Ухо уловило, как портной спросил:
– Что это за принцесса в ослиной шкуре?
Целитель что-то прошептал ему в ответ, и тот ошарашенно воззрился на неё. Сиротка неуютно повела плечами.
Цирюльник встретил их более радушно, чем портной, сразу заметив в дверях Эглаборга. Первой стричься снова вызвалась Майли. Лавочник возился с ней очень долго, желая сотворить произведение искусства. Когда наследница вышла, волосы её оказались завиты и подняты в пышную высокую причёску, оголив изящную шею, которой касался единственный высвобожденный локон.
Если бы Герде сделали нечто подобное, когда у неё были длинные волосы, то голова бы раскололась от тяжести.
– Ах, это просто мечта! – радовалась Майли, разглядывая себя в зеркало. – Финист, почему ты не сказал, что здесь будет так хорошо?
Оборотень скептически хмыкнул и тоскливо посмотрел на сиротку. Она понимающе улыбнулась в ответ. Надо перетерпеть самую малость.
Усадив Финиста в кресло, Майли с воодушевлением принялась показывать, чего хочет. Вскоре лицо оборотня оказалось гладко выбрито, волосы на висках коротко подстрижены, а на затылке оставлены чуть длиннее. Вот он и стал рыцарем, которого наследница вылепила собственными руками.
Встряхнув головой, Герда показала цирюльнику Вожыка.
– Что прикажете с этим делать? – озадачился тот, разглядывая густые космы на голове мальчика.
– Привести в порядок, – уверенно ответила сиротка, наблюдая за Майли и Финистом.
Наследница гладила оборотня по волосам и самозабвенно ворковала. Блеск в глазах Финиста выдавал, что новый облик ему любопытен. Одежда и причёска превращали его в незнакомца. Если изменилось всё вокруг, в том числе и её положение, то Герде тоже придётся принять новые правила и стать иной.
– Посмотрите, все ножницы об эту волчью шкуру затупились! – пожаловался цирюльник, показывая инструмент.
Зато Вожык теперь походил на ухоженного ребёнка с аккуратной причёской. Герда погладила его по голове. Цирюльник жестом пригласил её в кресло:
– Только придётся подождать, пока я вожусь с заточкой.
Она пощупала кончики волос, которые уже доставали до плеч.
– Спасибо, но не стоит. Я отращиваю.
– Вот! Я постоянно твержу барышням, чтобы не делали себе эти новомодные причёски. В первый вечер она, может, и поразит соседей, но быстро надоест, а вернуть длину будет уже не так просто, – принялся поучать цирюльник.
– Люди совершают ошибки, не осуждайте их за это. Но благодаря этим ошибкам они могут двигаться дальше. Благодаря этому я сейчас здесь и ни о чём не жалею, – ответила Герда негромко, но с чувством, скорее для себя, чем пытаясь кого-то убедить.
Цирюльник почтительно склонил голову. Сиротка попрощалась и вернулась к остальным.
– Надо ещё к сапожнику зайти. Какой смысл в новой одежде, если к ней нет подходящей обуви? – воодушевленно предложила Майли.
– Думаю, у нас есть немного времени, – пожал плечами Эглаборг.
Остальные не стали возражать.
Сапожник встретил их, как добрых гостей, даже не заметив отставшего по дороге целителя. По дорогой одежде и причёске Майли и Финиста стало понятно, люди они приличные и деньжат у них в достатке.
Наследница подошла к полке с изящными бальными туфельками из парчи, бархата и шёлка. Их было совсем немного, спросом они не пользовались, но выглядели очень привлекательно. С трудом оторвавшись от них, Майли выбрала более практичные остроносые туфли из кожи с каблуком-рюмочкой и зимние ботинки на меху. Финист сам нашёл сапоги из коричневой кожи с позолоченными пряжками. Готовой обуви маленького размера для Вожыка снова не оказалось. Сапожник снял мерку и обещал смастерить её к тому времени, как портной закончит шить одежду.
Внимание Герды привлекли сапоги для верховой езды из светло-коричневой кожи мягкой выделки. Она долго разглядывала их, щупала узорчатую шнуровку спереди, проверяла материал. В Волынцах подобную обувь делали очень жёсткой и грубой. Сидела она плохо и сдавливала ноги. Эти же сапожки, наоборот, выглядели удобными настолько, что сами просились на ноги.
