- Хочешь залезть ко мне в окно? – удивился Вик.
- Кто знает, чего я хочу, - туманно ответила я. – Покажите?
- Если так, - Вик ткнул в те самые окна, напротив которых стояла пергола. – Когда мне тебя ждать?
- Пусть будет сюрприз.
На этом я оставила заинтригованного маркиза и поспешила в кафе к заждавшимся меня Джону с Мари и черничному пирогу.
- Брайан, открывай, я пирог принесла, - на сей раз уже я ломилась в общежитские покои своего друга. Проходящие мимо адепты с любопытством косились в мою сторону.
Дверь открыли на удивление быстро.
- Пирог это хорошо, - улыбнулся стоявший на пороге Брай. – Проходи, чаю попьем.
Я с сомнением посмотрела на гостеприимно распахнутую дверь и, понизив голос, произнесла: «А ты не боишься?»
- Чего, - тоже зашептал Стаффорд.
- Что пойдут сплетни.
- Ах, это. Не боюсь. В крайнем случае скажу, что ты моя невеста. Пусть боятся и завидуют.
- Кому? – удивилась я.
- Завидуют, разумеется, тебе, такого парня себе отхватила. А боятся меня. Если кто тронет, пожалуюсь своей девушке, и тогда никому несдобровать.
- Вот же ж зараза, - Брайан, смеясь, увернулся от моего подзатыльника. И почему я вообще с ним дружу? Врет ли он мне? Да постоянно, по десять раз на дню. Но он единственный, чья ложь мне нравится. Она звучит радостно, как ручей, что бежит по камням, переливаясь на солнце, и звенит, журчит, играет. Все потому, что Брайан никогда не хотел меня обидеть. Подшутить, по дружески сострить, поддеть, - это да, в этом он мастер. Но обидеть – никогда.
- Надеюсь, у тебя прибрано, - проворчала я.
- Добро пожаловать в мою скромную обитель, - посторонился Брайан, впуская меня.
Вопреки опасениям, комната оказалось идеально чистой: кровати застелены, одежда убрана в шкаф, а книги ровными стопками сложены на краю стола. Лишь несколько тетрадей лежали открытыми. Похоже, до моего прихода Брайан учил уроки. Это только с виду он оболтус- оболтусом, но когда дело касается учебы, белее прилежного и даже дотошного человека не сыскать.
- Нет, так не интересно! – возмутилась я, - а где слой пыли и горы одежды, где разбросанные носки, в конце концов.
- Как положено, под кроватью! Проходи уже!
Но на этом сюрпризы не закончились. Сидя на кровати, я с интересом наблюдала за тем, как Брайан накрывает на стол. У него оказался не только жестяной чайник, который тут же был поставлен на горелку, но еще чайник для заварки, ситечко и пара тарелок с золотисто голубой каемкой, на которые заботливо переложили пирожные. (Мари как всегда одним пирогом не ограничилась).
- Откуда у тебя все это? – не могла не полюбопытствовать я.
- Думаешь, ты единственная девушка, которая ходит ко мне пить чай?
- Как-то это двусмысленно прозвучало. Кстати, где твой сосед?
- В городе, он всегда возвращается перед комендантским часом.
В дверь постучали и, не дожидаясь разрешения, вошли.
- Стаф, ты… - Этан так и замер на пороге, переводя растерянный взгляд с Брайана на меня. – Я позже зайду.
- Да ладно тебе, Уайт. Проходи, – пригласил старосту Стаффорд. Мы как раз собираемся пить чай, у нас и черничный пирог есть.
- Я точно не помешаю? – уточнил Этан, торопливо застегивая пуговицы на почти полностью расстегнутой до этого рубашке. Все застегнул, до единой, даже ту, что удавкой сдавливала ворот. Еще и полы в брюки заправил. И уже после этого шагнул в комнату. Брайан, как радушный хозяин, уступил ему свой стул, а сам позаимствовал соседский.
- Черничный пирог это что-то, - проговорил Брайан, уминая уже четвертый кусок.
- Нравится? – сама я была полностью сосредоточена на корзиночках с кремом.
- Угу, где ты их берешь?
