Так вот оно что! Мы всё гадали, как ему удалось так проредить нашу стаю боевых гулонов. Оказывается, вас было двое.
Рядом заходились в истошном крике мальчишки. Вожык выгибался от сильных судорог. Страх за детей мутил разум.
– Останови это! – взмолился Финист. – Отпусти их. Они невинны.
– Пока невинны, а пройдёт пару лет, и они тоже станут охотниками, убийцами наших питомцев и нас самих. Так не лучше ли избавиться от них сейчас? – рассмеялся серолицый.
– Прошу. Я сделаю всё, что угодно, – простонал оборотень.
Мир снова блёкнул и отдалялся.
– Всё, что угодно? – губы Урргхага растянулись в улыбку.
Стало ещё страшнее, чем когда он скалился. Боль отпустила, мальчишки обмякли и затихли.
– Всё, – подтвердил Финист.
Демон порылся в полах длинной меховой одежды и достал кожаный мешочек. Сорвав с пояса оборотня флягу, Ургхагг откупорил её и скривился от хмельного запаха. Весь напиток пролился на снег.
– Не понимаю людей. Как можно травить себя такой пакостью? От неё взор только затуманивается, а надо наоборот… чтобы он стал ясным.
Набрав в флягу снега, демон провёл по горлышку ладонью. Из мешочка внутрь высыпалась сверкающая огнями Червоточины пыль. Ургхагг хорошенько встряхнул флягу и снова понюхал.
– Кому я объясняю? Молодёжь ни демона плешивого не понимает ни в зельях, ни уж тем более в проклятьях. Всё куда-то торопится… Поле айсбергов, Тысячелетняя ярость. Толку от этого, если мы не понимаем, в чём суть?
О чём он? Что попросит в обмен на жизни мальчиков? Внутри живота леденело, шевелились волосы на затылке.
– Выпей, – серолицый протянул Финисту флягу.
От неё несло плесенью и тухлыми яйцами. Даже заткнуть нос не получалось.
– Это зелье поможет увидеть суть. Расскажешь мне о ней, не упуская ни единой детали, тогда я отпущу мальчишек.
– А меня? – подозрительно спросил оборотень.
– Мы договаривались только о мальчишках, – покачал головой Урргхаг. – Так что, будешь пить?
Финист открыл рот, и серолицый влил туда всё содержимое фляги. Зелье оказалось острым и обожгло горло. Голова налилась свинцом, глаза закатились, паралич отпустил руки и ноги. Теперь они судорожно дёргались, как у мальчишек. Бросало то в жар, то в холод, выкручивало суставы, накрывали волны раскалённой добела боли.
Неожиданно всё стихло.
Оборотень плыл верхом на облаке, возле которого кружила огромная птица. Белее и чище её перьев ничего не существовало. От грации и мощи гигантских крыльев захватывало дух. Хотелось коснуться её и полететь следом за горизонт. Финист сел на колени и протянул руки навстречу.
Яркая вспышка затмила взор.
Финист оказался на главной площади Стольного. На обложенный хворостом эшафот загоняли людей. Лучезарные зачитывали длинный список обвинений. Последний из осуждённых, измождённый, в изодранной одежде, с грязными рыжими волосами выкрикнул что-то в лицо Белого Палача. Тот набросился на него и принялся вколачивать в мостовую кулаками. Остальные Лучезарные висли у предводителя на плечах и пытались оттянуть.
Нужно что-то сделать! Нужно его спасти! Но как же далеко. И почему ноги словно каменные?
Осуждённые оказались на эшафоте. Голубые Капюшоны подожгли хворост. Огонь мгновенно охватил сухие ветки и перекинулся на деревянные перекладины, на которых стояли люди.
Они кричали! Как же они кричали!
– Отец! – заорал Финист в отчаянии.
Вспышка.
Над головой снова расстилалось чистое небо. Под ногами лёд. Вокруг шли хороводом четверо мальчишек из Пещеры Истины. Они распустили крылья. Вот-вот улетят, и он останется один.
На этот раз Финист схватил за руку не рыжего, так похожего на него самого, а старшего. Натренированный, чернявый, на его шее болталось ожерелье из переливающихся вороновых перьев. Мальчишка медленно обернулся и окинул оборотня снисходительным взглядом. Его глаза – тёплые угольки.
Губы Финиста дрогнули. Произнести бы хоть слово, хоть звук, но все мигом позабылись. В горле стал сухой ком, как бывает, когда встречаешь кого-то очень дорогого и близкого, кого уже не чаял увидеть. Сказать хочется так много, а получается лишь сдавленное:
– Я… скучаю…
Старший улыбнулся широко и открыто, протянул руку.