– Мужские, – предупредил сапожник, когда она сняла их с полки.
– Я только примерю. Или это плохая примета? – усмехнулась Герда, вспоминая, как щепетильно белоземцы относились к сулецким поясам.
– Нет, как пожелаете, естественно, – смутился сапожник.
Прозвенел колокольчик. Взгляды обратились к двери. На пороге показался раскрасневшийся с мороза Морти.
– Нагулялись? – радушно спросил он, разглядывая своих гостей. – Еле вас нашёл. Понравилось в Урсалии?
– Очень! – радостно воскликнула Майли. – Сколько всего мы купили! Не знаю даже, как вас отблагодарить!
Она завертелась перед ним, показывая свой наряд, а потом ткнула пальцем в созерцавшего пол Финиста.
– Разве можно поверить, что оборванец, которого вы встретили два дня назад, и этот знатный господин один и тот же человек? – голос наследницы звенел не хуже дверного колокольчика. Она взяла Финиста за руку и подтолкнула навстречу Охотнику. – Ну же, поблагодари мастера Стигса за гостеприимство.
Оборотень напрягся, сжав губы в полоску. Охотник безразлично пожал плечами:
– Не стоит. Деньги не мои, а Компании. Я просто употребляю их по назначению.
– Мастер Стигс, а ведь Майли права. Теперь Финист выглядит лучше вас, – шепнул ему на ухо Эглаборг.
– Не хватало нам ещё нарядами меряться, – Морти поморщился.
Парочка заспорила по поводу обуви. Вспомнив, кто платит за развлечения, оборотень отказался от покупки и собрался вернуть портному одежду.
Охотник направился к Герде. Закусив от напряжения губу, она безуспешно пыталась натянуть на ногу сапог с очень узким голенищем.
– Помочь?
Морти опустился возле неё на корточки и коснулся её колена. Герда вздрогнула и уставилась в его глаза. Они были совсем другие, чем у Финиста, тёмные, непроницаемые. Не выдавали ни мыслей, ни чувств. Чего он хочет?
Его пальцы скользнули вдоль икры и натянули сапог до колена. По спине пробежали мурашки, к щекам прилила кровь, дыхание спёрло, сердце затрепыхалось неровно.
Морти отнял руку и, с трудом сдерживая улыбку, спросил:
– Ну как?
– Жмёт здесь, – суматошно прикрыв колени юбкой, Герда показала на голень. – А в стопе велик.
– Тогда давай снимем, – он снова потянул за сапог, но на этот раз касаться ноги не стал.
Избавив её от обуви, Морти подозвал лавочника:
– Сшейте по её мерке такие же.
– Они же мужские, – возразил тот и зашептал подобострастно, но Герда всё равно расслышала: – Нельзя женщинам мужские вещи носить. А вдруг они и нашу силу получат?
– У женщин и без того достаточно сил, чтобы покорить даже самого могучего из мужчин. Одежда, конечно, важна, но суть не в ней, – снисходительно ответил Охотник.
– Как скажете, – сдался лавочник и удалился в подсобку.
Морти устроился на скамейке рядом с Гердой и подозрительно спросил:
– Ты ничего не купила?
– Только плащ, – она пожала плечами. – Не привыкла к роскоши. Для меня это слишком… Простите!
– Понимаю. Сам чувствовал себя в Золотом Дюарле ярмарочным медведем. Норикийские аристократы и модники звали меня зарвавшимся оборванцем и невежей, а друзья успокаивали, что со временем я ко всему привыкну и вольюсь в высшее общество. Не буду врать, этого так и не произошло, но зато я понял, что косые взгляды и осуждение толпы меня волнуют куда меньше, чем собственная совесть.
– Туго вам пришлось, – сиротка снова смущённо отвела взгляд. В монаршем пурпуре и золоте Морти наверняка смотрелся бы очень величественно. – В детстве, по сравнению с обитателями нашего захолустья, вы казались мне принцем в изгнании.
– Я был настолько жалок? – удивился Охотник.
– Нет, вы выглядели очень благородным, трагичным и загадочным. Ожившей сказкой.
Он взлохматил волосы пятернёй:
– Только если в твоём воображении. Я обычный офицер Компании, как и Финист, если он захочет остаться.