- Места знать надо, - похвасталась с гордостью.
- Какие места, Мар, ты же дальше книжного магазина на соседней улице не ходишь. И то только ради глупых женских романов, - безжалостно сдал меня Стаффорд.
- Они не глупые! Ты сам хоть один прочти, тогда и говори.
- Еще чего, - фыркнул Брайан и вдруг как гаркнет, - Не трогай!
Потянувшейся к последнему пирожному Этан резко убрал руку.
- Правильно, лучше еще один кусок черничного возьми или вон с мясом, - одобрил поведение старосты хозяин комнаты, - и на будущее запомни: никогда, я повторяю, НИ-КОГ-ДА не бери корзиночки с кремом, если пьешь чай с Мар. А просить ее поделиться десертом вообще равноценно самоубийству.
- Неужели все так страшно? – улыбнулся Этан.
- Конечно, нет. И вообще не слушай Стаффорда, он всегда глупости говорит. Бери корзиночку, если хочешь, - расщедрилась я, хотя небольшое сожаление грызло, у меня были на нее такие планы.
- Ничего не глупости, - обиделся Брайан и, отвернувшись к старосте, начал громким шепотом ябедничать, - это она сейчас тебе так говорит, но потом… кххх, - парень картинно провел ребром ладони по шее.
- Эй! – с силой пнула его по ноге, руки то заняты, - ты вообще мой друг или как? Я в кои-то веки пытаюсь произвести хорошее впечатление, а ты все портишь. Еще одно слово, и я…
- Вот видишь! – обличительно ткнул в мою сторону Брайан.
А Этан уже ничего не видел, он просто хохотал над нашей дружеской перепалкой.
- Кажется, я не вовремя, - на пороге комнаты, сложив руки на груди, стоял Артур. – Не буду вам мешать. И Рыжий ушел, напоследок хлопнув дверью так, что стекла задрожали.
- Ты так его и не простила? – посмотрел на меня Этан.
- Не думаю, что оно вообще кому-нибудь нужно, мое прощенье, - буркнула я, глядя себе в чашку. Неужели он серьезно полагает, что наш конфликт зависит только от того, прощу я его светлость или нет. Это же смешно.
- Наверное, нужно, - тяжело вздохнув, Уайт встал. – Ладно, пойду. Спасибо за чай. Было весело.
Да, было, пока Рыжий не пришел. Умеет же он все испортить.
Белые листы снежинками кружили над аудиторией. Хохочущие адепты ловили их на лету и спешили к своей компании, поделиться «уловом». В аудитории царило небывалое оживление: гул голосов, смех и шорох листов. Но все это смолкло в один миг, стоило мне появиться на пороге. Повисшая тишина была такой плотной, что ее можно было резать ножом. Посмотрим-ка, что тут у вас.
На упавшем мне под ноги листе была изображена темноволосая девушка в коротком фиолетовом платье с игриво выставленной вперед левой ножкой. Надпись под рисунком гласила «Ночная фея исполнит любое ваше желание». Но это было еще не все. С обратной стороны листа на меня смотрело чудовище с вытянутой пастью полной огромных клыков и щупальцами вместо рук и ног все в том же фиолетовом платье. Поменялся и заголовок: «Ваш ночной КошМар».
В авторстве этого пасквиля сомневаться не приходилось. Я знала только одного человека, способного играть до полного уничтожения противника. Взгляд сам отыскал сидевшую на первом ряду Кассию. Гордо вскинув голову, она победно улыбнулась. Значит, я не ошиблась. Вот только мне казалось, что война между нами давно закончилась, мелкие стычки не в счет. Почему же она решилась на новые боевые действия? Не из-за того же, что я пила чай с Брайаном? А над этим следует подумать. Но, потом. А сейчас мило улыбнулась в ответ, подтверждая, что вызов принят.
В полной тишине, под пристальным вниманием сотни пар глаз иду на свое место. Мне кажется, что в мире остались только звук моих шагов и стук сердца, так сильно оно билось в груди. Но стоило занять свое место, как адепты ожили, возвращаясь к своим делам.
- Теперь пол академии считают тебя моей невестой, - сообщил Брайан, усевшись рядом.
- Что? – мысли и чувства настолько захлестнули меня, что я не сразу поняла сказанное им. – А что со второй половиной?
- С ними я еще не говорил.
- И не надо.
- Как это? А что ты собираешься делать с этим, - Брайан указал на помятое изображение «Феи».
- Ничего.
Друг удивленно вскинул брови.
- Пока, ничего, - пояснила я. – Сейчас у меня есть дела поважнее.
- Какие дела? – заинтересовался Стаффорд, сделав стойку, как почуявший добычу охотничий пес. – Что-то с маркизом Лессором. Знаешь, до меня дошли странные слухи.
- Например, писать лекцию, - прервала его я.
В аудиторию вошла как всегда прекрасная профессор Лориэль. Атласное платье изумрудно зеленого цвета выгодно подчеркивало ее фигурку. Небольшая фетровая шляпка того же оттенка кокетливо сдвинута набок, а заколотые на макушке каштановые пружинки волос каскадом спадали на плечи. Мужская часть аудитории восхищенно выдохнула, а женская позавидовала, в тысячный раз мысленно обозвав преподавательницу «ведьмой»
Профессор Лориэль вела историю у всего второго курса. На лекциях нам в общих чертах описывались основные даты и события. На семинарах же каждому факультету тема раскрывалась в соответствии с его специализацией. Военным рассказывали о великих полководцах и о тактике и стратегии, примененных ими в том или ином бою. Дипломатам о том, как был достигнут мир, и какие договоры подписаны. Финансистов больше интересовала материальная сторона дела. На их занятиях подсчитывались выгоды или убытки от той или иной кампании. Но со времен колонизации последние были редкостью. А нам… Нам рассказывали о том, что какой-нибудь художник участвовал в сражении. Что вы, в атаку он не ходил, предпочитая наблюдать с безопасного расстояния, у него же руки. Но увиденное настолько его поразило, что он нарисовал десятиметровое полотно, которое можно увидеть в музее Антеонской империи. Если интересно, попросите профессора Клеменс, она устроит экскурсию.
Обычно, я старательно записываю все лекции, даже самые бесполезные. Но сегодня мысли мухами роились в моей голове, от чего строчки в тетради ложились кое-как, наползая друг на друга, или вовсе обрывались на середине.
«Когда, в какой момент я стала чудовищем?» Феечка мало волновала меня. Но вот клыкастый монстр с щупальцами задел за живое. Мне-то больше нравилось представлять себя ежиком. Милое создание рождается лысым и только потом начинает отращивать иголки, чтобы защитить себя от враждебного мира. Я была такой же. Я отращивала иголки, отвечая ударом на удар. Весь мой образ говорил: «Не подходи, а то уколю». А теперь… Теперь я чудовище. Ладно, пусть так! Но ведь они первые тревожат его, тыкая палками. А когда оно огрызается, откусывая палку вместе с рукой, начинают причитать: «Плохое чудовище! Злое!» И где справедливость?! А главное, могу ли я это изменить? И стоит ли? Лекция закончилась, а я так и не нашла ответы на свои вопросы. Быстро собрав вещи, я одной из первых покинула аудиторию. Нет, я не сбегала, меня ждал лорд Стоун.
В этот раз я не стала пренебрегать правилами приличия по отношению к лорду проверяющему. Получив разрешение войти, вежливо поздоровалась и под насмешливым взглядом хозяина кабинета, сделала книксен. Говорят, что даже самое глупое животное рано или поздно поддается дрессировке. Лорд мог собой гордиться, я оказалась сообразительнее всех этих кроликов и собак и уже после второй нашей встречи научилась делать сие незатейливое приветствие.
- Доброе утро, Адептка, - поприветствовал меня Стоун. – Вы готовы озвучить свою маленькую просьбу?