Оборотень обернулся и недовольно прищурился, чувствуя, что говорят о нём.
– Нет, вы оба не такие, как все. Самые особенные, – упрямо ответила Герда.
Их разговор прервал вернувшийся с измерительной лентой сапожник. Вместе с ним явился ещё один улыбчивый ремесленник среднего возраста и роста. Вместе они сняли мерки, обсуждая работу вполголоса, а в конце учтиво кивнули Морти.
– Сделаем для вас обувь, достойную самой королевы туатов! – в один голос заявили они.
– Спасибо! – Герда вымучено улыбнулась.
Охотник взял её за руку и повёл к выходу. Для Вожыка она уже сделала всё, что могла, Эглаборг проводит его домой – он ведь тут самый серьёзный и ответственный.
– Куда вы? – перегородил дверь Финист.
– На прогулку. Не одобряешь? – с вызовом ответил Морти. – Не переживай, к вечеру верну её в целости и сохранности.
Тот недовольно сощурился.
– Всё хорошо, правда. Я так хочу, – заверила его Герда и встала ближе к Охотнику.
– Не забывай, у тебя есть свои ученики. Не бросай их, – Морти глазами указал на скучающего у прилавка Вожыка, а потом на переминавшуюся за спиной у Финиста Майли.
Герду пришлось отпустить.
Под ногами скрипел снег, глаза слезились на солнце, мороз кусал щёки. Они шли вдоль узких улочек к видневшимся на краю города холмам. Охотник, крадучись, заглянул за угол дома. Герда недоумённо нахмурилась. Он приложил палец к губам и вытащил кого-то из подвороти. Их было двое – потрёпанных и перепачканных в снегу мальчишек.
– Здрасьте, а у нас тут засада, – сказал светловолосый с пухлыми розовыми щеками.
Второй, темноволосый и щуплый, пихнул его в бок. По-видимому, засада была тайной.
– Мама передавала своё почтение, – заговорил он вместо товарища. – Про здоровьичко спрашивала...
– Мама велела бежать домой, – перебил его Морти. – И живо! А то отец с охоты вернётся и всыплет за все твои проказы.
Мальчонка скривился, попрощался с другом и понёсся к холмам так, что пятки сверкали.
– Ну э-э-э... – замялся светловолосый. – Я тоже пойду?
– Иди, только я твоему отцу всё про вашу засаду расскажу. И про снежки, и про раскатанный лёд, и про драку с детьми рыбаков. Хотя... если ты мне поможешь, – Охотник плутовато улыбнулся.
– Что угодно! Только не сдавайте отцу!
– Хорошо. Мы к твоей сестре идём. Не посидишь с Гудой, пока мы поболтаем?
– Ой, только не это!
– Что ж, тогда будешь весь вечер на горохе стоять.
Мальчик закряхтел от досады.
Втроём они подошли к новенькому дому с двускатной черепичной крышей и большим двором, огороженным редким низким забором. Калитка была распахнута настежь. Гости поднялись на высокое крыльцо. Морти заглянул в окно и постучал в дверь. На пороге показалась молодая светловолосая женщина, румяная, пышнотелая – кровь с молоком. Хозяйка широко улыбнулась, но прежде чем успела поздороваться, вперёд вылез мальчишка.
– Есть что пожрать?
– О, боги, кто тебя так выражаться научил? Ух, отец тебе всыплет! – строго выговорила женщина.
– Анка – ябеда! – обиженно ответил тот. – Скучные вы все. Где ребёнок? Я готов отбывать повинность.
– Придержи лошадок, Лейв, – отстранил его Морти. – Нам с твоей сестрой вначале поговорить нужно.
– Отвлекать меня будешь? – Анка игриво выгнула бровь. – Давай, ты же знаешь, ни одна женщина Урсалии против твоих чар не устоит.
– Ты мне льстишь, – усмехнулся Охотник. – Но раз так, не окажешь мне услугу?
– Всё, что угодно, – хозяйка снова широко улыбнулась.
– Это Герда, моя подопечная.
– А, та самая, про которую весь город шепчется? – подмигнула Анка, окидывая её оценивающим взглядом. – Значит, подопечная, хм?
– Ученица, – посерьёзнел Морти. – Сможешь для неё что-нибудь из своих старых вещей подобрать?