- Доброе утро. Здесь все написано, - на стол проверяющего лег листок, где ровным аккуратным подчерком были выведены три пункта. И пока мужчина читал мои скромные требования, я осматривала кабинет. Днем он производил совсем другое впечатление, чем вечером. Причиной тому было большое, во всю стену, окно, а вернее вид за ним. Словно нарисованный акварельными красками в окно смотрел старый академический сад. Крона клена горела багряно-красным, роняя огненные листья на пожелтевшую листву. А дальше оранжево-золотистой стеной росли растрепанные кусты, которых уже давно не касались ножницы садовника. Да, ради этой оранжево-красной картинки можно пожертвовать лишними метрами пространства. Если бы я была принцесса, у меня непременно был бы собственный кабинет с точно таким же видом.
- Адептка, вы меня слышите?
- Что, простите? – вернул меня в реальность лорд Стоун.
- Стоит ли мне повторять сказанное, - задумчиво протянул он, - может это научит вас, Адептка, ценить чужое время.
- Простите, больше такого не повторится. Так вы согласны мне помочь?
- Узнать время отправки телеграмм маркиза Лессора не так уж сложно. Письмо, подтверждающее вашу работу в четвертом дивизионе, получите завтра. А что касается пропуска в город, - Лорд протянул мне сложенный вдвое листок. – Покажите это охране и сможете беспрепятственно покидать академию на время вашего расследования. Разумеется, это не распространяется на занятия и комендантский час.
- Спасибо. И…я могу идти.
- Разумеется, – лорд Стоун вернулся к своей работе.
Я уже взялась за ручку двери, чтобы избавить его от своего общества, когда он произнес: «Адептка, я посмотрел ваш тест.
По спине пробежал мороз.
- Но об этом мы поговорим с вами в следующий раз, когда у нас будет больше времени. Как и о том, почему профессор Аригон наотрез отказался передавать вашу группу другому преподавателю. Адептка, вы уже опаздываете на занятия.
- Д-до свидания.
Звонок и правда уже прозвенел, и мне пришлось бежать, чтобы успеть заскочить в раздевалку, а оттуда в фехтовальный класс. Разминка, наверное, уже в самом разгаре. Нехорошо, ведь это единственное, что я делаю на занятии. Да, и на фехтовании я тоже сижу в сторонке. Девушка, тем более дочь провинциального военного, не может уметь обращаться со шпагой. Ожидая выговор от мастера Тейлора и двадцать кругов по залу в качестве наказания, захожу в класс и застываю на месте. В зале были парни. Много парней из военной группы. Они бегали, прыгали, приседали и отжимались. Все это проделывалось не только с целью разогреть мышцы, но и произвести впечатление на сбившихся в стайку и восторженно щебечущих девушек.
- И что они здесь делают? – это были просто мысли вслух, без надежды на ответ, но мне все-таки ответили.
- Теперь они занимаются с нами, - выдохнула стоявшая рядом девушка. Вид пыхтящих, красных и потных парней так ее поразил, что она даже забыла, что со мной не разговаривают.
- Спасибо, - но слова благодарности потонули в новом потоке восторгов, парни начали делать сальто.
Стоявший на другом конце зала мастер Тейлор недовольно нахмурился, отчего шрам, пересекающий левую часть лица ото лба до подбородка, стал еще заметней. Этот двухметровый великан был когда-то первой шпагой империи. О нем ходило множество легенд, особенно в южных колониях. Он был настоящим воином, всегда на передовой, всегда в пылу битвы. Словно заговоренный, Ленард Тэйлор возвращался живым из самых кровопролитных сражений. Случай хранил его, чтобы однажды в лесу столкнуть со львом. Хищник напал внезапно, стремясь вцепиться в горло. Но промахнулся, клыки прошлись по лицу Тэйлора, навсегда оставив на нем отметину. Схватка была жестокой. Тэйлор убил льва, но и сам сильно пострадал. Израненного и полуживого его нашли туземца племени Вамбаатта. Их шаман выходил больного, нанеся на его руки и грудь татуировки «Силы жизни». Мастер Тэйлор выжил, но военную карьеру пришлось оставить. Хромота, от порванных сухожилий на ноге не позволили вернуться в строй. А еще Ленард Тэйлор единственный из преподавателей, кого мне не удалось провести. Как то вечером он застукал меня в фехтовальном зале, куда я пробралась разучить новые приемы. Не задавая лишних вопросов, Тэйлор согласился учить меня, и занятия по вечерам понедельника стали нашей общей тайной.