– Приятно с вами познакомиться, – Герда протянула руку.
– Не беспокойся, всё будет в лучшем виде, – Анка хитро прищурилась и втянула сиротку в коридор.
– Хорошо, а Лейв с ребёнком посидит.
Мальчишка закатил глаза.
– Посидит, как же! Потом Гуду месяц от всякой пакости отучать придётся. У меня же настоящий нянь есть. Ниссе, дружок, накрой-ка на стол, у нас гости!
– Приданное ко двору пришлось? – продолжил шутить Морти.
– Ух, чего мне стоило вместо ненужного барахла ниссе забрать. Это же такое подспорье в хозяйстве! Без него Рудик бы меня после первого завтрака на улицу выставил.
– Ты преувеличиваешь. Если он твой характер вытерпел, то стряпню точно переживёт. Вернусь через пару часов. Мне ещё к твоему отцу заглянуть надо.
– Иди. Когда вернёшься, её не узнаешь!
– Этого я и боюсь.
Когда Морти ушёл, они заглянули в столовую. Лейв запрыгнул на лавку и принялся колотить по столу деревянной ложкой. Из противоположной двери показался мохнатый человечек с дымящейся тарелкой в руках. Поставив её на стол, он подкрался к Лейву, выхватил у него ложку и треснул по лбу. Озорник чуть не подскочил до потолка, а потом захныкал, прижимая ладонь к ушибленному месту.
– Где ваши манеры? Сколько можно повторять, что за столом нужно вести себя прилично?! Совсем без меня от рук отбились! Матушку хоть пожалели бы.
– Да что я такого сделал? – заскулил Лейв.
– Нужно сидеть ровно и ждать, пока еду поставят на стол. А ещё перед едой надо мыть руки!
– Но я мыл!
– Ковыряться в снегу не значит мыть. А ну-ка быстро!
Лейв закатил глаза и нехотя поплёлся к ведру с водой. Герда не сдержала улыбки.
– Наш ниссе живо его воспитает, – шепнула на ухо Анка.
– Удивительно, он демон, но совсем не плохой, – восхитилась Герда.
– Да какой он демон! Видела бы ты табун моего отца – вот там действительно демоны. А ниссе у нас как член семьи. Не знаю, что бы мы без него делали.
Анка усадила Герду на лавку, а сама устроилась рядом на стуле.
– Рассказывай, откуда ты.
– Из Белоземья. Это в Веломовии, – коротко ответила она.
Как себя с ней вести? А как Анка с Морти разговаривала! Герда бы на такое не отважилась. Вот уж действительно, ни одна женщина против его чар не устоит!
– Далеко. А там такая мода, ну, короткие волосы? – продолжала расспрашивать Анка.
– Нет, это просто... несчастный случай, – печально вздохнула сиротка.
– Знакомо. Я на празднике прыгала через костёр и подпалила косы. Волосы почти до самых корней обгорели, но ничего, потом обратно отросли. Потрогай, какие хорошие.
Герда погладила её золотистые локоны. Какие мягкие и пушистые! Наверное, даже не путались совсем.
– Весь секрет в том, чтобы подстригать кончики только на растущую луну, полоскать в отваре ромашки и крапивы и никогда не унывать. Ведь даже с короткими волосами можно сделать что-нибудь интересное.
Анка принесла миску с водой, расчёску и корзинку с короткими жгутами из плотной белой ткани.
– Это от демонов? – полюбопытствовала сиротка.
– Для красоты, – Анка принялась расчёсывать ей волосы, смачивая их водой и разбирая на прядки, в которые вплетала жгуты.
Когда она закончила, Герда посмотрела на себя в зеркальце – голова походила на утыканную булавками подушку.
– Разве это красиво? – удивилась она.
– Погоди, на чудеса нужно время, – покачала головой Анка. – А пока посмотрим, что тебе подойдёт из моей одежды.
Они зашли в небольшую светлую комнату, отделённую от гостиной тёмно-коричневой шторой. Здесь стоял впечатляющих размеров сундук с убористой ковкой на боках, на стене висела поставка для зеркальца, чтобы в него можно было видеть себя в полный рост.
– Это моя гардеробная, как у знатных дам в Дюарле, – похвасталась Анка. – Мы хоть и не такие богатые, но умеем жить с выдумкой.