- Кто знает, чего я хочу, - туманно ответила я. – Покажите?
- Если так, - Вик ткнул в те самые окна, напротив которых стояла пергола. – Когда мне тебя ждать?
- Пусть будет сюрприз.
На этом я оставила заинтригованного маркиза и поспешила в кафе к заждавшимся меня Джону с Мари и черничному пирогу.
***
- Брайан, открывай, я пирог принесла, - на сей раз уже я ломилась в общежитские покои своего друга. Проходящие мимо адепты с любопытством косились в мою сторону.
Дверь открыли на удивление быстро.
- Пирог это хорошо, - улыбнулся стоявший на пороге Брай. – Проходи, чаю попьем.
Я с сомнением посмотрела на гостеприимно распахнутую дверь и, понизив голос, произнесла: «А ты не боишься?»
- Чего, - тоже зашептал Стаффорд.
- Что пойдут сплетни.
- Ах, это. Не боюсь. В крайнем случае скажу, что ты моя невеста. Пусть боятся и завидуют.
- Кому? – удивилась я.
- Завидуют, разумеется, тебе, такого парня себе отхватила. А боятся меня. Если кто тронет, пожалуюсь своей девушке, и тогда никому несдобровать.
- Вот же ж зараза, - Брайан, смеясь, увернулся от моего подзатыльника. И почему я вообще с ним дружу? Врет ли он мне? Да постоянно, по десять раз на дню. Но он единственный, чья ложь мне нравится. Она звучит радостно, как ручей, что бежит по камням, переливаясь на солнце, и звенит, журчит, играет. Все потому, что Брайан никогда не хотел меня обидеть. Подшутить, по дружески сострить, поддеть, - это да, в этом он мастер. Но обидеть – никогда.
- Надеюсь, у тебя прибрано, - проворчала я.
- Добро пожаловать в мою скромную обитель, - посторонился Брайан, впуская меня.
Вопреки опасениям, комната оказалось идеально чистой: кровати застелены, одежда убрана в шкаф, а книги ровными стопками сложены на краю стола. Лишь несколько тетрадей лежали открытыми. Похоже, до моего прихода Брайан учил уроки. Это только с виду он оболтус- оболтусом, но когда дело касается учебы, белее прилежного и даже дотошного человека не сыскать.
- Нет, так не интересно! – возмутилась я, - а где слой пыли и горы одежды, где разбросанные носки, в конце концов.
- Как положено, под кроватью! Проходи уже!
Но на этом сюрпризы не закончились. Сидя на кровати, я с интересом наблюдала за тем, как Брайан накрывает на стол. У него оказался не только жестяной чайник, который тут же был поставлен на горелку, но еще чайник для заварки, ситечко и пара тарелок с золотисто голубой каемкой, на которые заботливо переложили пирожные. (Мари как всегда одним пирогом не ограничилась).
- Откуда у тебя все это? – не могла не полюбопытствовать я.
- Думаешь, ты единственная девушка, которая ходит ко мне пить чай?
- Как-то это двусмысленно прозвучало. Кстати, где твой сосед?
- В городе, он всегда возвращается перед комендантским часом.
В дверь постучали и, не дожидаясь разрешения, вошли.
- Стаф, ты… - Этан так и замер на пороге, переводя растерянный взгляд с Брайана на меня. – Я позже зайду.
- Да ладно тебе, Уайт. Проходи, – пригласил старосту Стаффорд. Мы как раз собираемся пить чай, у нас и черничный пирог есть.
- Я точно не помешаю? – уточнил Этан, торопливо застегивая пуговицы на почти полностью расстегнутой до этого рубашке. Все застегнул, до единой, даже ту, что удавкой сдавливала ворот. Еще и полы в брюки заправил. И уже после этого шагнул в комнату. Брайан, как радушный хозяин, уступил ему свой стул, а сам позаимствовал соседский.
- Черничный пирог это что-то, - проговорил Брайан, уминая уже четвертый кусок.
- Нравится? – сама я была полностью сосредоточена на корзиночках с кремом.
- Угу, где ты их берешь?
- Места знать надо, - похвасталась с гордостью.
- Какие места, Мар, ты же дальше книжного магазина на соседней улице не ходишь. И то только ради глупых женских романов, - безжалостно сдал меня Стаффорд.
- Они не глупые! Ты сам хоть один прочти, тогда и говори.
- Еще чего, - фыркнул Брайан и вдруг как гаркнет, - Не трогай!
Потянувшейся к последнему пирожному Этан резко убрал руку.
- Правильно, лучше еще один кусок черничного возьми или вон с мясом, - одобрил поведение старосты хозяин комнаты, - и на будущее запомни: никогда, я повторяю, НИ-КОГ-ДА не бери корзиночки с кремом, если пьешь чай с Мар. А просить ее поделиться десертом вообще равноценно самоубийству.
- Неужели все так страшно? – улыбнулся Этан.
- Конечно, нет. И вообще не слушай Стаффорда, он всегда глупости говорит. Бери корзиночку, если хочешь, - расщедрилась я, хотя небольшое сожаление грызло, у меня были на нее такие планы.
- Ничего не глупости, - обиделся Брайан и, отвернувшись к старосте, начал громким шепотом ябедничать, - это она сейчас тебе так говорит, но потом… кххх, - парень картинно провел ребром ладони по шее.
- Эй! – с силой пнула его по ноге, руки то заняты, - ты вообще мой друг или как? Я в кои-то веки пытаюсь произвести хорошее впечатление, а ты все портишь. Еще одно слово, и я…
- Вот видишь! – обличительно ткнул в мою сторону Брайан.
А Этан уже ничего не видел, он просто хохотал над нашей дружеской перепалкой.
- Кажется, я не вовремя, - на пороге комнаты, сложив руки на груди, стоял Артур. – Не буду вам мешать. И Рыжий ушел, напоследок хлопнув дверью так, что стекла задрожали.
- Ты так его и не простила? – посмотрел на меня Этан.
- Не думаю, что оно вообще кому-нибудь нужно, мое прощенье, - буркнула я, глядя себе в чашку. Неужели он серьезно полагает, что наш конфликт зависит только от того, прощу я его светлость или нет. Это же смешно.
- Наверное, нужно, - тяжело вздохнув, Уайт встал. – Ладно, пойду. Спасибо за чай. Было весело.
Да, было, пока Рыжий не пришел. Умеет же он все испортить.
Глава 8
Белые листы снежинками кружили над аудиторией. Хохочущие адепты ловили их на лету и спешили к своей компании, поделиться «уловом». В аудитории царило небывалое оживление: гул голосов, смех и шорох листов. Но все это смолкло в один миг, стоило мне появиться на пороге. Повисшая тишина была такой плотной, что ее можно было резать ножом. Посмотрим-ка, что тут у вас.
На упавшем мне под ноги листе была изображена темноволосая девушка в коротком фиолетовом платье с игриво выставленной вперед левой ножкой. Надпись под рисунком гласила «Ночная фея исполнит любое ваше желание». Но это было еще не все. С обратной стороны листа на меня смотрело чудовище с вытянутой пастью полной огромных клыков и щупальцами вместо рук и ног все в том же фиолетовом платье. Поменялся и заголовок: «Ваш ночной КошМар».
В авторстве этого пасквиля сомневаться не приходилось. Я знала только одного человека, способного играть до полного уничтожения противника. Взгляд сам отыскал сидевшую на первом ряду Кассию. Гордо вскинув голову, она победно улыбнулась. Значит, я не ошиблась. Вот только мне казалось, что война между нами давно закончилась, мелкие стычки не в счет. Почему же она решилась на новые боевые действия? Не из-за того же, что я пила чай с Брайаном? А над этим следует подумать. Но, потом. А сейчас мило улыбнулась в ответ, подтверждая, что вызов принят.
В полной тишине, под пристальным вниманием сотни пар глаз иду на свое место. Мне кажется, что в мире остались только звук моих шагов и стук сердца, так сильно оно билось в груди. Но стоило занять свое место, как адепты ожили, возвращаясь к своим делам.
- Теперь пол академии считают тебя моей невестой, - сообщил Брайан, усевшись рядом.