– Что это за принцесса в ослиной шкуре?
Целитель что-то прошептал ему в ответ, и тот ошарашенно воззрился на неё. Сиротка неуютно повела плечами.
Цирюльник встретил их более радушно, чем портной, сразу заметив в дверях Эглаборга. Первой стричься снова вызвалась Майли. Лавочник возился с ней очень долго, желая сотворить произведение искусства. Когда наследница вышла, волосы её оказались завиты и подняты в пышную высокую причёску, оголив изящную шею, которой касался единственный высвобожденный локон.
Если бы Герде сделали нечто подобное, когда у неё были длинные волосы, то голова бы раскололась от тяжести.
– Ах, это просто мечта! – радовалась Майли, разглядывая себя в зеркало. – Финист, почему ты не сказал, что здесь будет так хорошо?
Оборотень скептически хмыкнул и тоскливо посмотрел на сиротку. Она понимающе улыбнулась в ответ. Надо перетерпеть самую малость.
Усадив Финиста в кресло, Майли с воодушевлением принялась показывать, чего хочет. Вскоре лицо оборотня оказалось гладко выбрито, волосы на висках коротко подстрижены, а на затылке оставлены чуть длиннее. Вот он и стал рыцарем, которого наследница вылепила собственными руками.
Встряхнув головой, Герда показала цирюльнику Вожыка.
– Что прикажете с этим делать? – озадачился тот, разглядывая густые космы на голове мальчика.
– Привести в порядок, – уверенно ответила сиротка, наблюдая за Майли и Финистом.
Наследница гладила оборотня по волосам и самозабвенно ворковала. Блеск в глазах Финиста выдавал, что новый облик ему любопытен. Одежда и причёска превращали его в незнакомца. Если изменилось всё вокруг, в том числе и её положение, то Герде тоже придётся принять новые правила и стать иной.
– Посмотрите, все ножницы об эту волчью шкуру затупились! – пожаловался цирюльник, показывая инструмент.
Зато Вожык теперь походил на ухоженного ребёнка с аккуратной причёской. Герда погладила его по голове. Цирюльник жестом пригласил её в кресло:
– Только придётся подождать, пока я вожусь с заточкой.
Она пощупала кончики волос, которые уже доставали до плеч.
– Спасибо, но не стоит. Я отращиваю.
– Вот! Я постоянно твержу барышням, чтобы не делали себе эти новомодные причёски. В первый вечер она, может, и поразит соседей, но быстро надоест, а вернуть длину будет уже не так просто, – принялся поучать цирюльник.
– Люди совершают ошибки, не осуждайте их за это. Но благодаря этим ошибкам они могут двигаться дальше. Благодаря этому я сейчас здесь и ни о чём не жалею, – ответила Герда негромко, но с чувством, скорее для себя, чем пытаясь кого-то убедить.
Цирюльник почтительно склонил голову. Сиротка попрощалась и вернулась к остальным.
– Надо ещё к сапожнику зайти. Какой смысл в новой одежде, если к ней нет подходящей обуви? – воодушевленно предложила Майли.
– Думаю, у нас есть немного времени, – пожал плечами Эглаборг.
Остальные не стали возражать.
Сапожник встретил их, как добрых гостей, даже не заметив отставшего по дороге целителя. По дорогой одежде и причёске Майли и Финиста стало понятно, люди они приличные и деньжат у них в достатке.
Наследница подошла к полке с изящными бальными туфельками из парчи, бархата и шёлка. Их было совсем немного, спросом они не пользовались, но выглядели очень привлекательно. С трудом оторвавшись от них, Майли выбрала более практичные остроносые туфли из кожи с каблуком-рюмочкой и зимние ботинки на меху. Финист сам нашёл сапоги из коричневой кожи с позолоченными пряжками. Готовой обуви маленького размера для Вожыка снова не оказалось. Сапожник снял мерку и обещал смастерить её к тому времени, как портной закончит шить одежду.
Внимание Герды привлекли сапоги для верховой езды из светло-коричневой кожи мягкой выделки. Она долго разглядывала их, щупала узорчатую шнуровку спереди, проверяла материал. В Волынцах подобную обувь делали очень жёсткой и грубой. Сидела она плохо и сдавливала ноги. Эти же сапожки, наоборот, выглядели удобными настолько, что сами просились на ноги.
– Мужские, – предупредил сапожник, когда она сняла их с полки.
– Я только примерю. Или это плохая примета? – усмехнулась Герда, вспоминая, как щепетильно белоземцы относились к сулецким поясам.
– Нет, как пожелаете, естественно, – смутился сапожник.
Прозвенел колокольчик. Взгляды обратились к двери. На пороге показался раскрасневшийся с мороза Морти.
– Нагулялись? – радушно спросил он, разглядывая своих гостей. – Еле вас нашёл. Понравилось в Урсалии?
– Очень! – радостно воскликнула Майли. – Сколько всего мы купили! Не знаю даже, как вас отблагодарить!
Она завертелась перед ним, показывая свой наряд, а потом ткнула пальцем в созерцавшего пол Финиста.
– Разве можно поверить, что оборванец, которого вы встретили два дня назад, и этот знатный господин один и тот же человек? – голос наследницы звенел не хуже дверного колокольчика. Она взяла Финиста за руку и подтолкнула навстречу Охотнику. – Ну же, поблагодари мастера Стигса за гостеприимство.
Оборотень напрягся, сжав губы в полоску. Охотник безразлично пожал плечами:
– Не стоит. Деньги не мои, а Компании. Я просто употребляю их по назначению.
– Мастер Стигс, а ведь Майли права. Теперь Финист выглядит лучше вас, – шепнул ему на ухо Эглаборг.
– Не хватало нам ещё нарядами меряться, – Морти поморщился.
Парочка заспорила по поводу обуви. Вспомнив, кто платит за развлечения, оборотень отказался от покупки и собрался вернуть портному одежду.
Охотник направился к Герде. Закусив от напряжения губу, она безуспешно пыталась натянуть на ногу сапог с очень узким голенищем.
– Помочь?
Морти опустился возле неё на корточки и коснулся её колена. Герда вздрогнула и уставилась в его глаза. Они были совсем другие, чем у Финиста, тёмные, непроницаемые. Не выдавали ни мыслей, ни чувств. Чего он хочет?
Его пальцы скользнули вдоль икры и натянули сапог до колена. По спине пробежали мурашки, к щекам прилила кровь, дыхание спёрло, сердце затрепыхалось неровно.
Морти отнял руку и, с трудом сдерживая улыбку, спросил:
– Ну как?
– Жмёт здесь, – суматошно прикрыв колени юбкой, Герда показала на голень. – А в стопе велик.
– Тогда давай снимем, – он снова потянул за сапог, но на этот раз касаться ноги не стал.
Избавив её от обуви, Морти подозвал лавочника:
– Сшейте по её мерке такие же.
– Они же мужские, – возразил тот и зашептал подобострастно, но Герда всё равно расслышала: – Нельзя женщинам мужские вещи носить. А вдруг они и нашу силу получат?
– У женщин и без того достаточно сил, чтобы покорить даже самого могучего из мужчин. Одежда, конечно, важна, но суть не в ней, – снисходительно ответил Охотник.
– Как скажете, – сдался лавочник и удалился в подсобку.
Морти устроился на скамейке рядом с Гердой и подозрительно спросил:
– Ты ничего не купила?
– Только плащ, – она пожала плечами. – Не привыкла к роскоши. Для меня это слишком… Простите!
– Понимаю. Сам чувствовал себя в Золотом Дюарле ярмарочным медведем. Норикийские аристократы и модники звали меня зарвавшимся оборванцем и невежей, а друзья успокаивали, что со временем я ко всему привыкну и вольюсь в высшее общество. Не буду врать, этого так и не произошло, но зато я понял, что косые взгляды и осуждение толпы меня волнуют куда меньше, чем собственная совесть.
– Туго вам пришлось, – сиротка снова смущённо отвела взгляд. В монаршем пурпуре и золоте Морти наверняка смотрелся бы очень величественно. – В детстве, по сравнению с обитателями нашего захолустья, вы казались мне принцем в изгнании.
– Я был настолько жалок? – удивился Охотник.
– Нет, вы выглядели очень благородным, трагичным и загадочным. Ожившей сказкой.
Он взлохматил волосы пятернёй:
– Только если в твоём воображении. Я обычный офицер Компании, как и Финист, если он захочет остаться.