- Что? – мысли и чувства настолько захлестнули меня, что я не сразу поняла сказанное им. – А что со второй половиной?
- С ними я еще не говорил.
- И не надо.
- Как это? А что ты собираешься делать с этим, - Брайан указал на помятое изображение «Феи».
- Ничего.
Друг удивленно вскинул брови.
- Пока, ничего, - пояснила я. – Сейчас у меня есть дела поважнее.
- Какие дела? – заинтересовался Стаффорд, сделав стойку, как почуявший добычу охотничий пес. – Что-то с маркизом Лессором. Знаешь, до меня дошли странные слухи.
- Например, писать лекцию, - прервала его я.
В аудиторию вошла как всегда прекрасная профессор Лориэль. Атласное платье изумрудно зеленого цвета выгодно подчеркивало ее фигурку. Небольшая фетровая шляпка того же оттенка кокетливо сдвинута набок, а заколотые на макушке каштановые пружинки волос каскадом спадали на плечи. Мужская часть аудитории восхищенно выдохнула, а женская позавидовала, в тысячный раз мысленно обозвав преподавательницу «ведьмой»
Профессор Лориэль вела историю у всего второго курса. На лекциях нам в общих чертах описывались основные даты и события. На семинарах же каждому факультету тема раскрывалась в соответствии с его специализацией. Военным рассказывали о великих полководцах и о тактике и стратегии, примененных ими в том или ином бою. Дипломатам о том, как был достигнут мир, и какие договоры подписаны. Финансистов больше интересовала материальная сторона дела. На их занятиях подсчитывались выгоды или убытки от той или иной кампании. Но со времен колонизации последние были редкостью. А нам… Нам рассказывали о том, что какой-нибудь художник участвовал в сражении. Что вы, в атаку он не ходил, предпочитая наблюдать с безопасного расстояния, у него же руки. Но увиденное настолько его поразило, что он нарисовал десятиметровое полотно, которое можно увидеть в музее Антеонской империи. Если интересно, попросите профессора Клеменс, она устроит экскурсию.
Обычно, я старательно записываю все лекции, даже самые бесполезные. Но сегодня мысли мухами роились в моей голове, от чего строчки в тетради ложились кое-как, наползая друг на друга, или вовсе обрывались на середине.
«Когда, в какой момент я стала чудовищем?» Феечка мало волновала меня. Но вот клыкастый монстр с щупальцами задел за живое. Мне-то больше нравилось представлять себя ежиком. Милое создание рождается лысым и только потом начинает отращивать иголки, чтобы защитить себя от враждебного мира. Я была такой же. Я отращивала иголки, отвечая ударом на удар. Весь мой образ говорил: «Не подходи, а то уколю». А теперь… Теперь я чудовище. Ладно, пусть так! Но ведь они первые тревожат его, тыкая палками. А когда оно огрызается, откусывая палку вместе с рукой, начинают причитать: «Плохое чудовище! Злое!» И где справедливость?! А главное, могу ли я это изменить? И стоит ли? Лекция закончилась, а я так и не нашла ответы на свои вопросы. Быстро собрав вещи, я одной из первых покинула аудиторию. Нет, я не сбегала, меня ждал лорд Стоун.
В этот раз я не стала пренебрегать правилами приличия по отношению к лорду проверяющему. Получив разрешение войти, вежливо поздоровалась и под насмешливым взглядом хозяина кабинета, сделала книксен. Говорят, что даже самое глупое животное рано или поздно поддается дрессировке. Лорд мог собой гордиться, я оказалась сообразительнее всех этих кроликов и собак и уже после второй нашей встречи научилась делать сие незатейливое приветствие.
- Доброе утро, Адептка, - поприветствовал меня Стоун. – Вы готовы озвучить свою маленькую просьбу?