Оборотень обернулся и недовольно прищурился, чувствуя, что говорят о нём.
– Нет, вы оба не такие, как все. Самые особенные, – упрямо ответила Герда.
Их разговор прервал вернувшийся с измерительной лентой сапожник. Вместе с ним явился ещё один улыбчивый ремесленник среднего возраста и роста. Вместе они сняли мерки, обсуждая работу вполголоса, а в конце учтиво кивнули Морти.
– Сделаем для вас обувь, достойную самой королевы туатов! – в один голос заявили они.
– Спасибо! – Герда вымучено улыбнулась.
Охотник взял её за руку и повёл к выходу. Для Вожыка она уже сделала всё, что могла, Эглаборг проводит его домой – он ведь тут самый серьёзный и ответственный.
– Куда вы? – перегородил дверь Финист.
– На прогулку. Не одобряешь? – с вызовом ответил Морти. – Не переживай, к вечеру верну её в целости и сохранности.
Тот недовольно сощурился.
– Всё хорошо, правда. Я так хочу, – заверила его Герда и встала ближе к Охотнику.
– Не забывай, у тебя есть свои ученики. Не бросай их, – Морти глазами указал на скучающего у прилавка Вожыка, а потом на переминавшуюся за спиной у Финиста Майли.
Герду пришлось отпустить.
Глава 20. Пора перемен
Под ногами скрипел снег, глаза слезились на солнце, мороз кусал щёки. Они шли вдоль узких улочек к видневшимся на краю города холмам. Охотник, крадучись, заглянул за угол дома. Герда недоумённо нахмурилась. Он приложил палец к губам и вытащил кого-то из подвороти. Их было двое – потрёпанных и перепачканных в снегу мальчишек.
– Здрасьте, а у нас тут засада, – сказал светловолосый с пухлыми розовыми щеками.
Второй, темноволосый и щуплый, пихнул его в бок. По-видимому, засада была тайной.
– Мама передавала своё почтение, – заговорил он вместо товарища. – Про здоровьичко спрашивала...
– Мама велела бежать домой, – перебил его Морти. – И живо! А то отец с охоты вернётся и всыплет за все твои проказы.
Мальчонка скривился, попрощался с другом и понёсся к холмам так, что пятки сверкали.
– Ну э-э-э... – замялся светловолосый. – Я тоже пойду?
– Иди, только я твоему отцу всё про вашу засаду расскажу. И про снежки, и про раскатанный лёд, и про драку с детьми рыбаков. Хотя... если ты мне поможешь, – Охотник плутовато улыбнулся.
– Что угодно! Только не сдавайте отцу!
– Хорошо. Мы к твоей сестре идём. Не посидишь с Гудой, пока мы поболтаем?
– Ой, только не это!
– Что ж, тогда будешь весь вечер на горохе стоять.
Мальчик закряхтел от досады.
Втроём они подошли к новенькому дому с двускатной черепичной крышей и большим двором, огороженным редким низким забором. Калитка была распахнута настежь. Гости поднялись на высокое крыльцо. Морти заглянул в окно и постучал в дверь. На пороге показалась молодая светловолосая женщина, румяная, пышнотелая – кровь с молоком. Хозяйка широко улыбнулась, но прежде чем успела поздороваться, вперёд вылез мальчишка.
– Есть что пожрать?
– О, боги, кто тебя так выражаться научил? Ух, отец тебе всыплет! – строго выговорила женщина.
– Анка – ябеда! – обиженно ответил тот. – Скучные вы все. Где ребёнок? Я готов отбывать повинность.
– Придержи лошадок, Лейв, – отстранил его Морти. – Нам с твоей сестрой вначале поговорить нужно.
– Отвлекать меня будешь? – Анка игриво выгнула бровь. – Давай, ты же знаешь, ни одна женщина Урсалии против твоих чар не устоит.
– Ты мне льстишь, – усмехнулся Охотник. – Но раз так, не окажешь мне услугу?
– Всё, что угодно, – хозяйка снова широко улыбнулась.
– Это Герда, моя подопечная.
– А, та самая, про которую весь город шепчется? – подмигнула Анка, окидывая её оценивающим взглядом. – Значит, подопечная, хм?
– Ученица, – посерьёзнел Морти. – Сможешь для неё что-нибудь из своих старых вещей подобрать?
– Приятно с вами познакомиться, – Герда протянула руку.
– Не беспокойся, всё будет в лучшем виде, – Анка хитро прищурилась и втянула сиротку в коридор.
– Хорошо, а Лейв с ребёнком посидит.
Мальчишка закатил глаза.
– Посидит, как же! Потом Гуду месяц от всякой пакости отучать придётся. У меня же настоящий нянь есть. Ниссе, дружок, накрой-ка на стол, у нас гости!
– Приданное ко двору пришлось? – продолжил шутить Морти.
– Ух, чего мне стоило вместо ненужного барахла ниссе забрать. Это же такое подспорье в хозяйстве! Без него Рудик бы меня после первого завтрака на улицу выставил.
– Ты преувеличиваешь. Если он твой характер вытерпел, то стряпню точно переживёт. Вернусь через пару часов. Мне ещё к твоему отцу заглянуть надо.
– Иди. Когда вернёшься, её не узнаешь!
– Этого я и боюсь.
Когда Морти ушёл, они заглянули в столовую. Лейв запрыгнул на лавку и принялся колотить по столу деревянной ложкой. Из противоположной двери показался мохнатый человечек с дымящейся тарелкой в руках. Поставив её на стол, он подкрался к Лейву, выхватил у него ложку и треснул по лбу. Озорник чуть не подскочил до потолка, а потом захныкал, прижимая ладонь к ушибленному месту.
– Где ваши манеры? Сколько можно повторять, что за столом нужно вести себя прилично?! Совсем без меня от рук отбились! Матушку хоть пожалели бы.
– Да что я такого сделал? – заскулил Лейв.
– Нужно сидеть ровно и ждать, пока еду поставят на стол. А ещё перед едой надо мыть руки!
– Но я мыл!
– Ковыряться в снегу не значит мыть. А ну-ка быстро!
Лейв закатил глаза и нехотя поплёлся к ведру с водой. Герда не сдержала улыбки.
– Наш ниссе живо его воспитает, – шепнула на ухо Анка.
– Удивительно, он демон, но совсем не плохой, – восхитилась Герда.
– Да какой он демон! Видела бы ты табун моего отца – вот там действительно демоны. А ниссе у нас как член семьи. Не знаю, что бы мы без него делали.
Анка усадила Герду на лавку, а сама устроилась рядом на стуле.
– Рассказывай, откуда ты.
– Из Белоземья. Это в Веломовии, – коротко ответила она.
Как себя с ней вести? А как Анка с Морти разговаривала! Герда бы на такое не отважилась. Вот уж действительно, ни одна женщина против его чар не устоит!
– Далеко. А там такая мода, ну, короткие волосы? – продолжала расспрашивать Анка.
– Нет, это просто... несчастный случай, – печально вздохнула сиротка.
– Знакомо. Я на празднике прыгала через костёр и подпалила косы. Волосы почти до самых корней обгорели, но ничего, потом обратно отросли. Потрогай, какие хорошие.
Герда погладила её золотистые локоны. Какие мягкие и пушистые! Наверное, даже не путались совсем.
– Весь секрет в том, чтобы подстригать кончики только на растущую луну, полоскать в отваре ромашки и крапивы и никогда не унывать. Ведь даже с короткими волосами можно сделать что-нибудь интересное.
Анка принесла миску с водой, расчёску и корзинку с короткими жгутами из плотной белой ткани.
– Это от демонов? – полюбопытствовала сиротка.
– Для красоты, – Анка принялась расчёсывать ей волосы, смачивая их водой и разбирая на прядки, в которые вплетала жгуты.
Когда она закончила, Герда посмотрела на себя в зеркальце – голова походила на утыканную булавками подушку.
– Разве это красиво? – удивилась она.
– Погоди, на чудеса нужно время, – покачала головой Анка. – А пока посмотрим, что тебе подойдёт из моей одежды.
Они зашли в небольшую светлую комнату, отделённую от гостиной тёмно-коричневой шторой. Здесь стоял впечатляющих размеров сундук с убористой ковкой на боках, на стене висела поставка для зеркальца, чтобы в него можно было видеть себя в полный рост.
– Это моя гардеробная, как у знатных дам в Дюарле, – похвасталась Анка. – Мы хоть и не такие богатые, но умеем жить с выдумкой.