- Доброе утро. Здесь все написано, - на стол проверяющего лег листок, где ровным аккуратным подчерком были выведены три пункта. И пока мужчина читал мои скромные требования, я осматривала кабинет. Днем он производил совсем другое впечатление, чем вечером. Причиной тому было большое, во всю стену, окно, а вернее вид за ним. Словно нарисованный акварельными красками в окно смотрел старый академический сад. Крона клена горела багряно-красным, роняя огненные листья на пожелтевшую листву. А дальше оранжево-золотистой стеной росли растрепанные кусты, которых уже давно не касались ножницы садовника. Да, ради этой оранжево-красной картинки можно пожертвовать лишними метрами пространства. Если бы я была принцесса, у меня непременно был бы собственный кабинет с точно таким же видом.
- Адептка, вы меня слышите?
- Что, простите? – вернул меня в реальность лорд Стоун.
- Стоит ли мне повторять сказанное, - задумчиво протянул он, - может это научит вас, Адептка, ценить чужое время.
- Простите, больше такого не повторится. Так вы согласны мне помочь?
- Узнать время отправки телеграмм маркиза Лессора не так уж сложно. Письмо, подтверждающее вашу работу в четвертом дивизионе, получите завтра. А что касается пропуска в город, - Лорд протянул мне сложенный вдвое листок. – Покажите это охране и сможете беспрепятственно покидать академию на время вашего расследования. Разумеется, это не распространяется на занятия и комендантский час.
- Спасибо. И…я могу идти.
- Разумеется, – лорд Стоун вернулся к своей работе.
Я уже взялась за ручку двери, чтобы избавить его от своего общества, когда он произнес: «Адептка, я посмотрел ваш тест.
По спине пробежал мороз.
- Но об этом мы поговорим с вами в следующий раз, когда у нас будет больше времени. Как и о том, почему профессор Аригон наотрез отказался передавать вашу группу другому преподавателю. Адептка, вы уже опаздываете на занятия.
- Д-до свидания.
Звонок и правда уже прозвенел, и мне пришлось бежать, чтобы успеть заскочить в раздевалку, а оттуда в фехтовальный класс. Разминка, наверное, уже в самом разгаре. Нехорошо, ведь это единственное, что я делаю на занятии. Да, и на фехтовании я тоже сижу в сторонке. Девушка, тем более дочь провинциального военного, не может уметь обращаться со шпагой. Ожидая выговор от мастера Тейлора и двадцать кругов по залу в качестве наказания, захожу в класс и застываю на месте. В зале были парни. Много парней из военной группы. Они бегали, прыгали, приседали и отжимались. Все это проделывалось не только с целью разогреть мышцы, но и произвести впечатление на сбившихся в стайку и восторженно щебечущих девушек.
- И что они здесь делают? – это были просто мысли вслух, без надежды на ответ, но мне все-таки ответили.
- Теперь они занимаются с нами, - выдохнула стоявшая рядом девушка. Вид пыхтящих, красных и потных парней так ее поразил, что она даже забыла, что со мной не разговаривают.
- Спасибо, - но слова благодарности потонули в новом потоке восторгов, парни начали делать сальто.
Стоявший на другом конце зала мастер Тейлор недовольно нахмурился, отчего шрам, пересекающий левую часть лица ото лба до подбородка, стал еще заметней. Этот двухметровый великан был когда-то первой шпагой империи. О нем ходило множество легенд, особенно в южных колониях. Он был настоящим воином, всегда на передовой, всегда в пылу битвы. Словно заговоренный, Ленард Тэйлор возвращался живым из самых кровопролитных сражений. Случай хранил его, чтобы однажды в лесу столкнуть со львом. Хищник напал внезапно, стремясь вцепиться в горло. Но промахнулся, клыки прошлись по лицу Тэйлора, навсегда оставив на нем отметину. Схватка была жестокой. Тэйлор убил льва, но и сам сильно пострадал. Израненного и полуживого его нашли туземца племени Вамбаатта. Их шаман выходил больного, нанеся на его руки и грудь татуировки «Силы жизни». Мастер Тэйлор выжил, но военную карьеру пришлось оставить. Хромота, от порванных сухожилий на ноге не позволили вернуться в строй. А еще Ленард Тэйлор единственный из преподавателей, кого мне не удалось провести. Как то вечером он застукал меня в фехтовальном зале, куда я пробралась разучить новые приемы. Не задавая лишних вопросов, Тэйлор согласился учить меня, и занятия по вечерам понедельника стали нашей общей тайной.
